xxx
Он пытается отвлечься, и до позднего вечера сидит в библиотеке, ставя крестики напротив всех алогизмов в сочинениях русских классиков, пока не слышит громкое «Ой!» и грохот, раздающийся гулким эхом в почти пустом зале. Гарри встает со своего места и идет к стенду с музыкальной литературой, и вдруг замирает, и вдруг видит Его. Его. Его Луи стоит на табуретке, и опасно покачиваясь, пытается дотянуться кончиками пальцев до огромной синей книги на самой верхней полке. Гарри становится страшно. Ему страшно от того, что его Луи может взять и упасть, и переломать все свои кости. Ему страшно от того, что от взгляда Луи, бабочки в его животе превращаются в огромных крылатых чудовищ, которые достигают его легких и мешают дышать. Ему страшно от того, что, Луи - само совершенство, а он - просто жалкий кудрявый неудачник. Но тут Луи издает тихий всхлип, и чуть наклоняется вперед, и прогибает спину, и хватается руками за полку, и Гарри, не успев подумать как следует, просто подлетает к нему и подхватывает со спины. И он держит его на руках как чертову невесту. Голубые глаза Луи испуганно расширяются, но руки обхватывают шею Гарри, и его лицо так близко, что Гарри видит каждую веснушку, все спутанные реснички, все капли зеленого вокруг его зрачков, и Гарри закусывает губу, когда понимает, что Луи тоже, тоже так откровенно пялится на него… И у Гарри уже ноют руки, но ему так хорошо, так приятно, и Луи такой легкий, и он так вкусно пахнет, кофе и солнечным светом, что Гарри просто не хочется, не хочется его отпускать. - Молодые люди, с вами все в порядке? - доносится справа, и Гарри поворачивает голову, и видит библиотекаршу, и ему хочется просто застонать от безысходности, но он аккуратно опускает Луи на пол, так, словно Луи - просто большая кукла, и достает ему ту синюю книгу, и улыбка Луи такая широкая, такая теплая, что Гарри просто зажмуривается и кусает губу. - Все хорошо, спасибо, - хрипло отвечает Луи, и смотрит на Гарри, и Гарри кажется, что он сейчас разорвется, - да, приятель, спасибо тебе. - Нет проблем, - кивает Гарри, и разворачивается, и на ватных ногах идет к своей русской классике. Он хочет закончить все сейчас, он не хочет больше падать и разбиваться, и если бы этот чертов Луи не полез бы за своей чертовой книгой, бабочки в животе у Гарри не устроили бы всемирные пляски, и Гарри было бы легче. Намного легче. -Эй, - слышит он за своей спиной, и уже знает, кто это, и весь сжимается, и успокаивает своих бабочек, - ты, что, избегаешь меня? Гарри глубоко вздыхает и поворачивается к нему. - Нет, Луи, нет. - Говорит Гарри и лихорадочно перелистывает страницы. Он не хочет показать, что ему страшно. Но ему страшно. - Но…- Луи морщит лоб, - Гарри, я… Воздух заканчивается. Воздух закончился. Черт. Этот мистер-само-совершенство знает его имя. Знает его имя. - Но, Гарри, - продолжает Луи, и Гарри просто закрывает глаза и думает, что это все - просто сон. - Но, я так рад, что ты оказался там, и я бы хотел сказать, что, если бы… - Хватит, Луи, - резко обрывает его Гарри, но ему страшно, и он не хочет ложных надежд и лишних осколков, - я понял. Я тоже рад, что оказался там, и что ты не упал, и не сломал себе ногу или руку, или голову… «Или сердце». Луи тускнеет и становится похож на энергосберегающую лампочку. - Да, Гарри, хорошо. Спасибо еще раз. Гарри просто кивает, и утыкается в книгу, и слышит шаги. Луи ушел.xxx
Луи ушел. Гарри роняет голову на колени и закрывает лицо ладонями. Они такие большие, эти ладони, они могут спрятать его, укрыть, спасти. Они могли бы спрятать Луи. Гарри просто тихо всхлипывает и ненавидит себя. Он ненавидит себя. Трус. Он чувствует слезы на щеках, и быстро вытирает их пальцами, и прерывисто вздыхает, и слышит: - О Боже, Гарри! Гарри, ты что… Гарри? И чувствует легкие руки у себя на плечах, и запах кофе, и мяты, и нежности, и чая с лимоном. Он открывает глаза и видит Луи, стоящего перед ним на коленях, сжимающего его плечи в своих ладонях. Гарри не плакал с 12 лет. Луи - единственный, кто заставляет его это делать. Он всхлипывает еще раз, и презирает себя за красные щеки и растрепанные кудри, и такого идеального Луи, который обнимает его. Луи обнимает его? Гарри чувствует его руки у себя на талии, и он сползает с кресла на пол, и садится так, и Луи просто умещается между его ног, и обнимает его шею. Такого не может быть. Сон. Просто сон. Но Гарри чувствует Луи, он чувствует его запах, он слышит его шепот, и белая рубашка Луи собрала все его слезы, и - о Боже… Он чувствует его губы на своих волосах. Но Гарри так не хочется разбиваться, так не хочется падать в пропасть. Потому что Луи - это та еще пропасть. Бездна. Он медленно отодвигается от Луи, смотрит ему в глаза, пытаясь разгадать, понять, предугадать, но в них ничего, кроме синего цвета и черных зрачков, и Гарри просто вздыхает. Луи протягивает ему пластиковый стаканчик с чаем, и Гарри даже не удивляется тому, что он - его любимый, зеленый, с лимоном. - Прости меня, Гарри, - говорит Луи и наклоняет голову, - прости, я не сдержался, я просто не хотел обижать тебя, или что-то еще… - Все нормально, - хрипит Гарри и чувствует кожицу лимона у себя на языке, - все правда нормально, Лу. Луи на мгновение вспыхивает, и его щеки становятся ярко-розовыми, и он настолько красив сейчас, что Гарри теряет дар речи. Гарри просто сгорает и падает горсткой пепла к его ногам.xxx
Они выходят вместе из библиотеки и уже подходят к выходу из Университета, как Луи внезапно останавливается, и дергает Гарри за рукав: - Эй, Хаз, - говорит он, и Гарри зажмуривается, потому что ему так нравится это прозвище, так хочется, чтобы Луи всегда называл его так, - мне еще нужно подготовиться к завтрашнему концерту, я сыграю совсем чуть-чуть, хочешь послушать? Гарри так сильно кивает головой, что, кажется, она вот-вот отвалится, и глаза Луи сияют. Они заходят в полутемный зал, и Луи сразу же идет к роялю, и Гарри просто идет за ним, и нерешительно останавливается у самой сцены, но Луи поворачивает голову и говорит: - Иди сюда, Хаз. Гарри садится на самую верхнюю ступеньку и смотрит на Луи, затаив дыхание. Словно он - просто маленький мальчик, а Луи - Санта-Клаус, но он - просто Гарри, а Луи - само совершенство. И когда Луи начинает играть, Гарри просто впадает в транс. Кажется, что его околдовали, заковали в цепи, превратили в Прекрасного Принца. Он совершенно не разбирается в музыке, но когда руки Луи парят над роялем, ему кажется, что это - любовь. Вместо того чтобы выкинуть этого идеального мальчика из головы, он влюбляется в него еще сильнее, и не понимает, как с этим жить. Что с этим делать. А потом Луи проигрывает последние аккорды, встает и широко улыбается, и Гарри просто поднимается со своей ступеньки, и подходит к Луи, и обнимает его. Он чувствует запах его кожи, его волос, и о Боже, ему просто хочется плакать. Гарри, конечно, приходит на этот концерт, и он даже знает, что Луи ищет его глазами, и он улыбается, и Луи облегченно вздыхает. А потом они сидят в маленьком кафе у фонтана, и едят мороженое, и Луи рассказывает какие-то глупые истории, но Гарри все равно, он просто смотрит на него, очарованный, побежденный этим чудесным мальчиком. Он прекрасно понимает, что это - конец.xxx
А потом, в среду, Гарри защищает свой проект по мировой литературе, и когда он видит в рядах слушателей Луи, и его сердце на мгновение сжимается, но Луи улыбается ему так широко, что Гарри видит его морщинки, и на минуту становится легче, и на минуту Гарри забывает обо всем на свете. - Ты такой молодец, Хаз! - говорит Луи после его выступления, и так крепко сжимает в объятиях, что Гарри едва слышно всхлипывает, - я так горжусь тобой! - Да ладно тебе, Лу, это же просто доклад, - смущенно бормочет Гарри, и ему становится больно от этих недвусмысленных взглядов, которые бросают на них окружающие, от шепота за спиной, но Луи, видимо, все понимает, и просто обнимает его еще сильнее, и шепчет «Не бойся» ему в шею, и Гарри просто растворяется в этих руках.xxx
В конце осени Гарри старательно пьет таблетки от простуды и все равно ходит на занятия, хотя бы потому, что университет - единственное место, где Гарри видит Луи, где есть Луи. И когда Луи замечает его красные глаза, и неестественно хриплый голос, то он, конечно же, все понимает, и неодобрительно смотрит на тонкую рубашку Гарри, и не секунды не сомневаясь снимает с себя свитер. Луи снимает с себя свитер и остается в одной футболке. Гарри в испуге отшатывается. -Нет, Луи, нет, - хрипит он. Луи просто подходит к нему и натягивает свитер ему на голову, и Гарри так ярко чувствует эту нежность, что ему хочется задохнуться, потеряться, расплакаться. Ему хочется принадлежать Луи. - Хаз, надень его, - требует Луи, и в его голосе сквозит сталь, - надень, или я отведу тебя в больницу, или я сам буду колоть тебе антибиотики. Гарри совсем не против того, чтобы Луи колол ему антибиотики, но он послушно пропихивает руки в рукава, и в очередной раз удивляется тому, какой Луи изящный и невысокий по сравнению с ним, и Гарри просто проводит руками по своей талии и ловит на себе взгляд Луи. - Отлично, - говорит Луи, слегка сглатывая, - на перемене я пришлю к тебе Найла с апельсинами. Гарри кивает. Ему не нужны апельсины, ему не нужен Найл, ему нужен Луи. И когда во время перерыва к нему побегает невысокий блондин в рваных джинсах и с ирландским акцентом, и протягивает прозрачный пакет, полных очищенных апельсинов, Гарри уже совсем не удивлен. Он знает, что Луи заботится о нем. Чертов Луи, о котором он мечтал все ночи напролет, заботится о нем. И так целую неделю - Луи приносит ему горячий чай в смешных розовых термокружках, две упаковки леденцов и огромный теплый свитер, и Гарри просто тонет в этом свитере, но Луи смеется, и Гарри становится намного теплее. Зачем ему свитер, когда есть Луи?xxx
И когда в конце декабря они сидят в маленьком кафе в центре города и любуются на падающие снежинки, Гарри неожиданно понимает, что Луи - идеальный, синеглазый, мягкий и нежный Луи - его, он его - друг, приятель, сокурсник, и от этого внутри становится тяжелее и легче одновременно, больно и приятно. И Гарри совсем не понимает, почему Луи, его личная маленькая недосягаемость, так дорожит им, кудрявым и странным Гарри, который совсем не разбирается в футболе и музыке, который спит по три часа в день и кормит золотых рыбок по утрам. Тут Луи протягивает руку и взлохмачивает его кудряшки, и Гарри почти плачет от этой нежности, и не выдерживает, и спрашивает: - Эй, Лу, скажи, ты ведь можешь тусоваться с любыми крутыми ребятами из нашего университета, тебя все любят, ты… Ты идеальный, ты талантливый, ты веселый… Почему ты со мной, Луи? Разве тебе хочется так? Рука Луи замирает в воздухе, и снова опускается на волосы Гарри, и его глаза темнеют, и он морщит нос, и Гарри уже сам не рад, что спросил. - Это ты идеальный, Хаз, - говорит Луи, и проводит пальцем по его щеке, - Это ты самое настоящее совершенство, как ты можешь этого не понять, Боже? И ты даже не представляешь, насколько мне с тобой хорошо, и интересно, и Гарри, неужели ты не видишь, что только с тобой я улыбаюсь, только с тобой мне тепло? Гарри просто молча кивает, и они выходят из кафе, и медленно идут к машине Луи, и Гарри видит, как снежинки падают на пальто Луи, на его волосы, щеки, губы… И Гарри так хочется поцеловать его. Они подходят к машине, и Луи запрокидывает голову, и широко улыбается, и говорит что-то вроде «Эй, Хаз, смотри, сколько снега!», и Гарри хочет сказать: «Да, Луи, ты прав», но язык не слушается его, и вместо этого он просто хрипит: - Лу, можно тебя поцеловать? Луи потрясенно молчит, и снежинки падают ему на лицо, и он широко улыбается, и обнимает Гарри за шею, и сам целует его. Гарри чувствует спиной холод от дверцы автомобиля, и он чувствует запах кофе, и он чувствует Луи, и понимает, что сейчас - Луи его. Он слышит залпы фейерверков где-то вдали. И ему кажется, что он - просто главный герой голливудской мелодрамы. И ему так приятно и хорошо, потому что Луи - рядом, и он чувствует его руки в своих волосах, он чувствует его дыхание на своих губах, и - Луи отрывается от него, растрепанный, нежный, с сияющими глазами, и шепчет: - Ты идеальный, Хаз.