Крепкие нити судьбы

      Маленькие, мощённые камнем стены церкви отдавали холодом, сыростью и одиночеством, но стойко выдерживали удары поднявшейся непогоды: осенний злой ветер свистел, стучал в окна и гнул молодые деревья, срывая последнюю золотую листву. На низеньком заборе и в небе недовольно каркали вороны, недобро хлопая крыльями. Сегодня в полночь начинался праздник всех святых, и он должен был быть наполнен детским смехом, сдобной выпечкой, фонариками из тыквы, но всё обернулось иначе.       Этот год был, пожалуй, самым тяжелым, который запомнили люди: сначала умер герцог, на чьей земле жили крестьяне и стояли дома маленькой деревушки, на его место быстро сел бастард, и началась шумная дележка имущества, бесконечные пьянки-гулянки, отклонение запросов на помощь и всё новые сборы налогов. Потом случилось слишком жаркое лето почти без дождей, от чего половина урожая пропала от засухи, а оставшегося зерна едва ли хватило бы на зиму. Оставалось надеется только на скот, но тот полег от неизвестной болезни — стало совсем туго. Казалось, что несчастья сыпались на головы людей шквалом, и те все чаще приходили в церковь к отцу Кристиану — молодому священнику, присланному из столицы и только что закончившему семинарию.       Кристиану было всего двадцать пять, но за свою жизнь он успел многое узнать. Он был сиротой — жизнь в столичном приюте для обездоленных была не самой легкой, приходилось выкручиваться, иногда воровать и ходить битым. Но стоило ему достигнуть четырнадцати лет, как горячая кровь и азарт взяли свое, и он, сбежав из приюта, был принят в гильдию авантюристов. Ловкий, проворный мальчишка сразу же приглянулся хозяину медным цветом волос, россыпью веснушек на носу и серьезными серыми глазами, совершенно не вяжущимися с его долговязой фигурой и впалыми щеками. В нем сразу же чувствовался несгибаемый и непоколебимый стержень, так что хозяин гильдии просто махнул рукой, решил не ждать лишние четыре года и сразу же принял Криса на службу. А он был и рад возможности проявить себя. Так началось его взросление: из него быстро выбили всю дурь и развеяли все сладкие ожидания о богатствах и славе, зато научили орудовать мечом, стрелять из лука и выживать в любых условиях. Держать лицо, терпеть трудности и невзгоды и никогда не опускать рук.       Наверное, из него бы вышел отличный наемник или гильдмастер, но жизнь — это множество переплетений нитей судьбы, и иногда всё идёт не так, как мы задумывали. На одном опасном задании с мастером, что был ему как отец, и его дочерью Марией, верной боевой подругой, они выполняли важный частный заказ по поимке магических зверей — виверн. И, к сожалению, совершили ошибку, недооценив силу чудовищ. Девушка погибла сразу, мастер был смертельно ранен, а Крису повезло больше всех — опалило только руки. Тогда их быстро доставили в госпиталь при главном храме, где мастер на последнем издыхании попросил у Криса:       — Не живи такой жизнью, как я, — сказал он и навсегда закрыл глаза, оставив опустошенного и разбитого парня одного на всем свете.       Крис просто не мог поверить и принять услышанное — вечно бодрый, улыбчивый мастер, с большими руками, покрытыми шрамами, и доброй улыбкой на тонких губах, просил его не жить так, как он. Не жить жизнью, полной риска и приключений? Не жить в борьбе за добро? Но разве такое возможно?       Крис хотел было решить, что мастер просто был в предсмертном бреду, что это просто незаконченная шутка и не может быть правдой, но кошмарные воспоминания о том дне снова и снова всплывали в памяти: как рвет и мечет виверна, отпуская магические шары, как кричит Мария, корчась на земле от боли, как мастер испуганно бросается к ней, отпуская сеть, как огромное крылатое существо освобождается и длинные острые когти пускают кровь… Крис с криком просыпался от этого снова и снова повторяющегося сна и сразу же смотрел на свои руки — обожженные, все в бинтах, болящие и возможно больше никогда не способные удержать меч и защитить своих близких.       Убиваясь каждый день своим отчаяньем, парень чах прямо на глазах, и даже приходящие к нему друзья-авантюристы не могли ему помочь: он видел их лица — счастливые, беззаботные. И начинал понимать слова мастера: все, кого он сейчас видел, живые, настоящие, здоровые и счастливые, его близкие и родные люди — их могло не стать уже завтра. Точно так же на задании. И ни минута молчания в гильдии, ни скупые вздохи, слезы и лишняя кружка пива не могли их вернуть хотя бы на секунду.       Одновременно с этим тяжелым пониманием Крис начал ходить на службы, обязательные для всех постояльцев храма, которые могли стоять на ногах. Сначала, сидя на самой последней лавке, он просто слушал проповедь, пока не услышал: «И будут в раю души всех тех, кто верил и жил по добру и правде». И от этих слов стало спокойно за мастера и его дочь, а вместе с этим пришло и освобождение. Каждодневная молитва из рутины превратилась в необходимость, длинные речи священника больше не раздражали, а спустя время появилась незримая цель — Крису захотелось так же дарить людям освобождение и покой, вселять надежду и веру. Уверовал ли сам Кристиан? Ему казалось, что бог совершенно не справедлив, но он шел служить не ему, а людям.       После лечения бывший наемник попросил у товарищей прощения и разрешения поступить в семинарию. И тогда осиротевшие вместе с Крисом авантюристы налили ему последнюю кружку пива и только просили не забывать о них, провожая с грустными улыбками на лицах.       Буквально за два года Крис полностью освоил чтение, письмо и основы Слова Божия, после чего, по рекомендации настоятеля церкви, поступил в столичную семинарию. Несколько лет обучения там пролетели для него слишком быстро, и вот уже новоиспечённого отца Кристиана отправили почти на край страны, в небольшую деревушку, куда требовался священник. Тогда он мог отказаться, сказать, что хочет остаться в столице, в главном храме, и продвигаться дальше, но сердце подсказало. Он все эти годы не забывал своей цели и уверенно шёл к ней.       Но прибыв в деревню, где староста принял его с распростёртыми объятиями и проводил до церкви, Кристиан понял, что ему ещё не скоро можно будет стать священником. Маленькая старая церквушка была в плачевном состоянии, особенно деревянная крыша, до того прогнившая, что зимой сквозь дыры наметало целые сугробы снега. Поэтому отцу Кристиану стоило сначала побыть плотником. Местные крестьяне, его будущие прихожане, конечно, помогали по мере своих возможностей, но куда больше времени уделяли работе в поле, а вечера проводили обычно в кругу семьи. Священник не обижался на них, понимая, сколько им и так приходится работать, чтобы прокормить свои семьи. Он просто потихоньку продолжал своё нехитрое дело. Осложняло жизнь Кристиана разве что только то, что домика ему свободного так и не нашлось, и поэтому приходилось ютиться прямо на работе, но, похоже, деревенского старосту это не сильно-то и заботило.       Первый год сменил второй, и Крис, обжившись, помимо священника стал еще и библиотекарем, собирая в церкви все книги, которые попадались ему, разрешая всем прийти и почитать в любой воскресный день после службы. По его же инициативе открыли воскресную школу, куда ходили деревенские дети и могли научиться азам чтения и письма. Да, безусловно, ему приходилось сложно, но живя такой мирной жизнью, в деревне, где из красот были только живые пейзажи полей, он нашел счастье и покой.       Но это было тогда, давно, до третьего года, пока проблемы не стали появляться одна за другой. И если раньше Крис старался стоять на ногах уверенно, то апогеем стала неизвестная болезнь, от которой начали кашлять старики. Все списывали это на голод и обычную осеннюю простуду, но с каждым днем люди заболевали все сильнее: жар, кашель и боли в груди преследовали уже не только старших, но и младших.       Несколько раз Крис посылал письма и гонцов в главный храм, но ответа все не было и не было. Он уже начал волноваться пока не пришло короткое письмо: «Не можем приехать на помощь из-за такой же проблемы. Продержитесь как можно дольше». И в этом Кристиан увидел спасительную соломинку надежды. Ах, если они просто подождут, если им удастся протянуть, то главный храм обязательно пришлет жриц, и те исцелят магией заболевших.       И сам себя в этом убедив, Кристиан верил и не опускал рук, помогая каждому приходящему и просившему: он собирал остатки лечебных трав и приходил к детям, своим ученикам, подбадривая и читая книжки, пек хлеб в помощь захворавшим хозяйкам и брался за самую тяжелую работу, выжимая себя до капли. Но положение в деревне становилось все плачевнее и плачевнее. Заболевшим людям становилось все хуже, а с каждым днем появлялись всё новые и новые. И Крису пришлось освоить еще одну профессию — гробовщика. Со слезами на глазах он сколачивал гробы и приходил в дома умерших, утешая вдов и осиротевших детей. Это его сильно подкосило, и в один из дней он просто не смог встать с кровати, слёгший с жаром. Еще тогда ему стоило остановиться и позаботиться о себе, но он не умел, а может, просто не хотел. Люди для него были важнее.       Последней каплей стало то, когда он с головной болью и свежим хлебом пришел в дом своей маленькой ученицы. Девочка пяти лет, когда-то шебутная и весёлая, лежала в постели и смотрела молча в потолок. Казалось, она почти не дышала, но стоило ей увидеть учителя, как по её впалым щекам покатились слёзы, и она произнесла сухими губами: «Я не хочу умирать».       В этот момент внутри Криса что-то оборвалось и бесповоротно сломалось. Он оставил святое писание в хлипких руках своей ученицы и вышел на улицу, поднимая глаза к пасмурному, тяжелому небу.       Так он и оказался на коленях посреди зала церкви, в котором обычно происходила служба. В окружении множества дрожащих свечей, отец Кристиан внимательно и безэмоционально читал заклинание, чертя последнюю линию круга призыва. Свиток с черной магией достать всегда не просто, но этот почему-то словно сам когда-то попал в руки священника, когда он, будучи ещё авантюристом, проводил зачистку старого склада вместе с королевской стражей. Какой чёрт его дернул тогда взять его? И почему рука не поднялась выкинуть, продать или уничтожить? Он не знал. Как и не мог никогда предположить, что будет вызывать демона в святых стенах.       Закончив чертить круг, Крис вздрогнул от раската грома прямо над церковью и, подняв глаза, тихо выдохнул:       — Ты нам не помог, так что нечего теперь ругать нас, — в его шёпоте слышалось отчаянье, боль и скорбь, ведь были в его жизни моменты, когда он искренне благодарил бога за ту мирную жизнь и счастливые лица односельчан, так зачем? Зачем было снова у него все забирать и подвергать такому ужасному испытанию?       Холодное лезвие прижалось к запястью, и Кристиан стиснул зубы, надавливая на него и прикусывая язык, чтобы не вскрикнуть. Темно-бордовые капли упали в круг и над головой послышался оглушающий раскат грома, за окном сверкнула ослепительно белая молния. Крис зажмурился от невыносимо яркого света, но потом понял — всё стихло. Створками окон прекратил хлопать ветер, не было больше слышно грома и даже стихло карканье ворон. Облизывая пересохшие губы, Кристиан с опаской открыл глаза, понимая, что всё пространство вокруг залито кроваво-красным светом, а посреди круга призыва сидит маленькое черное существо.       Протерев глаза, священник оглядел животное в круге, коим оказался черный кот с внимательными желтыми глазами. Крис почему-то почувствовал себя очень не уютно под этим взглядом, словно он был на прицеле арбалета. Каждая клеточка его тела кричала, что нужно скорее начать читать молитву, но губы не слушались. Стараясь взять себя в руки, священник прерывисто выдохнул и сглотнул вязкую слюну, чтобы избавиться от кома в горле.       «Обычный черный кот не может быть демоном», — старался успокоить себя Кристиан, смотря на начертанную на пергаменте схему призыва и кусая губы: — «Это скорее всего простой призыв временного фамильяра. И с чего я вообще решил, что так просто смогу призвать демона? Не каждый чернокнижник на такое способен».       Так уговаривал себя Крис, когда, словно читая его мысли, кот широко зевнул, показывая несколько рядов острых зубов и распахнул перепончатые черные крылья как у летучей мыши. Их глаза снова встретились, и священник покрылся изнутри холодной коркой льда, он с ужасом понял, что сделал. Он действительно призвал демона, сомнений в этом не было никаких, потому как в желтых хищных глазах явно читалась самодовольная усмешка.       — Я… Я прошу об услуге, — начал Крис заикающимся голосом и вздрогнул, когда кот вполне по-человечески скучающе наклонил голову, слушая: — Я прошу исцелить недуг всех людей в этой деревне! Всех до единого! Так, чтобы они снова не заболели! А в оплату…       Крис замолчал, поджимая губы и смотря в пол. Для себя он уже давно всё решил, сделал свой выбор и мог сейчас только надеяться, что демон не откажет. Ведь наверняка душа священника, отчаявшегося и снизошедшего до призыва демона, будет равной оплатой:       — Я отдам свою душу, — наконец-то сказал Кристиан и поднял взгляд на кота, который в мгновение ока обернулся густым черным дымом.       Дым расширялся и разрастался, становясь сначала похожим на столб, а потом принимая смазанную форму человеческого силуэта, пока не обернулся высоким мужчиной прекрасной наружности: высокие скулы, белая фарфоровая кожа и черные как смоль волосы, оттеняющие хитрый искушающий взгляд, полный огня. Тонкие губы, изогнутые в легкой самодовольной ухмылке, от чего даже маленький шрамик в уголке губ казался кокетливым и нисколько не портил этого аристократичного лица.       Его действительно можно было бы принять за человека из высшего сословия: ухоженные и чистые руки, без мозолей и шрамов, богато расшитая золотыми нитями рубашка из черного шелка и обилие драгоценных перстней на каждом пальце. Но явную нечеловеческую натуру выдавал яркий, неестественный цвет глаз, вертикальные зрачки и, конечно же, чёрные кошачьи ушки по обеим сторонам головы. Пушистый чёрный хвост вилял из стороны в сторону, завораживая.       — Ну что же, святой отец, — раздался мурчащий, бархатный голос демона, подходящего почти к середине круга призыва и смотрящего своими глазами буквально в душу: — Я выполню твое желание, раз ты так просишь, — совершенно обыденно сказал демон, но губы его дрогнули, изгибаясь в нахальной улыбке. Протянув руку, он поманил священника к себе пальцем:       — Тебе же нечего терять. Возьми меня за руку, — проурчал демон, и Крис, сжав похолодевшие пальцы в кулак, всё же протянул порезанную руку навстречу этому чистому злу, понимая, что уже всё сделано и нет смысла отказываться от задуманного. Он был готов ко всему, но стоило только их пальцам соприкоснуться, как демон сжал руку священника стальной хваткой и с силой втянул в магический круг, от чего линии защиты вспыхнули и исчезли, оставляя Криса наедине с этим существом:       — Какая глупость — без заключения контракта тянуть руки к демону, — горячо прошептал мужчина, обнимая священника за талию и притягивая к себе, так близко, что их губы чуть ли не касались. Остолбеневший от такого Крис только и мог, что упереться в чужую грудь ладонями и шокировано смотреть в вертикальные зрачки, слушая вкрадчивый шепот:       — Но, так и быть, я выполню твое желание, только плату возьму другую… — сказал демон так тихо, что Кристиан еле расслышал и не успел возразить или начать сопротивляться. В его губы тут же впились жестким властным поцелуем: кусающим, резким, всепоглощающим и не дающим сделать лишний вдох. Длинный язык бессовестно, будто бы так и надо, проник в рот священника, скользя по деснам, нёбу, ловя в плен чужой язык и сплетаясь с ним, лаская, посасывая. От головокружительности момента сердце Криса тарабанило о ребра, а в голове словно кто-то все мысли выключил, заставляя поддаться этому обжигающему моменту близости.       Не переставая целовать священника, демон опустил руку ниже талии Криса, и того словно холодной водой обдало: чужая рука сжимала и гладила его ягодицы, задирая полы сутаны. К щекам прилил жар стыда, и Крис наконец понял, что происходит. Он уперся руками в плечи мужчины, стараясь отстраниться. Но так как никакого эффекта это не возымело, священник пошел на отчаянный шаг и сжал зубы. В рот сразу же хлынула теплая соленая кровь с неприятным металлическим привкусом. Кристиан вскинулся и отшатнулся назад, зло впиваясь взглядом в явно не ожидавшего такой выходки демона, но уверенность с каждой секундой в правильности такого решения таяла и к горлу подкатил вязкий ком: губы демона растянулись в кроваво красной улыбке, а в глазах запылал недобрый огонек.       — Значит, тебе нравится пожёстче? — облизывая кровь с губ, спросил демон и взмахнул рукой. Священника откинуло к стене, с силой приложив того об камень так, что выбило весь воздух из легких. Кристиан скривился, стискивая зубы и оседая на пол, но демон снова подхватил его и прижал к стене. Чужое колено протиснулось между ног, не давая сдвинуться с места и прижимаясь к паху, задавливая трепетный вздох.       — Давай ты будешь умничкой? И мы не станем вредить друг другу? — прошептал вкрадчивый голос на ухо, пока длинные пальцы зарывались в рыжую копну волос и сжимались на затылке, заставляя открыть шею: — Ты так приятно пахнешь ладаном и свечами. — Искушающе нашептывал демон, покусывая мочку уха и спускаясь ниже, оставляя влажную дорожку поцелуев на нежной коже и вызывая толпы мурашек с неясным и тягучим желанием. Чувствуя, как становится горячее, а дыхание учащается, Кристиан не сдержал взволнованного вздоха и сразу же поймал заинтересованный взгляд золотых глаз:       — Всё верно. Это может быть очень приятно, — довольно проурчал мужчина, начиная действовать всё настойчивее и не стесняясь оставлять багровые следы на шее, скользить по выпирающим ключицам языком и с особым интересом прикусывать бьющуюся венку губами, вызывая всё новые вздохи.       Сгорая от стыда, слыша, как низкий голос расходится эхом от пустых стен церкви, Крис уперся рукой в плечо мужчины, стараясь отстраниться и понимая, что разговаривать с этой нечистью бесполезно. Тот быстро перехватил его запястье и сжал, прижимая к холодной стене и напоминая, что лучше не сопротивляться. Проворные губы демона меж тем скользили все ниже и ниже, и ему уже не хватало места, ограниченного застегнутыми пуговицами. Облизывая губы, Кристиан постарался освободить руку, но его пальцы сплелись с пальцами демона в замок, а по полу застучали оторванные пуговицы. Сутана сразу же распахнулась и священник вздрогнул, почувствовав себя максимально неуютно под оценивающим взглядом золотых глаз:       — А вы, святой отец, оказывается, такой лакомый кусочек, — насмешливо проговорил демон, потираясь коленом о пах мужчины: — Так нравится ходить без нижнего белья? Да вы соблазнительнее девственницы в борделе.       От этих слов Крис вздрогнул, поджимая губы и стараясь свести ноги, лишь бы нечисть заткнулась и так его не разглядывала, но его губы снова взяли в плен, целуя еще жарче, кусая за язык, не давая вздохнуть, пока горячие ладони мужчины скользили по обнаженному телу, иногда задевая кожу острыми когтями и оставляя легкие царапины. Цепкие пальцы огладили ореол соска, от чего Крис протестующе замычал прямо в поцелуй, а потом застонал, когда набухшую розовую жемчужину сжали и оттянули.       Теряясь в этих странных чувствах зажатости между холодной стеной и жарким телом, в нежных, трепетных поцелуях и болезненных укусах, царапинах, теряя голову от горячего глубокого дыхания в шею и мурчащего шепота, льющегося прямо в уши, Кристиан забывался всё сильнее, стискивая руку демона в своей.       — Не хочется мне долго тянуть, святой отец, — сказал мужчина, щелкнув пальцами. Кристиана снова кинуло, но теперь на большую круглую кровать с множеством подушек, расшитых золотом и серебром с багрово-красными простынями. Испуганно оглядываясь и стараясь понять, как он мог здесь оказаться, Крис облизнул губы, глядя на нависшего над ним демона, который, предвосхищая все вопросы, ответил с усмешкой:       — А ты надеялся, что я отымею тебя прямо в церкви? Ну, возможно, в другой раз.       Одним резким движением он перевернул Кристиана на живот, заламывая руки за спину и проходясь языком вдоль лопаток снизу-вверх, чтобы священник вскрикнул от резкой боли на загривке.       — А это наш контракт, — не отвлекаясь от ласк пояснил демон, раздвигая ноги священника и проходясь подушечками пальцев по промежности. Услышав откровенный-пошлый стон, он продолжил, сжимая сначала одно яичко, оттягивая другое, оглаживая член и с особой чуткостью потирая открывшуюся и влажную головку: — Святой отец, а вам не стыдно? Вы такой мокрый…       Шептал на уже красное ухо священника демон, делая несколько легких и провоцирующих движений рукой, от чего внизу живота стянулся тугой узел и Крис почти был готов кончить в эти тонкие умелые пальцы, как они исчезли, так и оставив его неудовлетворенным. Священник разочарованно застонал, кусая губы и выгибаясь, поднимая бедра и похоже очень раззадоривая демона, у которого от предвкушения нетерпеливо вилял кошачий хвост за спиной.       Чувствуя, как тонкие пальцы, все еще влажные от предэякулята огладили сжатое дрожащие отверстие, Крис запаниковал и начал вырываться:       — Нет! Стой! Я не готов… — только и успел крикнуть Крис, как в следующую же секунду нещадно, не обращая внимание на сопротивление, пальцы проникли в горячее нутро, выбивая растерянный вскрик священника, сжимающегося и не сдерживающего слез.       — Расслабься, — раздалось над ухом и нежные поцелуи начали покрывать плечи и все ещё горящий след от укуса, пока Кристиана жёстко растягивали, проникая всё глубже, потирая дрожащие и чувствительные стеночки: — Ну же, расслабься. Это совсем не больно… Ты уже такой влажный и так пошло хлюпаешь. Только прислушайся, — говорил мужчина, сцеловывая слезы с щек священника и снова дразня, играясь с его такими чувствительными сейчас к прикосновениям соскам. Он продолжал говорить всё новые пошлости, совершенно не вяжущиеся с поцелуями, и щекотал рёбра кончиком пушистого хвоста.       Пальцы медленно покинули нутро священника, и Крис вздохнул с облегчением, стыдливо опуская взгляд вниз и видя своё же ничем не прикрытое возбуждение. Но ему даже не дали времени на передышку, так как ягодиц коснулось что-то горячее и влажное. Испуганно вздрогнув от догадки, священник оглянулся на демона и сразу был прижат щекой к подушке, тогда как демон резко и бесцеремонно вошел в него до пошлого шлепка. Тихо и довольно выдохнув, нечисть перехватила руки священника поудобнее, все еще заламывая их и делая первое, пробное движение, от которого Крис сжался и снова громко, пошло застонал, кусая подушку.       — Не сжимайся так, иначе навредишь себе же, — ласково целуя свою метку, сказал демон, надавливая ладонью на поясницу Кристиана и заставляя сильнее прогнуться: — Вот так. Нужно же делать всё красиво…       Демон двинул бедрами снова, вжимаясь в священника, и с губ Криса слетел стон. Улыбаясь, мужчина огладил округлые бедра Кристиана, уже увереннее и резче насаживая его, выбивая всё новые стоны и слушая, как Крис тяжело дышит, дергает руками, стараясь освободиться и, как ни странно, сам подмахивает бедрами.       — Да, вот так, — так же тяжело дыша сказал демон, беря священника за горло и заставляя встать на колени. Острые клыки снова впились в шею, но священник уже привычно застонал, хватая губами воздух, которого все сильнее не хватало. Под быстрый ритм шлепков священник почувствовал, как пальцы на горле всё сильнее стискиваются, а горячая волна оргазма вот уже скоро накроет его. Прикусив губу до крови, Крис повернулся к демону и, поймав его губы, сам протолкнул язык в чужой рот. Хватка на горле стала сильнее, и священник с пошлым стоном кончил, забрызгивая подушки и сжимаясь, вместе с тем чувствуя, как внутрь выплескивается горячее семя.       Сразу же после разрядки Крис обмяк в чужих объятиях, проваливаясь в пленяющую и желанную темноту, услышав только напоследок:       — До скорой встречи, святой отец.

***

      — Крис, вставай. Иначе я… — раздался сладкий и манящий голос над ухом, и священник недовольно замычал, обнимая подушку и тяжело вздыхая. Но стоило тонким пальцам пройтись вдоль позвоночника, спускаясь все ниже к пояснице, как Крис сразу же открыл глаза и перевернулся на спину, смотря мутным сонным взглядом на Беллиала, сидевшего на краю постели с довольным видом и вилявшего пушистым хвостом: — Вставай. У тебя скоро служба.       Только глянув на положение солнца за окном священник тихо чертыхнулся и скорее вскочил с кровати, начиная бегать, собираться и всё немного прихрамывать после прошедшей ночи.       Прошло уже более двух лет с тех пор, как нити судьбы сплелись таким странным и невероятным образом, ведь тогда, находясь на грани отчаянья, когда священник был готов пожертвовать собой, на его зов из глубин ада пришел обычный инкуб. Потом он, конечно, честно признался, что желания не исполняет и вообще лечебными свойствами не обладает, да и пришел на зов только чтобы поесть и никак не ожидал оказаться в стенах церкви. Вот только произошло непредвиденное: контракт все-таки был заключён посредством клятвы на крови, и теперь инкуб просто не мог снова вернуться к себе, пока не вылечит всех в деревне. Так и пришлось ему оставаться в сводах церкви и постигать профессию врача, между прочим, вполне успешно.       — Завтрак на столе, — крикнул с маленькой кухоньки Беллиал пробегающему в ванну священнику и усмехнулся, проводя рукой по волосам и пряча кошачьи ушки.       — Я позавтракаю потом! — ответил ему священник, но стоило ему распахнуть двери, как он сразу же налетел на демона, скрестившего руки на груди и смотрящего на него самым недовольным взглядом:       — Иди бери лепёшки. Все равно сегодня придут с опозданием, — авторитетно заявил инкуб и видя непонимающий взгляд Кристиана щелкнул пальцами, от чего в небе сразу же раздался гром: — Гроза будет.       — Спасибо! — быстро сказал Крис и, чмокнув мужчину в губы, проскользнул на кухню, от чего демон покачал головой, идя следом.       Их совместная жизнь началась на следующее утро после призыва, когда оба оказались недовольны произошедшим: Беллиал — тем, что застрял среди людей с невыполнимым заданием, а Крис от того, что вызвал демона, который никак помочь ему не мог, так еще и отымел во все щели. Но вода точит камни, а время притирает все углы, и совместное проживание оказалось сначала полезным, а потом и приятным.       — Сколько у тебя сегодня посетителей? — жуя лепёшку и запивая её молоком спросил Крис, стоя посреди кухни и стараясь скорее уже отправиться в главный зал.       — Трое, — улыбнулся демон, притягивая мужчину к себе и сажая на свои колени, чтобы священник не ел на ходу и никуда не торопился: — Всего-то осмотр после болезни, странная сыпь и шатающийся зуб. Беллиал посмотрел в глаза священнику и стряхнул крошки с губ. Крис, уже привычный к такому, наклонился и поцеловал демона, так как он учил: с трепетом и любовью.