девочка моя синеглазая

- Девочка моя синеглазая, – Космос подпевает песне по радио в машине, парень поглядывает на сидящего рядом Витю, который как обычно закинул ноги на панель. – Ну, скажи, что любишь ты меня. Холмогоров улыбается своим мыслям, пока Пчёлкин считает деньги, которые они получили с рынка. Кос кладет руку блондину на коленку, глаза прищурены от яркого солнца. - Ай! – срывается с губ Вити, который случайно дотронулся оголенным локтем до нагретой кожаной обивки салона. Пчёлкин смотрит на солнце, и цвет его глаз раскрывается еще больше. Это не просто голубой в крапинку. Это целая вселенная для брюнета. Это как вода в океане, которое Пчёла никогда не видел, но Холмогоров обещал обязательно показать. Это как небо над полем в самый жаркий день, когда лежишь в тени травы, а на небе ни облачка, блондин всегда вспоминает этот момент из детства. - Лучше кокаина только твои глаза. – Космос прикуривает и открывает окно машины. - Кос, может завяжешь? – Пчёлкин поджимает губы, а в глазах плещется это море из любви и нежности. К этому несносному, порой грубому и жестокому, но до боли родному человеку. - Могу завязать твои волосы, чтобы удобнее было сосать. Машину заполняет едкий дым сигарет и язвительный хохот. Блондин опускает голову, а сам надеется не расплескать «море» из глаз. Спустя секунду тишины он поднимает голову, на лице усмешка. Чего он еще ожидал услышать? Возможно, неизвестно какое по счету, обещание бросить. Возможно, потерявшее смысл, извинение. Последние недели, возвращаясь домой, Витя будто попадет в ад. В котором дьявол в лице брюнета затягивается белой дорожкой на кухне. Космос как персона нон грата в жизни блондина, но сказать это ему в глаза нет сил. Пчёла боится его потерять. Ему кажется, что без Холмогорова он потеряет себя. А с ним он долго не проживет. Только их «долго и счастливо» не будет таким как в книжках. Но Витя и не любит дурацкие сопливые романы. Он любит высокого, неуклюжего мальчишку, с которым настолько давно знаком, что уже чувствует его каждой своей клеточкой, и он рад бы кожу с себя содрать, чтобы избавиться от него. Замкнутый круг, из которого кажется уже не выбраться. Песня по радио все та же, Космос продолжает подпевать, Виктор пытается казаться спокойным. - Знаю одно - мне нужна такая! Брюнет качает головой в такт, улыбается и смотрит на «друга». Машина срывается с места, но едут они не в сторону офиса. Скорость неприлично большая, одежда липнет к телу из-за адской жары, во рту пересохло. Окна машины открыты, руки свешены наружу, обдуваемые теплым ветром. - Уверен, что Джексон не может насладиться такой поездкой! – Холмогоров почти кричит и подмигивает. - Какой? – Витя лыбиться во все тридцать два. – По дороге с ямами, глотая дорожную пыль? Они оба смеются, пока не поворачивают в негустой лес, недалеко от выезда из города. Кос выходит из машины, потягивается и подходит к стороне блондина. Парень стучит костяшками о стекло и говорит: - Джексон не может позволить вывезти в лес такую синеглазую девчонку и хорошенько отыметь ее. Пчёла выходит, сразу же оказавшись в объятиях «друга», вот их языки уже сплетаются, на губах чувствуется чужая слюна. Грубой рукой брюнет хватает Витю под локоть и толкает в сторону задних сидений. Блондин ловит себя на мысли, что живот вот-вот свяжется в тугой узел из-за страха, но слушается и открывает дверь авто. Космос бьет кулаком по лицу, Пчелкин чувствует привкус собственной крови, губа лопнула от острых зубов. У Вити оскал на лице и хриплый смех вырывается изо рта. Глаза полны ненависти и слез. Опять придется выдумывать истории как подрался с кем-то по пьяни. «Который раз за месяц? Ты уже и со счету сбился, Витька» - говорит он сам себе. Пчёлкин осторожно поднимается и идет в ванную, где уже наготове вата и бутылка водки, которая большей частью уйдет внутрь парня. Блондин умылся холодной водой и посмотрел в зеркало. Разбитая губа, темные круги под глазами, скулы с каждым днем становятся все острее и чётче. За спиной появляется Космос, обхватывая руками талию парня, сжимая в плотном кольце. Глаза уставились в зеркало на губу Вити, а после последовал извиняющийся поцелуй в макушку. Холмогоров разворачивает блондина к себе лицом и опирается руками об раковину, не давая возможности уйти. Он с сожалением легонько целует каждую ссадину и рану, трется носом о шею задевая мочку уха. Он сталкивается с пустым взглядом голубых глаз, он знает, что сломал этого хрупкого мальчика, который до сих пор каждый раз покрывается румянцем от поцелуев. Но сейчас он видит колючий холод и вздрагивает. То, что тебя не убивает, делает тебя сильнее. Тот, кто тебя не убивает, бьет тебя сильнее. Цепкий взгляд брюнета ухватывает лямку от голубой майки парня под ним и впивается в белую, нежную кожу. Багровый след останется на несколько дней и Вите придется носить эти неудобные рубашки, чтобы не было лишних вопросов. - Блять. – шепотом выругивается Космос и всем телом пытается пролезть на передние сиденья. Длинные пальцы открываю бардачок, и он достает серебристую упаковку. Пчёлкин вжимается в сиденье линкольна, попутно стягивая штаны. - Ты вся моя, и никто не знает, как хорошо мне с тобой бывает! - Прекрати петь эту дурацкую песню. – Выплевывает Витя и с раздражением смотря на парня. Холмогоров тянется за поцелуем, проскальзывая рукой в штаны блондина. Сорвавшийся стон теряется меж губ в поцелуе. Космос сует два пальца «другу» в рот, обильно смазывая слюной и тут же надавливает на упругое колечко между его ног. Виктор «теплый и узкий», как любит говорить брюнет, и «это пиздец как классно». Нескладный Кос, чуть бьется макушкой головы о крышу машины и слегка шипит, укладывает под собой блондина, шире разводя его сильные бедра. Упаковка от презерватива летит на пол, Пчёла перехватывает руку парня давая понять, что сделает все сам. Первые толчки как всегда более нежные и неглубокие. Космос, когда не под кайфом, боится причинить боль «голубоглазой» и зацеловывает его щеки, покрытые румянцем. У обоих глаза застилает пелена наслаждения друг другом, а машина наполняется стонами. - Ты заебал меня! Твою мать, ты ебнутый наркоша. Хочешь подохнуть от этой дряни? Давай, вперед, только без меня. Хватит! – Пчёлкин срывается на крик и выходит из квартиры хлопая дверью. Он не успел сделать и пары шагов, как сильные руки Космоса запихиваю его обратно, швыряя на пол в прихожей. Большая фигура нависает над парнем и замахивается для очередного удара. Виктор прикрывает рукой лицо, а из глаз брызжут слезы. «Убей уже» - проносится в его голове, и он начинает рыдать. Холмогоров теряется и, кажется, что на секунду его затуманенный взгляд проясняется. - Какой ты жалкий, сука. – Брюнет опирается о стену рукой и идет обратно на кухню. Они оба знают, что никто не уйдет из этих отношений сам. Они оба знают, чем это закончится. - Девочка моя синеглазая, ну, скажи, что любишь ты меня. - Слова песни по радио, стоящем на кухне, еле доносятся до лежащего на полу в прихожей парня. Космос застегивает брюки, опираясь спиной о дверцу машины. Улыбается во весь рот, когда рядом с ним встает Пчёлкин, он касается его губ и трет щеку тыльной стороной ладони. Вдыхает запах его волос, а потом резко срывается с места, идя к водительскому сиденью. - Ну что встала, девочка моя голубоглазая, - он делает акцент на слове «моя». – Там Белый нас ждет, шевелись быстрее. – садиться в машину и закуривает сигарету. Витя закрывает заднюю дверцу и садится на переднее сиденье, закидывая ноги на панель. - Надо домой заехать, я переоденусь. – Пчёлкин смотрит перед собой, а левой рукой тянется к руке Холмогорова, которая лежит на руле. – Я уйти хочу от тебя, Кос, но не могу. И ты не можешь. Что ж мы делать будем? Блондин ухмыляется, длинные пальца Космоса сжимают руль до побеления костяшек. Тишина. Брюнет хмыкает носом и опускает глаза. Ему стыдно и больно. Темные ресницы подрагивают, глаза застилает пелена слез. - Давай еще раз попробуем? Вопрос улетучивается в приоткрытое окно вместе с сигаретным дымом, следом летит окурок. - Давай попробуем еще раз! – Холмогоров срывается на крик и бьет кулаком по рулю, щеки мокрые и красные. - Прекрати. – Вздыхает Витя и бьет парня по лицу ладонью. – Это ты жалкий, ебанный наркоша. Твою мать! – Пчёла трёт лицо руками и усмехается. Всхлипывания «друга» как бальзам на душу, мол вот, вот оно, теперь ты страдаешь, наконец-то чувствуешь это, ублюдок. – Домой говорю поехали. Мотор линкольна приятно ласкает уши, играет какая-то не русская песня. Они оба понимают, что находятся в аду, который создали сами. Но если и умирать, то с песней.