Исполнитель желаний

Уборка на площади Гриммо была в самом разгаре. Зачарованные метёлки гоняли пыль, которая, кажется, собиралась на всех видимых поверхностях веками. Портреты в ужасе метались в рамах, пытаясь спастись от навязчивого желания навести в фамильном доме Блэков хоть какое-то подобие порядка. Молли Уизли стояла уперев руки в боки, она недовольно поморщилась, замечая, как Рон в очередной раз пытался улизнуть в свою комнату, вместо того, чтобы помочь остальным с уборкой. — Рональд Уизли! — голос раздался слишком громко, заставляя остальных вздрогнуть и с облегчением выдохнуть, ибо позвали, слава Мерлину, не их. — А ну-ка быстро тряпку в руки и бегом на кухню помогать Джинни оттирать плиту. — Ну, мам, — простонал он, — нам нельзя колдовать, а отдирать слой грязи, которая была ещё при Вальбурге вручную, просто невозможно! Близнецы с громким хлопком аппарировали за спину матери, резко положив руки ей на плечи. Женщина громко взвизгнула и начала охаживать мальчишек полотенцем. — Я же сказала, чтобы вы так больше не делали! — она явно разозлилась, вкладывая в удары силу большую, чем она рассчитывала. — Я заберу у вас чёртовы палочки! — Римус сказал, что на чердаке завелась целая стая летучих мышей, — начал Джордж. — И нам стоит от них избавится, — продолжил Фред. — Но нам нужна помощь кого-то поумнее, чем Наземникус, — сказали они одновременно, — мы хотим забрать с собой Грейнджер. Молли повернулась в сторону Гермионы, девушка пыталась справиться со шторами, на которые какой-то умник наложил заклинание вечного приклеивания. — Гермиона, милая, оставь ты их в покое, я сейчас займусь ими сама, — миссис Уизли достала палочку, — иди помоги мальчикам на чердаке, там ты будешь полезней чем здесь. — Но миссис Уизли, — начала уж было Гермиона, — я… Женщина остановила её жестом и подтолкнула к близнецам. — Идите, иначе на втором этаже спать будет просто невозможно, они будут тарахтеть своими крыльями всю ночь, да и к тому же запах от этих тварей просто ужасный! — Молли скривилась и отвернулась к окну, оценивая, как совладать с гардинами. Тяжело вздохнув, Гермиона подняла глаза на Фреда и Джорджа, которые стояли со скучающим видом, прислонившись к стене. — Пошли, Миона, — Фред указал рукой на лестницу, — мы быстро с этим справимся. — Быстрее, чем бы ты справилась со шторами, — констатировал Джордж, — Дамы вперёд. *** Затхлый воздух на чердаке вставал поперек горла. Гермиона рассеянно смотрела в спины Фреда и Джорджа, пока они освещали пространство впереди себя палочками. — Я не слышу ровным счётом ничего, — подала голос девушка, — вы уверены, что Римус вообще такое говорил? Когда он успел проверить? Я не припомню, чтобы он сегодня здесь был, — не унималась она. — Да и к тому же, здесь пахнет старостью, затхлостью и пылью, но никак не летучими мышами! Зачем вы вообще меня сюда притащили? — Ты задаешь очень много вопросов, — начал один. — На которые не получишь ответов, — продолжил другой. — Нужно пройти глубже и посмотреть воон там, — они оба указали на странное сияние впереди, — пошли, Грейнджер. Гермиона громко фыркнула и сложила руки на груди. Что за глупость? Неужто снова их шуточки? Она сощурилась, недоверчиво посмотрев на близнецов. Они вели себя очень необычно. Хотя, скорее всего, не необычней, чем всегда. Может здесь и правда водятся летучие мыши? Ведь она ещё даже не проверила. Когда они втроем подошли ближе, девушка увидела камень, что испускал мягкий желтый свет. — Что это такое? — Грейнджер не могла отвести глаз, свечение манило её словно мотылька на яркий прожектор. — Кое-что очень занятное, — Фред повернул голову к Джоржу, — да, Джорджи? — Кое-что, что тебе понравится, Миона, — усмехнулся Джордж, укладывая руку на плечо брата. Гермиона непонимающе повернулась к близнецам и уж было хотела открыть рот, чтобы спросить, какого черта здесь происходит, но не успела, потому что её сознание начало куда-то уплывать. С ней явно было что-то не так. В голове возникали странные образы, навязчивые и совершенно не похожие на то, о чем она обычно думала. Грейнджер медленно помотала головой, пытаясь избавиться от морока, охватившего её разум, но все было тщетно. Свет манил её, заставляя снова и снова смотреть на тусклое сияние. Ей казалось, что она видела себя в неровных гранях, тонула в болоте из мыслей и чувств которые подкидывало возбужденное камнем подсознание. На чердаке стало душно, она оттянула ворот серой водолазки, чувствуя как лоб покрывается испариной. — Я … мне что-то нехорошо, — просипела она, ощущая как жар начинал усиливаться. Он проносился с кровью по венам, концентрируясь где-то в районе живота, вызывая доселе неизвестное ей томление, желание чего-то животного, заточенного на инстинктах. Внутренности резко скрутило в узел, и девушка невольно согнулась, складывая руки на животе. Ноги предательски задрожали, она свела их вместе, ощущая как кожа покрывалась мурашками, а между бедер становилось слишком мокро. Внезапно захлестнувшее возбуждение накрыло с головой, лишая последних остатков разума. Желание странное, всепоглощающее, ненасытное разрасталось внутри грудной клетки, обдавая огнём похоти каждую частичку тела. Одержимость. Голод. Между ног сводило сладкой истомой, хотелось стащить джинсы вниз и наконец-то дотронуться пальцами к изнывающему до ласки лону. Нет, нет! Она не должна так думать. С ней что-то не так. «Что-то не так» — проносилось в голове у Грейнджер. — Это наверное какое-то … — Гермиона замолчала, ощущая теплую юношескую ладонь на своей талии. Она набрала воздуха в лёгкие побольше и продолжила: — проклятие. Стоило ей повернуться к близнецам, как всё стало понятно. Она должна унять свой голод. Две пары рук обрушились на неё слишком резко, Гермиона громко охнула и почувствовала, как задыхается. Это было так правильно и нужно ей сейчас. Фред и Джордж не торопились, изучая каждый дюйм её тела. Гладили, ласкали, трогали, мяли. Гермиона плавилась, словно мороженое на чёртовом солнце, сходила с ума от каждого мимолётного прикосновения и хотела побыстрее избавиться от одежды. Ей казалось, что прохладные ладони юношей смогут немного остудить её пылающую кожу, дадут благословенную прохладу, помогут не сгореть до тла. Переглянувшись, братья встали вплотную к Гермионе. Пока один снимал с неё водолазку, другой не терял времени даром расстёгивая джинсы, скатывая их по ногам вниз до щиколоток. — Давай, выбирайся из штанин, — Фред, присел на корточки перед Грейнджер, — вот так, умница. Девушка мало что понимала, теряясь где-то между фантазией и реальностью. Лица парней сливались в одно размазанное пятно. — Мне нужно… — она не могла сформулировать мысль, — я хочу… Джордж перехватил Гермиону за талию, усаживая на деревянную коробку сверху, она обхватила его за шею, не желая отпускать. — Фред, это ты? — голос Грейнджер звучал взволнованно. — Ох, ты так сильно нужен мне, я так хочу, чтобы ты был так близко, как сейчас. Казалось, что девчонку бил озноб. — Да, милая, это я, — отозвался Джордж, в то время как настоящий Фред едва сдерживал хитрую ухмылку, — я не отпущу тебя, всё в порядке. Его пальцы тут же скользнули по застежке лифа, ловко её расстёгивая. Отцепив от себя Гермиону, он снял с неё бюстгальтер. Ненужная часть нижнего белья упала на пол, обнажая небольшую грудь. Гермиона громко выдохнула, снова пытаясь прижаться к одному из близнецов и когда ей это удавалось, она терлась о шершавую ткань свитера, чувствуя как твердеют соски. — Думаешь стоит? — Фред кивнул на трусики, что все ещё были на Грейнджер. — Джинни говорила, что у неё ещё никого не было в этом плане, — Джордж встал рядом с братом, — это будет совершенно некрасиво с нашей стороны. — А сейчас, ты считаешь, всё выходит более чем красиво? — насмешливо спросил Фред, оценивая фигуру Грейнджер. — Ты же знаешь, как работает камень желаний. Она даже не вспомнит, чем именно мы здесь занимались, — Джордж скользнул пальцами по груди Гермионы, пока та, словно завороженная ёрзала на коробке, пытаясь как можно ближе прижаться к руке одного из Уизли. — Тогда не будем терять время, пока кто-нибудь сюда не наведался проверить, как мы справляемся с мышами, — Фред склонился, накрывая её губы своими. Гермиона вспыхнула, мягкое прикосновение губ юноши всколыхнуло внутри неё странную смесь чувств. Смущение, стыд, возбуждение, страх. Она обвила его торс руками и горячо выдохнула, неумело отвечая на поцелуй. Пока её рот был занят одним, второй проник пальцами под трусики и Грейнджер, кажется, почти сошла с ума невольно раздвигая ноги шире. Его прикосновения были осторожными, мягкими, Фред, а может Джордж, она не знала, кто именно ласкал медленными движениями клитор, попутно осыпая поцелуями её плечи и шею. Где-то на подкорке красным цветом, словно предупреждения, мигали непонятные мысли, однако движения сконцентрированные между её ног напрочь отбивали желание думать. Нужно ли вообще это сейчас, когда центр твоего удовольствия обласкан и ведом к разрядке? Грейнджер откинула голову назад и громко застонала, выгибаясь навстречу умелой руке. Это было явно лучше того, что она делала с собой украдкой под одеялом. И явно лучше того, о чем она мечтала иногда перед сном. Близнецы переглянулись. И Фред накрыл руку брата своей, прижимая плотней к промежности девушки. — Поцелуй её Джорджи, она такая требовательная и ненасытная сейчас, — Фред второй рукой подтолкнул Джорджа ближе, — жаль, что в жизни она слишком увлечена книжками и учёбой. Джордж невольно задумался. Когда они начали исследовать дом Сириуса, то нашли много разных интересных вещей. Здесь были и старинные фолианты, фамильные драгоценности, зачарованные сундуки, говорящие шкатулки, несколько сотен старых и поломанных метел, головы троллей и волосы единорога, сваленные в кучу в углу гостиной. Но была вещица, которая по-настоящему заинтересовала их. Камень, источающий хмурое сияние странно действовал на окружающих, побуждая их делать вещи, глупые и подчас ужасно развратные. Когда они впервые столкнулись с этим артефактом их обуяло желание найти утешение друг в друге, однако, Джордж сумел устоять и вытолкал брата вон. Они прошерстили всю фамильную библиотеку, пока не узнали, что именно это за штука и для чего она нужна. Это был темномагический, древний, как сам Мерлин камень, называемый «Исполнитель желаний». Он пробуждал внутри смотрящего самые низменные и похотливые мысли, сводил с ума, толкая на грязные вещи. Его действие было сродни одержимости. Порочный круг которой можно было разорвать, последовав своим желаниям. И близнецы сразу же смекнули, как именно можно его использовать. Выбор сразу же пал на Грейнджер. Она была хороша собой, но не так открыта, как им того хотелось. И сейчас, стоя напротив неё, они хотели лишь одного — взять то, что им полагалось по праву. Горячие волны похоти скользили по телу, толкали на необдуманные поступки и бросали в омут с головой. Близнецы сменяли друг друга, кружа в танце разврата вокруг Гермионы. Трогали, ласкали, доводили девушку до исступления и дрожи, пока она толком не понимала что с ней творилось. Её пустые глаза не могли сфокусироваться ни на чем, а пылающее жаром тело льнуло в желании тесной близости. — Я хочу её попробовать, — у Джорджа кончалось терпение. — Но она же… — Фред не успел договорить, наблюдая как его брат срывает с девушки трусики. — Плевать! — короткий ответ. Влияние камня слишком сильное, сводящее с ума и не дающее думать хладнокровно. Джордж сдался первым, позволил исполнителю желаний овладеть своим разумом, впустил его в свою душу, давая самым тёмным фантазиям выйти наружу. Демоны, сидящие за решетками внутри подсознания кинулись к прутьям, растрясли воздух, показывая свое присутствие. Замки щелкнули, выпуская их из заточения фантазий. Фред сомневался. Ведь они хотели просто поиграть, а сейчас их невинное желание переросло в нечто более жуткое, чем они планировали изначально. Свечение камня обволакивало, мерцало, переливалось тысячами ярких вспышек и Фред смирился, следуя за братом. Гермиона горела. Кожа зудела, покрывалась тысячами мурашек, подобных стае чёртовых пикси. Она не понимала, что с ней происходит. Внутри черепной коробки всплывали ужасные вещи. Ужасные и такие притягательные. Горячие и неистовые. И ей хотелось повиноваться. Хотелось сделать шаг навстречу бездне. Познавая то, чего она ещё не успела познать. Горячие ладони ,оглаживающие тело, сводили с ума. Она не помнила, как оказалась обнаженной. Близнецы стояли рядом, избавлялись от одежды со скоростью света. Их бледная кожа, покрытая сотнями поцелуев солнца казалась ей прозрачной в тусклом свете, а голубые глаза источали холодное влечение. Она прижималась по очереди то к одному, то к другому. Чувствовала тёплые губы, овладевающие её ртом, терялась между Фредом и Джорджем. Она не различала их, но это было вселенски неважно. Они сливались втроем в единое целое — сосредоточение похоти и страсти. Чьи-то пальцы исследовали лоно, скользили между влажными складками, ласкали так сладко и томительно, что Грейнджер практически поверила в ад и рай. И готова была вознестись или пасть куда угодно, лишь бы оба рыжих ангела, а может демона во плоти продолжали трогать её бренное тело. Она дрожала, билась как в лихорадке, когда Фред принялся покрывать мокрыми поцелуями шею. Чувственные касания к коже, отметки поглощающей их близости, завораживали. Гермиона пыталась дать ему больше места, откидывала голову назад, приоткрывала рот в безмолвном стоне. Первым был Джордж. Он притянул её к себе вплотную. Целовал неистово и жадно, впивался к губы, словно в первый и последний раз в своей жизни. И Грейнджер таяла, не чувствуя ни стыда, ни сопротивления разума. Она хотела его также сильно, как и он её. Он устроился между ног, толкнул в грудь, вынуждая лечь на груду пыльных ящиков и Гермиона не смела сопротивляться. Девушка наблюдала, как он прошелся ладонью по своему члену. Вверх-вниз. Очень медленно вверх и снова по стволу вниз. Джордж развел её бедра сильнее, приставил головку ко входу и настолько нежно и аккуратно толкнулся внутрь, что у Гермионы перехватило дыхание. Она не чувствовала боли и страха, не понимала, что происходило, не понимала где находилась. В голове набатом било лишь одно — она должна отдаться. Прямо здесь и сейчас, быть послушной и хорошей девочкой. Получать удовольствие несмотря ни на что. Девственное естество распадалось на сотни тысяч осколков, а в груди, в самой глубокой её части, где ,наверное, находилась душа, саднило. Физической боли словно никогда не существовало, а та, что назвалась моральной быстро исчезла, уступая дорогу забытью. Он двигался сначала томительно медленно, скользил пальцами по животу, очерчивал линию груди и не отрывал от неё глаз. Поддерживал зрительный контакт. Постепенно его движения становились все резче и хаотичней, глубже и быстрее. А крики срывающиеся с губ Гермионы, громче. Она вопила в голос, купаясь в странном чувстве нереальности происходящего. Фред был наблюдателем, свидетелем их одержимой страсти. Он стоял облокотившись о деревянную балку, дышал так часто и шумно, пытаясь справиться с желанием присоединиться к ним прямо сейчас. Его пальцы сжали член у основания и он начал двигать рукой. Толкался в собственный кулак, неотрывно следя за каждым рваным движением брата. Гермиона была хороша.Хрупкая девичья фигурка красиво смотрелась в любой обстановке. Горящие глаза, с расширенными донельзя зрачками излучали похоть, а волосы, словно змеи на голове Медузы Горгоны разметались по плечам и грязной поверхности ящика. Она была маленьким совершенством в несовершенстве их вероломных действий. Джордж отошел в сторону, освобождая место для Фреда, стал сбоку, удерживая ноги Гермионы разведенными в стороны. И Фред не имел права отказаться от столь заманчивого предложения. Он, в отличие от брата, не пытался быть нежным. Его проникновение было грубым. Толчок до основания в горячее, сочащееся смазкой влагалище. Она принимала его целиком и полностью. Обхватывала внутренними мышцами так тесно, что хотелось поскорее излиться внутрь. Они брали её по кругу. Джордж. Фред. Снова Джордж и опять Фред. Лица близнецов слились в одно неразличимое пятно, пляшущее перед глазами. Какофония звуков, образов, запахов, чувств и мыслеформ поглотила Гермиону. Она была в центре огненного торнадо, которое готово было сжечь её прямо сейчас. Так и получилось. Пальцы близнецов порхающие над клитором, то в быстром, то в медленном темпе приносили с собой жуткое стремление сильно зажмурится и выгнуться навстречу. Ей нужно было больше контакта, больше чертовых касаний, дающих возможность кончить. Напряженные мышцы ног сводило судорогой, Гермиона жалобно застонала, цепляясь руками за край коробки. Ей хорошо, но недостаточно для того, чтобы она могла сосредоточиться на оргазме. Они изливались внутрь по очереди, наполняли горячее лоно спермой до краев, словно ставя последнюю точку в странном ритуале исполнителя желаний. Но Грейнджер уже было глубоко плевать на всё, что происходило с ней в данный момент. Её сознание медленно утекало, поглощалось тьмой приносившей жуткое опустошение. *** — Гермиона! Гермиона, очнись! — два голоса в унисон раздавались где-то над ухом. Девушка тяжело выдохнула и попыталась приподняться на локте, но тщетно. Тело дрожало, не давая прийти в себя настолько быстро, как хотелось. — Ч-что произошло? — слабо спросила она. — О, ты упала в обморок, когда стая летучих мышей вылетела на тебя, — Джордж подал ей руку, помогая встать с пола, — видимо, ты испугалась, зато теперь знаешь, что чердак ими кишмя кишит. Нам с Фредом пришлось оттащить тебя в сторону и разобраться с ними. — В итоге от Наземникуса толку было бы больше, чем от тебя, — усмехнулся Фред, — пойдем, мама сейчас сведёт тебя с ума своей заботой. Гермиона ощущала себя странно, слабость вкупе с болью в теле, несколько выбивала из колеи. Возможно, она сильно ударилась при падении? «Скорей всего», — успокаивала она сама себя. Грейнджер ничего не помнила с того момента, как они подошли к неизвестному источнику света, там в углу чердака. И когда обернувшись, девушка попыталась найти его, то не заметила ничего подобного. Неужели, она приложилась головой и ей это просто привиделось? Но она даже не успела подумать об этом, потому что братья Уизли увлекали её прочь с чердака. *** Гермиона металась по кровати сбивая простынь и скидывая одеяло на пол. Белки глаз хаотично бегали под веками, а руки непроизвольно сжимались в кулаки. Она морщила лоб, а её губы что-то невнятно шептали. Шумно вдохнув, Грейнджер присела на постели и приложила руку к груди. Морок сна спал. Сердце заходилось так, словно за ней гнался сам Тёмный Лорд. Голоса в голове не унимались, шептали на разные лады ужасные вещи. Просили. Приказывали. Побуждали. Туманили разум, мешая сон с явью. Девушка перевела рассеянный взгляд на дверь и удивилась; мягкое свечение просачивалось снизу, стелясь туманом по ковру и перетекало по скомканному покрывалу вверх на кровать. Гермиона напряглась и переползла на другой край, вжимаясь лопатками в спинку. Она попыталась опустить ноги на пол, но не успела. Туман обволок её с ног до головы, она откинула голову назад, крик застрял в горле, а напряжённое тело дернулось и обмякло. А потом она встала. Пересекла комнату торопливыми шагами, вцепилась в дверную ручку и рванула на себя. В коридоре было прохладно и слишком темно, но казалось, девушку, это совершенно не волновало. Она уверенно шла вперёд и остановившись у нужной двери, осторожно её приоткрыла. Гермиона протиснулась в небольшую щель, деревянная поверхность тихо скрипнула и щелкнул замок. В комнате тихо. Мерное дыхание близнецов, было едва уловимо слухом. Она бесшумно замерла между кроватями. *** Пронзительный женский крик раздался в доме Блэков рано утром. Молли Уизли стояла на пороге комнаты своих сыновей не в состоянии сделать и шага вперёд. Два обескровленных тела лежали на своих кроватях, выгнувшись под неестественным углом. Их рты были разинуты, словно в немом крике, а глаза широко открыты. Женщина цеплялась за дверной косяк, продолжая кричать как полоумная. Обитатели Гриммо заполняли коридор, толкая друг друга и пытаясь понять, что случилось там внутри. Молли выхватила палочку и завопила: — Это просто боггарт! Боггарт! Ридикулус !— выкрикнула она. — Ридикулус! — ещё раз. — Ридикулус! Ридикулус! Ридикулус!— её плечи содрогались в рыданиях. — Ридикулус! Артур, Артур помоги мне, я никак не могу избавиться от чёртового боггарта. Она все причитала и причитала, не в силах принять ужасающую действительность, пока её не увели по лестнице вниз. Камень засветился ярким сиянием, наполнился светом, озаряя чердак яркой вспышкой. Он вибрировал, приподнимаясь над полом, наполняя пространство тысячами тихих голосов. Они ликовали, радовались и восхваляли, а затем затихли. Исполнитель желаний мягко мигнул и погас, засыпая на сотню лет.