Смущённый слоник и кроличья нора

Антон всегда делал домашние задания — будь то университет, школа, курсы — это абсолютно не имело значения. Не то чтобы блондин любил склоняться над кучей учебников и тетрадей, но постоянно сидеть за столом стало привычкой. Обычно Петров что-то грыз и шептал какие-то формулы и вычисления, зазубривал вслух термины с датами и фамилиями известных людей. Бяша абсолютно отличался от своего сожителя. Брюнет любил лежать на диване и проходить очередную ММО, иногда крича нецензурные выражения в сторону своих противников; если же он в группе с другими людьми, то именно на них обрушивался поток гневных слов. Потом преподаватели кричали уже на него, потому что выполнять свои обязанности — базовое умение в обществе, а вот парень плевал на эти правила с самой высокой колокольни. Антон любил тишину, потому что именно с ней легко сосредоточиться на заданиях и упражнениях. Бяшка любил шум, громкую музыку и был душой компании — легко заводил знакомства да и вообще везде чувствовал себя в своей тарелке. Жизнь же решила соединить эти две души воедино — буквально скрепляя их сильным клеем, чтобы не сбежали. А Бяша с Антоном и не против такого обстоятельства, ведь им комфортно друг с другом, они находят много общих тем для обсуждения и вообще чувствуют сильное притяжение друг к другу. Сидели вместе за одной партой на протяжении десятого и одиннадцатого класса, потом оказались в одном университете, потом же их поселили в одну комнату общежития. Вот так совпадение и очень даже приятное. Не то чтобы у них всё было очень гладко и они не ссорились, но достаточно было того факта что понимали они друг друга буквально с полуслова, иногда даже взгляда. Когда же дело доходило до разногласий — это было время криков и очень эмоциональных разговоров. Быстро ссорились и быстро мирились. Вот часы показывали уже десять часов вечера, но ни один из парней не собирался ложиться спать. В комнате горел желтоватый свет, а за окном уже было темно. Петров сидел за рабочим столом и что-то напряжённо решал, судя по нахмуренным бровям и размерному стуку пальцев по поверхности. Бяшка же лежал на своей кровати в разноцветных носках и пытался пройти миссию в очередной игре. Брюнет лежал на животе, покачивая ногами в такт стукам. — Чёрт! — Вскрикнули оба и тут же обернулись, чтобы посмотреть в глаза. Раздался звук из игры, и Бяша окончательно понял, что проиграл. — Что случилось? — Первый спросил Антон, полностью оборачиваясь корпусом к брюнету. — Да клирик хуёвый попался, нихуя играть не умеет даже я бы блять лучше сыграл. Вот нахуя хиллеру лезть на врагов блять?! Дело доктора ходить сзади команды и лечить её, если совсем пизда. А этот гандон попёрся на противников как будто он блять за танка играет. — Бяша прервал свою пламенную речь, так как заметил недоумевающий взгляд собеседника, Антон совсем не мыслил в ММО. — А у тебя чего? — Да вот задача экономическая не получается. Вроде, составил таблицу, так всё равно где-то ошибся, но самое прекрасное, что не могу понять где. — А ну-ка дай сюда. — Бяша встал и подошёл к блондину, вглядываясь через плечо в пример. Глаза внимательно рассматривали сначала условия, а потом уже таблицу. Бяша знал наверняка, что дело в ней, потому что блондин никогда не ошибался в вычислениях, а вот у брюнета было с точностью наоборот. Вот и выходила своеобразная взаимопомощь. Парень был уверен, что вместе они хоть в космос смогут полететь. — Смотри, ты вот здесь перепутал местами размер долга с суммой, которую гражданин И. вернул в феврале 2023 года и потом ты просто пошёл не туда. — Спустя пять минут произнёс Бяша, облокотившись на плечо Петрова. Антон ещё раз просмотрел свои записи и чуть не сгорел от стыда. Математик, а ошибается в таких элементарных вещах. Только Петров снова попытался окунуться в вычисления, как его отвлёк горячий шёпот в ухо: — Пойдём чай пить, солнце, потом пересчитаешь. — С этими словами брюнет пошёл на кухню, опять чуть не споткнувшись о порог. Антон улыбнулся, глядя на записи перед собой. Дома он никогда себя так уютно не чувствовал, но с Бяшей мог себе позволить расслабиться и окунуться в объятия этой шпалы. — Так ты идёшь? — Послышался немного хрипловатый голос с кухни. — Да-да, сейчас. — Антон встал с нагретого кресла и чуть подтянувшись, пошёл к брюнету, который, судя по звукам, поставил чайник и крутился рядом со шкафчиком, где лежало сладкое. Ещё одна особенность его соседа состояла в том, что он ежедневно поглощал тонны сахара и вообще являлся жутким сладкоежкой. Бяша сам по себе походил на немного капризного, но очень доброго ребёнка, даже во взрослом возрасте. Он оставался таким, когда дело касалось и самого Антона. Тактильный брюнет не мог подолгу находиться один, он начинал жутко переживать. Ему обязательно нужен был собеседник и человек рядом, даже если он будет молчать. У Антона была похожая проблема из-за родителей, и теперь ему было просто необходимо, чтобы ему каждый день напоминали о любви, а Бяша давал этого сполна. Вот так и получилось, что даже недостатки сами между собой переплетались, не давая разойтись. Чайник давно вскипел, и парни сидели в тишине кухни, размышляя о чём-то своём. Антон предпочитал кипяток и напиток без сахара. Бяша же обязательно разбавлял холодной водой и насыпал стабильно три ложки, поедая при этом кремовое пирожное. — У тебя тут крошки, — Антон пододвинулся и аккуратно убрал их пальцем, немного задев горячие губы. — Подожди, ты что, не оставил для меня пирожного? — Прости, не знал, что ты тоже хотел их попробовать. — Блондин цыкнул, и пока вкус совсем не потерялся, потянулся к губам напротив. Лизнув на пробу, парень ощутил нотку вишни, идущую в сочетании с кремом. Бяша не двигался, стараясь понять, что делает его собеседник, а ощутив чужой язык, немного напрягся. — Приторно, но мог бы и оставить. — Антон хотел уже сесть назад, как уже брюнет решил действовать, положив руки на горячие щёки и притянув к себе, поцеловал. Даже спустя столько времени они чувствовали некоторую неловкость, но это лишь было приятным дополнением. Губы Антона всегда были искусаны из-за нервозности, а Бяша постоянно носил с собой гигиеническую помаду. У блондина были чуть острые ногти, которые беспрепятственно скользили по чужой спине, а у брюнета они были подстрижены под самый корень. Петров давно ощутил яркий вкус сладости и некоторую радость за то, что смог раззадорить Бяшу на тактильность. Облизнувшись, Антон отстраняется и смотрит в чуть мутные глаза напротив, ожидая, будет ли продолжение или нет. Математика давно вылетела из головы, вместо неё пришли первые пошловатые мысли. — Не против продолжения? Грубый, низкий голос пробрал до мурашек, и, кажется, Петров даже вздрогнул. Родные руки обвили талию, а на плечо упала макушка с чёрными как смоль волосами. Бяша бессовестно дышал в шею, зная, что это слабость Антона. — Это так мило, что ты до сих пор спрашиваешь подобное. Конечно же, нет. — Бяша что-то проурчал и сунул руки под футболку, ощупывая стройное тело. Ещё одним отличием между ними был рост, потому что Бяша предпочитал физическую активность — начал заниматься спортом, став даже выше и крепче Ромы. Антон же, сидя за вечным зазубриванием, отличался немного низковатым ростом и худощавой фигурой. Проведи рукой — и можно косточки сосчитать. Брюнет продолжил расцеловывать уже шею, немного покусывая нежную кожу. — Ты только не переусердствуй, а то мне завтра сдавать зачёт. — Ему хмыкнули куда-то в плечо, а шаловливые ручки добрались до сосков, немного сжав их. Антон, чуть испугавшись, сжал чужие волосы и всхлипнул. Что касалось секса, то самой главной частью для них обоих были прелюдии, потому что именно в это время они утоляли свой тактильный голод и наслаждались ощущениями от чужой заботы. Бяше нравилось, когда его гладили по голове, привычка появилась ещё в детстве, когда мать так вознаграждала его старания. Для Антона отдельное удовольствие было находиться в объятиях, и стыдно было признавать, он не мог без них спать. Антон снова всхлипнул, ощутив холодный, мокрый язык на сосках, по телу как будто прошёл электрический ток. — Тебе приятно? — Спросил Бяша, немного оторвавшись от чужого тела. Это была этакая привычка. Антон сначала думал, что это над ним так издеваются, постоянно спрашивая хорошо ли ему, но оказалось что это не так. Брюнету было необходимо раз за разом знать приятно ли его партнёру от его действий. Такой огромный комок заботы. — Конечно, солнце, — Раз за разом повторял Петров, ведь Бяша не мог навредить, уж точно не ему. Брюнет мог обидеться, мог разозлиться, да всё что угодно мог, кроме как ударить близкого человека. Вдруг лампочка начала мигать и на кухне. — Сегодня явно какой-то неудачный день. — Это точно, — Промурлыкал Бяша и поднял Антона на руки, чтобы отнести «принцессу» в комнату и уложить. Свет он погасил коленкой, в то время как Антон старательно вылизывал шею, а после укусил в районе скулы. — Хэй, у меня вообще-то тоже завтра зачёт! — А это тебе за съеденное пирожное. — Антон рассмеялся, пока его не положили в кровать, придавив к ней. Бяша снял с блондина футболку и продолжил мучить соски, но вот шаловливые руки решили снять ещё и штаны. Петров начал теряться в ощущениях, он всегда был очень чувствителен к подобным проявлениям ласки, а сейчас он кое-как держался, чтобы не застонать. Излишнее количество слюны приятно холодило разгорячённую кожу, пальцы на ногах сжались. Футболка, штаны, нижнее бельё — всё это оказалось на другом конце кровати, и Бяша в последний раз лизнув щёку Антона, достал из-под подушки смазку. — Какой же ты красивый, Тоша — Проговорил, улыбаясь, брюнет. — Ты тоже очень красивый — Прошептал Петров и поцеловал пухлые губы, переплетая языки. Руки остановились на торсе, ощупывая каждый кубик пресса, и снова оказались на плечах. Антон прекращает поцелуй, и тонкая нить слюны разрывается между ними. Сейчас начнётся самое интересное, поэтому блондин ложиться обратно перед этим громко чмокнув Бяшу. Колечка мышц коснулось что-то прохладное, а позже в Антоне оказался один палец, который старательно массировал проход. Брюнет всегда очень тщательно подготавливал своего партнёра, чтобы как можно меньше боли ощущалось утром, а утром Петров итак будет ворчать на покраснения и опухшие донельзя губы. Наконец, Антон стонет в голос, Бяша нащупал простату и теперь процесс пойдёт быстрее. К первому пальцу добавляется второй, а через несколько секунд и третий. Блондин плавится от ощущений, держась уже крепко за простыни, отчего костяшки белеют. Лицо же отображало крайнюю степень удовольствия, и для Бяши оно было по истине бесценно. Он уже отложил такого Антона у себя в памяти и каждый раз, вспоминая он хоть и будет краснеть, но улыбаться, прикрывая рот рукой. — Давай уже — Простонал Петров и брюнет решил, что и в правду достаточно подготовки, поэтому он быстро чмокнул чужую пятку и, уместив ноги себе на плечи, вошёл в нутро. Приятная горячая узость была в самый раз, и от первого толчка простонал не только Антон. Второй толчок также прошёлся в простату, доставляя удовольствия обоим. Бяша предпочитал умеренный, глубокий темп, чтобы полностью прочувствовать партнёра, Антон же не возражал, правда, иногда просил ускориться, но это уже ближе к разрядке. Правда справедливости ради блондин уставал быстрее и уже под конец не мог соображать. Белые пятна похожие на звёздочки в конце разрядки были так реалистичны, будто он попал на небо. Когда Бяша делал особенно глубокие толчки, Антон старался стонать ему в губы, чтобы не так сильно беспокоить соседей, брюнет же подхватывал их и чуть усмехался своим наблюдениям. Петров был разнежен и расслаблен настолько, что приходилось его чуть удерживать, чтобы он не ускользал. Для бурята это было самым льстящим комплиментом и каждый раз, шутя пошлые шутки, он не упускал этот факт. Стон, ещё и ещё, вот Антон попросил ускориться, чтобы сделать конец ярче для них обоих и Бяша выполнил, чуть оставляя красные полосы на талии и полностью сосредотачивая внимание на лице, ведь закатанные глаза и раскрытый рот смотрелись настолько завораживающе и откровенно, что брюнет не смел отрывать глаз. И вот Петров кончает без рук, сразу же прикрывая глаза, пытаясь отдышаться и начать снова мыслить. Через пару толчков заканчивает и Бяша, хватая плед, укрывает их обоих. Дальше по плану идёт целая терапия поддержки, когда они по очереди говорят влюблённые глупости, чуть смеясь. А потом: — Я люблю тебя — И я тебя… Но всё же я не ошибся в таблице, я случайно, когда умножал два на три получил 5, вот и не вышло. — Уже шептал в полудрёме Антон, а Бяша кое-как сдержался, чтобы не дать подзатыльник зануде, который портит настолько прекрасный момент.