***
– И знаете, мне кажется я медленно схожу с ума. Каждый мой вдох все ближе подталкивает меня к пропасти, в которой таиться безумие. И я боюсь, что в один момент перестану сопротивляться. Боюсь сама себя. Своих собственных действий и мыслей. – Голос Рей на удивление спокоен, возможно потому что в последнее время количество валерьянки в чае прибавилось вдвое, а возможно она просто чертовски устала. – Аоки, а может тебе слетать куда. Париж, Рим, Берлин. Страны посмотришь и мозгу дашь отдохнуть. – Предлагает старший Кудо, чьи глаза с каким-то сожалением смотрят в сторону девушки. Она сидит около окна, ветер треплет ее волосы и отгоняет тошнотворный запах медикаментов. Взгляд уставший и бесчувственный, а она этому даже рада. Потому что в таком состоянии она мало кому навредить может. Золотистая радужка, чуть потухла из-за эмоционального выгорания. Уже не хотелось ни искать частицу, ни жить в принципе. Потому что все дошло до того, что ей было отвратительно на себя смотреть в зеркало. Интересно, что бы ей сказал психолог? У нее в голове вариантов хоть отбавляй, начиная с заезженной шизофрении, заканчивая параноидальным расстройством личности, а если порыться в интернете, да пройти парочку тестов, то может отыщется что похуже. Она смотрит на Кудо, единственного человека, которому могла хоть что-то рассказать. Потому что тот ей должен, да и травма на фоне потери сына не позволяет с кем попало разговаривать. – Меня тут как собачку на привязи держат, но если Париж внезапно станет находится в десяти метрах от меня, то я не против. – Присущий ей сарказм все так-же не отпускал. Возможно это просто ее защитный механизм, потому что в последнее время сарказма стало больше. Приставьте к ее голове ствол и она выдаст вам замечательный материал для стендапа. – Ты девушка молодая, могла бы парня себе найти. Негоже тебе груз самой на плечах таскать. – Кацуэ продолжает разговаривать немного хриплым голосом. На подобное предложение ей захотелось закатить глаза, но из уважения к старшему не стала. В голове пронеслась шутка про тройничок, потому что от Сатору она далеко уходить не может. Вот смешно будет на свидание с Сильнейшим таскаться. От воспоминаний о Годжо по спине прошел холодок. Тот ведь в очередной раз видел как она рыдает словно ребенок, еще хуже в этот раз он ее утешать полез. Не мог как в прошлый притвориться слепым и забыть ее рыдания как страшный сон? Аоки тяжело вздыхает и запускает руку в волосы, оттягивая их назад в надежде, что все проблемы решаться за нее. К сожалению подобное чудо произойти не может, хотя на фоне перемещения в другой мир и возрождения, подобное должно считаться пустяком. – Спасибо за совет, но единственный партнер, который мне пока что светит это смирительная рубашка и белые стены. – Продолжает переводить все в шутку. Затем смотрит на часы, мерно тикающие на стене. Стрелка плавно смещается с цифры девяти на десять, и девушка понимает, что ее время на сегодня окончено. Сатору вечно за дверью ждать не будет. – До свидания, Кудо-сан. Еще раз спасибо. – Склоняется в уважительном поклоне и забирает небольшую сумку со спинки кресла. – Всего хорошего, Аоки. – Отвечает старший, когда девушка пересобирает хвост и еще раз кивнув головой, выходит за дверь больничной палаты. Та негромко хлопает сзади, возвращая в жестокую реальность. У стенки рядом, прислонившись уже стоит Годжо. На носу красуются неизменные солнечные очки. – Как прошел сеанс? – Не упускает шанс постебать, отлипает от стены, начиная двигаться в сторону выхода. – Он не психолог. – Грубо кидается словами Аоки и идет следом за ним, держа расстояние в один метр. – А ходишь к нему как к психологу на приемы. – Продолжает Сатору. Рей фыркает, отворачивает от него голову, словно не желая видеть и затем нехотя находит оправдание. – Он человек старый, без семьи, ему не помешает компания. – Даже для самой себя девушка понимает насколько убого это прозвучало. Она последний человек, который будет просто так заботиться о людях не ожидая какой-нибудь выгоды. А Годжо далеко не идиот, хотя и может таким казаться изначально, но тот прекрасно знает о меркантильности девушки. – Играете в Сёги? – Ухмыляется лукаво в ответ шаман и чуть поворачивает голову, дабы взглянуть на раздраженное лицо Аоки. – В Рендзю. – Парирует девушка и успевает только в возмущение открыть рот, прежде чем быть нагло протянутой к Сатору за локоть. Он оборачивает руку вокруг ее плечей и притягивает ближе к себе, на лице знакомая игривая улыбка. Девушка немного сжимается от подобного натиска, который в последнее время стал происходить намного чаще. Это мог быть невесомы щелчок по ее носу, когда та слишком надолго уходила в размышления, тычок пальцем под ребра во время готовки или щипок за щеку. В общем, Годжо явно начал уделять ей больше внимания и перестал учитывать хоть какие-то личные границы. Создавалось впечатление, что Сатору резко стал вести себя словно они лучшие друзья и были знакомы чуть ли не с детства. Проявляться такое поведение стало сразу после ее недавней истерики, и как бы Рей не показывала свое недовольство к столь частому физическому контакту, шаман не собирался прекращать. – Хватит дуться, Рей-чан. У нас сегодня уйма дел. – Больно радостно сообщает мужчина, игнорируя, скорченное от физического контакта лицо Рей. – Мне не нравится твой радостный настрой. – Сообщает девушка в попытках вывернуться из хватки Годжо. Он чуть склоняется к ней, придерживая за плечи и хмыкает, когда замечает ее сморщенный нос. Разница в росте у них была достаточно большой, несмотря на то, что Аоки была относительно высокой на фоне японок. Ей оставалось только сожалеть всем тем девушкам, которым приходилось встречаться с этим шкафом. – Ой, да брось. Ничего особенного. Просто небольшая тренировка. – Аоки напрягается услышав такие отвратительные слова и перестает вырываться. Она только с удивлением и одновременно возмущением, смотрит на него, высоко поднимая брови. В голове появилась, почему-то неприятная, мысль: Она все еще крыса. Она сдавила виски, которые захотелось растереть до дырки в голове. Девушка неосознанно сжимает плечи, опасаясь того, что таиться за этими словами. Это же Годжо, тот самый Годжо, который голову проклятью может рукой оторвать, а ей и подавно. – Мы же договорились, что никаких тренировок не будет. – Рей старается говорить уверенно, хотя получается только промямлить. Страх вновь пробрался в поджилки. А что если после ее истерики, Сатору наконец-то понял, что ее можно использовать? Что если ее слабость, развязала ему руки? Что если теперь он вновь будет пытаться развить в ней эту способность, что уничтожала ее изнутри? Подозрения вклинились в кожу головы словно иголки, из-за чего девушку прошиб холод. Вопросов "А что если?" Было много, но шаман разрушил их всей одной простой фразой. – Никаких техник и энергии, просто физическая тренировка. – Он произнес это с таким спокойствием, что догадаться о мыслях в его голове было невозможно. Тем не менее, Аоки, почему-то, но стало легче. Она посмотрела в его лицо, мучительно долго разглядывая каждую маленькую пору, в очередной раз убеждаясь, что создали его сами боги. Ну не может у живого человека быть настолько идеальная кожа. – В чем подвох?– Спрашивает Аоки, чье лицо не выражает доверия. Она все-таки разрешает быть притянутой за плечи, хотя тело все еще отвечало скованностью. Сатору на это только хмыкнул и стоило им зайти за угол коридора, скрываясь от взглядов мимо проходящих врачей и пациентов, уже привычное чувство невесомости окутало тело. Телепортация ощущалась словно падение вниз, куда-то очень глубоко и без парашюта. Поэтому девушка терпеть не могла это чувство, ведь в подобной ситуации она была вновь совершенно беспомощна, а еще – оно напоминало ей о чувстве смерти. Той самой, что так беспринципно засела в памяти и каждый раз напоминало о себе в перерывах между кошмарами. Ощущение как душа выходит из тела и сердце замедляет биение. В момент телепортации Годжо мог ощутить как сжимались женские пальцы на его одежде, в попытке ухватиться за маленькую нить реальности. Рей никогда не узнает, что с тех пор как та стала его сопровождающей– Сатору перестал так часто использовать телепортацию. Также Аоки никогда не узнает о тех ощущениях, что пронизывали его тело, при отчаянных прикосновениях пальцев к его одежде. Она никогда на заметит, как шаман в ответ чуть ближе прижимает ее за талию, не рискуя обхватить слишком сильно, дабы не напугать сильнее. Секунда, которая длилась словно вечность и вот под ногами чувствуется земля. Девушка кинула на него недовольный взгляд и отпрянула в сторону. – Я просила предупреждать. – Ледяной тон голоса немного отрезвляет его сознание. Он неприятно напоминает об их отношениях, которые балансировали на грани между "Ненавижу тебя" и "Ты мне нужен". Годжо самовольно ухмыляется. – Забыл. – Вранье чистой воды. Никогда не забывал, просто не может перенести проскакивающую искру мольбы в ее глазах, так и просящую выбрать более надежное средство передвижения. А в груди у него вновь кололо от недоверия к его силам. Она закатывает глаза и осматривается. Находились они на территории Техникума. Деревья, каменные тропинки и японский стиль здания. Приятно шелестит ветер, напоминая, что она еще жива и это не сон, хотя каждый раз эта картина идеально совпадала с фреймом в манге. Смотрит вниз на зеленую траву под ногами – они на тренировочной площадке – осознает девушка. Ее вновь немного подергивает, ведь место навевало не самые приятные воспоминания. – Ну так, когда начнем? – Сухо спрашивает девушка, скрещивая руки на груди, благодаря жизнь за выбор спортивного костюма в качестве одежды этим утром. Годжо только кивает головой в сторону, заставляя янтарную радужку заблестеть раздражением, стоит взгляду наткнуться на уже знакомую фигуру Юты. – Какого черта? – Фыркает Аоки, чувствуя на себе немного боязливый взгляд новичка. Она смотрит на его шею, замечая отметины своих пальцев и кусает изнутри щеку. Чувство вины обливает ту холодным душем. – И так. Я посчитал, что было бы неплохо сойдись вы в поединке. Вы оба новички, оба не умеете манипулировать энергией, так что поединок будет честным. – Учитель хлопнул в ладоши, оголяя идеальные зубы в привычной улыбке, от которой Аоки захотелось вырвать себе волосы. Как может человек так улыбаться, когда ситуация к этому совершенно не располагает? – Пересчитайте пожалуйста, учитель. – Она нарочно выделяет последнее слово, стараясь передать то, что в противном случае его ждет. Она ведь вполне может вновь возвести дистанцию между ними если, конечно, очень сильно захочет. Глаза у Аоки становятся на оттенок холоднее. – Неа.– Он невинно улыбается и чуть склоняется к ее уху. Теплое дыхание касается ушной раковины, когда она слышит его шепот. –Рей-чан, тебе надо научиться держать себя в руках. – По ее спине пробежали мурашки, ей с трудом удалось скрыть рваный выдох после его слов. Что это за реакция? Это вообще нормально? Делает шаг в сторону от него интуитивно и старается думать о чем угодно другом. Смотрит на Юту, которого эта ситуация тоже не особо забавляла. Хорошо, она сыграет в эту игру. Рука сжимает боккен и она подходит поближе к Юте. Ловко прокручивает в руке другой боккен, выставляя тот рукояткой к парню. Думать о чем угодно другом. Аоки слишком самоуверенно смотрит в его глаза. Ее взгляд лезвием режет его кожу, в ожидании когда Оккоцу возьмет деревянные меч. В мыслях желание побыстрее расправиться с этим и смыться подальше, куда-то очень далеко отсюда, желательно в другую жизнь. Спустя недолгое время чужие пальцы все-таки обхватывают боккен и Аоки чувствует как в ней вновь закипает желание разорвать парня в клочья. Может если его убить, то и Гето нападать не станет? В таком случае у нее еще уйма времени найти эту гребаную частицу и убежать восвояси. Вот только смелости не хватало, да и собственная совесть каким-то образом сковывала подобные мысли. Хотя какая разница? Он ведь не живой человек, просто нарисованная картинка– переубеждает себя девушка. Они становятся на позиции и Аоки, перехватывая в руках деревянную катану, первая наносит удар. Тело из-за тренировок с Маки почти инстинктивно двигается с целью напасть и раздавить, вот только парень был не из простых и смог избежать удара. Оккоцу Юта– не человек, а воображаемый персонаж. Так почему его лицо выглядит таким живым и человечным, а эмоции в глазах сияют ярче чем в ее собственных. Ей страшно каким образом на нее посмотрят эти же глаза, когда Рей пронзит его тело катаной. Девушка не упускает момента и наносит еще один удар, рассекая воздух в милиметрах от бедра Юты. Она делает это почти на автомате, совершенно не думая о тактике. Ей совсем не важен исход битвы. Главное- закончить и уйти. Взгляд Рей переходит на его руки, замечает, что держать боккен умеет – Маки тренировала. На лице проскальзывает усмешка. Они сами себе яму роют оставляя этого паренька в Техникуме. Аоки сделает им огромное одолжение если убьет его, так сказать – двух зайцем одним выстрелом. Оккоцу не теряет время и успевает также сделать свой ход, подставляя подножку и целиться девушке в руку. Его лицо слишком серьезное для этого поединка, настолько, что девушка почти смеется. Она уклоняется в сторону, немного запинаясь о подножку и тут же переходит в нападение. И это он победит Сугуру? Этот недо мечник с синдромом жертвы? Убьет одного злодея, дабы породить другого и обречь всех своих друзей на еще большие муки. Он ведь даже не подозревает, что именно его ждет. Так как можно убить столь невинного человека и обречь на то, через что она с таким трудом прошла? Боккен Рей задевает его руку, но тот не спешит ронять меч, только сильнее впивается в него пальцами. Кожа на запястье наверняка вздуется от такого удара. Тем не менее Рей это не останавливает, ее желание прибить этого парня или хотя-бы сломать ногу, чтобы ходить не смог начало потихоньку возвращаться в мысли. В голове начинают маячить воспоминания о том как она сама впервые взяла в руки нечто подобное. Хах, с Зенин ей никогда не сравниться. А ведь он чем-то похож на Рей. Такой же запуганный жизнью и потерянный, живущий за счет мнения других. Не удивительно, что Оккоцу обрек свою возлюбленную на такую судьбу. Аоки с ужасом понимает, что сама бы так сделала. Хотя-бы не жила бы одна в пустом мире из серых красок. Новая атака не заставила себя долго ждать, Рей вовремя успевает блокировать удар, который целился в ее живот. Она чувствует как ее кисть неприятно покалывает и кривит губы, на несколько мгновений ослабляя защиту и позволяя удару прийти по ее плечу. Болезненно шипит и заносит руку для следующей атаки. Разве будет плохо если она изменит сюжет? Почему бы и нет? Всем так будет лучше. Нобара никогда не пострадает от рук Махито. Юджи не придется есть пальцы, и вырывать себе сердце. Мегуми никогда не придется убивать свою сестру. Нанами никогда не умрет столь болезненной смертью, что обезобразила его облик. Не пострадает Панда, а Инумаки не лишиться руки. Годжо не придется вновь видеться с мертвым другом, а возможно и убивать тоже. Ее взгляд зафиксирован на деревянной катане противника, пока мозг думает совершенно не о битве. Их боккены сталкиваются между собой и Рей немного морщится от боли в предплечье, которое точно покроется синяком. Она ведь может всех спасти и всем помочь, надо лишь немного постараться и убить паренька впереди нее. Что может быть сложного? Тогда всем будет хорошо, всем, кроме нее, ведь кто согласится взять на себя грех чужой смерти? Правильно, только псих. А она таким и является. Поехавшей психопаткой, жаждущей смерти и использующей людей в своих грязных интригах. В душе ей глубоко плевать на Итадори, на Инумаки, на Зенин и на Нобару с Мегуми. И на Годжо тоже ей плевать. Всегда было. Да? Девушка немного заминается, что позволяет Юте посильнее перехватить рукоять и занести боккен в воздух. Аоки делает шаг назад, увеличивая дистанцию и хмуриться когда парень в попытке воспользоваться шансом собирается ударить ее в живот ногой. Энергия внутри приятно забурлила и Аоки, погруженная в свои мысли, плавно отошла в сторону пока время вокруг ненадолго замедлилось. Рей не видит как ее глаза чуть ярче сверкают в тени челки, не замечает и того, что ей неприятно колет пальцы на руках. Женская ладонь двигается вперед, выбивая из рук Оккоцу деревяшку, оставляя того безоружным. Звук падения боккена совпадает с моментом, когда к горлу Юты был приставлен наконечник, Аоки смотрит на это все так же пустым взглядом, продолжая гулять в закромах сознания. Энергия не почувствовав сопротивления в лице хозяйки, откликнулась на ее мысли и оставила на шее того маленький порез, лишь из-за того, что девушка вовремя почувствовала как с носа вновь потекла кровь, тот не оказался смертельным. – Ты проиграл. – Односложный ответ ставящий точку в их недо-сражении. Рей чувствует как теплая кровь из носа стекает на губу и неосознанно ту слизывает, на языке появляется знакомый вкус металла. Оккоцу тяжело дышит и потирает руку, на которую пришелся удар. Девушка чуть склонила голову, рассматривая того, продолжая размышлять о возможном убийстве. Боккен не прекращал упираться в его горло, на котором пробежал кадык, напоминая о живом состояние. Возвращение в реальность вновь происходит благодаря ладони на ее плече. Девушка поворачивает голову, намереваясь высказать нерадивому человеку о личном пространстве, но сталкивается с уже знакомой улыбкой и только приоткрывает рот. С ним спорить бесполезно. – Рей-чан, правила надо соблюдать. – Он покачивает головой в сторону с наигранным разочарованием. Девушка приподнимает одну бровь, искренне не понимая о чем идет речь и наконец опускает деревянное оружие на землю. Сатору в ответ, совершенно нагло утер с ее лица струйку крови, размазывая ту в сторону. Аоки так и застыла, смотря на окровавленный палец шамана и уже сама окончательно возвращается на землю. Девушка прикладывает руку к носу, утирая тот пальцем и рассматривая багровую жидкость. Недовольно хмурит брови и закидывает голову назад, принимая из рук шамана салфетку, которая была успешно скручена и воткнута в ноздрю. Сатору успевший избавиться от ее крови на своем пальце, при помощи тех же салфеток, обратился к Юте. Девушка почти не слышит их разговора, иногда различая какие-то слова о проклятье и Инумаки. Те вновь играют на ее интуиции, но никаких внятных обозначений не следует. Память начинает подводить, и Аоки от этого не радостно. Не радостно и от того, что теперь пользоваться способностью стало намного легче, как и говорил Сулис. Чего-то ее от крайности в крайность кидает. То хоть какую-то атаку выжимать из пальцев приходиться, терпя при этом ужасную боль, то энергия сама выполняет ее прихоти, стоит ей хоть немного задуматься о желаемом. Хотя больно в любом случае. Прикрывает глаза, голову стискивают зажимы – типичные последствия от энергетического выброса – ее руки немного потряхивают. Мда, с такой подготовкой ей не то что сражаться нельзя, даже думать о бою не стоит. Но отдать должное Зенин стоит, ее тренировки дали плоды, раз уж она смогла победить Оккоцу. Сатору подзывает ее рукой, на что девушка закатывает глаза, но все-таки подходит. Куда ей деваться? Шаркая ногами по траве, приближается и приподнимает бровь в немом вопросе. Годжо какое-то время не спешит отвечать, только смотрит и анализирует ее состояние. – Пойдем, Рей-чан. – В итоге ответ нервирует девушку еще больше, ведь сразу понятно, что шаман затеял нечто в его стиле – подлое и неожиданное. Она опускает голову, чувствуя, что кровь отступила и поджимает губы, показывая свое недовольство на которое Годжо, как обычно, плевал. В голове проносится фраза "Эгоцентричный придурок", которую Аоки решила оставить при себе. Начинать еще одни разборки в присутствии Юты не хотелось, ведь контролировать свою агрессию она разучилась, а учитывая то, насколько легко энергия выходит из под контроля, то парнише не миновать пары синяков на лице. Рей следует за ними, соблюдая молчание, хотелось таким образом показать свою обиду шаману. Как обычно, взял, привел, ничего не объяснил и в итоге, все прошло по его плану. Это раздражало сильнее Юты впереди. Такой идеальный, что Аоки аж тошно становилось. Слишком красивый, слишком сильный и слишком умный для человека с подобным характером. Будь она чуть увереннее непременно высказала бы ему все что хочет, а потом заставила бы умолять и плакать. От подобных мыслей она вздрагивает в очередной раз пугаясь своей темной стороны. Делает шаг назад, оставляя учителя с учеником в стороне, а затем отводит взгляд. Слишком часто ее мысли стали заполняться чем-то жестоким. Вероятнее всего причина была в том, что девушка начинает потихоньку открываться этому миру и боясь этого, думает о том, чтобы избавиться от тех, кто заставляет ее быть слабой. Но сама она в этом не сознается, уж точно не в этой жизни. За размышлениями они доходят до выхода из техникума, где Аоки вновь предстоит в возмущение раскрыть рот. – Поздравляю, ты отправляешься с Инумаки и Ютой на миссию. – Вновь этот радостный тон голоса. Юта стоящий рядом тоже не оценил слова учителя и теперь немного боязливо оглядывал то как закипала девушка. – Отойдем. – Тон голоса звучит как приказ и она лично обхватывает руку Сатору, отводя его сторону. Крепкая хватка на чужом запястье и сомкнутые челюсти. Глаза сужаются когда она встает перед шаманом и дергает его на себя за воротник. Ее губы поджаты, а глубокое дыхание касается кожи напротив, когда Рей агрессивно шипит: – Какого хрена, Годжо? – Ее голос немного подрагивает, когда она силиться не сорваться на крик. Кто он такой, чтобы решать что-то за нее? Она может подыграть один раз или два, но это уже перебор. Отправлять ее на миссию, при этом помня чем закончилась прошлая? – В чем проблема? Разве не ты жаловалась, что все время ходишь за мной? – Ухмылку на его лице хотелось стереть кулаком. Сатору совершенно не сопротивляется, даже не пытается отодвинуть лицо от женского, наслаждаясь ее эмоциями. В груди вновь играли огоньки когда это безразличное лицо окрашивалось, выдавая истинную натуру. Мужчина обожал любые ее чувства. Они заставляли его Эго плясать от счастья. Она злиться, плачет, и все это рядом с ним. – А ты не забыл об уговоре со Старейшинами? Что скажут эти ублюдки когда узнают о нарушение? – Она стискивает пальцы, оставляя на воротнике его рубашки мятые линии. Костяшки пальцев немного болят, пока Рей старается окончательно не сорваться. – А как они отреагируют на твое "ублюдки"? – Ловко парирует ответ. Его глаза блестят от этого извращеного удовольствия. Он приближается ближе, дабы рассмотреть каждую складку на ее лице. – Тварь. Тебе напомнить чем прошлый раз закончилась миссия? Я была на грани смерти. – Аоки дышит учащенно, пока энергия в очередной раз пытается вырваться наружу и преподать урок за нее. Было тяжело поверить, что это тот же человек, что недавно успокаивал ее истерику. Он совершенно разный с учениками, которым тот радостно улыбается и с ней. Ему нравилось играть на нервах, ловко перебирать струны, прекрасно зная, что рано или поздно добьется какого-то эффекта. – В этот раз не будешь. Проклятье не такое сильное, да и с тобой Инумаки с Ютой. – Его рука касается щеки, ласково проводя до подбородка, чуть приподнимая тот верх. Контраст нежного прикосновения и властного взгляда сбивает с толку. – Ты просто боишься, Рей. Привыкла, что всегда можешь спрятаться за мою спину, но мир не так прост. Я не собираюсь вечно играть с тобой в эту игру, пора учиться танцевать с грозой, а не прятаться от нее. Слова Годжо режут не хуже ножа, потому что тот до боли в печени прав. Каждое слово, что вырывалось из этих губ вызвало горечь в горле. Ей действительно было удобно прятаться и избегать всего, а Сатору ненавидит слабых. Хотелось фыркнуть ему в лицо, еще лучше харкнуть, но она не стала. Вместо этого сделала глубокий вдох и ухмыльнувшись произнесла. – Именно поэтому ты и не смог защитить Аманай. – Слова вырываются из ее рта с превосходством. Она улыбается насмешливо и отпускает его воротник. Приближается к нему ближе, шепот опаляет ухо горячим воздухом. – Твоя гордость отвратительна, Сатору. Ведь именно из-за нее ты всегда будешь одинок. – Его глаза распахиваются после слов, а Рей отдаляется и пожав плечами отошла в сторону Юты, что уже успел встретиться с Тоге. Ее спина прямая, волосы обрамляют изящную шею, а глаза блестят превосходством. Ведь она единственная, кто знает Сатору вдоль и поперек. – Не забывай, Годжо. Я возможно единственный человек в этом мире, кто знает твое будущее. – Аоки не оборачивается, тем не менее слова были произнесены четко и те достигли нужных ушей.В душе разлилось приятное чувство возмездия.