Чего страшишься ты

Это всё было так ново — и ветер в волосах, и пыль дорог, и бесстрастные лица попутчиков. Открывшийся перед Финном мир был полон загадок, самых разных загадок. А ещё он был полон ужасов и страха, и они тоже приходили в самых разных обличьях. Нельзя сказать, что он раньше ничего не боялся. Боялся, да ещё как: идиотские розыгрыши недалёких товарищей (таких, как Андерс, к примеру) кого угодно могли сделать заикой на всю оставшуюся жизнь. Но разве могли дурацкие шуточки сравниться с воем волков в ночи? С жутким голодным блеском в пустых глазах? С мерцанием осколков зеркала в тёмной пещере? Тайны и страхи шагают рука об руку, и нельзя коснуться одного, не затронув другого. И это...привлекает. Перед этим нельзя устоять. Любопытство, что ж поделаешь. И именно оно, любопытство, - то, что так раздражает его спутниц. Волочась позади их маленькой компании, Финн сверлит взглядом спины Сураны и Арианы и морщится и ворчит всякий раз, когда проклятый пёс мабари хватает его за край мантии, не давая двигаться дальше. Страж-Командор редко улыбается, и с ней особо и не поговоришь. Да и им, выходцам из одного Круга, как ни странно, говорить особо не о чем. О чём им толковать? Об общих знакомых? Но Финн мало интересовался жизнью других магов в Башне, жизнь книг интересовала его куда больше, а Сурана не любит вспоминать свои годы в Круге, ведь на ум тут же приходит Йован, или Ульдред, или какой-нибудь демон. Может, тогда о её подвигах? Но Финн уже знает всё, что ему надо знать, а о большем Сурана и заикнуться не даст. И в конце концов, он знает, что она такое. Лёд, лириум и капелька храбрости. Ну или наглости. Вкупе с ужасающе-небрежным отношением к книгам. А вот Ариана — совсем другое дело... Таких, как она, Финн никогда не встречал. Такие, как она, всплывали на страницах тяжёлых, покрытых пылью, плесенью и ещё Создатель ведает чем фолиантов. Такие, как она, ловкие, грациозные, хрупкие и опасные одновременно... - Что-то не так? Бедняга Финн спотыкается от неожиданности и едва не теряет равновесие. На губах Арианы мелькает едва заметная весёлая полуулыбка. - Эмм... не так? Что может быть не так? Ну, за исключением того, что мы выслеживаем какую-то могущественную отступницу, идём на Тропы, где полным-полно порождений грязи и... и ещё Андрасте знает чего... О, и этот пёс опять на меня пялится. - Так вот чего боятся маги Круга? Грязи и собак? - полуулыбка на обветреном лице сменяется усмешкой, задиристой, немного насмешливой, и Финн чувствует себя полным идиотом. Опять. Сегодня — уже пятый раз. - Вовсе нет! - пытается он возразить, вот только попытка эта слабая и жалкая, и Ариана уже не слышит — она уже вновь впереди всех, мчится навстречу новым приключениям и закатному солнцу. Ведь долийской охотнице, бесстрашной, красивой и дикой, слушать жалобы неженки-мага совсем не интересно. Тогда Финн познает один из своих страхов — страх, что его никто не услышит, и все его знания канут в забвение никому не нужные. Он ещё не понимает, что это — страх одиночества. Ночь обнимает сидящих подле костра путников и накрывает небо полотном из чёрного шёлка. Приближается осень, и шаги её уже видны — всё чаще и чаще обрывает ветер листья деревьев и играет с ними, заставляет кружиться в бешеном хороводе. Закаты приходят раньше, а рассветы, напротив, позже, с неохотой, как будто солнцу лень подниматься из тьмы каждое утро и окрашивать небеса в нежно-розовые тона. Финн пододвигается поближе к пламени и тянет к нему дрожащие руки. Так холодно... Он бросает в сторону Арианы недоумевающий взгляд: долийка, похоже, совсем не замёрзла. Наоборот, она... радуется? Промозглым ветрам и непонятному, жуткому шёпоту, что они приносят с собой? Как так может быть, что Финна пугает каждый шорох, а Ариана не боится ничего? И дело даже не в том, что он вырос в Башне, где нет друзей. Нет, до этого Финну никогда не было дела. Ну разве что однажды было — чуть-чуть, во время Истязания, но это было так давно... Так в чём же дело? И тогда у него назревает вопрос: - А ты чего-нибудь боишься? Во взгляде Арианы — недоумение и растерянность, привычная насмешливость куда-то исчезает. - Долийский охотник не знает страха, - почему-то отворачивается она. Сурана лениво приподнимает чуть подрагивающие веки, запускает пальцы в шерсть лежащего рядом пса и прислушивается к этой странной, лишённой смысла беседе. - Так не бывает, - возражает Финн. - Все чего-то боятся. Это всего лишь естественная реакция на внешние раздр... - заметив потемневший взгляд Арианы, он замолкает и чувствует себя теперь не просто идиотом, а идиотом, которому никто не рад. И тогда он знакомится со своим новым страхом — страхом, что никто и никогда не будет его ждать. Он уже собирается скрыться в тенях, как до него доносится звонкий голос: - Их подвести. Клан. Я боюсь подвести свой клан. Финн замирает на месте и медленно, очень медленно оборачивается. Ариана смотрит куда-то в сторону, свет огня освещает её лицо, из-за чего её кожа будто бы мерцает золотом. И он вдруг ловит на себе взгляд Сураны, видит, как её губы чуть приоткрываются, как будто она хочет ему что-то сказать. Но Сурана молчит и улыбается, её пёс мирно спит, а Ариана обхватывает себя за плечи. И они вместе ждут прихода зари — вестницы нового дня. Все страхи меркнут пред страхом смерти. Вартералл — это дерево и ветер, жизнь и смерть, сплетённые древней магией воедино. Это хранитель жизни, сеющий смерть. Какая прекрасная ирония. Финн наверняка оценил бы, прочти он это в одной из своих книг. Сейчас же, глядя на возвышающуюся над их маленькой группой громадину, Финн чувствует себя мелким, жалким и ничтожным — не самое приятное чувство. Но что ещё хуже, он чувствует себя бесполезным. Все его знания, все сотни тысяч мудрых слов — ничто перед смертью, пылинка перед грозным творением чужих и далёких богов. Он слышит, как визжит пёс мабари, и затыкает уши, моля Создателя прекратить всё это. Он видит, как падает навзничь Ариана, как её лицо бледнеет на глазах и как дрожат её губы в слабой попытке обратиться к богам, объяснить, что гнев их стража направлен не на тех, кого нужно. Он не сразу понимает, что Сурана трясёт его за плечи — ужас сковывает его, когда он замечает, что одно из её ребер торчит наружу, что кости - кости! - проткнули ткань мантии. - Давай же! Помоги ей! Живо! - Она хватает его за ворот и тянет к себе, протягивая руку в сторону Арианы. Финн чувствует на себе её дыхание, тяжёлое и прерывистое, смотрит в глаза - и не видит в них страха. - Я...я н-не могу...! - Можешь! Я им займусь! Ну же, Финн! - и она буквально бросает его на землю, а сама мчится дальше — к победе или смерти, всё одно. Победа или смерть. Финн бросается к Ариане, пытается нащупать пульс... Проклинает всё на свете, когда не чувствует биения сердца. Всё было зря. Кому нужны годы обучения в Башне, кому нужны книги, летописи, свитки, когда он даже не может ничем этим воспользоваться? И вот тогда Финн встречает ещё один страх, уже третий по счёту. Страх, что он никого не спасёт. Зачем было становиться целителем? Даже Андерс — балбес Андерс! - много, много лучше его. Финн закрывает глаза, пытаясь сосредоточиться. Но даже с закрытыми глазами он видит бескровное лицо долийки. Она боялась подвести. И он тоже этого боится. Нужно что-то делать. Вспомнить заклинание. Прочесть. Хрип, срывающийся с его губ, сливается с предсмертным стоном вартералла. Они стоят втроем — хотя нет, вчетвером (опять этот проклятый пёс...) и смотрят вдаль, на простирающиеся впереди поля и луга, залитые красным солнцем заката. Ариана улыбается и с благодарностью кивает Финну, помня кому обязана жизнью. Сурана стоит рядом с ней, задумчивая и неподвижная, будто статуя. Мабари опять пытается сбить его с ног. Всё как обычно. Всё правильно. - А неплохая из нас вышла команда, - осмеливается нарушить момент тишины Финн. - Неплохая, - Ариана чуть наклоняет голову набок, хитро прищуриваясь. - Я вот тут подумал...Может, повторить как-нибудь? Ну...если ты там ещё зеркало найдёшь...Я даже придумал нам название! - Название? - Сурана наконец-то отрывается от своих дум. - Да! - сияет Финн. - Зеркальная команда! Ну как тебе? - Зеркальная команда? - и Ариана, и Сурана улыбаются — не зло, нет, добродушно. - Ага. Чем плохо? По-моему то, что на...уйди от меня, проклятое животное! Мабари весело лает и отбегает в сторону — вместе с вещмешком Финна. - А ну отдай! - путаясь в складках мантии, Финн бросается вслед за ним под смех Сураны и Арианы. - Отдай! Я тебя больше не боюсь!