Самое прекрасное в тебе

Каэде проснулась рано утром, когда яркие лучи солнца начали лезть ей в лицо. Лениво открыв глаза, она встала с кровати и пошла заниматься обычными утренними делами. «–Очередной рутинный день. Опять,"–подумала Каэде со вздохом, хотя сама она была на позитиве, в прочем, как и обычно. Ведь кто как не она, придаст настроения в такой день, как «вторник». День осознания, что ещё до выходных целая вечность, хотя эта самая «вечность» в итоге пролетит настолько быстро, насколько началась. Но не время об этом думать, их учитель Монокума, ждать не будет. Монокума. Наполовину белый, наполовину чёрный, пухлый мишка. С белой стороны: чёрный глаз в виде точки, обычная мордочка плюшевого медведя. Но с чёрной стороны: красный глаз, напоминающий по форме молнию. Он загорается, когда Монокума злится и злая улыбка белого цвета, показывающая настоящего медведя. И как бы это смешно не звучало, он и есть их классный руководитель, по совместительству директор. Наконец выйдя из своей комнаты, Каэде увидела Цумуги, что спокойно стояла недалеко от двери. Она её лучшая подруга. Грязно-голубые волосы, как волны были ниже лопаток, глаза словно изумруды, овальные очки придающие ей строгости. И самая обычная японская школьная форма с блекло-оражевым бантом на груди. Внешность Каэде была не такой вычурной. Блондинестые волосы были чуть короче, чем у самой Цумы. Чёлка, что по бокам была закреплена заколками. Бледно-фиолетовые глаза, которые всегда выглядели добрыми. И всё та же японская школьная форма, но у Каэде был красный бантик на груди. –Здравствуй, дорогая, — мило улыбнулась Цумуги. –Доброе утро, надеюсь ты недолго меня ждала? –немного растерянно, ответила блондинка. –Конечно нет, я сама буквально только пришла, –продолжала улыбаться голубовласка, как ни в чём, не бывало. За это Каэде её и любила, за доброту. Дальше девушки отправились в класс, попутно разговаривая о мелочах. Когда они вошли в класс, были лишь некоторые одноклассники и никто не обратил на них внимания, кроме парня с тёмно-синими волосами — Шуичи. На его коротких и растрёпанных волосах всегда была чёрная кепка. У него были серо-жёлтые глаза, а так же на них была подводка. Привычная школьная форма, что и у всех остальных. Он неловко улыбнулся и проговорил: –П-привет, Каэде и Цумуги. Как дела? Цумуги прекрасно знала, что её ответ не нужен и вопрос был задан из вежливости, поэтому она просто сказала, короткое «Привет». Цума не собиралась мешать влюблённым голубкам. Она всё равно сегодня отыграется. –Приветик, у нас всё хорошо, что насчёт тебя? — Каэде улыбалась искренне, в отличии от своей подруги. Диалог долго не продолжался, пока не прозвенел звонок.

***

Рабочее время прошло, где-то очень медленно, где-то вполне быстро. Каэде привыкла к такому раскладу, кто не привык? Вообще Каэде была бы не против провести оставшийся вечер с Шуичи, но тот сказал, что ему надо кое с кем встретиться и он ушёл к Кокичи, что был возмущён задержкой парня. Воспользовавшись ситуацией и увидев слегка расстроенную блондинку, носительница очков сладко сказала: –Ну раз Шуичи занят, может зайдём ко мне? Я плохо поняла химию, не поможешь? Каэде сама не знала, что заставило её согласиться: жалостливое лицо Цумы или надежда вместе с ней поднять себе настроение. –Без вопросов, я её очень хорошо знаю, так, что пошли, — приняла предложение Каэде, как обычно улыбаясь по доброму, закрывая глаза. Цумуги шла, на удивление слишком быстро. Обычно она никуда не торопится, а тут. Что изменилось? Что-то настораживало сегодня Каэде в поведение её подруги. Та была, сама не своя. Случилось страшное? Или же случится?.. И пока Каэде размышляла по этому поводу, девушки в тишине дошли до комнаты голубовласки. Вставив ключ в дверь и повернув его, Цумуги открыла её и в спешке прошла внутрь. Блондинка же не спеша тоже прошла в глубину комнаты подруги, как сзади неё оказалась сама Цума с битой в руках. Сильно замахнулись, голубоволосая нанесла удар по затылку подруги. Та отключилась с вскриком, к счастью Цумуги дверь она закрыла и никто ничего не услышал из-за идеальной звукоизоляции.

***

Открыв глаза с огромной болью в голове Каэде поняла, что она сидела на стуле, а точнее была привязана. Попытавшись убрать руки от стен, она почувствовала режущее ощущение. Айкнув и повернув голову в сторону руки она увидела, как по стенке текла кровь, а её лодонь была прикреплена гвоздём к ней же, из-под которого виднелось мясо руки. Проверив вторую руку, блондинка увидела похожую картину. –Ну, что? Как спалось? — резко раздался насмехающийся голос. Посмотрев вперёд она увидела свою «лучшую подругу», если теперь её можно назвать таковой. Её глаза заменили черно-белые, размытые круги, что придавали Цумуги безумия. Внутри Каэде бурлила паника, но вырывать руки нельзя, опасно, а сбегать не вариант, да и к тому же она привязанна к стулу. Цума постаралась над её фиксацией. Сколько же она проспала? Это неважно, но кажется единственный выбор — это смирится и ждать последствий. –Что? Даже не будешь пытаться сбежать? Настолько тебя поглотило отчаянье? Ха-ха, или боишься за свои милые ручки? — голос Цумуги пробирал до костей, а саму блондинку облило потом и она задрожала. Кажется голубовласка это заметила, поэтому её губы скривившись в ухмылке произнесли: –Боишься? Не волнуйся, я просто заберу всё, что так сильно люблю. Я заберу самое прекрасное в тебе, — Каэде широко раскрыла глаза и в непонимании смотрела на Цуму, страх стал только сильнее из-за неизвестности. Самое прекрасное в ней? Под воздействием эмоций девушка совсем ничего не понимала, но пояснений ждать долго не пришлось. –Что непонятного? Это же было очевидней, чем твоя любовь к этому грёбанному детективу, — прошипела она– А? Ты всё ещё не понимаешь? Я. Люблю. Тебя.– делая паузы, произнесла Цумуги. Какими именно словами Каэде вогнали в краску, она так и не поняла. Но неужели её любовь к Шуичи столь видна? Неужели её любит собственная подруга? Неужели эта же подруга безумный псих, который убьёт Каэде? Тогда. Она бы хотела поскорей проснуться из этого кошмара. В уголках глаз, образовались капли слёз. — Чего же я жду? Начнём! — с уверенностью и радостью сказала голубоволосая. Но блондинка лишь больше начала дрожать, так и не поняв, что с ней собираются делать. И судя по тому в каком сейчас она положении, это будет наверное, что-то не менее жестокое. –Ох, знаешь как я люблю твои глаза? Они фиолетовые, словно у тебя в них целый космос. Ты вечно смотришь на всех с теплотой, твои глаза идеальны. Что ты вообще нашла в этом Шуичи? — монолог продолжался, а Каэде поражалась тому, как Цумуги описывает её самые обыкновенные глаза. И всё было бы хорошо если бы, Цума не взяла нож лежаший на прикроватном столике. Медленно подходя к своей жертве, коварно улыбаясь, девушка безумно смеялась. Блондинке казалось, что она сама сейчас сойдёт с ума, если она выживет от дальнейших действий носительницы очков. –И вот, наконец я смогу сохранить один из них себе, — восторженно сказала Цумуги. Не успела Каэде, что-то предпринять, как голубовласая оказалась перед ней. Одной рукой она схватила жертву за подбородок, так, чтобы она не смогла отвернуться. Подняв руку в которой и был нож, Цума аккуратно поднесла его к лицу пианистки, начаная осторожно вырезать глазное яблоко, попутно обрезая нервы держащие глаз. Громкий вскрик. Наконец сделав это, она отпустила Каэде и бережно взяла глаз в руку, относя его на тумбу. Потом обернувшись она, с ухмылкой посмотрела на Каэде. Мало того, что руки явно устали быть в таком положении, из одного глаза текли слёзы, сопровождаемые всхлипами. Второй же глаз отсутствовал и из него текли далеко не прозрачные, солёные слёзы, а ярко-красная кровь, горькая, как правда всего происходящего. У блондинки отсутствовали силы, чтобы подумать, что это конец. Боль заполняла все мысли и пробивала в отчаянье, что так сильно нравилось носительницы очков. –Продолжим? Ах да, у тебя же нет выбора, хи-хи– не переставала насмехаться Цумуги над возлюбленной. Но кажется последняя была уже не в состоянии оценить подкол. Безумная закатила глаза. –Твои уши. Они такие чуткие, что ты можешь услышать любой звук и благодаря им, ты так великолепно играешь, — изо рта Цумы полилась слюна, а щёки были красными. Каэде насторожились. Это же сон, да? Глупый собачий сон, вот сейчас прозвенит будильник и она как обычно пойдёт чистить зубы, а её подруга всё так же будет к ней ласкова. Но увы, это была реальность и кажется безглазая поняла про, что имела ввиду Цумуги поэтому, лишь зажмурилась. Заметив это, воровщица глаз вновь засмеялась. Кратко взглянув на кровавый нож, она начала подносить его к уху, дрожащей девушки. Начиная осторожно, будто ломтик колбасы, надрезать ухо несчастной жертвы. Продолжая так же аккуратно, она наблюдала как из-под ножа лилась кровь. Такая красивая, но не лучше самого уха. Наконец срезав слух пианистки, она так же положила его на тумбу, к глазному яблоку. Каэде лишь жалко кричала, а что ей ещё оставалась делать? Сбежать? Смысл, скорее всего все спят и сейчас ночь, а с звукоизоляцией её крики помощи никто не услышит. Да и насильница может ее спокойно поймать, так как уже в одном глазе всё начинало плыть. Сопротивляться? Бессмысленно, в таком состоянии и без оружия, это очень глупо. Молить о пощаде? Так она только подкормит самодовольствие своей «подруги». Кажется, ещё чуть-чуть и блондинка потеряет сознание. Возможно от болевого шока, а может из-за потери крови. Но как на зло себе же, она не отключалась, не умирала. Впервые она так сильно хочет своей смерти. Но этот кошмар, только начинается. Устало выдохнув, она поняла, что уже сорвала голос на криках. Измученным взглядом пианистка посмотрела на свою мучительницу. Та достала из ящика ножницы, коварно сверкнув глазами. Блондинку вновь бросило в дрожь. Вариантов, что с ней сделают, просто тонна. Уставшим, напуганным и смирившимся взглядом, она, как бы спросила у Цумуги «Ну и, что на этот раз?». Тихо хихикнув, будто прочитав мысли, она ответила: –Не волнуйся ты так, я просто отрежу прядь твоих невероятно красивых, золотых волос. Пока, что, — мило улыбнулась она. Конечно «пока, что», потом она ещё что нибудь у пленницы отрежет. Каэде даже не сомневается. Когда она успела так легко смириться со своей жестокой судьбой? Не успев подумать ещё, рядом с девушкой оказалась Цума с ножницами в руках. Осторожно отделив прядь от всех волос, она под корень её отрезала. Открепив заколку с чёлки блондинки, она закрепила ей отрезанную прядь, чтобы волоски в ней не распались. Это было самое безболезненное действие «подруги». В последствиях лишь изуродованная причёска. Но это же не конец, правильно? Ох, чем же она заслужила такую раннюю и мучительную смерть? Что она такого сделала? Почему она должна потихоньку отказываться от своих частей тела? Видимо её мечта не исполнится. Она не будет девушкой Шуичи, да и тот испытывает симпатию явно к верховному лидеру. Из глаза вновь полились слёзы, в этот раз моральной боли. Заметив и это Цумуги безумно захохотала. Ножницы остались у неё в руках, а это значит.. –Мм, твой мелодичный голос, готова слушать его вечно. Такой приятный, с такими добрыми нотками, хи-хи– Цума перевела взгляд на искусанные губы Каэде, и ухмыльнулась сама себе. Резко затянув Каэде в поцелуй, она вызвала шок у последней, прямо по её плану. Оторвавшись от желанных губ, она воспользовалась открытым ртом пленницы и взяв её за язык. Раздался звук «Чик», а вместе с ним хруст. Цумуги ножницами отрезала самую сильную мышцу в организме. А хруст издала челюсть жертвы. Из-за того, что Цума залезла руками в рот Каэде, она слишком растянула челюсть, чем и сломала её. Взяв язык в руки, она осторожно положила его, всё на ту же тумбу. И посмотрев на жертву, она заметила, что из её уст лилось много крови, а челюсть не закрывалась. Сама она выглядела вымученно, будто была в полуобморочном состоянии. Хотя почему «будто»? Она и была в нём. Голубовласка цокнула языком, и подойдя обратно к своей жертве, резким движением обратно подняла челюсть блондинки, вызывая новый хруст, и порцию громкого мычания. Из глаза полились слёзы новой волной. У неё ещё с самого начала не было сил отвечать Цумуги на её монолог. В глазах темнело, но душа не торопилась покидать тело. Болевой шок, массовая потеря крови, почему она ещё не умерла или хотя бы не упала в обморок? Когда она успела настолько согрешить? Силы отсутствоволи, даже, чтобы ответить себе же. Она лишь слышала, что Цума говорила, одним ухом. –Твои изящные, тонкие пальцы. Они лучше, чем у этого детектива. Они шикарны, ими ты производишь музыку. Жаль, что ты больше не сможешь играть на пианино, — невинно произнесла Цумуги, но кажется Каэде, было уже без разницы, что в этот раз ей отрубят. Голубоволоска не обратила на это внимание и взяла вместо ножниц, нож. Вновь, неторопящими шагами она подошла к руке жертвы. Прислонив нож к мизинцу левой руки блондинки, она резко и сильно надавила на него, после чего он упал, прям в руку Цумы. Та выглядела невероятно счастливо. Быстро сложив его на тумбу, она одним махом отрезала безымянный палец, потом и остальные, уже не стараясь сделать это нежно. Тоже самое она повторила с правой рукой, складывая каждый пальчик на тумбу. Из её рта, вновь лилась слюна, а у Каэде напротив, лилась кровь. Светлая стена, была изпачкана свежей кровью, что полилась после отрубки пальцев. Каэде громко и хрипло мычала от боли, тихо плача, не веря, что это когда-нибудь закончится. В глазах всё больше темнело, а организм просил еды, для сил, ещё больше добивая блондинку. Когда. Она. Чёрт. Возьми. Сдохнет? У неё не было сил жить, но тело так не думало, продолжая тупо ныть. Каэде закрыла глаза, чувствуя пустоту в одной глазнице. Она бы так и дальше просидела, но голос продолжал, свой бесконечный монолог. –Это финал. Последняя часть, что нужна мне от тебя. Самое прекрасное, самое восхитительное, самое, самое. Твоё наидобрейшее сердечко. Моя коллекция наконец, будет полной. О, моя любовь, это твой конец. Как ты вообще дожила до этого момента? Хи-хи– глаза Цумуги сияли, сильней, чем обычно. Услышав её слова, блондинка, мысленно обрадовалась. Конец? Серьёзно? Сколько она насрадалась и наконец покинет этот мир, если правильно поняла слова «подруги». Вымученная улыбка, вся в крови, появилась на лице блондинки, а дальше она подняла глаза на Цумуги, смотря с уверенностью, ведь пришёл момент, что она ждала с отрезания уха. Увидев её лицо, насильница улыбнулась в ответ, у неё свои радости, слюна вновь течёт, а щёки пылают, сердце бешенно стучит. Беря крепче нож, уверенными шагами она подошла вплотную к жертве, начиная разрезать ножом, одежду девушки, пачкая её кровью. Разрезав это, и освободив бледную кожу живота, она смотрела на тело и грудь в том числе, на которой не было одежды. Ради интереса посмотрев на лицо златовласки, перед ней были мёртвые глаза, в которых не было того былого огонька надежды. Голова свисала вниз доказывая, что мечта Каэде сбылась, она умерла. Но Цуме это никак не помешает. Начиная осторожно, раскавыривать мясо грудной клетки, и ломая молотком рёбра, вся в крови она добилась цели. Она добралась до сердца. Взяв в руки ножницы и обрезав сосуды, что были прикреплены к сердечку, Цумуги с великой осторожностью взяла в руки сердце, бережно неся на стол и ложа в коробку. Она безумно рассмеялась смотря на труп жертвы. В золотых волосах не было пряди, один глаз отсутствовал из-за чего, было черным черно в глазнице. Из под неё виднелась засохшая кровь. С другой стороны отсутствовало ухо, и виднелось так же бордовое пятно. Из улыбающих губ уже не текла красная жидкость, но там отсутствовал язык. На руках прикреплённых гвоздями к окровавленной стене, не было ни одного пальца. А тело было голым со вскрытой грудной клеткой, где виднелась плоть и переломанные кости, а снизу лежали куски мяса. Довольный взгляд Цумуги, нельзя было никак описать..