Через Пустоту

— Начинаем, — раздался из динамиков искаженный электроникой голос доктора Лайонс, — мисс Фокс, войдите в бокс. Лейла Фокс прошла в шлюз, оказавшись в небольшой почти полностью стеклянной комнатке. Тяжёлая двадцатидюймовая стальная дверь закрылась за её спиной. Внутри не было ничего, кроме одного единственного пластикового стула. Девушка села, с тревогой оглянулась на учёных по ту сторону стеклянных стен. — Оператор, программа "Сибирь", — распорядился доктор. Лаборант за панелью управления застучал по клавишам. Техника ожила, загудела. Девушка в боксе от неожиданности нервно дёрнулась, посмотрела вверх. С низкого потолка бокса выдвигались скрытые до того фрионные трубы. Они неторопливо спустились к полу, по три стороны от неё, и с лязгом закрепились в слотах. — Сорок пять градусов по Фаренгейту. Три минуты. Оператор снова застучал по клавиатуре. Доктор Лайонс, не отрываясь, наблюдал за девушкой. Здесь, снаружи, этого нельзя было услышать, но он знал, что фрионные трубы сейчас низко завибрировали, стремительно охлаждая воздух внутри бокса. Лейла Фокс с подозрением косилась на них, ещё не в полной мере понимая, в чём суть эксперимента. При следующем выдохе изо рта у неё вырвался клуб пара. Она удивлённо округлила глаза. Доктор Лайонс оглянулся на другого оператора. — Показатели? — В норме. Он снова глянул на Фокс. Та обхватила себя руками, поджала пальцы ног. — Снижайте до тридцати градусов. Семь минут. — Есть. Лайонс неторопливо обошел стол и, скрестив руки на груди, прислонился к нему спиной. Терпеливо ждал, не сводя взгляда с девушки. Та смотрела куда-то перед собой, брови насуплены, губы сжались в линию. Доктор мысленно усмехнулся. Он узнавал этот её настой. Она снова решила поиграть в непрогибаемую. Стерпеть всё, не плакать, не кричать. Она наверняка думала, что её пытают. Выуживают какую-то информацию, наказывают за что-то, либо же просто издеваются. Она даже не представляла, какую задачу он, Лайонс, пытается решить, какая ответственность сейчас возложена на его команду, на весь Фонд. Он бросил взгляд на монитор, где крупным планом было видно лицо девушки, с горящим на ее лбу таймером. Да и откуда бы ей знать. Глупой, наивной девчонке. Время шло. Наконец, плечи у Фокс непроизвольно передёрнуло. — Частичные волновые спазмы, — подал голос второй оператор, — Температура тела девяносто семь и один, пульс шестьдесят один, остальные показатели в норме. — Продолжаем. Ещё через три минуты Фокс подобрала ноги и обхватила руками колени. Из-под коротких рукавов её формы стали видны плечи, покрывшиеся гусиной кожей. Волны крупной дрожи пробирали её тело всё чаще. — Пульс пятьдесят и падает, давление сто десять на семьдесят. — Таймер? — Никаких видимых изменений, сэр. Доктор выругался себе под нос. Вот уже третий месяц. Третий месяц они бьются над вопросом, что это за технология оставила таймер на лбу у девчонки, и какое событие отсчитывает. Никаких иных аномалий за ней замечено не было: ни физических, ни биологических, ни психических. Кроме жуткой упёртости характера, подумал Лайонс, и этой привычки звать своего брата во сне. "Логично предположить, что она - бомба. Или ещё какое оружие. Обратный отсчёт так просто не ставят" — Снизить температуру до пятнадцати градусов. Внимание на таймер. Он оттолкнулся от стола, подошёл к боксу в плотную. Фокс уже минут двадцать провела в боксе и была явно плоха. Теперь её колотило постоянной крупной дрожью, стопы и ладони свело, губы посинели. Она медленно повернула голову, встретилась взглядом с доктором. Миг, и он растерянно заморгал. Отступил на шаг. Показалось, или глаза у неё на миг сверкнули тем же светом, что её таймер? — Что это было? — пробормотал он, потом крикнул через плечо, — Показатели? — Температура тела девяносто пять, пульс пятьдесят пять и падает. Давление сто на семьдесят и падает... — Таймер! — Без изменений, сэр. — Проклятье... Девчонка невидящим глазами смотрела сквозь стекло на операторов, пальцы мертвой хваткой сцепились на коленях. Доктор широкими шагами пересёк операторскую и заглянул в мониторы. — Снизить до минус двадцати двух, и мне нужен мониторинг высшей нервной деятельности. — Но сэр, у неё скоро... — Выполнять! Стеклянные стены бокса изнутри начали стремительно обрастать инеистым узором. Через несколько секунд Фокс скривилась и снова обхватила себя за плечи. Её рот широко распахнулся, на лбу вздулись вены. Она кричала. Мониторинг ВНД показывал, что ей сейчас очень больно. — Физическая боль от холода, — бормотал Лайонс себе под нос, — Мы уже довольно далеко зашли. Должно ведь хоть что-то измениться. Но таймер не менял своего хода. А у девчонки дрожь тем временем перешла в полноценные судороги, а ещё через несколько секунд начались спазмические приступы. Первый свалил её со стула. Она сжалась калачиком на полу. Второй разметал темные волосы, и лицо скрыло их гущей. — Твою мать! Кто-нибудь видит таймер? Лаборант растерянно копался в своих компьютерах. Лайонс выругался крепче, и снова кинулся к боксу. Присел напротив девчонки, старательно заглядывая в её лицо, пытаясь разглядеть таймер. Второй оператор срывал голос, зачитывая биологические показатели, но Лайонс и без него уже понимал, что девчонка на грани. Ещё немного, и вред её внутренним системам будет необратим, и органы начнут отказывать. Новым приступом Фокс подбросило, и волосы, скрывавшие её лицо, чуть раздвинулись. — Наконец то, — Лайонс достал из кармана халата простой механический секундомер, запустил его. — Ну же... Чернеющие губы девчонки раскрылись, слегка шевельнулись. — Таймер без изменений, сэр! — Она что, говорит? — Что? — Монитор ВНД, она, кажется, что-то говорит? — Она не может, она без сознания... Губы девчонки снова шевельнулись в коротком слове. — Бран... Она шагала по белой пустоте, а он стоял там впереди. Ждал её. На этот раз он был гораздо ближе, и видно его было гораздо яснее, чем обычно. — Привет, — сказал он, когда она подошла. Простые синие джинсы, перепачканые колени, чёрная футболка с коротким рукавом, на руках мелкие царапины, — Звала? А ведь у него очень красивые руки, - внезапно подумала она. Крепкие, но ловкие. Именно такие, какие ей всегда нравились в мужчинах. — Кажется да. Я что, сплю? Он качнул головой. — Это не сон. Да и вся фигура Брана была крепкой и ловкой, под стать рукам: рельефная мускулатура — но не бугрящиеся мышцы рестлера, а скорее тугие крепкие канаты, гибко обвивающие скелет. Он напоминал натянутую пружину. Фигура спринтера или пловца, быстрый и ловкий. Лейла вдруг поняла, что начинает краснеть. Торопливо отвела взгляд. И увидела что-то, от чего удивлённо заморгала. — Не нужно, — вдруг сказал Бран. Лейла не ответила, медленно огляделась вокруг. Ошибки быть не могло. В белой пустоте появился горизонт. Земля, теперь отчётливо отделялась от смутно голубоватого неба белёсым заревом у самой кромки горизонта — безумно далеко, но оно определенно там было. — Не смотри вокруг, — Бран сделал шаг к ней, загораживая обзор. Поймал ее взгляд. — Почему? У него были взъерошены волосы. И это показалось ей внезапно милым и родным, но странным. Не вязалось с голосом, казалось, он должен быть иным. Хотя откуда бы такая уверенность? — Рано. Если хочешь вернуться, не нужно всматриваться в Межпространство, здесь не место таким как ты. — Таким как я? — Живым людям. — А ты... — У нас нет времени, — оборвал он её, — тебе ведь нужна помощь. — Да, — она вспомнила. — Точно. Нужна. Мысли начали путаться. Руки мелко затряслись. — Мне... Очень холодно. — Вижу, — он сосредоточенно кивнул. — Поди сюда. Он взял её за плечи и притянул к себе. Крепко обнял. От него пахло летним парком: нагретая земля, листва, лёгкий пот. И что-то неуловимо знакомое. Дрожь в руках унялась, кончики пальцев приятно закололо. Она подняла руки и обхватила его в ответ. Излучаемое его телом тепло окутало её. Обволокло приятной мягкостью, словно любимый свитер из детства. — Лучше? — спросил он, не отпуская. Она как могла, кивнула головой, вжатой в его грудь. Вдохнула глубже его запах. "Как будто я всю жизнь здесь провела, как будто, так и должно быть" — Ты приятно пахнешь. — Что? — Он отодвинулся, заглянул в её лицо, отпускать не хотелось. — Чувствуешь запахи? Она кивнула. — Любопытно, — он окинул её сосредоточенным взглядом с ног до головы, — что ещё чувствуешь? Тепло, которым он поделился, начало медленно улетучиваться, как только он расцепил объятие. Но на коже плеч и спины осталась память о его руках. Голова слегка шла кругом. В груди сладко трепетало. Внизу живота тоже. — Всё. Он помолчал, изучая её. Выражение лица совершенно нечитаемое. Странные глаза у этого Брана. Совершенно бесцветные, даже как будто светятся. — Тебе пора, — прервал он её мысли, и мягко оттолкнул. Оттолкнул обратно в реальность. Теплая яркость Межпространства сменилась мертвецким холодом ее стеклянной камеры. — Таймер без изменений! — Без тебя вижу, идиот... В глазах у Фокс снова сверкнуло. От нового спазма её спина выгнулась, а пальцы заломило под неестественными углами. — Необходимо прекращать, сэр... Системы... — Хорошо. Хорошо, проклятье! — Лайонс убрал таймер, вскочил на ноги, отдавая распоряжения, — Откат! Немедленно, откат! Открыть шлюз, впустите реаниматологов! Лаборант засуетился, спешно отключая систему. Шлюз открылся, из камеры повалил фрионный пар, врачи поспешили внутрь. Доктор Лайонс не смотрел. Разочарованный он стоял поодаль и, закрыв глаза, массировал переносицу. — Сэр... — неуверенно позвал второй оператор, — Сэр, она в сознании. — Что? — доктор поднял голову, подошёл, взглянул на графики. Мониторинг высшей нервной деятельности показывал последние зарегистрированные показатели: ярко подсвеченные лобные доли однозначно говорили о том, что Фокс была в сознании в течении всего испытания. Всё ощущала и осмысливала. Смущала только россыпь других подсвеченных точек, в самых разных отделах мозга. Такое могло бы быть у спящего в фазу короткого сна, либо во время лёгкого транса. Но одновременно... — Занятно, — пробормотал он. Оглянулся на врачей, выносящих девушку из камеры на носилках. Её уже заворачивали в термоодеяла, готовили инъекции. Вернулся к графикам. — Мне нужен подробный отчёт о сегодняшних испытаниях, и... личное задание для тебя: скомпануй отдельным файлом динамику графиков — всех графиков — и запись с этой камеры, — он ткнул пальцем монитор, который на испытании показывал лицо Фокс крупным планом. — Что-то в этом есть, стоит проверить. — Сделаю, сэр.