Общага

Осень приносит с собой много сырости и слякоти, холода, проблем и плохого настроения в перемешку с недосыпом и бессонницей, впрочем в остальные времена года эти вещи всё равно предследуют Достоевского практически постоянно, но в пору увядания, усиливаются особенно, не так, как всегда, что зачастую доставляет множество неудобств. Сегодня в Питере на редкость тепло и солнечно, что не может не радовать почти всех горожан. Плохо относятся к этому лишь например такие, как Фёдор, ведь на улицах сразу же становится людно. Прохожие не дают идти в обычном немного быстроватом и суетливом темпе, из-за чего зачастую в такие дни многие заявляются на работу или учёбу позже, чем должны. Это, как знаете, выгодным обстоятельством далеко не является, а наоборот играет против вас, и в большинстве случаев выигрывает, да выигрывает каждую свою попытку, постоянно и без неудач, так выигрывает, что ему и противостоять-то никогда не получится, а если и получится, то только малое количество раз, и то по счастливой случайности. Некоторых за опоздание даже увольняют, после чего эти индивиды продолжают слепо радоваться солнцу из-за которого их жизнь теперь так глупо и запросто разрушена. Далее они также, по прежнему радуясь хорошей погоде, отправляются домой и затягивают петлю, накладывая на себя дрожащие ручонки, ведь уже бывшая должность добывалась ранее огромным трудом и являлась целью всей жизни, смыслом их бессмысленного существования. Но это лишь пример. Причин недолюбдивать и плохо относиться к хорошей погоде гораздо больше. По небу иногда проплывают белые облака, которые обычно покрывают в основном серое, но иногда и голубоватое пространство полностью, практически без лишних дыр. Судя по их наличию, дождя сегодня не ожидается. Это явление природы происходит чуть ли не постоянно, от чего тротуары зачастую заполнены лужами в углублениях, а на газоне постоянная грязь, наровящая запачкать обувь, промокшую и без её лишней влаги. Некоторые цветы уже завяли, их яркие бутоны потихоньку, по лепесточку потемнели и с виду даже размякли, предавая растениям не самый лучший вид. Иногда прохожие подходят и скрывают их, чтобы засушить красивый гербарий. Такого вида увлечение удобно и в основном не требует особого труда, лишь прогуливаться и забирать домой попадающиеся почти на каждом шагу цветы. Зачастую спешащие на работу граждане наступают на отходы животных, находящиеся совсем рядом с вышеупомянутыми цветочками в траве вперемешку с почвой. Зрелище не из приятных, к счастью взор редко устремлён вниз, а в основном цепляется за окружающие здания и дома. Архитектура Санкт-Петербурга чудесная. Кто-то на данный момент прогуливается по Сенатской площади, рассматривая окружающую местность и вдыхая постепенно разогревающийся воздух. Это могут быть те же любители гербария или другие обычные жители, находящиеся в отпуске. Люди, имеющие свободное время занимаются спортом, бегая и при этом практически бесшумно касаясь подошвами кроссовок прохладного и влажноватого асфальта. Раздаётся тихий шум всплёскивающихся волн реки, которая в нынешнее время года уже сильно понизила свою температуру, от чего рядом проходит гораздо меньшая толпа народа, чем, например в душное и долгожданное для них лето, когда хочется немного остудить разгорячённое от активного отдыха тело, купить мороженое и, может быть дотронуться до воды. Рядом возвышаются деревья с пышными зелёными кронами, некоторые цветут, от чего частички пыльцы витают в водухе практически по всей округе и заставляют аллергиков оставаться дома, не вылезая от туда весь сезон. Сейчас листва древесных растений опала, покрывая землю вокруг. По началу это выглядело просто великолепно, но постепенно пришли дожди и всю очаровательность картины мигом смыло. Теперь не хочется опускать глаза вниз и наблюдать отвратительную грязь, чвокающую и хлюпающую под ногами, не повезло живущим рядом с зелёными участками, обречены на длительные и нудные страдания, ведь, как известно самые сложные моменты жизни или же время нелюбимой работы на зло тянутся дольше всех, оставляя после себя далеко не лучшие из возможных воспоминаний и ощущений, прямо как наблюдение за чем-то неприятным. В одной из бесконечных серых улочек возвышается небольшое жилое построение. Возведено оно не так давно, пару лет назад, поэтому большинство квартир либо просто раскуплены, либо сдаются в аренду. Цена разумеется разная, в зависимости от состояния. Где-то уже успели знатно нагадить, вероятно эти жители не изменяют своим традициям, берущим своё начало ещё в прошлом месте проживания. Нижняя часть постройки покрашена в красивый красноватый оттенок, остальная, вплоть до самой крыши - в белый. Этажей чуть больше двадцати, всё выполнено в красивой, а главное ровной и качественной форме многоугольника. Сложно заметить недостатки, если не являешься архитектором, хотя врятли люди этой профессии тоже бы заподозрили что-то неладное. Слишком уж хорошо всё выполнено. С верхних этажей открывается потрясающий вид на город из-за чего деньги с их жильцов сдирают куда больше, нежели с других. Большинство оправдывается банальными фразами по типу: «Зато тут можно полюбоваться прекрасным видом в любое время». Другие при этом могут позволить себе то же самое, поднявшись на пару этажей выше, в итоге вывод - в основном верхние этажи скупают любители часто фанфаронить или в принципе представлять себя выше других. Как не отрекайся от этого, но подобное зачастую оказывается правдой. Выход ведёт на детскую площадку, где зачастую слышатся крики надоедливой ребятни, веселящейся и бегающей друг за другом с какими-то игрушками. Спокойных не так много, даже очень мало. Здесь больше подойдёт выражение "стакан наполовину пуст, а не полон". Они словно совершенно другие по их словам и манере речи будто взрослые в другом теле. Выражение глаз, лица, напряжение мышц. Все нужные эмоции, что находятся впереди давно постигнуты ими. Пусть даже ничего не понимают, но главное делать вид. Комната слабо освещена лучами солнца, проникающими внутрь из щели между тёмных занавесок, старательно максимально сдёрнутых вместе. Воздух пропитан смешивающимися между собой ароматами кофе, заварки от чая, ароматических и церковных свечей, где-то ощущается нотка благовоний. На удивление между собой эта композиция умудряется прекрасно сочетаться и даже не въедается в рецепторы резковатым запахом, который должна иметь. У правой стены расположился белый стол. На его полках стоит множество книг из русской и заграничной классики. Есть несколько свечей в красивом тёмном и белом стекле. Рядом находится подсвечник с такими же предметами освещения. Основной свет в основном включается лишь при острой необходимости. Обычно окружение освещается лампой к которой прикреплён колокольчик Фурин, если приходится что-то долго писать, она используется, да и то светит в стену, чтобы было менее ярко. Помимо свечей и лампы на столе органайзер с парой ручек, ранее в нём их хранилось в разы больше, но после пришлось выкинуть практически все, чтобы лишний раз не мешали. Есть пара карандашей, красная ручка, ластики и другие предметы канцелярии. По середине расположен ноутбук, за ним небольшой календарь, привезённый из Японии. Элементы этой страны здесь имеются в небольшом количестве. Практически все они находятся в специально отведённом для них месте в шкафу. Четыре бутылки сакэ, веер и благовония, которые помимо этого места расположены по всей квартире. Так бы всё выглядело в обычное время. Да, конечно атмосфера по прежнему остаётся в какой-то степени загадочной, но при этом до невозможности расслабленной, привычной и с самого начала полюбившейся. Сейчас вещи аккуратно упакованы в сумки, пакеты с одеждой замотаны скотчем, чтобы ничего не вывалилось. Позднее утро. Достоевский сумел заснуть только около двух часов назад. Большое одеяло приятно согревает тело, заставляя сжиматься и притягивать его ещё сильнее, не желая отпускать. Шторы по прежнему висят на своём месте, они одни из немногих вещей, которые пока что остались на месте. В мрачной комнате раздаётся еле слышный звук будильника на телефоне.                                      *** Темноту сна заставило прерваться оповещение о том, что уже пора бы просыпаться и вставать. Разомкнув глаза, брюнет поворачивается и нажимает на кнопку «Отключить». После этого он садится, закутавшись в нагретую ткань. С этого дня начинается новый период в его жизни. Впереди учёба в университете, жизнь в общежитии и новые знакомства. Находить себе близкие связи к счастью далеко не обязательно, но для получения нужной информации стоит наладить хоть какой-то контакт. Парень встаёт на ноги, потягивается и направляется к практически пустому столу, на котором остались лишь свечи. Он берёт спичечный коробок, вынимает деревянную палочку и резко проводит по боковой стороне упаковки, поджигая её. Коричневый конец ярко воспламеняется, бледная рука быстро подносит его к трём фитилям, а после быстро махает из стороны в сторону, затушивая спичку. Теперь хоть что-то видно. Признаться честно, не хочется покидать нынешнее место жительства, в какой-то степени имеется некая и скорее неясная привязанность к знакомому виду из окна, обустройству, планировке всего и к окружению. Скоро тихое уединение сменится на громкую компанию, должно быть, как всегда странных людей. Не хочется выбиваться из привычной колеи жизни, на пошаговое построение которой ушло не мало времени и сил. Конечно есть вариант, что Достоевский быстро освоится в новой обстановке, ведь не особо привередлив, но смотря в каком плане. Нарушения его своеобразной эстетики и/или постоянный шум ни к каким положительным изменениям, особенно и так в практически постоянно плохом настроении явно не приведут. Придётся максимально подстраиваться под обстоятельства, а в другом случае искать сдающуюся квартиру подешевле, но главное, чтобы не далеко от учебного заведения в которое он поступил. Врятли бы с учёбой возникли проблемы, сто баллов практически по всем предметам. Если не хватает, то максимум двух-трёх, но на этот случай нашлось множество грамот, дипломов, кубков и других трофеев за достижения в олимпиадах и музыке. Упорное изучение всего и сразу в юности  хорошо повлияло на  устройство в жизни. Наверное самое лучшее это то, что никто не заставлял маяться уроками, просиживая за чтением книг и решением задач многие ночи напролёт. Частично родители поддерживали такую "тягу" к знаниям, когда всё было лишь не ради одобрения, как те решили думать, а от неизмеримой скуки. Разумеется при приезде в Японию по обмену их наплевательство, проявлявшееся ранее (практически безразличное отношение к физическому состоянию сына) слишком зашкаливало, но будущего студента это совершенно не волновало, что с них взять? Как только птица задумывает выпорхнуть из родного гнезда, родители в течении какого-то времени продолжают кормить её. Если же сравнивать птиц с матерью и отцом Фёдора, то те сразу встрепенулись, по возвращению начав всеми силами пытаться удержать своего "драгоценного" и единственного ребёнка в семье, говоря, что не будут помогать финансово, да и в принципе перестанут контактировать, если он примет такое решение, но тщетно, второе было больше подарком, нежели наказанием. Спустя пару дней сборов под ссоры и ругань, из-за которых всё задержалось, удалось наконец уехать. С тех пор, а то есть с конца весны пришлось снова устраиваться на работу. Пришлось несколько дней жить в отеле, пока искалась подходящая квартира. И вот, наконец нового жителя встретило довольно милое и уютное помещение. Трудновато было привести всё в должный вид, ведь под стандарты Достоевского она вовсе не подходила. С горем и негодованием от своей физической слабости пополам, удалось первым делом вывезти лишние  ненужные вещи. Так как хозяйка не особо-то и следила за мельчайшими деталями интерьера того, что сдаёт, разрешение на выкидывание чего-либо было дано при первом же и единственном обсуждении сделки. Далее последовала распаковка вещей и некоторой мебели. Через пару дней удалось окончательно обустроить квартиру. Позже были докуплены свечи, выставлены книги, ранее хранившиеся в глубинах шкафа. Короче говоря, добавление последних штрихов. В то время, которое было не так уж и давно, рано утром Фёдор уходил на первую работу, затем на вторую, а иногда вызывался и в ночную смену ради обеспечивания. Впахивание позволило за лето накопить неплохую сумму денег, да и бессонница на время отстала. Одни плюсы. После труда каждый раз встречалась всё та же неизменная картина, повторявшаяся изо дня в день. Путь домой, а позже привычная обстановка и кровать, на которую временами приходилось падать, проваливаясь в сон буквально сразу же из-за отсутствия сил. Так будние дни бесконечной цепью тянулись друг за другом. Причём цепь эта была старая, ржавая и издавала противный скрип. Зачастую терялся счёт времени, когда приходилось уходить в дело с головой, чтобы не допустить ошибок, а такое из-за сна в основном по часу давалось далеко не легко. Всё же хватит прошлого. На улице уже довольно давно рассвело, а ведь совсем скоро наступит холодная зима и тьма будет отступать лишь на пару часов, проходящих как всегда быстро и незаметно. Мало, кто любит это время года, оно однотипно и ужастно морозно. Учёба, как снежный ком начинает придавливать, пока окончательно не превращает тебя в блин, полностью лишая всей энергии. Этот период сложный, но переносимый. Смутно представляется обучение в университете в это время, особенно учитывая то, что в Японии гораздо теплее и температура в среднем составляет минимум +10°С, ниже, конечно же, опускается, но только изредка. В России же, как всем известно обычно около -10°С является минимумом. В данной ситуации можно вполне назвать себя человеком, который вечно мёрзнет и лишь ожидать наступления этой участи, покупая некоторую тёплую одежду. Стенки горла безжалостно обижает крепкий кофе без сахара. Не помешало бы что-нибудь приготовить, но слишком не хочется приниматься за это дело. Рано или поздно, но от такого отношения начнутся ещё большие проблемы со здоровьем. Достоевскому и так не особо повезло с иммунитетом, но это не несёт в себе какой-то важности, поэтому плевать. Различным болезням у себя он привык всегда уделять мало внимания из-за того, что они преследуют его ещё с детства, а соответственно плохое самочувствие вошло в привычное каждодневное ощущение. Всё же придётся снимать шторы, хотя бы для приличия нужно сделать это. Чёрная ткань опадает на пол, озаряя квартиру ярким солнечным светом. Парень чуть не падает со стула от того, что глаза не хотят нормально и быстро привыкать к новому освещению, заставляя жмуриться, толком ничего не видя перед собой. Теперь всё собрано, остаётся только дожидаться хозяйку квартиры. Миловидная старушка никогда лишний раз не тревожит жителя сдающеся квартиры, лишь однажды спустя неделю после переезда пришла поинтересоваться всё ли устраивает. Хоть до квартиры ей, мягко говоря нет совершенно никакого дела, но к тому, кому она её отдаёт, всегда относится очень трепетно. Брюнет подошёл к окну, рассматривая прохожих и окружение. Вот и наймодательница. Неторопливо идёт, неся в ручонке какой-то яркий непрозрачный пакет. Квартира находится на втором этаже, поэтому можно всё хорошо разглядеть. Женщина одета в тёмно-зелёную куртку, на голове платок, а сверху шапка с мехом. Светлые волосы, которые в скором времени, должно быть покроются сединой, аккуратно собраны сзади. Не разобрать, пучок это или хвост. Одно ясно, точно готовилась к предстоящей встрече. Подобные заметки давно стали привычной частью жизни. Сначала ради интереса Фёдор начал всматриваться в окружающих, пытаясь сделать выводы. Выходило не всегда точно, но со временем появились значительные успехи. Объяснить сложно, на данный момент подобные мысли появляются сами собой. Случайно, хаотично и без определённой цели. Спустя пару минут в дверь позвонили. Достоевский отошёл от окна и направился к входной двери, отпёр замок, впустив старушку внутрь. Та отряхнулась непонятно от чего, разделась и неторопливо прошла в спальную комнату, смотря на всё оценивающим взглядом. На мгновение студент подумал, что что-то здесь не так, что-то не то, как-то не так, как надо он тут проживал ранее и условно, до расторжения договора проживает сейчас. Глупость и ни что иное. Сразу же выбросив лишние пустяки из головы он приблизился и встал подле Марии Викторовны, следя за напрягающимися на морщинистом лице складками кожи, появляющимися при небольших движениях бровями и мутно-голубыми зрачками. Вдруг она резко повернулась и расплылась в добродушной улыбке, с которой обычно смотрят на своих детей или близких людей. Странная, как показалось Фёдору ещё с первой встречи, но до жути добрая. —И как вам тут живётся? —Всё вполне устраивает. —Есть у меня такая традиция, со всеми своими нанимателями чай пью при каждой встрече. —Что же не вышло сделать это в прошлый раз? —Так дел-то много. Накопилось всего и не успела, коль с вами бы решила остаться. —И что, абсолютно со всеми при возможности соблюдаете установление своё? —Со всеми, со всеми. И никогда не было, чтобы не соблюдала. Пройдёмте-с на кухню. —Пройдёмте. Мария Викторовна человек начитанный, вкусы у них схожие, но её, в отличии от Фёдора, привлекают только русские произведения и ничего более. «С» на концах слов зачастую звучит для других самобытно и непривычно, но читая подобные книги или после общения с ней, через какой-то промежуток времени уже становится привычно, а манера диалога арендодательницы без этих добавлений становится не так естественна. Включённая конфорка плиты постепенно нагревает металлический чайник с небольшим количеством воды внутри. На столе находятся кружки с чайными пакетиками в них. Тишина. Никто не решается прервать её каким-то неловким движением, уронив что-то или нарушить молчание, еле слышно заговорив. Минуты длятся медленно и несоизмеримо долго. В это время собеседники смотрят друг на друга, смотрят прямо в глаза. Спокойно и без каких-либо эмоций, чтобы не нарушить общую гармонию. Неожиданно женщина отворачивается. —И куда же вы поступили, если не секрет? Слышала, что будете изучать что-то связанное с информатикой и другими математическими науками, так ли это? —На факультет прикладной информатики. Да, всё правильно. Скажите, кто оповестил вас об этом? — информацию нужно контролировать, многим известно, раз уж появилась какая-то утечка, то стоит разобраться откуда именно. —У меня есть множество знакомых, часть из них разумеется работают педагогами или связаны с управлением учебных заведений. —Удобное же положение, как вы познакомились с ними? —В основном случайно. Живу уже долгие годы, многое повидала и много где побывала. Всё приходит со временем или возрастом, если ступать по правильному пути, выбирать ту дорогу и принимать верные решения, вам ли не знать? —Вы совершенно правы. Теперь понимаю из-за чего действительно, какая настоящая причина чаепитий. Каков же ваш опыт, что стремитесь передать другим? Расскажите, сколько успеете, я хочу знать всё. —Что ж, вы занимательны. В таком случае слушайте...                                      *** К дому подъезжает такси. Фёдор прощается с наймодательницей и загружает вещи в салон и в багажник машины. Казалось их не так много, но заносить в общежитие придётся точно либо несколько раз, либо с чьей-то помощью, что маловероятно, но всё же возможно. Жёлтые двери захлопываются, водитель пристёгивается и нажимает на газ. Поздно расслабляться и возвращаться назад. Поехали.                                      *** —«Комната номер четыре.. Никто не живёт? Замечательно, надеюсь соседи не шумные.» Незачем тянуть и откладывать, брюнет сразу распаковывает часть вещей. Необходимые и часть нужных для работы. Комнату моментально наполняет сладковатый аромат свечей, для этого достаточно просто выставить хотя бы одну, даже без зажжённого фитиля. —«Может в этот раз не вешать шторы? Да, не стоит, наверное пока что так будет удобнее.» Разложив все книги на длинной полке Фёдор решает остановиться на ближайшее время. Снова зациклится на этом и что-нибудь да упустит. Уже прошло порядком более двух часов. Со старушкой они просидели тоже довольно долго, значит сейчас примерно пять-шесть вечера. Обычно если кто-то и активничает, то ближе к ночи, поэтому можно позволить себе немного расслабиться. Парень берёт одну из книг, открывает нужную страницу и ещё на пару часов погружается в внимательное чтение. Произведение написано на японском. Если бы его сейчас увидели, то начали бы расспрашивать о знании иностранного языка, что иногда довольно сильно надоедает. Какое всё же счастье, что здесь он один. Остаётся лишь надеяться на то, что никого больше не подселят, хотя врятли найдутся любители постоянного запаха ароматизированного воска и парафина. Отложив книгу Достоевский берёт одежду, полотенце и направляется в душ. Людей нет и голоса раздаются не во многих комнатах, видимо уже за полночь. С улицы дует прохладный ветерок, заставляя поёживаться, проходя по коридору, пол которого покрыт белоснежной плиткой. К сожалению идти не в тапках или не в обуви невозможно, поверхность лёдяная и явно не оставит приятных ощущений после соприкосновения с ней. Дизайн и состояние здания устраивают. Везде чисто, в некоторой степени уютно. Нет надоедливых и противных жуков с насекомыми, у стен имеется какая-то звукоизоляция, слабая конечно, но хотя бы минимально работающая. На этажах расположены два туалета, два небольших помещения с душевой кабинкой, батареей и зеркалом внутри, куллер с водой, которая, о чудо, по всей видимости пополняется, ещё и раз в день. Многие об этом только мечтают. После принятия душа студент заходит на кухню, выпивает чай всё в том же одиночестве и возвращается в свою комнату. Хочется спать. Дело то ли в усталости от перемещения тяжеловатых сумок с помощью собственных сил или же принимаемое каждый день снотворное соизволило подействовать, обычно даже оно практически бессильно перед бессонницей. Завтра предстоит многое сделать. Нужно до конца разобрать свои вещи и пожитки, до конца осмотреться, желательно ещё и вокруг, познакомиться с кем-нибудь и в принципе приблизиться к тому, чтобы освоиться здесь до конца. Вокруг темно, кажется, что не слышится абсолютно ничего, хотя почти со всех сторон доносятся обрывки разговоров или какие-то шорохи. Из окна на стены падают несколько холодных белых лучей далёкой Луны, создавая своим существованием что-то ещё более особенное, чем остальное. Некое умиротворение, покой. Будто бы волна спокойствия накрывает тебя с головой. Хочется провести в этом месте, в этой уютной комнате всю свою жизнь. Вечность, а может и дольше, всё это так непонятно. А теперь... —«Спокойной ночи...»