Летучие мышки

— Сладость или гадость? — Прям с порога, без приветствия, громко задает вопрос Венти, едва ему открывают дверь. Сяо удивленно моргает, застигнутый врасплох, и косится на дату на настенном календаре. Пятое октября. — Ты, кажется, что-то перепутал, — хмурится непонятливо и только отходит в сторону, пропуская Венти в дом. Тот залетает радостным ураганом, сносящим все на своем пути. И душевное равновесие Сяо в первую очередь, забавы ради и смеха для. Чтобы не расслаблялся. А Венти скидывает уже ботинки, едва успев подхватить сползающий с головы… А что это вообще такое? Ободок с тыквой?.. Какое-то странное украшение, особенно для начала октября. — К хорошему празднику нужно готовиться заранее, — полный энтузиазма заявляет Венти, и у Сяо духа не хватает как-то возразить вслух, глядя на это жизнерадостное лицо. Ощущение, правда, будто он добровольно открыл дверь летнему урагану и пригласил остаться на ужин. Что на ужин? Отданное без остатка одному бессовестному человеку сердце. На последнем издыхании бьётся. И мозг. Да, приятного аппетита, Сяо он тоже больше не нужен, все равно сбоит нещадно при виде Венти и раз за разом выдает ошибку. И вообще. Сегодня поразительно щедрая акция — подаваться блюда будут под соусом из долгой молчаливой влюблённости, а на десерт в меню есть целый один пункт. Сам Сяо. Милости просим, всё за счет заведения. — Ты что завис, я с кем разговариваю? — Венти щёлкает пальцами перед лицом Сяо и на секунду поджимает губы, недовольный тотальным игнорированием. Сяо вздрагивает и отводит взгляд, что-то невнятно бормоча и проходя по коридору в свою комнату. Венти продолжает рассказывать что-то, но так скачет с темы на тему, что Сяо, честно говоря, уже после двух минут перестает даже пытаться уловить нить повествования. Наслаждается голосом, болтающимися при каждом резком движении бирюзовыми косичками. Давит в себе нежность, чтобы на лице не отразилась, и старается уж совсем откровенно не пялиться. Последнее получается, должно быть, кошмарно. — Ты меня совсем не слушаешь, да? — Нет, — неуверенно отвечает Сяо, усаживаясь в компьютерное кресло. Поглубже, подальше, чтобы почувствовать себя спокойнее. Это тоже получается откровенно паршиво, потому что Венти забирается с ногами на заправленную кровать и внимательно следит за Сяо, — что? — Ты сегодня страннее обычного, — выдает вдруг Венти, и Сяо просто не может не нахмуриться. — Не я шёл по улице с тыквой на голове. — Это образ, — отмахивается Венти. Сяо закатывает глаза. — Сейчас начало октября, — говорит и словно запускает какой-то механизм. Венти вскрикивает, тут же подскакивает с места и почти летит в коридор, громко шлепая босыми ногами по полу, что Сяо услышал бы шаги, даже надев наушники и включив музыку на всю громкость. Как такое маленькое тело может создавать столько шума — загадка похлеще любой уже существующей. Возвращается Венти уже с шоппером и просто вываливает из него всё содержимое. Кроме зарядки, наушников и ключей, на кровати оказывается папка цветного картона, куча маркеров и моток черной атласной ленты. «Он решил кружок «Очумелые ручки» на дому организовать?» — думает Сяо, скептически смотря на то, как Венти раскладывает это добро, пытаясь отсортировать. — Мы будем делать украшения на Хэллоуин! «Ты дурной? Ты дату видел?» — хочет спросить Сяо, но только со страдальческим вздохом берет протянутый ему лист оранжевого картона. Что с ним делать — искренне не понимает, поэтому просто откладывает на стол. — Зачем? Венти, занятый выбором цвета картона для себя, отвлекается, поднимает голову и моргает непонятливо. — Что «зачем»? — Украшения зачем делать? Венти улыбается ласково, как мама несмышленному ребенку, и наклоняет голову набок, отчего одна из косичек соскальзывает с плеча на ключицу. Сяо бессовестно и неосознанно опять залипает. Хмурится и отводит неловко взгляд. Почему на него так смотрят? — Чтобы создать особую атмосферу праздника. Как гирлянды и венки на Рождество, так и у Хэллоуина есть свои атрибуты. Понимаешь? Разве вы с отцом его не отмечаете? Сяо только головой мотает в отрицании и отворачивается к окну. Пока что все дома на улице выглядят одинаково, но он знает — приблизится середина октября, и во дворах появятся скелеты, привидения, тыквы и прочие украшения, на которые люди не жалеют денег и времени. Он помнит, как в прошлом году в доме напротив хозяева выставили стол и собрали за ним фигуры всякой нечисти. Скелеты, вампиры и ведьмы сидели за столом, как во время чаепития. Сяо никогда не признается никому, но идя поздно вечером домой, его сердце замерло от испуга, когда он поднял голову и увидел светящиеся ярко-красным в темноте глаза и пару черепов. Сяо поджимает губы и возвращается к разговору с Венти. — Мы не отмечали Хэллоуин. Я знаю, что Ху Тао фанатка, но отец к её мольбам украсить наш дом относится… Скептически. — Слишком далеко от вашей культуры? — Понимающе улыбается Венти, и почти не глядя складывает цветной лист бумаги гармошкой, периодически выравнивая. — Наверно, для тебя этот праздник выглядит странно. Сяо кивает и сцепляет ладони в замок, почему-то чувствуя себя немного нервно. Знать, что ты находишься в месте, далеком по культуре от твоей родины, и видеть это своими глазами — несколько разные вещи. Он не чувствует себя чужим, прожив здесь больше чуть больше трех лет, но эта разница то и дело бросается в глаза. Когда голодный Венти, совершив набег на холодильник, ругается на палочки для еды и отсутствие в их доме «нормальных» столовых приборов. Когда кто-то что-то говорит, делая отсылки на современную культуру или шутки, а Сяо приходится хмуриться в непонимании и делать незаинтересованный в разговоре вид. Спрашивать не хочется почему-то — с этим он потом сможет подойти к отцу, который уж точно знает больше и не будет высмеивать за незнание чего-либо. — Все хорошо, — Венти улыбается так обезоруживающе, что Сяо не хочет, просто не может ему не поверить. — Если ты в чём-то сомневаешься или не знаешь, можешь спросить у меня. Мне только в удовольствие будет рассказать тебе что-нибудь интересное. Пока Сяо отстранённо смотрел куда на кровать рядом с коленкой Венти, тот уже почти закончил обрезать по краям черную гармошку. Прикусив губу, он сосредоточенно вырезает только одному ему понятные линии. Закончив, откладывает ножницы и гордо расправляет гармошку. — Смотри, ну разве не прелесть? — несколько сначала непонятных узоров складывается в итоге в ряд немного кривоватых, но узнаваемых летучих мышек. Сяо не может не улыбнуться слегка в ответ, а Венти уже вскакивает на ноги на кровать и примеряет получившееся украшение к стене где-то между плакатами панк-рок групп. Сяо признается себе, что смотрится даже неплохо. Как будто это пустое пространство было специально оставлено, чтобы через пару лет кто-то очень близкий сердцу заполнил его кривоватыми, но милыми летучими мышками из бумаги. Он не понимает, что на него находит. Просто в какой-то момент осознает себя, стоящим перед кроватью, держащим Венти за запястье, пока целует его в губы. Теплая ладонь уже-вряд-ли-друга поглаживает щеку, а Сяо приходятся максимально поднять вверх голову, потому что Венти всё еще стоит на его кровати, в его комнате, в его доме и, господи, пытается приобщить его к местной культуре. С культурой пока не ладится, но все впереди и точно получится, пока рядом будет такой прекрасный человек, прямо сейчас счастливо улыбающийся Сяо в губы.