***
Они стояли перед одной камерой, мужчина открыл дверку ключом и посмотрел на них. — Я с ним?! С ним в один обезьянник?! — Локсли хохотал во всю. Миниатюрная брюнетка стояла сжав кулачки и ошарашенно металась карими глазами по всему. Соседняя камера была свободна, ну почему их-то закрыли в одну? Кажется, все слышали, как они шипели друг другу маленькие угрозы. Хотелось влепить Локсли пощёчину. — М-угу, а то вдруг ещё кто-то решит повеселиться с телефоном, — с нажимом, ему пришлось подтолкнуть парочку в камеру и запереть их на ключ. Они разошлись по разным углам, думая, что их ждет дальше. Видимо, ничего хорошего. Девушка сидела, закинула ногу на ногу и нервно покачивала правой. Последний человек покинул их, оставляя один на один. Тишина, было слышно тиканье настенных часов. Реджина закусила нижнюю губу, ожидая божьей помощи. В такие моменты все становятся верующими. Она еле слышно что-то бормочет себе под нос, и Локсли прекрасно слышит её. — Я тоже проклинаю тот день, — пошёл уголь в печь. — Какой внимательный, — эта фурия фыркает и запускает пальцы себе в волосы, расчесывая локоны, которые спадали волнами на спину. — Ты бы ещё моей смерти пожелала, — сейчас явно что-то будет. — Жаль камера работает, родная мать бы тебя не узнала, — шипит девушка, пожирая своим взглядом тело мужчины. — Да где же этот Киллиан, чёрт бы его побрал! — Нервно вздохнув, он стал смотреть в потолок. — Ты позвонил Джонсу?! — Реджина взлетела на своих каблуках и сложила руки под грудью. — Тебе-то какое дело, — он до жути устал. — Блеск, фиг они соберутся со Свон, — послышался звук каблуков, она стала мерить камеру шагами, повиливая бедрами. — Ну, отлично, теперь Джонса на блондинок потянуло. Вот на кой чёрт вы свалились на наши головы? — Робин посмотрел на часы. — Идиот, — налегке вылетает из уст. — Дура, — о да, ему удалось заполучить её убивающий взгляд. — Придурок ! Я ненавижу тебя, слышишь? Не-на-ви-жу! — Началась буря, и, если дело дойдет до лавины, мало точно не покажется. — Истеричка! — В этот момент в помещение вошли Джонс и Свон. — О-о-о, узнаю старые ссоры, — протянул Киллиан, раскинув руки. — И вы ещё живы? — блондинка обратила внимание на то, что они находились в одной камере. Они разошлись по углам, Джонс с Локсли, а Эмма с Реджиной. Хорошо иметь таких друзей, друзей со связями. Любой бы подумал, что он просто выгоден своему другу, но это была одна из самых крепких дружб. Чего они только не пережили, и в самые худшие моменты ты знаешь, что у тебя есть надёжный и верный друг. — М-да, угораздило же тебя, — Киллиан смотрел, как Робин жмуриться, качает головой и улыбается, вся ситуация доводила до нервов и тошноты. — Почему эта женщина всегда всё портит? Ну почему мы обходили это четыре года, а сегодня всё вернулось на круги своя? — Он рычит, сжимает кулак и нервно шаркает ногой. — Ну, в одном обезьяннике вы ещё не сидели. Это что-то новенькое, — Свон позитивно настроена, кто-то очень долго будет вспоминать эту ситуацию. — Свон, какое, к чёрту, новенькое? Ему повезло, вы как всегда приходите в самый нужный момент, — Миллс была чертовски зла, и, будь она чайником, давно бы вскипела. — Да, Мистер Голд тогда тоже вовремя пришел, иначе вы бы и его кабинет разнесли, — сколько было шуму и ругани после того, как декан пытался разнять этот смерч в своем кабинете. — Что? Он первый начал. Не я сказала, что он выглядит как мальчик по вызову! — От удивления её ротик раскрылся. — Да, но нашумели вы тогда хорошо, даже Голду досталось, — Джонс подошел к Свон и приобнял её за талию. — Фу! — Скривилась Реджина. — Злюка какая, да, лапочка? — промурлыкал Киллиан Эмме, явно намекая. Вскоре, Лиам открыл дверь ключом, выпуская эту озверевшую парочку. Миллс благодарила Бога за существования Джонса, её брата, а Локсли думал, как будет мстить ей. Джонс-старший прошёл до стола и уселся в кресло. — Ох, до добра ваша вражда не доведет, — мужчина откинулся в кресле, закинув руки за голову. — Только заступил? — Интересуется младший. — Ага, а теперь брысь, я передумать могу.***
Компания из двух девушек и мужчин сидела за столиком в кафе. Чёрная обивка дивана была намного приятней, чем скамья в обезьяннике. Свон заказала себе картошку фри с молочным коктейлем, и на пару с Джонсом уплетала это. Реджина выбрала салат с морепродуктами, ведь она поддерживает свою фигуру в тонусе, стараясь не травить саму себя химией. Локсли остановился на рёбрышках. Что-ж, вполне мужской выбор после тяжелого дня. Их заказ чуть задерживался, но вино как кстати принесли. Глядя на влюблённую парочку становилось тошно. Рядом с ней сидел Джонс, они постоянно хихикали и улыбались. Робин не мог представить своего друга влюбленным, но сидя рядом со Свон, то понял, как всё серьезно. В этот день народу было не так много, но достаточно для одной огромной неловкости. Официант несёт заказ соседнему столику и случайно запинается через свои ноги. Коктейль и что-то жирное попадает на блузку Миллс, а Локсли как всегда пронесло. Грохот посуды, пару тарелок разбито. Из-за шума все люди обратили внимание на них. Директор заведения сразу же подошел к ним. — Извините, Джон работает всего лишь пару дней. Мы приносим свои извинения, так же ваш заказ и химчистка за наш счет, — мужчина был вежлив и спокоен, было видно, что человек любит свою работу. — Да тут химчистка не поможет, жир, — указала она на значительно большое пятно на пиджаке, которое было закинуто на спинку дивана и, судя по всему, тоже было испорчено. — Мы можем предложить Вам уборную для персонала, где Вы сможете застирать вещи там, и Вас никто не будет беспокоить, — делать было нечего, Реджина тихо и спокойно отправилась в уборную. — Надо же, а где скандал? Буря? пламя? — Джонс положил картошку, удивляясь спокойствию Миллс. — Она на Локсли все силы потратила, — Эмма улыбнулась и коснулась губами трубочки, наслаждаясь божественным вкусом. — Ну, вы же знаете нашу Мисс истерику, — в защитном жесте он поднял руки и покачал головой. Два последних заказа были принесены, в этот раз аккуратно. Уборщица убирала ещё последствие прошлой неловкости. Робин хотел было приступить к трапезе, но вибрация в кармане его брюк не дала этого сделать. — Извините, — увидев на дисплее имя «Уилл», он встал из-за стола и направился в сторону уборной, ища что-то подобия балкона. — Как думаешь, он останется жив? — Задалась вопросом Эмма. — Похоже, без скорой сегодня не обойдется, — хихикает Джонс. Робин договорил с коллегой и положил телефон в карман пиджака. Увидев дверь с табличкой «для персонала», он тихонько открыл дверь, и, не заботясь о тишине, закрыл её, проворачивая замочек. Миллс ничего не замечала, но после шороха резко обернулась, предоставляя Локсли шикарный вид: рубашка была расстёгнута, а чёрный кружевной бюстгальтер выгодно подчеркивал манящую грудь. Робин тяжело сглотнул, опустив свой голубой взор на оголенный участок. Хотелось дотронуться до нежной кожи, ощутить эту мягкость, бархат. Врезаться в её губки звериным поцелуем и заставить кричать, так, что на утро она охрипнет. Реджина опомнилась и запахнула рубашку, бросая гневный взгляд на Локсли. — Ты что здесь забыл?!, — Температура набирала обороты. — Зачем ты это сделала? — Спрашивает он, отстраняясь от стены, и медленными шагами направляясь к этой фурии. — Сделала что? — Якобы не понимая, хлопает своими ресницам девушка. — Брось, неужели ты настолько меня ненавидишь? — Его голос казался таким вызывающим и сексуальным. Робин подошел к ней, и брюнетка попала в ловушку: он расставил руки по бокам её манящего тела. Эта бестия была зажата между раковиной и его телом. Карие глаза гуляли по его лицу, пытаясь поднять, что он задумал. Ручка продолжала скрывать усладу для его глаз. Прядка волос спадала ей на лицо, и Робин заправил её за ушко, медленно и томительно касаясь оливковой кожи. Мурашки побежали по её телу, окутывая в считанные секунды. Взор голубоглазого пал на её губы. — Ты даже представить не можешь, насколько, — ухмыляется она, и закусывает нижнюю губу. Это маленькое действие вызвало бурю эмоций в Локсли, и в считанные секунды он разрушил между их лицами какое-либо расстояние, впиваясь в сочные, сладкие уста. Миллс опешила от такого порыва, но отталкивать не стала. Поцелуй был полон страсти и желания, похоти. Реджина, позабыв обо всём, положила руки ему на плечи, впиваясь ноготками в пиджак дорогого костюма. Она с жадностью отвечала на его поцелуй, и пропустив чужой язык в свой ротик, они начали пламенный танец, борясь за право вести. Помада исчезает с её губ. Руки прижимали тела друг к другу. Кислорода не хватало, Робин разорвал поцелуй с причмокиванием и посмотрел в её глаза. Дыхание колебалось, он чувствовал как вздымается её грудь. — Твою мать, — выругался Локсли, снова припадая к её губам. Реджина зарылась пальчиками в его волосы и поддалась искушению. Поцелуи перешли на шею. О, это была одна из самых эрогенных зон девушки. Локсли коснулся чувствительной точки, засасывая кожу и покусывая бархатную кожу. Щетина немного щекотала её. Миллс выгнулась и тяжело простонала. Они и подумать не могли, что когда-то их губы соприкоснуться, а тела будут желать соития. Руки Робина были на тонкой талии, плавно скользя к ягодицам и с силой сжимая их, вызывая судорожное дыхание и очередной стон. Эта пытка не заканчивалась, один за другим поцелуи ложились на нежную кожу. Мужчина наслаждался этим моментом. Моментом, когда она полностью в его руках. Её тело сводило с ума многих, но достанется оно именно ему. Он вытащил блузку из юбки и стал бороться с мелкими пуговицами. Пальцы постоянно соскальзывали и гнев делал свое, Робин прорычал ей на ушко. Реджина пыталась скинуть его пиджак. Вскоре она была без блузки, и дорогая ткань была отброшена в сторону, предоставляя Локсли шикарный вид на полушария. Брюнетка пыталась бороться с пуговицами на его рубашке, а Робин усмехнулся, когда она разочаровано простонала. Руки тряслись от похоти и желания, наслаждаясь друг другом. Его умелый рот припал к такой манящей груди: все эти соблазнительные формы слишком его вызывали. Умелый язычок вырисовывал какие-то знаки на правой груди, пока руки коснулись талии, обжигая. Она запускает свои пальчики в его волосы, массируя кожу головы. Шаловливые ручки мужчины спускают лямки с её плечиков и ловко дотягиваются до застежки. Реджина снова пытается справиться с его рубашкой, и в этот раз удачно. Его оголенный торс вызывал бурю эмоций. В низу живот нещадно потянуло: эта сладкая пытка выбила её из колеи. Локсли снова припадает к её груди, на этот раз к соскам, которые успели набухнуть. Этим нехитрым действием он заставил Миллс вскрикивать. Голубоглазый оттянул сосок под громкий вскрик и вернулся к её шее, оставляя пару засосов на матовой коже. Решив действовать, девушка провела пальчиком по его груди, вызывая волну мурашек. Их глаза встретились. В карих омутах виднелись страсть, похоть, и желание. Робин подумал, что довольно её мучить, и пора переходить к серьезным действиям. Опустившись на колени перед ней, руки коснулись её бедер, и очертив плавный изгиб, он коснулся подола юбки. Ткань постепенно поднималась, оголяя стройные ножки, которые были в бежевых чулках. Локсли простонал и поднял юбку до талии, делая из неё пояс. От вида кружевного белья кровь вскипела. Он смял её ягодицы в руках, приподнял такое легкое тело, и она обвила его торс ножками, скидывая каблучки. Женское тело оказалось зажато между раковиной. Невероятная картина. Она была красивой, очень красивой, и он только сейчас увидел настоящую её, а не Реджину, которая плавала в море злости. Робин скользил по её фигуре своим взглядом: пышная грудь с темными ареолами и маленькими бусинками, плоский животик. который дрожал из-за желания, округлые ягодицы, стройные ножки и густая копна волос. Губы встречаются в очередном страстном поцелуи. Его руки бегают по плоскому животику, плечикам, осиной талии. Она прикусывает его нижнюю губу оттягивая и посасывая. Голубоглазый потянулся к своему ремню, стараясь как можно быстрее его расстегнуть. Вскоре, он выпустил готовый во все оружия орган и удобно устроился между её ног. Тяжёлое дыхание, спертый воздух, осознание того, что в любой момент кто-то может постучаться в дверь. Робин отодвинул в сторону кружевную ткань и провел возбужденным членом вдоль влажных складочек. Из груди Реджины был выпущен стон, Локсли усмехнулся. Миллс чувствовала пульсацию его органа и думала о ощущениях, которые её ждут. На самом деле, она не понимала, как эта плоть поместиться в ней. Робин взял в руку свой орган и задал верное направление. Громкий крик, рука мужчины ложится на пухлые губы. Орган постепенно растягивает тугие стеночки, заставляя женское тело пылать и выгибаться. Голубоглазый прикрыл глаза и сдавленно простонал. — Чёрт, какая же ты тугая, — стонет он и она чертыхается. Локсли дал ей привыкнуть к его немалому размеру, и постепенно начал характерные движения. Реджина прикрыла глаза. Девушка запрокинула голову, обнажая участки бархатной кожи, на которую моментально легли пару поцелуев. Он наслаждался ей, этим моментом и её яблочным парфюмом. Темп постепенно стал ускоряться, влажные звуки рассеивались в помещении, но Робин, по-прежнему, был осторожен, ведь не хотелось причинять боль этому созданию. Хотя медленный темп был, скорее, пыткой, Миллс закусила губу, стараясь заглушить свои стоны. Мокро, горячо и тесно. Эта ведьма свела его с ума. Стоны наполняли помещение, член коснулся чувствительной точки. — Твою мать, — шепчет брюнетка, впиваясь ноготками в его плечи. Она начинает сдавать первой, с каждым толчком желанная разрядка приближается, а тело подводит. Стенки сжимают его орган тисками. Мужчина прикусил кожу на её остром плечике. Реджину захлестнул экстаз, острые ноготки оставили красные полосы на спине Робина. Через пару фрикций к пику наслаждения приходит и Локсли, выпуская своё семя в неё. Сладкая дрожь, жар, исходящей от тел друг друга. Ноги трясутся, и если она встанет, то они явно её не удержат. Робин убрал прилипшую прядку с её лица. Мужчина легонько коснулся её губ своими и соприкоснулся с ней лбами. Рука легла туда, где бьется её сердце, и она последовала его примеру. Дыхание постепенно приходило в норму, а мозг обдумывал всё то, что с ними случилось. Они не те, которым нужен секс без обязательств, тем более после такого. Они знали друг друга много лет, но лютая ненависть заглушала все те чувства, или кто-то из них хороший актер. Сейчас они далеко не думали о злости и желании убить друг друга. Женское тело расслабилось в его сильных руках, которые покоились на талии. Сглотнув ком в горле и заглянув в голубые омуты, с придыханием она произносит только одну лишь фразу. Она заставляет Робина улыбнуться и закрепить на её губах долгий и сладкий поцелуй. — Я ненавижу тебя, Робин Локсли.