Истории

       — Хейзо..?        — Хейзо?!        — Хейзо! Хейзо, очнись! Хейзо, ты слышишь меня?! Открой глаза, прошу! Это… Это совсем не смешно!       Казуха тряс детектива, как куклу. Алая жидкость растекалась по земле. На губах застыла лёгкая улыбка. С большим трудом Хейзо приоткрыл зелёные глаза. Они словно тускнели.        — Казуха… — детектив протянул дрожащую руку к ронину. — Всё хорошо…        — Да что же в этом хорошего?! — Казуха спешно зажал рану какой-то тканью. — Не говори глупостей! Потерпи… Я сейчас всё сделаю! Только не закрывай глаза!       Хейзо коснулся щеки ронина, заставляя вздрогнуть. Его взгляд был наполнен такой любовью, что у Казухи перехватило дыхание. Детектив улыбнулся чуть шире.        — Всё хорошо, Казуха, — повторил он. — Я рад, что успел… Я не жалею о том, что сделал. Ты жив… И это главное… — из горла брызнула кровь. — Жаль только, что я не успею сходить с тобой на фестиваль… Я… Я даже подарок приготовил… Когда будешь дома… Пожалуйста, найди коробку. Я спрятал её в ящике своего стола… Там есть небольшое специальное углубление…        — Хейзо… — Казуха задрожал. — Не говори так! Мы… Мы обязательно придём домой вместе! И на фестиваль мы тоже сходим! Ты поправишься! Ты…       Хейзо смотрел на него извиняющимся взглядом, чувствуя, как сердце замедляло темп. Дышать становилось всё тяжелее. Глаза закрывались.        — Навещай меня… Хотя бы иногда, ладно? — Хейзо закрыл глаза.       Казуха содрогнулся всем телом. Взгляд метнулся к Глазу Бога. Тот уже практически потух. Казуха зажал рану сильнее.       «Нет, нет! Только не снова! Только не это, пожалуйста! Нет! Нет…» — ронин чувствовал, как отчаяние давило на него.        — Я люблю тебя, Казуха… — нежно произнёс Хейзо, прежде чем ослабнуть в родных объятиях.       Его Глаз Бога перестал сиять. Казуха закричал во весь голос. Ему казалось, что его самого проткнули острыми мечами. Боль не унималась. Слёзы полились градом. Ронин обнимал детектива, умоляя его очнуться, умоляя посмотреть на него. Но Хейзо не отвечал. Казуха взвыл. Слёзы только сильнее полились.       «Казуха…»       Ронин ревел взахлёб, обнимая любимого. Боль не унималась. Запах крови дурманил.       «Казуха?»       В ушах звенело. Казуха ничего не видел и не слышал. Хейзо покинул его, оставив только боль. Ронин чувствовал, как задыхался.       «Казуха!»       Каэдехара распахнул глаза, вскрикивая. Тело дрожало, словно его било током. Со лба тёк пот. Сердце билось так, словно вот-вот выскочит из груди.        — Казуха, — родной голос раздался совсем рядом. — Казуха, что с тобой?! Дыши… Для начала, дыши!       Казуха на автомате задышал глубже. Его взгляд стал более осмысленным. Только сейчас он заметил нависающего над ним Хейзо. Глаза, напоминающие ему весеннюю листву, испуганно смотрели на него. Руки детектива были на щеках ронина. Кажется, ему дали пару лёгких пощёчин, чтобы разбудить. Только сейчас Казуха ощутил, как щёки слегка горели. Однако это было неважно. Важен был Хейзо, который нависал над ним и обеспокоенно разглядывал.        — Казуха, — Синканонин осторожно провёл рукой по волосам юноши. — Ты слышишь меня?       Казуха всхлипнул, испугав тем самым Хейзо только больше. В следующую секунду Хейзо уже был заключён в крепкие объятия. Ронина потряхивало, он сжимал любимого так, словно тот исчезнет. Детектив поджал губы, услышав новый, тихий всхлип.        — Тише-тише, Зу, — он перевернулся с парнем поудобнее, поглаживая того по спине и целуя в макушку. — Я здесь. Всё хорошо. Ничего не бойся, я рядом с тобой.       Сердце трепетало в груди. Синканонин видел Казуху таким испуганным, таким разбитым только однажды, во времена Охоты на Глаза Бога, когда ему пришлось покинуть страну.       «Наверное, ему снился он…» — подумал детектив, поглаживая дрожащее тело.       Казуха дрожал в родных объятиях, всхлипывая, не в силах успокоиться. Хейзо нежно поглаживал его, покачивал и шептал что-то, целуя лицо ронина и стирая слёзы. Так они лежали долго, пока Казуха не перестал дрожать и всхлипывать. Хейзо осторожно заглянул ему глаза. Алые глаза словно смотрели в душу. От этого сердце детектива защемило сильнее. Казуха сейчас был настолько слабым и беззащитным, что хотелось спрятать его в объятиях навсегда.        — Как ты, Зу? — тихо спросил Синканонин, мягко целуя лоб парня.       Ронин пожал плечами, обнимая любимого человека. Хейзо снова поцеловал его, тихо спросив:        — Налить тебе чаю?        — Нет! — Казуха ответил резче, чем хотелось бы. — Не бросай меня…        — Архонты, я и не собирался! Я же здесь буду, в кухне… — пробормотал детектив, растерянно глядя на юношу.       «В кухне… Ах, да… Я дома…» — Казуха только сейчас стал понимать, что произошло, где он находился и как напугал Хейзо.       Детектив прижал ронина к себе поближе и тихо произнёс:        — Зу, скажи мне, что тебе снилось? Это явно что-то страшное, да? Ты кричал во сне и дёргался… Я пытался тебя разбудить, но не мог…        — Прости, любовь моя… — едва слышно пробормотал ронин. — Я не хотел тебя напугать…        — Ничего. Никто, даже я, не может предсказать, когда присниться кошмар, — Хейзо улыбнулся и поцеловал его в нос. — Главное, не держи в себе, а то хуже станет… Ты же знаешь, я всегда буду рядом с тобой!       Казуха слегка улыбнулся, но, вспомнив весь ужас во сне, отвёл взгляд. Улыбка моментально сошла с лица. Хейзо поспешно поцеловал его в лоб, добавив:        — Если совсем не хочется, не говори! Не стоит мучить себя…        — Нет… Я обещал быть честным с тобой, — Казуха поднял на него глаза цвета осенней листвы. — Просто… Это очень сложно… И страшно.        — Главное, помни — сейчас ты со мной. Это был сон. — Хейзо поцеловал его в щеку, поглаживая руку любимого. — То, что было во сне, там и останется.       Каэдехара почувствовал, как внутри стало спокойнее и легче. Слова Хейзо вселяли уверенность и спокойствие, а нежные поцелуи и поглаживания дарили чувство защиты. Прижавшись к парню поближе, Казуха стал медленно, иногда запинаясь, рассказывать о сне. Его руки порой судорожно хватались за детектива, впиваясь ногтями в спину. Хейзо слушал его, давая выговориться. Порой он успокаивающе целовал своего парня в лоб, висок или другие участки лица, а порой целовал руки, осторожно уведя их от голой спины. В отличие от Казухи, Синканонин спал в одних трусах, не надевая ни пижамы, ни халата. От этого ногти ронина порой царапали ему спину (ни то, чтобы он был против, но ситуация, как ему казалось, была не совсем подходящая). Казуха говорил долго, порой судорожно сглатывая. Хейзо чувствовал, как сердце снова защемило. Было стыдно и грустно от осознания, что он, пусть и косвенно, стал причиной истерики самого важного для него человека. Каэдехара осторожно провёл рукой по щеке Синканонина и робко поцеловал его в уголок рта.        — Я так счастлив, что это был сон, — прошептал он. — Я боялся, что потерял тебя навсегда… Думал, с ума сойду…        — Я тебе настолько дорог? — тихо спросил детектив, поддаваясь вперёд для нового поцелуя.        — Конечно! — Казуха коротко поцеловал его в губы, обняв покрепче. — Я не смогу жить, если потеряю тебя…       В этот момент у Хейзо перехватило дыхание. Сердце пропустило удар, а после этого забилось чаще, словно вот-вот собиралось выскочить из груди. Синканонин осторожно приблизился к лицу Каэдехары и накрыл его губы своими, вовлекая в лёгкий, нежный поцелуй. Казуха моментально ответил ему, обнимая, как самое ценное сокровище на свете. Губы Хейзо слегка обветренные, шершавые. Губы Казухи же более нежные и мягкие. От этого в их поцелуе всегда чувствовался контраст, который очень нравился им обоим. Язык детектива юркнул в поддатливый рот ронина, сразу начав хозяйничать там. Каэдехара едва слышно простонал в поцелуй, подстраиваясь под ласку. Воздуха становилось всё меньше, но хотелось целоваться ещё и ещё. Однако им всё же пришлось прерываться.        — Я люблю тебя, — выпалил Хейзо горячим шёпотом на ухо любимому, целуя бледную шею. — Я очень сильно люблю тебя, Зу!        — Хейзо… — Казуха чувствовал, как тёплый дурман окутал его. — Я… Мгх!       Хейзо прикусил гладкую кожу, оставляя небольшой след. Горячие ладони развязали пояс халата и нырнули под него, лаская изящное тело. Казуха рвано задышал, чувствуя, как детектив опустился поцелуями ниже, к груди. Стройное тело поддавалось вперёд, к сладким поцелуям и лёгким укусам. Хейзо шумно выдохнул.        — Ты такой красивый, Казуха, — пробормотал он, вовлекая парня в новый поцелуй, пока его руки оглаживали чужие бёдра. — Такой восхитительный! Чёрт, я так люблю тебя! Больше не могу… Хочу целовать тебя ещё и ещё…       Казуха простонал в поцелуй, едва успевая вздохнуть в промежутках между словами любимого. Его руки блуждали по такому желанному телу, игриво лаская чувствительные места. Ему нравилось дразнить Хейзо и видеть, как тот заводится только больше. Синканонин тяжело дышал, лаская соски своего парня и слушая его стоны. В голове стало совсем пусто. Остался только Казуха, его Казуха. Каэдехара охнул, ощутив, как поцелуи и укусы опустились сначала к животу, а потом и совсем низко. Синканонин ласкал его и целовал там, где никому другому этого не дозволялось. Его рот влажный и горячий. Казуха заскулил, двигая бёдрами навстречу посасываниям и поцелуям.        — Хейзо… Мнгх, Хейзо! — стонал он, задыхаясь от ласки. — Хочу… Больше… Пожалуйста, умоляю!        — Какой ты ненасытный, Зу, — усмехнулся Хейзо.       Казуха нахмурился, дрожа от возбуждения. Детектив охнул, ощутив, как ронин недвухсмысленно упёрся в него, елозя бёдрами. Возбуждение накрыло ещё более сильной волной. Юноша прикусил губу, дабы сохранить остатки самоконтроля. Каэдехара застонал громче, ощутив влажные пальцы внутри себя. Синканонин чувствовал, как остатки разума покидали его. Его взгляд был затуманен. Казалось, весь мир перестал существовать. Остались только они. Казуха вскрикнул, ощутив вместо пальцев кое-что крупнее. Хейзо целовал его, ласкал, задевая самые чувствительные места. Громкие стоны, влажные поцелуи и шлепки. Всё это создавало ураган удовольствия и наслаждения.        — Хейзо! Ах, Хейзо! — Каэдехара двигался навстречу толчкам, обнимая любимого руками и ногами. — Мне так хорошо с тобой! Я люблю тебя! Люблю!        — Я тоже люблю тебя, Казуха, — пробормотал Синканонин, осыпая его лицо поцелуями. — Хочу быть с тобой вечно!       Он толкнулся глубже, уловив новые громкие стоны. Казуха царапал спину своего парня, вскрикивая и двигаясь навстречу. Перед глазами был только Хейзо, а в ушах его голос. Детектив прикусил губу, ощутив, что они оба уже на грани. Ещё пару резких толчков, и они оба получают долгожданное наслаждение. Ронин тяжело дышал, глядя на детектива затуманенными глазами. Досин осторожно поцеловал его в лоб, прошептав:        — Я сделаю ванну, хорошо?        — Угу, — пробормотал Казуха, чувствуя, как сон начинал окутывать его.       Хейзо поцеловал его ещё раз, уже в нос, и, накинув на себя одежду, скрылся ванной. Каэдехара прикрыл глаза, зевнув. Тепло окутывало его, хотелось спать. Через некоторое время он ощутил, как его взяли на руки, а затем уложили в тёплую воду с пеной. Хейзо улыбнулся, наблюдая, как Казуха жмурится, как довольный жизнью кот.        — Я сейчас приду, — нежно прошептал он, целуя любимого в макушку.       Ронин кивнул, жмурясь. Досин улыбнулся чуть шире и на какое-то время оставил парня одного. Юноша лениво мылся, прислушиваясь. Через некоторое время над его ухом раздался родной голос:        — Помыть тебе голову?        — Угу, — сонно пробормотал Казуха.       Хейзо мыл осторожно, заботливо, массируя голову любимого. От этого ронин расслабился окончательно. Уснуть не давали только капельки воды, которые спадали с волос. Помывшись и переодевшись, Казуха, зевая, поплелся за любимым обратно в кровать, заботливо перестеленную им. Хейзо поцеловал его в лоб и ненадолго скрылся в ванной. Каэдехара ждал его, слушая, как шумит вода. Через некоторое время Синканонин вернулся, обняв самого дорогого для него человека. Казуха довольно улыбнулся, прижимаясь к горячему телу. Всю оставшуюся ночь они спали, обнимаясь. Кошмары никого из них не мучили.       Утром Каэдехара сладко потянулся, зевая. Осмотревшись, он не обнаружил любимого рядом. Поджав губы, юноша направился в кухню. Оттуда доносились бормотания детектива. Заглянув внутрь, ронин обнял возлюбленного со спины, заставляя вздрогнуть.        — О, Зу, ты проснулся? — Хейзо улыбнулся, чуть повернувшись к парню. — Будешь завтракать?        — Да, — Казуха потёрся носом о шею возлюбленного, вдыхая аромат еды и запах такого красивого тела. — Пахнет вкусно! Что это?        — Это рыбацкие сэндвичи по новому рецепту! В одной книге недавно прочитал, — досин улыбнулся шире. — Надеюсь, тебе понравится.        — Я уверен в этом, — юноша поцеловал одну царапину на спине любимого, а потом другую, с улыбкой отмечая, как тот слегка выгнулся навстречу поцелуям.       Через некоторое время перед ним уже стояла тарелка с сэндвичами и чашка с ароматным чаем. Казуха осторожно отпил чай, с удовольствием прикрыв глаза.        — Так тепло! — с наслаждением прошептал он.       Хейзо улыбнулся шире, любуясь своим парнем. Ронин откусил сэндвич и расплылся в счастливой улыбке.        — Нравится? — детектив с умилением смотрел на свою любовь.       Казуха кивнул. Вкус рыбы в сэндвиче казался ему самым лучшим. Хейзо улыбнулся шире, как счастливый ребёнок. Сердце забилось чаще, а щёки порозовели. Глаза словно переливались огоньками любви.        — Казуха, — мягко позвал юноша.       Ронин взглянул на любимого. Досин осторожно коснулся руки самого дорогого для себя человека, поцеловал костяшки и, глядя прямо в глаза, негромко спросил:        — Давай… Станем супругами?       Казуха вздрогнул, шокировано уставившись на возлюбленного. Хейзо смотрел в его глаза, трепетно сжимая изящную руку. Ему показалось, что эти секунды тянулись слишком долго.        — Да! — выпалил Каэдехара, расцеловывая его руку. — Да! Да!       Синканонин заулыбался уже во все зубы. Его глаза словно засияли ярче. Ему показалось, что в душе расцевели самые прекрасные цветы. Казуха поднялся и моментально сократил расстояние между ним и любимым, прыгая в такие желанные объятия. Их губы слились в сладком поцелуе.       «Архонты, если это сон, я не хочу просыпаться!»