Кафе у Джина

      Чимин не мог сосредоточиться от слова совсем.       Будучи от природы очень мягким человеком, сейчас внутри него клокотала настоящая ярость и с геометрической прогрессии росло желание убивать. Казалось бы, ну пришел ты в кафе, где особенно любят некоторые студенты проводить часы за домашними заданиями и проектами, так сиди тихо и не мешай другим жить. Но нет, похоже сегодня, когда сроки горели, как в данный момент горело одно интересное место самого Пака от происходящего, и так рассеянное от усталости и перенапряжения внимание парня постоянно отвлекали восторженные повизгивания и ахи с соседнего столика.       – Боже, разве можно быть таким миииилым! – тошнотворно-приторно тянула девушка в красном кардигане.       – Ааах, только посмотри на эти руки... – вторила ей вторая.       Чимин в очередной раз тяжело вздохнул и приложился головой о стол, чуть не своротив чашку с остывшим кофе. Вдруг, парень встрепенулся, вглядываясь вдаль сквозь панорамное стекло и в немом удивлении начал быстро собирать вещи, захлопнул ноутбук, хватая его под мышку:       – Клянусь Богом, это же Ким Тэхен!       – ГДЕ?! – взвились как подопечные Павлова девицы со злополучного столика и повскакивали с мест, пытаясь что-то углядеть в направлении, куда смотрел глазастый посетитель кафе.       – Вон, вон, – все ещё в спешке собирая манатки, тараторил Чимин, – Да вон же, за угол завернул, боже-боже-боже! – почти визжал своим и так высоким голосом Пак.       Девушкам собирать свои вещи долго не пришлось. Едва дослушав слова парня, они уже наперебой хватались за входную ручку двери кафе и неслись на мигающий зелёный светофора в сторону заветного угла, за которым якобы скрылся их кумир...       – Ты жесток, – усмехнулся Джин, бариста и по совместительству владелец кафе, ставя очередную чашку кофе перед усевшимся как ни в чем не бывало обратно за стол и открывшим ноутбук Чимином.       – У меня дедлайн, – фыркнули ему в ответ, похрустывая шеей, – И пониженное артериальное давление.       – Как определил, что их биас Тэхен? – старший облокотился о стол, обернувшись к окну и проводив исчезнувшие за углом фигуры посетительниц.       – Фотокарточка в чехле, – бросил Пак, – Ну и сумка из его мерча.       – Чего?! – встрепенулся его собеседник. – И ты не сказал мне?!       Чимин устало посмотрел на Джина:       – Серьезно? Ким Тэхен?       – Ну тебя, друг называется, – прошипели ему в ответ, – Может это была единственная возможность так близко, ну в смысле прикоснуться к ним... – мечтательно выделил последнее слово тот.       – Боже, – брезгливо фыркнул Пак. – За что мне это на мою седую голову...       – Ты крашенный, – легко взъерошив волосы друга ответил Сокджин и в укор добавил, – И знаешь о них между прочим побольше моего!       – Не напоминай, – вздохнул студент, отхлебывая начинающий остывать напиток. – Кто ж знал...       – Это судьба, – с театральной горечью подытожил старший. – Ладненько, пиши, пиши... Еще кофе? – с легкой улыбкой обратился Джин к единственному, кроме Пака, посетителю, уютно устроившемуся в самой отдаленной части небольшого кафе.       Посетитель, молодой парень в черной бесформенной одежде и шапке, скрывающей практически все, медленно покачал головой, приподняв чашку, мол, еще и этот не допил. Бариста вернулся за стойку, не скрывая скучающего вида.       – This work is my blood sweat and tears. Where is my Anpanman on black swan who save me and bring me in spring day to magic shop... – после недолгой тишины с непонятным напевом больше напоминающим грустное блеяние пропел младший.       – Это твое творение или Суен? – насмешливо спросил Джин, протирая кассу от пыли и сморщив нос то ли от этой самой пыли, то ли от блеяния младшего.       – Это моя жизнь... – как-то двусмысленно выдохнул Чимин, приобнимая ноутбук с такой дорогой сердцу работой.       – Может вместо того, чтобы распугивать мне клиентов, в общагу пойдешь дописывать? Глядишь, смена обстановки благотворно повлияет на твою голову, – предложил Ким.       – Ты прикалываешься? – мученически округлив глаза, выдавил Чимин.       – Ну, в библиотеку...       Пак уже с некоторой угрозой и хитрым прищуром посмотрел на друга, будто передавая ему ментальное сообщение, и похоже, что оно дошло, когда продолжая смотреть друг другу в глаза парни в унисон – один с обреченным вздохом, второй с учительской интонацией, будто поучая нерадивого ученика, снова забывшего элементарную формулу – проговорили:       – Пониженное артериальное давление.       Чимин удовлетворённо кивнул, радуясь, что у него такой замечательный друг, понимающий его почти без слов. Да еще и владелец кафе с самым замечательным кофе на ближайшие пару квадратных километров.       – Сегодня кстати день рождение Мин Юнги, – как бы невзначай проговорил Джин, поворачивая экран телефона с новостной лентой к обернувшемуся Чимину, и тут же отложив его поприветствовал новых посетителей, – Добрый день!       – Вот оно что, – будто себе пробормотал Пак. – А я думал, что Суен сегодня бухать собирается...       – А что, я был бы не против лишних пяти поводов забухать, – отметил бариста. – И перестань доказывать тут, что ты не фанат, – Сокджин с улыбкой протянул устроившимся за столиком парню с девушкой небольшую меню-карточку.       – Я не то чтобы фанат, – гламурно растягивая слова начал Чимин. – Я просто...       – Ты просто знаешь о них все, включая тексты их песен и коронные фразочки, разве что фанфики не пишешь... – на последних словах понизив голос, старший сощурился и пристально посмотрел на друга. – Или я чего-то не знаю?       В кафе повисла напряжённая пауза. Пак выдержал взгляд Джина и хитро улыбнувшись ответил:       – Ты мнооогого не знаешь, – и оба засмеялись во весь голос, – Шучу, не пишу. Вернее пишу, но не фанфики, а это… – Чимин страдальческим взглядом проводил старшего от посетителей до стойки, тот, уловив его взгляд, встал за его спину и мягко начал массировать затекшую шею младшего. – Джинушка, скажи, я же допишу эту долбанную работу? – Чимин аккуратно облокотился на стоящего сзади друга.       – Конечно, Чиминушка, ты допишешь эту долбанную работу, – нежно пропел Сокджин, уже успокаивающе поглаживая по мягким волосам Пака.       Посетители, по всей видимости привыкшие к подобным нежностям постоянного посетителя и бариста, не обращали на тех внимание, разве что иногда поглядывали и умилялись этой идиллии…       Юнги тихо со смаком попивал свое американо, сидя за дальним еле заметным столиком небольшого кафе. Настроение и силы только и держались на горьковатом вкусе любимого напитка. Непрекращающиеся уже вторую неделю бессонные ночи и головные боли, следствие просиживание дней и ночей в студии за написанием очередного альбома, делали свое дело, фактически вынимая душу не только из известного продюсера и музыканта, но и из его песен, что было ещё хуже по его собственному мнению.       Мыслей в голове не было, что с одной стороны могло дать отдохнуть от постоянных образов и мелодий, в адской тарантелле кружащихся в мозгах и ушах, а с другой, повергали Мина в ужас, холодком пробегающим по позвоночнику – Он исписался? Это конец?       За этими горькими думами его и застал судорожный возглас:       – Клянусь Богом, это же Ким Тэхен!       Мин почти бессознательно встрепенулся на до скрежета в зубах знакомое имя и начал шарить глазами по кафе в поисках источника звука.       «Он же не дебил», – промелькнула у Юнги в голове мысль, тут же затаившись за всеми экстравагантными выходками младшего, за которого получал почему-то ещё более младший – Чонгук. Вот такая сумасшедшая недосемейка, сдобренная еще двумя абсолютно не от мира сего парнями.       Мин посмотрел в сторону, куда всматривался парень, на вид студент, и куда секундой позже уже ломанулись две другие посетительницы кафе. Музыкант даже привстал с места, на автомате подтягивая маску на нос, чтобы пуститься на помощь нерадивому тонсену…       – Ты жесток...       Юнги замедлился и присел обратно. Обернувшись на оставшихся в кафе бариста и все того же кричащего по всей видимости «Волки!» парня, он прислушался к неспешному разговору и лёгкая усмешка тронула его губы.       Мин даже не сразу понял, когда к нему обратились с вопросом о кофе. А когда студент начал напевать что-то на английском, вообще чуть не засмеялся в голос, не улавливая в незнакомой иностранной речи общий смысл, но отчетливо выделяя названия песен их группы.       «Может у меня тоже низкое давление», – усмехнулся он на очередную фразу разговора, а в следующий момент опешил окончательно.       – Сегодня кстати день рождение Мин Юнги…       Точно, сегодня же его день рождения, и ведь правда – обилие постов во всех социальных сетях, плакаты в разных городах, флешмобы, многочисленные подарки, которые приносили в снятую квартиру нескончаемые курьеры… Вот только в общей куче затерялись поздравления от тех, от кого действительно было приятно получать столь редкие теперь теплые слова…       – …а я думал, что Суен сегодня бухать собирается...       Юнги фыркнул, подавив смех в черной маске.       «Хоть кому-то хорошо», – подумалось ему.       Телефон завибрировал в кармане, оповещая, что изначально запланированный перерыв на «перевести дух» закончился. Юнги медлил, лениво поднимаясь с насиженного места, с долей зависти наблюдая за нежащимся под массирующими руками бариста посетителем.       «И я пошел дописывать свою долбанную работу», – с легким вздохом, но будто приободрившись, сказал себе Мин, поклонился прощающемуся с ним хозяину кафе и вышел.