***
Во второй раз Джоанна приходит чуть больше чем через неделю, попадая на его смену. На ней корсет на голое тело, шорты на высокой посадке и тяжёлые армейские ботинки, а волосы собраны в высокий хвост. Он замечает красные пряди скрытого окрашивания. — Снова ты, сладость, — у неё весёлый взгляд и яркие зелёные тени. Зачем он обращает внимание на такие мелочи? Снова сохнет в горле. — Как в прошлый раз. — Ирладский кофе, один сахар, верно помню? — и на этот раз Пит смотрит ей прямо в глаза, как будто пытается кинуть вызов. И замечает что в этих ботинках она будет чуть выше него, даже не надо вставать рядом чтобы проверить. А если обувь была бы на тонкой подошве? Наверное была бы с ним вровень. — Верно, — он сегодня в обтягивающей футболке с короткими рукавами, и ему кажется, что Джоана взглядом успела изучить всё его тело. И странным образом ему хочется, чтобы она смотрела дольше, но в этом стыдно признаться даже самому себе. — Молодец. На этот раз сделай мне в стаканчике на вынос, я не буду пить тут. — Как скажете, — Пит кивает, смотрит на выразительную линию ключиц и впервые за полгода ему хочется взять карандаш в руки. — Выбросил мой номер? — Пит ловит прямой взгляд и сглатывает. — Нет, — он приступает к эспрессо, мешает виски и сахар вместе. В воздухе пахнет алкоголем. — Доделаешь кофе — наберёшь меня. Мне нужен твой номер, — рука дёргается пока он переливает эспрессо в стакан к виски, когда эта женщина говорит столь безапелляционным тоном, но ничего не выливается мимо стакана. — Не уверен, что это хорошая идея. — Я уверена, — ответ моментален. Пит заканчивает с кофе, принимает деньги, отдаёт сдачу. — И клиент всегда прав, сладкий. Пит думает как так выпадает, что она приходит, когда в кофейне никого нет — ни клиентов, ни администратора. Он правда не знает, что делать. — Я всё ещё жду, — Пит открывает свой телефон, вводит выученный наизусть номер и звонит ей. — К слову, я Джоана Мейсон, запомни это имя. Сил ответить ей нет, он просто смотрит как она берет свой кофе, посылает воздушный поцелуй и уходит. Через пять минут ему приходит сообщение: «Я бы предпочла в следущий раз увидеть тебя без футболки.» Так, срочно. Позвать менеджера минут на пять и умыться. Иначе на работе он не сосредоточиться. Вечером Джоанна присылает две фотографии, где она в платьях и спрашивает какое лучше. Пит отвечает, что чёрное с разрезом на ноге смотрится прекрасно, но в голове постыдной мыслью мелькает, что лучше наверное без.***
Джоанна Мейсон теперь заходит в кофейню каждые три дня, всегда приходит в его смену. Иногда берёт с собой ноутбук и проводит за работой четыре часа к ряду, иногда книги. Несколько раз он видел её с альбомами. Переписываются они обычно только в те дни, когда он не на работе и это становится настолько стабильной рутиной, что когда он не видит Джоанну всю пятницу — начинает волноваться. Она приходит ближе к закрытию, в компании еще одной девушки, кажется чуть пьяные, и заказывает два капучино. И это в первый раз на его памяти, когда она не берёт себе стандартный заказ. — Хороший вечер? — спрашивает он, пока готовит. — Великолепный, — Джоана Мейсон смется, когда её подруга кладёт свою голову ей на плечо и начинает дуть в ухо. — Будет ещё лучше если ты довезёшь меня до дома. — Тогда придётся подождать закрытия, — Пит не отказывается и не соглашается. Потому что страшно отпускать её одну в таком состоянии. — Меня устраивает, — она берет свой кофе, отдаёт деньги и плюхается на ближайший диванчик. — Пока-пока, Джоана, — её подруга забирает свой кофе и выходит из кофейни. С визгом кидается на шею к встречающему её парню и даже отсюда видно, как активно она начинает ему рассказывать какие-то вещи. И ему хочется так же встречать свою девушку, целовать в щёки при встрече и внимательно слушать, смотреть как она разгорается всё ярче в своих эмоциях и наслаждаться временем с любимым человеком. И мозг упорно подкидывает образ Джоанны в эту картину мира. В его квартире купленные в странном порыве духи, которые безумно бы ей подошли, цепочка с маленьким ножом из подкрашенной в алый цвет эпоксидной смолы и эти длинные шпильки для волос название которым он так и не нашёл. Время до закрытия тянется до невозможного долго. Джоанна ложится на короткий диван, и смотрит в потолок. Кажется она успела допить кофе и теперь не знает, чем себя занять. — Тебя девушка ждёт? — оказывается Жасмин, администратор, ещё не ушла. — Я закрою всё, иди. — Подруга, — поправляет Пит и направляется к Джоане. Та приподнялась на локтях и смотрит на него затуманенным взглядом с пузырящимся внутри весельем. — Поднимай на руки, — Пит кидает куда-то в сторону обречённый взгляд и просто помогает ей встать. Джоанна обиженно фыркает и молча доходит с ним до его машины. Выпытала же пару дней назад о наличии прав и способах пребывания на работу. — Адрес? — Джоана самостоятельно вбивает его в навигаторе, а потом скидывает с ног ботинки и стягивает короткие черные носки, ключи от своего дома кладёт ему в руки. — Вперёд. У меня дом на земле и на территории много фруктовых деревьев, не прогадаешь, — она кивает на дорогу. И засыпает. Доезжают они за пол часа, пробок нет и слава богу, но Джоанна просыпаться не хочет. Она посылает его, когда он тормошит её за плечо и не открывает глаза. Приходится идти открывать себе дверь, включать везде свет, чтобы найти спальню, брать девушку на руки и нести. И не сказать, что она тяжёлая, но ходить с другим человеком на руках не слишком удобно, поэтому когда он добирается до спальни, он с облегчением кладёт Джоанну на кровать. — А теперь домой, спать.***
В её столярную мастерскую он приходит в воскресенье на той же неделе, что отвозил её домой, адрес находит просто вбив её имя в поисковой строке. Он и не знал, что Джоанна известный скульптор. Почему-то такая кропотливая работа не вяжется с её образом. Пит крутится под окнами, сидит на скамье, а потом думает, что наверное зря тратит время и лучше бы он лёг спать. Ещё притащил с собой в рюкзаке альбом и карандаши. Дурак. — Я думала, ты решишь подняться, — Пит поднимает глаза и видит её выглядывающую в окно второго этажа. — Уже час крутишься под окнами, как школьник. Пит смущен, но деваться особо некуда, убегать и говорить, что он просто проходил мимо будет крайне глупо. Она встречает его у двери, на ней длинная распахнутая рубашка, черный спортивный топ и велосипедки. Босая. — Это что-то вроде гостинной и прихожей в одном, все инструменты в другой комнате. Тут есть ещё малюсенькая кухня и ванная комната. Я при желании могу тут жить какое-то время, — объясняет она, заметив его удивлённый взгляд, кинутый на несколько дверей. — Пришёл поработать моделью? — она проходится взглядом по его костюму и недовольно цокает. — Придётся раздеться. — Я… нет, — Пит пытается справиться с смущением, стягивает с ног кроссовки, опускает рюкзак на пол. — Я могу раздеться тоже, если ты стесняешься, — и она демонстративно снимает рубашку, позволяя той упасть к ногам. Пальцами цепляется за край топа, намеревается стянуть его, Пит реагирует раньше, чем успевает подумать и хватает её за руки, тянет их вниз, случайно скользит ладонью по тёплому гладкому животу с еле видной тонкой дорожкой волос. — Не надо, я просто захотел посмотреть на твои работы, прочитал, что последние выставки уже закрылись, а когда будут новые — ты не говорила прессе, — берёт себя в руки он довольно быстро, сосредотачивается на рассматривании комнаты: покрашенные в белый цвет стены, широкий обитый тканью диван (эта модель выходила лет двадцать назад, если он правильно помнит), низкий стол перед ним, накиданные на пол подушки. — Нравится? — Джоанна по-птичьи наклоняет голову в бок, следит за каждым движением. После короткого кивка улыбается. — Идём, покажу, что есть. Раз уж ты просто пришёл посмотреть на мои работы. Мастерская оказывается очень просторной, с разными кусками дерева и камня, и запасами глины в больших пакетах и большими окнами, выходящими на солнечную сторону. Работы стоят в окружении больших комнатных цветов, он не уверен, если знает названия. Он может сказать одно — красиво. Местами как-будто слишком агрессивно, линии выходят острыми, но это вполне соотносится с тем, какой он её знает. Рядом на них опираются несколько картин в абстракционизме, в мотивах много леса. — И как тебе? — Красиво, — Пит кивает, словно подтверждая свои слова. — И в сочетании с цветами совсем полноценно, не могу представить это в голых стенах музея. — Там я много на освещение отдаю и играю с тенями, тоже интересно выходит, — Джоана становиться более спокойной, говоря о своих работах. Она стоит прислонившись плечом к стене, вполоборота к нему. Волосы, и так растрёпанные, грозят рассыпаться по плечам, потому что карандаш не может удержать всей тяжести. — А мне предалагали сходить, жаль не согласился. — Тебе придётся ждать почти полгода до следующей, — Джоана усмехается. — Если насмотрелся, то могу предложить кофе. Растворимый. Или зелёный чай. — Давай чай, растворимый кофе для баристы всё-таки не самая подходящая вещь. Джоанна на это предложение закатывает глаза и показывает руками неприличный жест, Пит смеётся. Он выходит за ней из мастерской, закрывает за собой дверь. Джоанна ставит чайник. — Садись, — она указывает на диван и Пит выполняет её просьбу, неловко сжимается, когда Джоанна садится рядом и закидывает свои ноги на его. — Что ты постоянно дёргаешься? Я не кусаюсь. И не собираюсь тебя насиловать. — Ну да, а хватание меня за подбородок при первом знакомстве просто дружеское приветсвие, — Пит не знает, куда деть руки и таки опускает их на загорелые женские колени. Чужая кожа ощущается тёплой и гладкой. — Должна же я была увидеть человека, на кофе которого готово молиться полгорода, — Джоана водит пальцами по своей шее и ключицам, и довольно ловит взгляд Пита, смотрящего на все эти прикосновения. — Правильно молятся, если даже я так часто захожу к вам туда. Последние два слова она говорит настолько интимным шёпотом, что Пит не сразу замечает, что она снова держит его за подбородок. И что она близко к нему настолько, что он может рассмотреть как оказалось двухцветную радужку глаз во всем подробностях. И когда Джоанна выдыхает через рот он успевает ощущить горячий воздух на губах. — Чайник вскипел, — она встаёт на ноги и идёт в другой угол комнаты, наклоняется, достаёт из тумбы две самые обычные белые кружки. — Сахар? — Нет, спасибо, — Пит не смотрит на её фигуру, сосредоточенно пялиться в окно и считает пролетающих мимо птиц. Два голубя, ворона, стайка воробьёв и кажется сойка- пересмешница. — Я то думал, что это я тебе понравился, а тут просто кофе. — Какой ты вежливый, — Джоана заливает пакетик чая кипятком почти до конца и отдаёт ему кружку в руки. Себе заваривает дорогой, но всё же растворимый кофе. — Стараюсь, — Пит нейтрально улыбается и отмечает, что туда она положила две чайные ложки сахара. Больше, чем она обычно просит класть. — За то я нет. Если ты не собираешься мне позировать и работы мои посмотрел, то после чая можешь уходить, — она садится рядом, на этот раз не закидывает ноги, а просто вытягивает куда-то в сторону, откидывается на спинку, кружку с горячим кофе прижимает к животу. — И это после того как я на руках относил тебя в спальню, — Пит в притворном разочаровании качает головой. — Да. — А если я попрошу попозировать для портрета? — Пит кивает головой на свой рюкзак. — Хм, — Джоана меняет положение и теперь сидит полностью развернувшись к нему корпусом. — Ладно, можешь задержаться. И так уж и быть я тебе попозирую. Дальше они сидят в тишине. Свой кофе Джоанна заканчивает минут на пять раньше него, она встает, ставит грязную кружку на стол, хватает рубашку, всё то время лежащую на полу и скрывается за дверями мастерской. Почему-то Пит волнуется. Не зря. Джоанна приходит обратно с стулом, полностью распущенными волосами и рубашкой на голый торс. Оказалось, что в ярком свете она просвечивает. Садится там как удобно ей и молчит. Пит молчит тоже, откладывает недопитый чай, достаёт из рюкзака альбом, мягкий простой карандаш, ластик, садится напротив. Сначала он слабыми линиями намечает композицию, общие черты фигуры с построением и для того, чтобы не запутаться стрелочкой указывает с какой стороны свет. Прорисовку начинает с уточнение позы: положение головы с общим объёмом волос, руки, ноги. Рубашка интересными складками собрана на уровне локтей, и прикрывает грудь и талию от глаз. В какой-то момент Пит уже перестаёт задумываться о собственном смущении, потому что на главное место вышло желание запечатлеть подобный её образ. Простой. В чём-то даже слишком личный, не существующий для чужих глаз. И в том, что она позволяет видеть её в столь личном образе кажется чем-то невероятным. Заканчивает он через час. Есть куда работать ещё, улучшая, детализирую, придавая больше жизни, но для этого нужно время. Поворачивает он рисунок к ней молча, со страхом ждёт реакцию, страшно, что высмеет его увлечение. Джоанна встаёт, разминает затёкшее тело, тянется как кошка. И подходит к нему медленно с точно такой же грацией. Альбом она берёт, задевая его руку, и по спине идёт волна мурашек. — Мне не нравится, слишком нежно, — она откидывает рисунки в сторону на пол. Пит следит за тем, как они летят в угол, корешок мнется от удара о стенку. — Хочу кое-что взамен за расстройство. Джоанна подходит все ближе, ему хочется то ли вжаться в спинку дивана, то ли встать на встречу. Ничего сделать не успевает — Джона садится к нему на колени, плотно обхватывает своими бедрами его и целует. Без затей. Грубовато. И он отвечает. А дальше он помнит только жар от собственных чувств или от чужого тела, он не разобрался. Руки, ноги, губы. Поцелуи, царапины. Стоны, крики, скрипы. И тёплое обнаженное тело в его объятиях после всего это. Через полчаса они встают и принимают душ. По очереди. — С первой встречи хотела это сделать, — Джоана сидит в его обьятиях и это наверное лучшая вещь в его жизни за последний месяц. — Переспать со мной? — Переспать с тобой, — он не видит как она кивает, просто чувствует движение головой и щекотку от того, что волосы движутся. — Ты был таким робким, хотелось посмотреть на самом ли деле ты такой. — И что собираешься делать сейчас? — он замирает, почти затаивает дыхание. — Жить дальше, без тебя, — она коротко смеётся и вытягивает ноги, смотри на свои ступни которые еле видны в полумраке комнаты. Освещение только от уличного фонаря, свет которого плохо дотягивается до окна. — Со мной, — поправляет Пит и сам удивляется своей наглости, он прижимает Джоанну ближе, кладёт подбородок ей на макушку, благодаря всех богом, что она легла ниже. — Думать про без меня надо было раньше, когда затеивала весь этот кавардак с моей головой. — Это мы посмотрим, — Джоана пытается выкрутиться, Пит держит крепко и не даёт ей этого сделать, как бы Джоана не крутилась. — Со мной, — наклоняется, утыкается носом куда-то в щеку и целует туда же смазано. — Я уже купил тебе духи, и ту чёрную толстовку что тебе понравилась постирал. Будет твоей. — Иди к чёрту, — он знает, что если она хотела, она бы надавила куда-то по-больнее и уже давно выгнала бы взашей из студии. Она этого не делает. Так что есть шанс. И на кофе по-ирландски, и на горящие в разговоре глаза. — Я уже с ним, — Пит смеётся и сжимает зубы, когда Джоана Мейсон больно щипает его за предплечье. Возможно останется синяк. Джоана всё-таки встаёт, накидывает смятую комом рубашку и откидывает окно. Пахнет надвигающейся грозой и свежим ветром. — Потом не жалуйся.