***
— Значит, ты уже всё решил? — голос в трубке воодушевлённый, хотя ещё пару минут назад наигранно хныкающе, тоскливо подвывал: «Ты меня броса-а-ае-е-ешь». — Даже апартаменты без меня нашёл? Хёнджин, перебирая прошлогодние конспекты и решая, какие из них ему ещё пригодятся, а какие можно уверенно в магическую переработку, крепче сжимает телефон между плечом и ухом. Феликс на той стороне как всегда драматизирует. — Бабка подсобила, — терпеливо поясняет, а сам не отнимает глаз от исписанных, кое-где помятых страниц. — Дочка её старой подруги решила уехать из города в лесную глушь, и на втором этаже над цветочной лавкой освободилась комната с чердаком. Комната небольшая, зато очень удобно, в лавке часто можно купить некоторые нужные травы. — Будто тебе нужно переживать о травах, — хмыкает Феликс. — Мадам Хван снабдила тебя, кажется, не на ближайшие четыре года обучения, а если постараться — до пенсии протянуть можно. Чего только стоит та штуковина для призыва высших демонов! А у нас ведь даже ещё демонологии не было. — Кстати о демонах… У меня где-то был рубиновый песок, — Хёнджин бросает взгляд на коробки, пытаясь вспомнить в какую именно упаковал все демонические примочки. — Можно вызвать демона низшего ранга, чтобы не таскать всё самому. Погоди секунду, замешаю ингредиенты. — Но ведь мы этого ещё не практиковали! — То, что мы этого не практиковали — не значит, что я не знаю, что делать, — говорит уверенно, доставая из вновь распечатанной коробки несколько корешков и, поднимаясь на ноги, тянется на верхнюю полку за ещё не упакованной плошкой. Белоснежная ласка, что всё это время внимательно наблюдала за ним, умостившись на излюбленной покосившейся триногой табуретке, мигом сует свой любопытный маленький нос в открытую коробку. — Может, лучше не надо? — Хочешь помочь мне с переездом? — хмыкает саркастически Хёнджин, уже заранее зная ответ. — Прости-и-и, я слишком занят поисками нового соседа по комнате, — Феликс на том конце «провода» явно не сожалеет. — О, кстати, я говорил с Сынмином и он пообещал… Стоять, Фасолинка! Нельзя! — развернувшись, Хёнджин, наконец, замечает ласку, которая всё ещё вынюхивает что-то в коробке. — Брысь, кому сказал! Не хватало ещё, чтобы твоя шерсть попала, куда не положено, — Фасолинка, поджав уши, быстренько шмыгает между коробками и прячется между мягкими, декоративными подушками на диване. — Вредина, — журит, но по-доброму, улыбаясь любопытности своего фамильяра. — Прости, Фасолинка как всегда сунула нос куда запрещено. Так вот, Сынмин обещал спросить своего друга, который как раз искал комнату в кампусе, так что если что, с соседом проблем не будет. Феликс скептически хмыкает. — Не уверен. Мне нужно его имя и дата рождения. — Феликс, только не опять… — Имя и дата рождения, Хёнджин. — Чанбин. Дату рождения, уж извини, не спросил, я же не помешанный на нумерологии и астрологии фрик… — Этот помешанный на нумерологии и астрологии фрик вообще-то твой друг, если ты забыл, — язвительно в ответ. — И я каждый день себя спрашиваю: «Почему?». — Совместимость всего шестьдесят восемь процентов, — отвлечённо тянет Феликс, совершенно не обратив внимание на явный булыжник в свою сторону. — Не уверен, что мы уживёмся. — Целых шестьдесят восемь процентов, — исправляет его Хёнджин. — Уживётесь. Если ему хватит терпения тебя выдержать, — добавляет уже тише. Увлечённый вычислениями, Феликс снова не реагирует на его ехидство, сетует на то, что было бы гораздо проще, знай он дату рождения этого Чанбина и даже не просит, а требует позвонить Сынмину и спросить, чтобы узнать ещё и знак зодиака. А вспомнив про звёзды, начинает вещать что-то о том, что Хёнджина в ближайшие дни ждут большие перемены в жизни, и Феликс не уверен: к лучшему или худшему. Потому что у рыб в этом месяце якобы всё неоднозначно и… Хёнджин перестаёт слушать, потому что, если друг начинает болтать об астрологии — это надолго, и его задача: заткнуться и кивать. Когда Феликс наконец-то вспоминает, что у них диалог, а не односторонний монолог о влиянии ретроградного меркурия на знаки зодиака, в частности рыб, Хёнджин успевает закончить с зельем призыва, сложить в разные стопки нужные и не нужные конспекты и полакомить Фасолинку парочкой свежеразмороженных рыбёшек. Разворошенный бумажный конверт с подписью «не трогать, на будущее», лежащий на дне заново запакованной коробки, остаётся незамеченным.***
Ждать приходится дольше, чем Хёнджин предполагал. К моменту, как со стороны входной двери раздаётся громкий стук, ему остаётся допаковать только предметы первой необходимости, часто нужные по учёбе: вроде стеклянных колб, некоторых трав, плошек и парочку рассыпающихся древних фолиантов, которые лучше и вовсе не паковать от греха подальше, а бережно перенести с места на место. Глаза стоящего за дверью демона горят праведным гневом, когда Хёнджин наконец-то ему открывает. Становится не по себе. Тёмная аура гораздо сильнее, чем Хёнджин предполагал и, ему кажется, он даже на какое-то мгновение видит очертание пары огромных, мощных кручёных рогов. Отмахивается от этой мысли и старается взять себя в руки, натягивает на лицо нахальную ухмылку, открывает дверь шире. Сам от себя не ожидает такой впечатлительности. Ну и что, что это первый демон, которого он встречает?! Он уже почти второкурсник Академии, пора бы и честь знать. Сам над собой мысленно смеётся, — рога, тем более такие огромные, какие ему причудились, бывают только у очень сильных, высших демонов, — и усилием воли заставляет себя отступить на шаг, позволяя демону войти. — Не ожидал, что мне придётся открывать тебе дверь, — замечает. Говорит только для того, чтобы разбавить затянувшуюся, искрящуюся тишину и вывести этого демона из изумлённого состояния, эм… негодования? Разве он не должен представиться и спросить, чем может быть полезен? — А ты думал, я свалюсь тебе на голову через портал? Ну… да? Что-то вроде этого Хёнджин себе и представлял. Что у него посреди комнаты откроется адский портал, раз уж его собственная ведьмовская энергия является его источником, и низший демон шагнёт из него, разрывая межпространственные ткани, готовый выполнить любую просьбу. Этот демон не выглядит готовым прислуживать. Он кажется раздражённым и совсем немного удивлённым, когда бесцеремонно отодвигая его, Хёнджина, в сторону ещё сильнее, проходит в комнату и осматривается. Скептически разглядывает обстановку и горы готовых к перемещению коробок, хмурится. — Студент! — звучит не меньше, чем оскорбление. — Меня вызвал на ковёр грёбанный студент! Хёнджин поспешно закрывает входную дверь и когда оборачивается, ему почему-то снова видятся рога. Искрящиеся чернотой и совершенно точно не принадлежащие низшему демону. — Какого хрена?! — не перестаёт негодовать демон, а Хёнджин внезапно очень даже радуется, что успел рассказать Феликсу о своей затее на случай, если его тут сейчас сожрут и не подавятся. — Мне нужна была помощь, — Хёнджин не находит ничего лучшего, чем сказать всё, как есть. В конце концов, он совершил ритуал — демон пришёл (пусть не так и не такой, как Хёнджин себе представлял), а значит — обязан отработать затраченные на его выход из преисподней магические силы. Потому что, если бы не ведьмовские порталы, демоны не могли бы так легко захаживать в человеческий мир, и раз уж ведьмы тратят свою энергию, поддерживая их открытыми, демоны, если их вызывают специальным ритуалом, обязаны подчиняться вызвавшей их ведьме, пока не истечёт время призыва. В большинстве случаев это работает только на низших, которые являются для знающих ведьм чем-то вроде рабочей силы. Однако, сильные практикующие ведьмы с помощью определённых усиливающих связь ингредиентов, способны достучаться даже до могущественных высших демонов. Ингредиентов, которыми бабка его снабдила «на всякий случай», и которые были упакованы и подписаны, вместе с остальными демонскими штуками в ту самую коробку… Хёнджин подозрительно зыркает на притихшую, но ощутимо настороженную на своей излюбленной табуретке Фасолинку, и мысленно даёт себе подзатыльник за то, что тщательно всё не перепроверил. Однако, прикусывает нижнюю губу, задавливая непрошеную улыбку — ему, кажется, хватило сил призвать высшего демона. Вызывать высших так-то не является табу, но их принято звать только в особых, прямосопоставленных их силе случаях. И если рога слишком впечатлительному Хёнджину всё-таки не причудились, — этот демон явно не «среднячок». Вряд ли он обрадуется тому, что его вызвали таскать коробки. — Фу, как ты умудрился настолько испортить кимчи? Пока Хёнджин усердно думает над тем, как выбраться не надкушенным из ситуации, в которой сам по своей же тупости и оказался, демон успевает по-хозяйски изучить всё содержимое (точнее сказать, конечно, не содержимое) его холодильника. — М-м? — У тебя в холодильнике непонятная серобуромалиновая жижа поселилась, ты в курсе? — А, ага, в курсе. Это проект по микосуществам, — раз уж уже выставил себя идиотом, решает брать наглостью. Как там говорится? «Если что-то идёт не по плану — делай вид, что это и был твой план». Так что да, Хёнджин собирается заставить высшего демона таскать его коробки и ему ни капельки не стыдно, что на ближайшей к нему разборчивым почерком написано «нижнее бельё», а на той, что рядом — «хвосты ящериц». Совершенно точно нет. И щёки у него совсем даже не горят, когда демон скептически выгибает бровь и подозрительно расстроенно уточняет: — То есть, это всё-таки не кимчи? — вздыхает. Косится на сомнительного вида субстанцию, принюхивается. — Оно живое. — Да, знаю. — Оно скоро начнёт говорить. — В этом весь смысл. — Зачем тебе говорящий гриб? Хёнджин совсем немного расслабляется, чувствуя, что обозлённость демона немного поутихла, оставив место странной заинтересованности. Вздыхает. Ему, блин, все каникулы придётся наблюдать за этим «говорящим грибом» и делать заметки. — Слушай, как там тебя, не совал бы ты свой любопытный нос к Хану, — говорит в конце концов милостиво, обратив вдруг своё внимание на ещё не упакованные древние рукописи, которые бабка «по блату» на время достала ему из рук одного из главных архивариусов Академии. Интересно, поместятся все в одну коробку, если совсем немного спрессовать с помощью магии или то, что они и так заколдованные может обернуться ему боком, и лучше не рисковать? Отрешённо хмыкает, усаживается прямо на ворсистый ковёр, собирая в кучу шероховатые страницы, и, явно лишённый инстинкта самосохранения, зачем-то замечает вслух: — А то на нём целая грибница вдруг вырасти может. — Вообще-то, Минхо, а не как там меня! И не угрожал бы ты демону, вредная ведьма, а не то… ты что, сейчас намекнул, что у меня нос большой?! — названный Минхо скандально, но с явной смешливостью вскидывает брови, готовый защищать свою поруганную честь. Выглядит при этом почему-то всё-таки больше возмущённым, чем злым. Явно не может оставаться равнодушным и уж точно больше предпочитает, когда его дразнят, а не трясутся от страха. Так намного веселее, ха?! — Может и большой, — тянет Хёнджин задумчиво, беззастенчиво разглядывая красивое лицо, высунувшись из-под вороха заколдованных пергаментов, — поди разбери, как вы, высшие, выглядите без морока, — фыркает. — И вообще, медленно закрой дверцу и отойди от холодильника, не мешай Хану образовывать хламидоспоры. — Ты не дал мне позавтракать! Прикажешь мне на голодный желудок тебя тут терпеть? Терпение у демонов, знаешь ли, во-о-от такое, — стискивает вместе большой и указательный пальцы, — мизерное. Даже меньше, чем твои способности в зельеварении. В демона моментально летит охапка нанизанных на нитку засушенных лягушачьих шкурок. Он играючи уклоняется, позволяя бедным лягушкам схорониться где-то в паутине паучьего угла (ох уж эти ведьмы с их домашней живностью). И ехидно так скалится: — Думаешь, напугать меня бородавками? — Ну, должно же на тебя хоть что-то действовать! — Да, ты, — спокойно отвечает, а Хёнджин так резво выныривает из своих клуночков-мешочков, что Минхо на мгновение даже кажется, он слышит хруст его тонкой, по-человечески хрупкой, изящной шеи. Впериваются друг в друга взглядами. — Действуешь мне на нервы, — ворчит. — А они у меня, поверь, расшатаннее ножки этой несчастной пародии на стул, на котором умостилась твоя крыса. И если ты меня сейчас же не покормишь, а эта тварь не перестанет на меня так неблагодушно пялиться, я её сожру! — Это не крыса, а ласка! И её нельзя жрать, она — мой фамильяр! — Значит, сожру тебя! — Эй-эй! Меня тоже нельзя жрать! Ты хоть и высший, но раз уж заклинание призыва сработало, не подчиниться мне не можешь, иначе тебе тут же ответочка от Сил баланса прилетит, — ехидненько так. — Тоже мне, Силы баланса! Мы — демоны, высшая раса, а вынуждены подчиняться проклятьям каких-то дряблотелых старух, возомнивших о себе невесть что! — ещё немножко и может, даже, наверное, возмущённо топнет ножкой. — И, вообще-то, могу. Я не мог не явиться на вызов, раз уж по чистой случайности у тебя как-то получилось правильно сотворить заклинание призыва, но заставить меня работать на себя у тебя силёнок не хватит, неумёха. — От чего же ваша могучая высшая раса тогда сама себе порталы в человеческий мир не открывает, раз вас, бедненьких, так принижают? — иронично вскидывает изящную бровь и улыбается шкодливо так: — Ах, да, вы не можете. — Ах ты ж маленькая, нахальная ведьма! Ты не ласка, ты — самая настоящая ехидна! — Минхо смеётся и атмосфера в комнате, несмотря на взаимные пикировки, кажется весьма дружелюбной. Намного легче и приятнее той, что была в начале. Хёнджин в который раз убеждается, что наглость — второе счастье. — И не такие уже мы и дряблотелые, — шаловливо шлёпает себя по бедру и показывает демону язык. — Ты нарвёшься, что я тебя всё-таки накажу… — глаза его сверкают и Хёнджин, несмотря на веселье, всё-таки на всякий случай даёт заднюю. — Ладно-ладно, — вскидывает руки ладонями вверх, — мир? Если я тебя всё-таки накормлю, не будешь дуться? — Дуются твои лягушачьи шкурки трубочкой, знаешь, через какое место? А я в гневе, и не думай, что настолько отчаялся, что решусь попробовать твою стряпню после того, как познакомился с твоим мицелийным монстром из холодильника. Давай уже поскорее собирай свои лопухи да коренья, а я пока доставку закажу. Брови Хёнджина снова ползут вверх, на этот раз в изумлении: — Знаешь, что такое «доставка»? Минхо смотрит на него, как на идиота. — Я, по-твоему, из пещеры вылез? — Я, по-твоему, знаю, что у вас там в Аду?! — Хочешь на экскурсию? — не удерживается. — Я как раз присмотрел для тебя самые тупые вилы, чтоб побольнее насаживать живьем было, пока откладывал свой завтрак на неограниченное количество времени. — А ты со всеми такой котик или только мне повезло? — прищуривается Хёнджин, возмущённо сложив руки на груди. — А ты и вправду такой бесстрашный или просто дурак? Хёнджин было только открывает рот, но Минхо тут же перебивает своим добивающим: — Это был риторический вопрос, — усердно копается в появившемся словно из ниоткуда телефоне; возможно, конечно, это таинственное «ниоткуда» — карман джинсов, но надо же подраматизировать. — Всё и так ясно. — Ясно ему, — фыркает Хёнджин, — смотри, чтоб тучки не набежали! А на экскурсию — хочу! Ты же высший, чего тебе стоит, ну? — и глазки строит такие умилительные, словно и не он тут этого самого высшего изводил несколько часов кряду. — Только, чур, без вил! Согласен на вилы только в качестве экспоната. — А на Белиала в гиды ты не согласен?! — А можно? — улыбается. Широко и открыто, гаденько так, явно с пониманием — перегибает, но смотрят на него такими глазами, что и шутить вдруг совсем отпадает желание. — Понял, риторический вопрос. И, кстати, — решает всё-таки перевести тему от греха подальше, а то помяни чёрта, как говорится… — ты назвал меня неумёхой. Значит, теоретически, я всё-таки могу управлять высшим демоном? — И чему вас только учат в вашей ведьмовской академии? — вздыхает Минхо. — Эй, я только перешёл на второй год! Демонологию в доп. предметы первогодкам брать запрещено. — Ну да, как зелье призыва варить, так ты молодец, а как только что-то пошло не так, так «мы это ещё не проходили»! Теоретически — можешь, — хмыкает, но отвечает правдиво и серьёзно: — Ты слишком взбалмошный и воспринимаешь то, чем занимаешься, как развлечение. Слишком неопытный и молодой ещё. Чтобы управлять высшим — нужно самому иметь сильную волю. — А если научусь, поможешь с демонологией? — ну, попытаться ведь стоит? Попытка — не пытка, как говорится, хотя чёрт их знает, этих высших демонов. Хотя этот, вроде, дружелюбный. Повезло? — Нет, — «потому что не научишься» — вслух не говорит, но подразумевает. Сверяет время с телефоном как раз в тот момент, когда домофон начинает трезвонить входящим. — А вот и доставщик, — предвкушающее улыбается. — И, кстати, время призыва заканчивается через три, два, один… Ну, пока. Разворачивается вполоборота и усмехается, машет ладонью, всё ещё держащей телефон, на прощание. — Не до скорой встречи! Было неприятно познакомиться!***
Поможет. Не только с демонологией. Ещё всё-таки перетащит на чердак все старые тяжеленные рукописные фолианты с уже выученными, ненужными заклинаниями. Потом, конечно, долго будет кряхтеть и ныть, что его, высшего демона, жизнь к такому не готовила, пока Хёнджин покладисто не согласится о нём позаботиться и мстительно не натрёт самой зловонной мазью в его арсенале примочек, в которой, возможно, главным компонентом являются экскременты болотного жабуля (а его, между прочим, не так-то легко найти, так что пусть неблагодарный демонюга терпит и не жалуется, на него вообще-то из доброты душевной ценный ингредиент потратили!). Починит ту самую расшатанную ножку той самой жалкой пародии на табуретку, которую так облюбовала Фасолинка (она всё так же следит за демоном недобрым взглядом). Нервам Минхо это, конечно, не поможет, но в демонскую карму когда-нибудь обязательно зачтётся. Наверное. Сводит на экскурсию… Вредная ведьма нагло облюбует его апартаменты на Втором кругу Ада и притащит к нему восемь горшков со стрёмными плотоядными растениями-лозами с убийственно ядовитым и часто нужным для многих зелий соком, которые выживают только при запредельных температурах, что обычно поддерживаются в теплицах магическим путём, и которым окажется очень по душе адский климат и расти они начнут, как на дрожжах. И размножаться. И если так подумать, ну, теперь это их апартаменты. Хотя Хёнджин, конечно, будет убеждать, что Минхо они всё-таки не сожрут. Снова наверное.***
Конечно, первые несколько ведьмовых попыток управлять им, Минхо чистосердечно и совсем не таясь, поддаётся. Ну, потому что весело и самую малость интересно: получится ли в следующий. А потом забывает. Поддаваться или, что должен приходить к нему не по своей воле — не уверен. Потому что Хёнджин оказывается хорошим учеником. Или потому что высший демон добровольно вверяет себя неумелой ведьме. Где истина? Белиал его знает…