Вы:
Сегодня не получится, нужно по учебе доделать один доклад.
Прости.
Сяо Чжань убрал телефон в сумку, чтобы больше на него не отвлекаться. «И почему ты врёшь ему, а?» — внутренний голос всегда просыпается не вовремя. Ибо догнал его уже в дверях библиотеки, и они направились к машине Сяо Чжаня, припаркованной на стоянке университета. Всю дорогу они ехали молча, слушая ненавязчивую музыку по радио, и эта пауза могла бы стать неловкой, но благо, они без пробок быстро доехали. — Проходи, — сказал Сяо Чжань, открывая дверь и пропуская гостя внутрь. — Ванная с туалетом направо — первая дверь. Ибо вошел, разулся, аккуратно поставил кроссовки на полочку для обуви, скинул рюкзак с плеча и скрылся в ванной, мыть руки. У Сяо Чжаня пусть небольшая, но своя квартира: кухня совмещенная с небольшой гостиной, одна спальня, где стояли кровать и встроенный шкаф, небольшая кладовка справа от ванной комнаты, она же совмещена с туалетом. Родители купили ему квартиру, когда он поступил в университет. Они сами постоянно были в отъезде из-за работы. Их квартира, где они раньше жили все вместе, пустовала. После отъезда сына, в квартире осталась жить бабушка, но и она недолго прожила, поэтому теперь там было пусто. Для Сяо Чжаня квартира казалась слишком большой, и одиночество в ней чувствовалось куда острее. Сколько себя помнил Сяо Чжань, родители постоянно разрывались между работой и ребенком. Увезти сына на Хайнань, где они только-только открыли свой медицинский центр, они тоже не могли, потому что образование там было слабее чем на материке. Поэтому, ребенок рос в основном с бабушкой, но мама всегда была с сыном на связи, и пару раз в год приезжала его повидать, удалённо помогая мужу с делами. Позже, когда многое автоматизировалось, родители вместе могли быть в городе и оставлять свой медицинский центр на администраторов. Но когда бабушка умерла, а Сяо Чжань поступил в университет, они решили полностью уехать жить на остров, окончательно посвящая себя работе. — Будешь чай или кофе? Составишь мне компанию поужинать? Лично я буду всё, голодный как волк, — спросил Сяо Чжань, когда гость вышел из ванной и направился к барной стойке, что разделяла зону кухни и гостиной. «Откуда такая гостеприимность, к человеку, с которым ты не общаешься даже…» — и снова внутренний голос влезает, когда не надо. — Чай, и…составлю компанию. Я тоже голодный, — неуверенно сказал Ибо. Сяо Чжань закинул рис в рисоварку, достал сковороду вок, мясо и овощи из холодильника. Поставил кипятиться чайник, снял с сушилки две пары кружек и заварник, засыпал в него листья зеленого чая и поставил на барную стойку. — Ты здесь один живешь? — поинтересовался Ибо. — Да, родители живут на Хайнане, редко в гости приезжают, а из родственников у меня больше никого нет. Да и, если честно, я настолько привык жить один, что уже не представляю тут кого-то ещё. — Давай я тебе помогу, — Ибо ёрзал на стуле. — Я не умею готовить, но вполне способен накрыть на стол. Сяо Чжань показал, где находятся тарелки и столовые приборы. К тому моменту, как Ибо закончил накрывать на стол, еда уже полностью приготовилась. На стойке ловко уместились тарелки с тушёным мясом, овощами, рисом и зеленый чай с жасмином. Наконец-то парни сели кушать. — Очень вкусно. Ты хорошо готовишь, — Ибо улыбнулся с полным ртом, не успевая прожевать. — Да брось, — засмущался Сяо Чжань. — Это простое блюдо, и его приготовит даже ребёнок. — Значит я меньше чем ребёнок, — усмехнулся Ибо, а Сяо Чжань вопросительно на него посмотрел. — Мне восемнадцать лет, но я совершенно не умею готовить. Дома этим занимается только мама, а если она на дежурстве, то я просто ем быструю лапшу. — А о… — не успел Сяо Чжань продолжить, как Ибо снова затараторил, активно жестикулируя палочками. — Отец почти не бывает дома, он на своих плантациях и в магазинах постоянно пропадает. Мы с мамой его видим, в лучшем случае, в выходной день… и то не всегда. Сяо Чжань вспоминает себя, своё детство и юность. Большую часть времени он проводил с бабушкой, а родители мало уделяли ему время. Когда он был ребёнком, обижался на них, ему не хватало материнского тепла и отцовских советов. Но сейчас, повзрослев, Сяо Чжань отчасти понимает их. Всех денег не заработаешь, но ради того, чтобы дать сыну хорошее будущее, им приходилось жертвовать временем, которое они могли провести с ним. Благодаря труду родителей, у Сяо Чжаня сейчас есть квартира, машина, финансовая подушка безопасности. А вот доверительные, близкие отношения, только в последние пару лет начали между ними налаживаться. И Сяо Чжань знает, что когда у него будет своя семья, если встанет такой выбор, он выберет семью. Но пока он старается сделать всё возможное, чтобы в будущем ему не пришлось выбирать. — Я понимаю тебя, и твои чувства насчет этого. Сам рос в основном с бабушкой. В детстве я очень сильно скучал по родителям, обижался на них. Но сейчас, я настолько привык быть один, что уже не представляю, как полагаться на кого-то ещё кроме себя самого. Не будь у меня такого детства, не было бы сейчас такого меня. Очень часто я сам просил бабушку научить меня готовить. Казалось, это один из способов отвлечь себя от дурных мыслей. — Не знаю, как это отвлекает от мыслей, но готовишь ты, правда, очень вкусно. Кстати, чай очень хороший. У отца чайный бизнес, так что я немного разбираюсь в его сортах и вкусах. Но совсем немного. Я еще не хочу вникать в это дело, и из-за этого мы с ним постоянно ругаемся. Сяо Чжань понимающе кивнул и ободряюще улыбнулся. Ему показалось, что он немного заглянул во внутренний мир первокурсника. Откровенность за откровенность. Ничего нового в этой системе, но почему-то сейчас это осознание теплотой отдалось внутри. И даже тишина, которая ненадолго повисла после этого разговора, оказалась приятной, и не было той неловкости, как в машине. После обеда Ибо сам вызвался убрать и помыть посуду, а Сяо Чжань пошёл искать в своих стопках папок и тетрадей нужный документ. За время учёбы накопилось действительно много материалов, но, довольно быстро найдя свой доклад, он отдал его своему гостю. Расположившись на диване, Ибо принялся читать работу, попутно успевая вставлять свои комментарии. В итоге всё пришло к тому, что они, для удобства подложив подушки, спустились на пол и активно обсуждали тему доклада, споря о некоторых выводах, и не замечая, как быстро пролетело время. Совершенно случайно взглянув на часы, Ибо обнаружил, что уже совсем поздно и скоро уйдет последний автобус. Он собрался, несколько раз поблагодарил Сяо Чжаня за вкусный ужин и помощь с докладом, и поспешно убежал на ходу поправляя свою обувь. «Этот Ибо… он забавный» — подумал Сяо Чжань, усаживаясь за свой экзаменационный проект. Так вышло, что из всех ребят, у Сяо Чжаня самая большая запара по учёбе, и поэтому он всё так же пропускает игры и посиделки с командой. Ребята тоже пересекаются максимум в коридорах, порой не успевая даже пообедать, здороваются и желают друг другу удачи на зачётах и экзаменах. У каждого осталось по паре предметов, которые нужно сдать. Сессия близится к концу. Сяо Чжань с Ву Фэном по-прежнему видится только на совместных занятиях. У архитекторов и дизайнеров очень много заданий, которые надо делать и сдавать преподавателю. И, почему-то так вышло, что успешное закрытие сессии и окончание учебного года, Сяо Чжань со своим парнем также проводят порознь. — Ураааааа!!! — на весь зал слышно звон стаканов и веселые крики студентов. Баскетбольная команда сидит в баре, младшие отмечают окончание своего первого года, второй и третий курсы отмечают просто успешную сдачу экзаменов. У всех начались каникулы, только у Исюаня впереди практика, а потом после неё уже законный отдых. — Святые небеса, я думал умру на этой экономике, — ноет Хаосюань, облокачиваясь на Цзияна. — Я боюсь представить, что будет дальше. — А-Сюань, — обращается к нему Сяо Чжань, — не пугай младших, вон, как они напряглись. — Все посмотрели на первогодок, точнее, уже почти второкурсников. Те, втроём, напряглись, а в глазах виделся очевидный страх. — Кстати! — неожиданно вклинился Цзи Ли, меняя тему. — Вы чего, парочка что ли? Или вместе сегодня наряжались? — Цзи Ли, смеясь, показал на Сяо Чжаня и Ибо. — Вам только бомбера одинакового не хватает. А, хотя, если не приглядываться, и так кажется, что они одинаковые, просто разного цвета. — Не мели чушь, — с хрипотцой ответил Ибо. А у Сяо Чжаня чуть сердце не остановилось от его низкого голоса. — Я всегда так хожу. Чё пристал? Сяо Чжань с Ибо не договаривался ни о чём. Они сегодня даже не общались, потому что днем каждый был занят своими делами, а встретились они уже здесь, возле бара. Сяо Чжань ещё раз посмотрел на себя и на Ибо. Действительно, они оба были одеты в чёрные джинсы, чёрные кеды, однотонные футболки зеленого и черного цвета, поверх которой накинут бомбер. Какое странное совпадение, однако. — Э-э-эй! Цзи Ли ерунду сморозил, не злись. — Вэньхань повернулся к Ибо. — Мы так-то все молодцы! У кого какие планы на лето? — Спрашивает Вэньхань, глядя на захмелевшего друга и Ибо, который не спускает глаз с Сяо Чжаня. Кто собирается с родителями в отпуск, кто еще куда-то, а Сяо Чжань грустно отвечает, что всё лето будет в городе. Родители не могут сейчас приехать, у них там сезон в самом разгаре, парень его уезжает со своими родителями в отпуск, а он, один остается в городе и попробует найти подработку. Кто что дальше отвечает, Сяо Чжань уже не слышит. Вспоминая слова своего парня, Сяо Чжань снова почувствовал обиду: «Чжань-Чжань, ну не злись. Я обещал родителям с ними за границу слетать, там ещё их друзья собрались, они на меня рассчитывают, всё куплено и забронировано. Не могу же я отказаться, потому что мой парень так захотел». «А мне ты обещал сходить на выставку, которая проходит раз в год, или вообще, мы могли бы вместе поехать на этот отдых» — грустно думает Сяо Чжань, усмехаясь своим же мыслям — «Сходили, спасибо… лучше вообще никогда ничего не обещать» — Сяо Чжань вспоминает, сколько уже было подобных ситуаций. Уйма. Ты для человека делаешь всё, а он же… У них обоих общие интересы, и казалось бы, много точек соприкосновения, проводите всё время вместе, но нет. Сяо Чжань любит выставки, любит простые прогулки вдоль реки, или по ночному городу. Он любит комфорт и уют, а Ву Фэн же любит бары и всякие тусовки, большое скопление народу и шум. Сяо Чжань пытался понять и разделить хобби и увлечения своего парня, ходил с ним в бар, встречался с его друзьями. Но вот Ву Фэн, он хоть и имеет отношение к искусству, но выставки, мастер-классы, вообще не для него. Он только мельком знает с кем общается Сяо Чжань, потому что: «Это же твои друзья, что мне с ними делать», постоянно обещает сходить куда-нибудь с ним вдвоём, но в последние моменты все летит к чертям. А Сяо Чжань не любит ходить один, ему хочется разделить этот момент с близким человеком, с тем, кто может его понять, поделиться впечатлениями и поговорить об этом. В последнее время, почти полгода, Сяо Чжань все чаще задается вопросом, как они вообще смогли прийти к романтическим отношениям, если такие разные. И эти противоположности не притягиваются. Но именно сейчас, размышляя об их отношениях, под градусом алкоголя и, наверное, компании, Сяо Чжань в первый раз приходит к мысли, что не надо было рушить дружбу отношениями. Сяо Чжань больше не пьет, решает, что ему хватит уже, он просто сидит и гипнотизирует почти пустой стакан. Рядом слышны обсуждения парней, но смысл он не улавливает. Сяо Чжань чувствует на себе прикованный взгляд сбоку, и ему становится дискомфортно. Хочется скрыться от него и вообще от всех этих глаз. — Я, наверное, пойду, — вдруг говорит Сяо Чжань и резко встает. От такого действия кружится голова и немного пошатывает. — Если будете летом собираться играть, напишите в вичате, — Сяо Чжань выходит из-за стола, машет всем на прощание и направляется к выходу из бара. — Сяо Чжань, подожди, — вдруг подрывается Ибо. — Я тоже пойду. Пока, ребята. Ибо быстро со всеми прощается. Сяо Чжань оборачивается, и замечает, как Вэньхань и Исюань хмуро смотрят им вслед и переглядываются между собой. Ему интересно, что это был за взгляд, но он спросит об этом завтра. Или послезавтра. Если, конечно, вообще вспомнит об этом. Ван Ибо равняется с Сяо Чжанем в дверях бара, они вместе выходят на улицу, и Сяо Чжань понимает, что ему сейчас совершенно не хочется идти в одинокую квартиру, где его никто не ждет. И это чувство неприятно отдалось колкостью где-то под ребрами. — Давай я тебя провожу, тут вроде недалеко до твоего дома. Сяо Чжань ничего не ответил, просто продолжил свой путь немного заплетающейся походкой. — Как же на улице хорошо, — Сяо Чжань поднимает голову, подставляя лицо теплому ветру. Почувствовав рядом с собой Ибо, он медленно открывает глаза, улыбается и вглядывается в ночное небо. — Сегодня так много звёзд, и полнолуние… Знаешь, Ибо, в детстве я чаще всего рисовал именно звёзды, потому что однажды, я видел как они падают. Это было так красиво и волнительно. Родители сказали мне, что в такой момент нужно загадать своё самое заветное желание, и я загадал. С того момента прошло уже немало лет, а оно всё ещё не исполнилось. Хотя… — Сяо Чжань тяжело вздыхает ненадолго замолкая, а Ибо внимательно слушает, не перебивает. — Может и исполнилось, но не так… не так, как бы мне хотелось. Не знаю почему, но вид звёздного неба меня успокаивает. Они такие красивые. — Ты тоже красивый, — тихо добавляет Ибо. Сяо Чжань прислушивается, вздыхает и возвращает голову в обычное положение, смотря вперёд. Кажется, он сильно перебрал и уже слуховые галлюцинации ловит. — Ибо, как твой доклад по философии? — Сяо Чжань меняет тему, не спеша продолжая путь к дому. Идут они так медленно, будто бы хотят продлить этот момент, как можно дольше. — Я сдал, получил «отлично», — улыбается Ибо, — Спасибо… — Он закусывает нижнюю губу и с прищуром говорит, — Чжань-гэ. — Повтори, — внезапно, сердце слишком сильно стукнулось об рёбра. Сяо Чжань резко останавливается, и поворачивается к Ибо всем телом. — Повтори, что сказал, — вспоминает, что должен дышать. Ибо весь стушевался, прижимая голову к плечам. — Я сдал, спасибо! — Не это, последнее… — Чж… Чжань-гэ? — медленно и неуверенно произносит Ибо, готовый извиняться за фамильярность тысячу раз. — Пр… — Интересно звучит, приятно, — не даёт договорить ему Сяо Чжань, а сам чувствует как внутри всё горит, словно его поместили в жерло вулкана. Ван Ибо выдыхает слишком громко. — Чж... Чжань-гэ, — вновь неуверенно начинает Ибо. Из этих уст его имя звучит как-то необычно. — Извини, что тогда, когда мы встретились впервые, ответил тебе слишком резко. Я не хотел. День был не очень удачным, и ты тут попался под руку. Точнее врезался. Я не хотел. — Всё нормально. Я, правда, должен смотреть вперёд, а не в телефон залипать на ходу. За рулём я так не делаю, — и Сяо Чжань смеётся, сам не знает почему. Просто, кажется, грусти стало немного меньше. До дома они шли ведя незатейливый разговор обо всем, что придет в голову. Какие-то истории из учёбы, школьных времен. Ван Ибо рассказывал о том, что ему эти чаи вообще не сдались, не интересно, а отец заставляет перенять бизнес в будущем и надо сейчас терпеть эту экономику и управленческие предметы. Сяо Чжань рассказывает о том, как безумно он любит творчество во всех его проявлениях, и о том что управление людьми это тоже своеобразное искусство, не каждый способен им заниматься. Это возможно лишь при наличии необходимых навыков и способности человека проявлять себя как лидера, уметь слушать людей и понимать их для того чтоб управлять ими. Сяо Чжань уверен, что у Ибо есть всё необходимое для того чтобы освоиться в своей профессии. А потом Ибо рассказывает, что ничего не понимает в искусстве и ничего сказать кроме как «красиво или нет» не может. Выставки для него скучны, а театры и музеи — уж лучше он два раза теорию вероятности сдаст, чем будет туда ходить. Доходят до пункта прибытия они слишком быстро, гораздо быстрее, чем хотелось бы. Сяо Чжань просит у Ибо его вичат, и настоятельно требует, чтобы тот написал, когда доберется до дома. Сяо Чжань же старше, он волнуется о младшем. Да, только так и никак больше. Ван Ибо согласно кивает, диктует свои цифры, сохраняет по входящему вызову номер и уходит в сторону своего дома. Сяо Чжань поднимается в квартиру, принимает душ и заваливается в кровать. Он уже почти уснул, но телефон завибрировал оповещая о новом сообщении. Ван Ибо: Я дома, всё хорошо. Спокойной ночи Чжань-гэ Сяо Чжань смотрит на открытый диалог и улыбается, печатая ответ.Вы:
Спокойной ночи
И уже вслух на пробу произносит тихое — «Бо-ди».