The Wolf Effect

«Все можно пережить, кроме смерти.» — Оскар Уайльд

      Сэт с болью наблюдал, как медленно гаснет его сестра. Сгорает изнутри, становясь похожей на тлеющий уголёк потухшего костра. Её взгляд больше не был наполнен счастьем и теплом, которые она была готова подарить своим близким. Вместо них была одна лишь…       Пустота.       Никто не мог сказать точно, когда это произошло. Но все знали причину, по которой яркая и открытая девушка превратилась в тень самой себя — с пустыми глазами и измождённым лицом.       Предательство.       Люди переживают это чувство по-разному. Кто-то предпочитает забыть о нём, как о страшном сне. Другие утопают в мести, доводя предателей до края обрыва. Но разве она смогла бы поступить так с теми, кого до сих пор любила, несмотря на всю ту боль, что они причинили ей? Нет. Но сколько бы из её опухших, покрасневших глаз не пролилось слёз — она не сможет избавиться от ноющей тоски в груди. «Травой зарастают могилы — давностью зарастает боль». Её это не устраивало. Поэтому она выбрала иной путь. Тёмный, тернистый, грешный, но кажущийся единственным верным в её ситуации.       Самоубийство.       Избравшие этот путь не имеют оправданий. Но они и не должны ни перед кем оправдываться. Такие вещи не совершаются без причины. И не важно, насколько те весомы для окружающих. Если человек решился на подобное, то он уже не остановится ни перед чем. Прежние мысли, удерживающие его из последних сил, больше не будут иметь никакого значения. Ни чувства родных, ни радости жизни — разочаровавшемуся в своём существовании ничто не поможет.       Смерть.       Стоя на краю обрыва, она неотрывно следила за волнами, омывавшими скалы. Они разбивались о камни, устремляясь во все стороны. Течение здесь отличалась от того, что было на берегу — сильное, буйное, дикое. Леа была уверена, что её тело ещё не скоро вынесет на сушу. С ещё большей вероятностью его и вовсе никогда не найдут — волны погребут её под толщей воды. Но этим они лишь окажут ей услугу — смоют с её имени позор, проявление её слабости. Навсегда затрут её образ в памяти других. Она сделала свой выбор, оставив тело в ледяной, сковывающей каждую клеточку организма, воде. Её душа покинула этот мир, ставший таким тёмным и пугающим для неё.       Страх.       Сэт был единственным, кто заметил пропажу сестры. Зайдя в её комнату глубокой ночью, он не застал Леа в постели, пусть и очень надеялся на это. Все вещи были на месте, но комната казалась пустой, холодной. Сэта сковал страх от мысли, что странное ощущение одиночества, нахлынувшее на него сегодняшним утром и не оставляющее до сих пор, было знаком чего-то пугающего, неизбежного, неумолимо наступающего.       Отчаяние.       Сэт бежал по берегу, стараясь не оглядываться назад. Изнутри его сдавливало чувство отчаяния, холодное, как океан. Босые ноги несли его как можно дальше от острия огромных скал, на которые он так боялся взглянуть. Боялся увидеть на них окровавленное и неестественно выгнувшееся тело сестры. Он чувствовал, что она где-то близко. Но это ощущение с каждой секундой казалось всё более обманчивым. Будто растворялось в холодной воде.       Жизнь.       Когда он увидел Леа, стоящую на берегу океана полностью обнаженной, внутри Сэта что-то оборвалось. Страх и отчаяние, что раньше казались такими тусклыми, затопили его душу, а по лицу градом заструились солёные слёзы. Упав на колени, Клируотер громко закричал, вкладывая в этот крик всю свою боль. Боль от осознания того, что его сестры больше нет.       Боль.       Девушка, что была так похожа на его сестру, но ею точно не являлась, лишь смотрела на жалобно воющего Клируотера взглядом золотистых, переливающихся неестественным светом глаз, наполненных всепоглощающим отчаянием без единого проблеска надежды. Взглядом человека, осознавшего, сколько же он потерял. Взглядом человека, осознавшего свою смерть.       Чужая.       Сэт был единственным, кто понял, что прежняя Леа мертва, а её место занял кто-то чужой. Но он молчал. Молчал, боясь потерять хотя бы то немногое, что осталось от его сестры. Быть может, было глупо с его стороны скрывать подобное от близких людей. Но каждый раз сталкиваясь взглядом с её янтарными, знакомыми, но такими далёкими глазами, наполненными безмолвной и тяжёлой мольбой, он отдёргивал себя. Он не хотел испортить ей жизнь. Сэт понимал, что обвинять эту Леа в чём-то бессмысленно. Его Леа сама сделала свой выбор. Ей же такой возможности не дали. Поэтому Сэт принял единственное верное решение.       Забвение.