Шахматы

На заваленном мятой бумагой и прочим сором столе мигала лампа, извещая о скором перегорании. Свет ломко расползался по чернючей комнате Робби, к вечеру окончательно замрачневшей. С нижнего этажа доносилась громкая музыка. В неё гармонично вплетались восклицания Томпсона, который, кажется, беспокоился о целости чужого дома больше, чем сам Валентино. Он только попросил не трогать гробы, или хотя бы вернуть всё на место к приезду родителей. Диппер подумал, что если на колонках прибавится ещё громкости, то мертвые встанут даже из самых дальних могил. На клетчатую доску посыпались фигуры. Диппер деловито принялся их расставлять, пока вальяжно растянувшийся напротив Робби истерично елозил маркером по листу. Периодически он посматривал в сторону гостя. И пока Диппер суетно подавлял мысли о неуместности своего присутствия в этой комнате в принципе, Робби ленно спросил: — Это чё? Пайнс бросил на того удивлённый взгляд. — Шахматы, — пытаясь вложить в голос снисхождение, пробубнил он. — Вижу что не конфеты твоей сестрицы, — фыркнул Робби. — Где ты их нарыл вообще? — Там, на полке, под пустыми баллончиками и прочей антисанитарией, — продолжил Диппер, расставляя фигуры. Он уловил, как Робби дёрнулся в его сторону. — Ты куда пешки лепишь? — спросил он таким мрачным тоном, будто речь шла об оскорблениях самых ближайших родственников. Пайнс даже успел почувствовать себя виноватым на несколько секунд. — А что? — тупо поинтересовался он. — Ты сначала хотя бы офицеров расставил… Диппер совсем растерялся от абсурдности этого заявления, но Робби уже махнув рукой сам принялся за чёрные фигуры. — Какая разница, — буркнул Пайнс и тут же напоролся на уязвлённый взгляд серых, словно задымленных, глаз. — Ты даже ферзя не туда поставил… В суете пререканий Диппер упустил из виду, как незаметно началась партия. — Не думал, что ты вообще согласишься, — вскользь подметил он, выводя коня на поле. — Чисто для шутки достал их. Валентино как-то криво ухмыльнулся, то ли ходу, то ли реплике и пошкрябал шершавый подбородок. — А чё? Думаешь у меня голова только сопливыми песенками набита? Диппер хмыкнул. — Ну, эм… Разве нет? Робби шумно фыркнул, сдувая чёлку, заламывая острое плечо. Едва бросив взгляд на доску, он небрежно пододвинул пешку. — Спорим, я тебя разобью в пух и прах, Пайнс? — Ха! — Дипперу ещё никто кроме Стэнфорда мат не ставил. — Легко. На что спорим? Робби призадумался. Будто прицениваясь, уставился на него. — Есть у меня одна идея, мелкий. Но прозвучит это странновато. В сумраке радужка его глаз была едва ли заметна — одни пригвождающие к месту зрачки. Странным выжидательным наваждением окутало голову, в груди заломило. Он бегло опустил взгляд. Сам собою вырвался нервный выдох и на лицо наползла беспечная улыбка. Диппер, преодолевая себя, вновь уцепился глазами за Робби и карикатурно красноречиво поджал губы, выжидая. Валентино манерно цокнул языком и гадко хмыкнул. — Венди, — протянул он будто неохотно. — Слышал, ты на неё запал. Странной волной окатило, и даже на удивление не смущением. Веяло каким-то кислым смятением. — То же самое я слышал и про тебя, — не совсем понимая к чему тот клонил, ответил Пайнс. — И что? — Ну я хотя бы способен сказать ей больше трёх слов за раз, — едко подметил Робби. — Согласись, если я от неё не отстану, у тебя даже и шанса нет. Диппер сглотнул вязкую слюну, но всё-таки ощутил растущее раздражение. — Неужели прямо-таки отстанешь? — недоверчиво протянул он. Робби закатил глаза и подался вперёд. Пайнс почувствовал как в воздухе резко запылало запахом краски и приторной, тонущей в сахаре вишней. — Отстанет тот, кто проиграет, — поправил он. — Да. И я, в отличии от пацанов в коротких шортах, от ответственности не бегаю. — А я и не…! Ладно, — нетерпеливо кивнул Диппер. Эта самодовольная физиономия уже начинала вызывать рвотные позывы. Робби хмыкнул самым нервирующим образом. — Твой ход, Пайнс. И, признаться, в следующие тридцать минут Диппер и впрямь несколько раз успел укорить себя, что ввязался в этот дурацкий спор. Пока он лихорадочно пытался продумать стратегию, Робби просто… Играл. Пайнс не понимал, куда подевалась его привычная насупленность. Он выглядел беспечно, даже когда ему поставили первый шах. Словно так и надо было. А потому Дипперу и впрямь начало так казаться. Он всё цеплялся взглядом за переплетение чёрно-белых комбинаций, но так и не видел, что даёт Валентино такое спокойствие. А может то был просто хитровывернутый блеф. За всеми этими мыслительными махинациями даже забылось наличие компании на кухне. И только когда Тембри и Венди торопливо постучавшись, известили, что уходят, в реальность ворвалось что-то помимо клетчатого поля. Но, Робби, казалось, вообще было всё равно на мельтешение народа кругом. К середине партии Пайнс поймал себя на головной боли. Но она ничуть не помешала увидеть отличную возможность наконец загнать того в угол всего за пару ходов, ещё и ферзя прихватить. Диппер, всеми силами скрывая рвущуюся торжественную улыбку, поднял взгляд на Робби. На улице проехал автомобиль, и свет фар пробежался по комнате. Диппер увидел, всего на секунду успел заметить, что радужки его глаз окаймлены чёрной стужей. Он даже упустил из виду, какой ход тот сделал. Но это просто в комнате стемнело, да и Диппер сегодня совсем не выспался… Он уверенно направил ладью на ферзя. В груди заклокотало от предвкушения скорой победы. Ферзь остался за пределами доски. Робби тихо усмехнулся. — Неплохо, — отстранённо подметил он не поднимая глаз. На губах у Валентино зависла до странного мягкая улыбка. Но Дипперу было не до отмечаний подобных тонкостей мимики. Он мысленно подначивал его скорее уже сделать хоть какой-нибудь ход — сущая мелочь отделяла его от выигрыша. Лакированные фигуры заманчиво переливались тонкими бликами, так и подначивая к ним прикоснуться. Но что-то было не так. Робби с ходом не торопился и как-то странно завис взглядом на его лице. — Ничего не замечаешь? Тут внутри что-то упало. Диппер ухватился взглядом за, на первый взгляд, непримечательные позицию офицера. — Нет. — Да. — Чёрт… Робби неторопливо пододвинул злосчастного офицера. — Шах, — спокойно произнёс он. Диппер нервно хмыкнул и повёл плечом. И как так можно было проколоться?.. Сам же подставил короля. И не сразу заметил спрятавшегося за пешками коня. Простая вилка. — Не важно ведь теперь куда я похожу, правда? — обречённо выдал Пайнс, прикрываясь пешкой. — Не-а, — довольно проговорил Валентино, переставляя коня, и съедая пешку. — И мат. Диппер вздохнул и протянул ладонь. — Поздравляю, Робби, — его голос звучал как у столетнего старика. Пожатие вышло крепким. Но Диппер не поморщился, хотя в плечо стрельнуло током. Это от того, что он сидел скрючившись. * — Хорошо играешь для семиклассника, — бросил Робби. Они медленно двигались в сторону Хижины Чудес. Наверное, одержав победу, Робби раздобрел до такой степени, что вызволился проводить Пайнса. Наверное. — Мне шестнадцать вообще-то. Диппер хмуро елозил взглядом по брусчатке под ногами. И всё-таки казалось странным, что Робби вдруг внезапно какого-то чёрта поплёлся с ним. Может опасался, что тот ненароком может сдуру глупостей наделать?.. Но Диппер не ощущал никакого-там пресловутого распирающего нутро недовольства. Самочувствие было достаточно тухлым. — Да я знаю, — неожиданно ляпнул Робби с досадой и засунул руки в карманы. Какая-то глупая ответная реплика так и застыла в горле, оставаясь неозвученной. И грузное молчание поволочилось за ними через лес. Диппер пнул попавшую под ноги шишку. Он даже почти забыл, что Валентино шёл рядом, рухнув куда-то в пучину собственного ничтожества. Проморгал коня, надо же… Впереди замаячил свет. Над крыльцом Хижины привычно горел фонарь. И окно на чердаке мерцало радужными бликами — Мэйбл недавно нашла где-то гирлянды. Всё это было знакомым. Но Диппер чувствовал себя иначе. Не так, как сегодня утром. Или перед тем, как он разложил перед Робби чёртовы шахматы. — Ты чёта совсем загрузился, — прогнусавил Валентино. Диппер оторопело поднял взгляд и запнулся о торчащий корень дерева. — Эм. С чего ты взял? — нетерпеливо разминая лодыжку брякнул тот. — Ха, да ты свою физиономию видел? Диппер уставился на него и хмыкнул: — Удивительно, что тебе вообще есть дело до моей физиономии. Взгляд Робби неожиданно закопошился по деревьям. Он чуть ссутулился и пробормотал что-то невнятное. Диппер невольно ковыльнул ближе. — Что ты там бормочешь? — Ничё. Говорю, не парься ты так в общем, — торопливо отбросил он чёлку и наградил Пайнса беглым взглядом. — Не нужна мне твоя Кордрой. — Чего? — нахмурившись, спросил Диппер. — Ты это серьёзно? — Ага, так, ляпнул смеху ради. Но весёлым Робби вопреки его словам не смотрелся. Скорее каким-то нервно сосредоточенным непонятно на чём. Диппер и сам вдруг взволновался, словно перед важным экзаменом. — Но так и быть, — в голосе Робби очутилось что-то дрожащее. — Предоставлю тебе реванш. Диппер усмехнулся. Он окончательно растерялся. — Это… Зачем? — он вдруг ехидно улыбнулся. — Или ты так пытаешься сказать, что тебе понравилось играть со мной? — Чёрт, наверно да, — хмыкнул Валентино рассеянно. — Подловил. Диппер не различил, что он точно почувствовал в этот момент. Но где-то под самыми рёбрами (что анатомически совершенно невозможно) заклубилось тепло. — Ну что… — Робби будто нарочно пытался вернуть себе тот самый, привычный тон. — Ты позовёшь её на свидание или как? — Кого? — тупо уточнил Диппер, зависнув взглядом на ломкой пряди волос, оглаживающей выступающую горбинку. — Венди, — на губах Валентино вспыхнула неуверенная улыбка. Он принялся разминать плечо, дожидаясь ответа. — А… Ну, не знаю, — Пайнс зарылся пальцами в волосы. — Я думаю, у меня будут дела позанимательнее. — Да ну? Это какие например? В удивлённо приподнятых бровях рисовался некий скепсис. Диппера даже ошпарило смущением. Он понадеялся, что в потёмках не видно какую подставу ему учинила его сердечно-сосудистая система. — Например, обыграть тебя в шахматы.