Пятница осени

Он влюбляется в пятницу, когда на улице пожелтели деревья, а сакура давно не цветёт; когда пальто накидывается на худые плечи, а коричневый шарф окутывает собственную шею. Чёрные кроссовки шелестят в листве, пока сзади ворчит девушка из-за жуткого холода. На улице мороз, колющий кончик носа, но ему почему-то смешно, до тех самых покрасневших ушей и искр в глазах. Любимая официантка желает доброго дня в такую простую пору, заваривая любимый чай, в подарок преподнеся шоколадный бисквит. — Кажется, сегодня будет много работы, — проговаривает она, когда почти все столы оказываются заняты. — Если хотите, то можем прогуляться завтра, я нашла старую книгу в библиотеке, о ней есть что сказать, — девушка убегает, скрываясь между столами. Он ценит такие мгновения, когда сердцу тепло, а телу легко; когда глаза улыбаются при очередном самом простом разговоре. Раньше он бы полюбил за заботу, да за что угодно; сейчас он, возможно, вырос. — Простите, — слышится где-то сверху, — могу я присесть с вами? Мест не осталось. — Да, конечно. Он улыбается жёлтым, с отблеском в голубой. Его глаза блестят от доброты, а губы сжимаются от неловкости. Хочется сказать, что некомфортно, но Феликс продолжает сидеть, хотя обычно убежал бы, не посмотрев, придумав самую нелепую отмазку. Улыбка не проходит, смеяться хочется; какой же он глупый, раз весело из-за этого. — Меня Минхо зовут, — незнакомец неуверенно протягивает руку. — Это странно? Вроде вокруг и шумят, но между нами такая тишина, я точно вам не мешаю? — его глаза бегают по всему помещению, а руки трясутся. — Я Феликс, здесь нет ничего странного, я примерно ожидал такого рода событие, не волнуйтесь, — они смеются из-за глупости; два парня просто сидят в забитом кафе, один пьет крепкозаваренный черный чай, второй — горячий кофе. На первый взгляд такие разные. Блондин с веснушками, в пальто, и брюнет в чёрной широкой куртке. — Я не впервые здесь, но так много людей ещё никогда не было. — Это точно. Они молчат, иногда перекидываясь самыми простыми словами, которые даже незнакомцы редко используют, разве что друзья, любящие искусство. Но они не друзья, — те самые проходимцы, не ожидавшие такого от осени. Смеются, улыбаются, смущаются — как влюбленные, но всё ещё не они. Замечают взгляды друг друга, рассматривают небо и всё так же смеются. А милая официантка жестами желает удачи. — Не напоминай, я был таким неловким в тот день, — рука закрывает чужой рот, лишь бы не вспоминать тот день, где он — совсем беспомощный, не умеющий общаться. — Да, скажи твоим друзьям, каким ты был раньше — не поверят, — Феликс смеётся, убирая от своего лица руку, переплетая пальцы. — Я скучаю по тому, каким я тебя встретил, но теперь ты самоуверенный, общительный и самый красивый. — Мы пришли в библиотеку не чтобы выслушивать твои комплименты, а чтобы учится, не забывай, — Минхо поглаживает пальцем чужую руку. Подняв глаза, — влюбленный взгляд. Они не меняются даже спустя пять лет. — Минхо, — проговоривается спустя пару минут молчания. — М? — Минхо, — повторяет Феликс ещё раз. — Говори, я тебя слушаю. Феликс берёт в руки чужое лицо, заставляя оторвать взгляд от конспекта, над которым уже час работает Ли. Минхо вздыхает и всё-таки откладывает ручку куда-то за тетрадь, полностью поворачиваясь к Феликсу, губами спрашивая: "Что, что случилось?" — совсем по-доброму. Феликс молчит, не позволяя убрать руки, просто просит смотреть. А потом, посмотрев по сторонам, целует. Совсем нежно, приторно, как те самые парочки на остановках. Они никуда не спешат, лишь надеются, что ни сейчас, ни через десять минут никто не начнет на них кричать с просьбой уйти. Такой момент совсем неловкий для них, хотя за плечами не первый год отношений, но каждый раз, когда Феликс делается что-то такое, противное для окружающих, сердце трепещет, а пальцы покалывает. Губы блестят, двое смеются. — Спасибо.