Поцелуй мою кровь

— Рамлоу! Не двигайся, Саммерс уже несёт аптечку… — Я в порядке, Кэп. — Нет, не в порядке. Это адреналин, и ты в любой момент можешь… — Я в норме! Вокруг ещё что-то взрывалось и перекатывалось, но уже без огонька. Остаточные спазмы подыхающей террористической яйчейки. Ребята дожмут недожатое с минуты на минуту. Брока зацепило очень глупо, он, заигравшись, попер напролом, забыв об осторожности. Может, с Роджерса взял пример, а может, устал держать себя в узде. Автоматчик вылез из-под земли, как сказочный гад из ларца, и даже то, что Роджерс вырубил его практически сразу, не помешало ему нажать на курок. Свинцовая очередь сползла куда-то влево и вверх, следуя траектории падения безсознательного тела, но Брока зацепить успела. Мелочь, всего-то три пули попало, и то не в лицо или грудь, а по боку и в руку, и одна из них вообще по касательной. Две другие уже небось выдавило из тела новыми наслоениями тканей. Брок никогда не получал ранений. Его за глаза называли Счастливчиком, Дьяволом, Привидением и прочими кличками, которым соответствовала подобная неуязвимость. На самом деле, он ранения получал, и ещё какие. Раза два или три — смертельные для человека, вроде ножа в сердце или пули в шею. Но вот только человеком Брок не был. Точнее, был, но так давно, что свидетелей этому не осталось. — Я не ранен, Кэп, серьезно. Он меня не задел, в миллиметре прошло. — Но я видел! — упорства Роджерсу было не занимать. Брок напрягся. Если Стив действительно в и д е л, то с такой эйдетической памятью, как у него, это могло стать проблемой. — На, смотри, ничего. — Брок показательно повертелся перед ним, раскрыв руки. — Неужели ты думаешь, что я не заметил бы пулевое? — Но… Брови Роджерса взлетели вверх, а после сошлись на переносице, образуя между собой знакомую всем и каждому складку. Брок тяжело вздохнул, привычно закрываясь на все замки и беря инстинкты под контроль. Вокруг пахло порохом, пылью, гарью и сладкой кровью. До дрожи сладкой. Ещё горячей, но уже стынущей в мертвых телах. Брок не был падальщиком, да и вообще старался людьми не питаться, но… — Давай двигаться к джету, Роллинз забрал ту штуку, ради которой мы сюда пришли. Складочка между бровями Стива так и не разгладилась до самого прибытия на базу. *** Они не возвращались к этому разговору ни в следующий раз, когда Брока пырнули ножом в рукопашной схватке, ни через раз, когда на него завалился грузовик и сломал ногу. На восемь долгих минут сломал. Стив просто смотрел и мрачнел, но ничего не говорил. Брок старался быть осторожнее. Честно, старался. Всё делал с оглядкой — не слишком быстро двигался (на пределе ч е л о в е ч е с к и х возможностей), и не поднимал веса, непригодные для своей физической формы. На допросах старался, хотя бы для вида, задавать вопросы, а не сразу внушать дать ответ — Стив почти наверняка обретался за стеной и слушал. Но все равно правда просачивалась наружу, утекала из своего тайника, как песок из пальцев, как вода сочилась через крошечную трещинку в обшивке, заполняя всё вокруг собой. Брок понимал, что по швам расходится его прикрытие. И вскрылось всё до обидного банально. Он нарвался на тех, кто з н а л. — Род…жерс… — Брок хрипел, царапая грудь, по которой стремительно растекалась темная, почти черная лужа. Ему было так больно, так… темно, что выковырять непослушными пальцами деревянную пулю он не мог. Кто-то из нападавших знал, против кого придется бороться. Кто-то знал достаточно, чтобы попытаться его убить. Стив подлетел мгновенно, пока ещё не понимающий всей ситуации, но достаточно встревоженный. Вокруг грохотал бой, никак не желающий переломиться в пользу СТРАЙКа. — Что ты? — П…пуля… — Ты же обычно… Сейчас. Я сейчас. Роджерс зубами стянул с себя перчатку и полез куда-то в поясной карман. Крошечный пинцет в его пальцах выглядел очень хрупко, и Брок бы даже заметил это, если бы пулю не тянуло к его сердцу. Облегчение, когда Стив-таки вытащил эту дюймовую занозу, было просто невероятным. Но дыра не зарастала. Так быстро от такой раны излечиться не мог даже такой, как Брок. Особенно такой, как Брок… — Как ты? Эй, держись… Держись, Рамлоу. — Капитан, — во вращающейся реальности появилось лицо Джека. Брок почти возликовал. Джек уж точно поможет. Единственный друг, единственный из всех, кто догадался самостоятельно и принял Брока со всеми демонами. Однажды Джек попал в плен и вытащили его оттуда наполовину. Вторая половина уже была в могиле, это было очевидно по белому, окровавленному телу и безвольно болтающейся голове. Многие кости торчали под такими углами, что медики даже не знали, как его переносить, чтобы не стало хуже. Джек Броку нравился, а потому Брок рискнул. Пришел в больницу ночью, надкусил свое запястье и прижал его ко рту так и не пришедшего в себя товарища. А утром уже обсуждал с ним подробности, какие тот успел запомнить из пребывания в плену. Врачи разводили руками на подобное чудо. А Джек оказался не дурак сложить два и два. Не прошло и полугода пристальных наблюдений, как он прижал Брока к стенке. Он был единственным, с кем с тех пор Брок был собой и кто позволял ему… — Кэп, ты нужен на поле. Я его заберу. Быстрее прекратишь это, быстрее доставим его на базу. Стив колебался ровно пять секунд, пока где-то рядом не разорвалась граната. Всех тряхнуло, и Брок не удержал слабый стон. — В палатку, Роллинс, — напоследок он сжал ладонь Брока — вот это Брок оценил — и исчез в пыли и грохоте. — Идти можешь? — Да. С помощью Джека удалось доковылять до палатки и даже кого-то уложить, даром, что второй пистолет при ранении так и остался в набедренной кобуре. Даже такой короткий переход забрал много сил, и Брок стёк на пол прямо у входа. — Пей давай. Я отослал караульных. Джек стал расстёгивать рукав форменной куртки, перчатки уже валялись у его ног. Брок толком и не услышал, что он сказал — всё заглушал стук быстрой, горячей крови в его венах. Запястье Джека привычно легло в ладони. Что удивительно, у такого здоровяка были на редкость изящные и красивые руки. Брок умел ценить красоту. Мгновенно выпустив наружу всю свою тьму, Брок с довольным выдохом приоткрыл рот. Клыки легко прокусили тонкую, покрытую пылью и потом кожу, как шкурку винограда, и на язык хлынуло невероятное, сочно-терпкое… Брок зажмурился. У них было мало времени, некогда было смаковать. Джек на вкус был как кофе, виски и, почему-то, карамель. В нем была какая-то правильно-древесная горчинка, пряное, перечное послевкусие. И Брок, сделав два больших глотка, почувствовал, как срастается рана. — Всё, — прохрипел он, отталкивая Джека, тыльной стороной ладони вытирая губы и утихомиривая внутренний голод. Ему всегда было сложно остановиться на полпути, но ради Джека он всегда держал себя под контролем. — Ты мой герой. — Роджерс твой герой. Он, кстати, пулю забрал. Что будешь врать ему, когда он придет с вопросами? — А может, ему не врать? Брок давно уже вынашивал эту мысль, с самого первого «Рамлоу, не двигайся». С одной стороны, он — исчадие ада, нежить, зло в чистом виде, сотворенное так, что без убийства невинных не выживет. А с другой стороны, Роджерсу сывоторку вкачали тоже не для того, чтобы он цветочки нюхал. Они оба — аномалии. И если из ныне живущих кто-то и мог бы принять Брока (кроме Джека), то только такой же сверхчеловек. Только Стив. — Ну, рискни. Внушишь ему потом забыть, если что. Щит-то у него не деревянный, что он тебе сделает. Ещё в самый первый раз, когда Джек потребовал правды, Брок поклялся, что не будет использовать на нем внушение. И слово держал, даже вербеновый браслет подарил, чтоб уж наверняка. Но Роджерс вообще пока о внушении не знал, так что… — Да. Ты прав. Точнее, я прав, но спасибо за совет. Джек хмыкнул, лепя на запястье кровоостанавливающий пластырь. У Брока все ещё чесались десны и ныла грудина, но он уже мог нормально шевелиться и думать без тумана в голове. — Тебе надо сейчас притвориться, что прям умираешь. — А нахрена? Наши все и так в курсе, остальных перебили и вот-вот перебьем. — А те, кто стреляли? Брок, они знают, но вряд ли на сто процентов. У тебя есть шанс снять с себя подозрения. — По идее, они и не должны были подозревать. — Брок потёр ладонью спрятанные под броником зачарованные жетоны, позволяющие ему ходить днём. В свое время ему пришлось целый месяц выполнять все прихоти одной ведьмы, чтобы она расщедрилась на заклинание железа, а не камня. Он никогда столько не трахался, сколько в тот месяц. — Но они знают. Они будут следить за всеми, в кого попали. Даже если того, кто стрелял, Роджерс прикончил. — А он… — Я думал, он за тебя там сам всех перекусает. — Лестно. Брок внял голосу рассудка, лёг на ящики в углу и закрыл глаза. Если медики вздумают проверить его пульс, не нащупают ничего. Уже лет сто, как нечего нащупывать. Так что можно было и вздремнуть часок-другой. — Я прослежу, чтобы тебя не трогали в больничке. — Что ни говори, а герой мой ты, дружище. — Иди ты. *** Выяснилось, что вся миссия была всего лишь прикрытием для точечной атаки. В Брока стрелял кто-то из своих. Он понял это по следующим милым жестам исподтишка. В кафетерии ЩИТа кофе стали разбавлять вербеной. Хорошо, что он так заболтался, что сделал первый глоток у себя в кабинете, где давно уже поснимал все камеры, а не у всех на виду. Рот жгло, а голова взрывалась от боли. В ящике стола обнаружилась целая коллекция крестов. Брок на это только хмыкнул. Видимо, тот, кто пытался его поймать, не такой уж актуальной информацией обладал. Брок подозревал, что воду в кулерах освятили, поэтому нагло пил, глядя в камеру. — Ну что застрял-то? Джек спустился к архивам, когда Брок, чрезвычайно злой, вызвонил его в перерыве. — Мне нужна папка с отчетами по прошлой миссии. Хотел узнать, кто меня видел из выживших. Её уже должны были сюда принести. — Ну так… А я зачем? Боишься там знакомые имена увидеть, надо, чтоб я первый глянул? — Я не могу войти. — В смысле? — Джек удивился настолько, что даже на его каменной роже проступило какое-то выражение. — В коромысле! Понятия не имею, может, сюда кто-то сдуру прописался, может, зачаровали архив с помощью ведьмы. И спасибо, что сделали это, когда я снаружи, а не внутри. Но это уже становится… Не смешно. Джек вздохнул, молча сходил за нужной папкой и вручил её Броку. Он не спешил уходить, тоже желая узнать, кто у них такой гнилой оказался, что полез на своих же. В папке оказалось пусто. — Это Романова, — пробубнил Брок себе под нос. — Романова подчистила хвосты или увидела тебя тогда? Её, кстати, не было на той миссии, если что. Роллинз понес папку с пустыми листами обратно в хранилище. — И то, и другое, скорее всего, — протянул Брок, но развивать мысль не стал. Если ему на хвост действительно села Вдова, то это вопрос времени, когда его запрут в клетке или показательно сожгут. — Не лезь на рожон, Брок. — Да, папочка. — Я бы послушал это в другом контексте. — Иди ты. *** Джек был таким родным, а миссия была такой долгой. У Брока не было возможности даже белку задрать, не то, что нормально поесть. В пустыне белки не водились, а в пайке донорскую кровь не выдавали. Его отослали с Дельтой в качестве консультанта, так что никого из своих, знающих о его положении, рядом не было. Поэтому, сразу по прилёту, он первым делом вызвал Джека к себе, а уже потом только начал снимать с себя сбрую. Не доснял, Джек пришел почти сразу, подозревая, в каком состоянии был командир. — Джекки, мне нужно… Брок из последних сил ждал согласия словами через рот. Это было второе условие обо всем узнавшего Джека. Он давал ему пить, только если тот попросит. — Я вижу. Иди сюда, скелет ходячий, ещё б неделя и высох. Ты сейчас больше на зомби похож, чем на в… Брок рыкнул и стремительнее звука пронесся вперёд, впечатываясь в задравшего подбородок Джека. Они не говорили вслух о том, ч е м был Брок. И открытую, выставленную на показ шею смело можно было принять за приглашение. Брок подозревал, что в его клыках все же был какой-то яд. Он не нашел этому никаких официальных подтверждений, но то ли с Джеком было что-то не так, то ли действительно его укус дарил наслаждение. Джек говорил, что в процессе у него кружилась голова, сердце бу́хало в кончиках пальцев, по телу разливалось тепло, в животе скручивалась тугая пружина, а конечности становились ватными. Может быть, именно поэтому в особенно голодные дни кормёжка обрастала интимными дополнениями. А может, они просто достаточно друг другу нравились, чтобы пообжиматься в горизонтальном положении. Вот и сейчас Брок, ниже Джека на голову, тихо постанывал от удовольствия, смакуя вкус, а Джек сгорбился и тихо млел в его руках. Брок держал его под затылок, фиксируя положение, и за плечо, готовый перехватить, если он начнет падать. Из крупной артерии вкус всегда был ярче. Пить из шеи или из бедра Брок любил намного больше, чем из запястья. Он трогал языком края раны, зная, как Джека от этого коротит. Он прижимался близко, чувствуя тепло живого тела, нагреваясь от него в ответ. Джек был восхитительным. Брок никогда не мог напиться им вдоволь. — Простите, я… Зайду позже. Брок бы успел со своей скоростью перехватить Роджерса, но тогда пришлось бы бросить Джека в состоянии нестояния. Да и оставался ещё крошечный шанс на то, что Стив принял их взаимодействие за прелюдию — Брок был наполовину раздет, оба тихо стонали в крепких объятиях… Чем не жаркая встреча любовника с миссии? Шея у многих эрогенная зона, мало ли, насколько чувствителен Джек? — Ты как? Эй? — Брок обхватил лицо Джека ладонями и заставил сфокусировать на себе взгляд. Он едва не перебрал лишнего, и Джек поплыл. Он упал на диван как подкошенный, а Брок уже рылся в ящиках стола в поисках гематогена. Это было их давней шуткой — подкармливать друг друга детским лакомством было весело, да и в сочетании с кофе батончик придавал немного сил. Это было всё же лучше, чем ничего. — Это Капитан заходил или мне показалось? — голос Джека был едва ли тише обычного. Он восстанавливался с поразительной скоростью. — Кто ж ещё придет сразу, как отряд ступит на родную землю? Капитан, конечно. За отчётами, небось, заглянул. — Видел…? — Видел, как я тебе шею вылизывал, засосы ставя, а ты меня за задницу лапал. Думаю, остальное его мозг отфильтровал. — Думать и знать, разные вещи. Может, я поговорю с ним? Надо хотя бы убедиться, что он не влепит нам выговор за харрасмент. — А. — Брок забыл, что у них тут всё устроено посложнее, чем цель-охота-еда. — Ну давай. Только будь осторожен, он в кафетерии питается, и даже если вербена выводится из него так же быстро, как любой наркотик, его Романова пасет. Я не смогу заставить его забыть лишнее. *** Неделю спустя Брок осознал, что от него оторвали большой кусок. Он не замечал его наличия раньше, но вдруг заметил, когда потерял. Как всегда. Роджерса стало катастрофически не хватать. Раньше он всегда ошивался где-то поблизости, маячил на периферии. На любом собрании или на обеде Брок мог обшарить глазами помещение и наткнуться на блондинистый затылок. Это было стабильно. Это было правильно. Он был рядом на миссиях, на тренировках, на кофе-брейках, даже на пятничных посиделках СТРАЙКа. Брок даже начал подозревать, что в тот злополучный день он не за отчётами заходил, а желал убедиться, что Брок жив. Стив держал при себе все домыслы насчёт той деревянной пули и странной неуязвимости Брока, а заговори он, проблем было бы не разгрести. Даже если он и ляпнул что-то Романовой, то скорее всего по наивности. Как-то Брок в шутку сказал (вокруг сидела вся команда, но обращался он именно к Стиву), что дожил до паранойи, за ним, мол, уже и стены дома следят, ни расслабиться, ни потрахаться. Стив, конечно, покраснел. Но агрессивных попыток вывести его на чистую воду с тех пор поубавилось. Если кто и мог на Романову повлиять, то только Роджерс. И вот теперь он его будто избегал. За бумажками присылал младших агентов, тренировался отдельно, на миссии все чаще брал с собой Бету… Брок тихо зверел. В первую очередь, его напрягало отсутствие запаха. Роджерс создавал собой атмосферу, в которой Броку было хорошо. Стук его сердца был громче остальных. Тепло его тела — жарче. А ещё Броку не хватало мелочей. Стив вел себя так, будто… Будто ему не все равно. За свою довольно долгую жизнь Брок привык, что люди приходят и уходят, и ни с кем не сближался достаточно, чтобы привязаться. Джек был не в счёт — они оба знали, что, когда придет время, Брок обратит его. Оба, конечно, плевались и открещивались, считая, что человеческая жизнь бесценна и никакое посмертие с ней не сравнится… Но лишних иллюзий не питали. А Роджерс… Он вел себя как друг, совершенно искренне. Брок и не заметил, когда стал воспринимать его, как должное, хотя ему не раз говорили, что Стив с другими не позволяет себе быть настолько живым. Что-то тут царапало Брока изнутри, но он привычно отмахивался, зная — стоит немного подождать, и это пройдет. Что ему десяток-другой лет. И теперь вот… Он скучал. На второе место вдруг после жажды крови вышла жажда Стива. Видеть его, знать, где он и что он, касаться его… О том, чтобы попробовать его, Брок себе думать запрещал. — А что ты сказал Роджерсу? Он от меня бегает уже вторую неделю. Они сидели у Джека дома. Для прикрытия это называлось «выпивать у Роллинса». Что ж, Брок и правда выпивал. — Сказал, что у нас по согласию. Что мы не хотим огласки. Спросил, может ли он с этим работать. С нами, то есть. — А он что? — А что он. Каменный ангел он и есть, откуда я пойму, что у него там на лице отражается, если ничего не отражается. — Это всё потому, что ты, глядя в зеркало, видишь одно и то же. Мимически необразованный ты, Джек. Джек пожал плечами. Он разлёгся на диване, устроив на животе миску с чипсами, а Брок сидел в кресле и потягивал пиво. Не пьянит, но хоть вкус приятный. Впрочем, не такой приятный, как… — Эй! — Джек успел только руками взмахнуть. Брок оказался на нем, вместо миски, которая со сверхъестественной скоростью перекочевала на стол. — Если из-за тебя Роджерс перестанет со мной… быть, я тебя укушу. — Кусай. — Руки Джека легли вдоль тела, задев Брока по бёдрам. Он не боялся совершенно, и, может быть, именно это Брока и влекло. — Мне кажется, у тебя нездоровая привязка. — Может, у тебя наркота в слюне? Подсел, не могу. — Я на тебя тоже… Подсел. — Брок наклонился и по-звериному провёл языком по доверчиво выставленному горлу. — Глупый, глупый Джекки. Я тебя столько раз мог убить. — Не убил же. — Брок чувствовал, как ускорился у Джека пульс. Его, должно быть, заводило, что такое смертоносное существо, как Брок, зависит от него, а самого Брока заводило такое мощное, сильное, но абсолютно податливое тело под собой. Еда. — И не убью. Клянусь тебе, Роллинс. И помереть не дам, будешь вечность со мной куковать. Перед каждой миссией Брок давал Джеку своей крови, боясь, что может не успеть перехватить его до смерти. И каждый раз обходилось. Джек под ним завозился, пытаясь устроиться удобнее. Он знал, что вечер предстоит долгим. Когда Брок вот так расходился на нежности, значит, он был голоден не до крови, а до душевного тепла. Брок чуть сполз ниже, усаживаясь буквально Джеку на пах. Он почти лёг сверху, грудь к груди, и пока просто уткнулся носом в стык шеи и плеча. Одной рукой он гладил короткий ёжик джековых волос — ну и стрижка, тебе не идёт — а другую держал на его рёбрах в районе сердца. Когда он прокусил кожу, Джек вздрогнул всем телом, толкаясь вперёд. Брока это всё тоже порядком скручивало. Он двинул бедрами в ответ, и кровь усиленно хлынула в рот. Джек шумно выдохнул, отворачивая голову, и полностью расслабился, позволяя Броку брать своё. — Хочешь его? Капитана?.. — Он говорил, как пьяный, растягивая слова. Брок оторвался от вылизывания ранок и упёрся руками ему в грудь. Он не был голоден (он всегда был голоден, но это не суть) и просто игрался. Он любил такие вечера именно потому, что не надо было стараться успеть урвать, можно было расслабиться и лакомиться понемногу. — А ты? — Я первый спросил. Ты давно на него облизываешься. — И не ревнуешь? — Брок вернулся к своему увлекательному занятию, не давая Джеку толком сосредоточиться. — Да бесило поначалу. А потом посмотрел и… Это ж Роджерс. Кому ж не захотелось бы. Но знаешь что? — Джек повернул голову, чуть пихнув Брока в плечо и заставляя взглянуть себе в глаза. — Ты мог сто раз внушить ему и кинуть меня, променять на суперсолдатский деликатес. Но ты тут, а он там. И всё ещё некусанный. — Дурак ты, Роллинс. — Брок сощурился, наклонился и лизнул Джека в губы. Тот поморщился — видимо, почувствовал вкус собственной крови. Брок повернул его голову в сторону сам, надавив на скулу, и снова впился в шею, на этот раз основательнее, сильнее. Давая Джеку в полной мере почувствовать, насколько он его хочет. Крупное тело сотрясла дрожь. Ресницы задели пальцы Брока, так и не убравшего руку с лица, когда глаза Джека закатились. Брок не мог остановить себя, у него с Роллинсом два инстинкта прочно сплавились в один — он хотел его выпить и трахнуть, и не делал ни того, ни другого, довольствуясь малым. Но тереться о него не переставал. Как и разлизывать укус, собирая убегающие капли. Диван был намертво испорчен ещё в самую первую их «попойку». Новым гостям Джек рассказывал красивую историю про огнестрел, который он тут перележал, но на самом деле его просто задолбало пытаться отмыть с него несмываемые пятна. А каждый раз покупать новый диван… Брок предлагал, у него денег скопилось прилично, но Джек отказался. — Какой же ты вкусный, а… Брока тоже начало слегка пьянить от количества выпитого и атмосферы в целом. Он был возбужден физически, Джек тоже. И Брок знал, что Джек сможет кончить только так, от его зубов. — Как ты меня терпишь таким? — полчаса спустя Брок снова сидел в кресле, а Джек уже переоделся и заказывал себе ужин. — Каким, таким? — Он на мгновение оторвался от телефона, бросив на Брока пристальный взгляд. — Неживым. — Брок скорчил зверскую рожу, позволяя признакам проклятия проявиться на лице. Почернели глаза, от них паутиной расползались иссиня-черные вены, острый оскал был подобен оскалу волка. Джек не впечатлилася. Пожал плечами. С Брока тут же схлынуло всё зверство. — Не заслуживаю я тебя. — Да что с тобой сегодня? — Джек подошёл ближе, упёрся руками в подлокотники кресла и навис над Броком. — Тебе явно нужен кто-то для реализации накопленной нежности. — А ты для чего ж тогда? — Я для реализации кое-чего другого. Теперь уже Джек взгромоздился Броку на колени, до странного ловкий и гибкий, при таких-то габаритах. Чтобы он не сверзился на пол, Брок обхватил его за пояс. Ещё полчаса спустя Джек снова переоделся, дав запасную одежду и Броку, и принял пиццу, которую привез долгожданный курьер. *** Когда Роджерс пришел к нему сам, посреди рабочего дня, посреди тренировки, и попросил «на пару слов», Брок слегка растерялся. Они вошли в тренерскую — заваленный матами и инвентарем крошечный кабинетик — и всё стало ещё более странно. Тем временем в зале Роллинс взял на себя остаток тренировки и уже гонял ребят не хуже самого Брока. — О чем ты хотел поговорить, Кэп? — Я просто подумал, может… Мы сможем быть хотя бы друзьями? — Хотя бы? Это ещё что за новость? Стив мучительно покраснел, и Брок едва удержался, чтобы не облизнуться. — Ну, просто… Я сначала думал… В смысле… Хотел… А теперь уже… И не могу… — Отставить мямлить! — рявкнул Брок, устав от тихого бубнежа. Несмотря на то, что кровь в нем уже не циркулировала, она все ещё была довольно горяча. В переносном, конечно, смысле. — Есть отставить! — Стива дёрнуло за невидимый поводок, и он потряс головой, чтобы избавиться от наваждения. Кто тут ещё кому мог приказывать. — Короче… Я раньше думал, что мы с тобой могли бы, ну, сблизиться? Стать… Очень хорошими друзьями. Но потом узнал, что ты с Роллинсом в том самом смысле и… — И разве это мешает хорошей дружбе? — Брок усмехнулся, но совсем не зло. Он понял, наконец, куда клонит Стив, и умилялся. Редкая добыча вот так сама шла в руки. Такой шанс нельзя было упустить. Стив покраснел ещё больше. — Может, мы могли бы не только дружить. Но это в прошлом, потому что Джек… — Джек из тех, кто скорее присоединится, чем взревнует. — Ч-что? — Между нами с Джеком такое… Чему я слова подобрать не могу. — Любовь? Брок прыснул. Назвать любовью то, что он чувствовал к Джеку? Даже в мыслях не было. И Джек вряд ли его тоже любил так, как обычно любят друг друга люди. Но в мире Стива всё делилось исключительно на белое и чёрное, и нужно было как-то описать происходящее, чтобы его не сломать. Впрочем, Брок был готов рискнуть. С кем, если не с ним? Когда, если не сейчас? — Я могу рассказать тебе, — мягко произнес он, подходя к Стиву ближе и с упоением чувствуя, как тот инстинктивно напрягается. Игнорировать такое существо, как Брок, не мог даже суперсолдат. Особенно суперсолдат, ведь его чутье было куда острее человеческого. — Что, мне надо будет сказать вслух, что я знаю, кто ты? — Вслух? — Брок моргнул, а Стив чуть нервно дёрнул уголками губ. — Да, я… Читал кое-что. И смотрел. — Сумерки, что ли? — фыркнул позабавленный Брок, а потом понял, что Стив не шутит. — Серьезно? Роджерс, кажется, усилием воли заставлял себя стоять на месте. Он реагировал правильно, частично боялся, частично желал драки, но сдерживался, раздувая ноздри и хмурясь. А потом он выдохнул более шумно, чем нужно, как-то медленно моргнул, и облизал губы. И до Брока вдруг дошло, что вовсе не страх все это время заставлял его сердце колотиться с такой силой. Второй Джек-пот. Кто бы мог подумать. — Там всё неправда. Я не сверкаю на солнце, не имею супер-сил вроде чтения мыслей и не обладаю алмазной твердостью. Во всяком случае, не во всех местах. Он подходил все ближе и ближе, пока не встал так близко, что при каждом вдохе Роджерс касался его своей великолепной грудью. Брок чувствовал сладость его дыхания, пульсацию крови в жилах на шее и виске, жар его тела. Брок чувствовал… Жажду. — Покажи мне. — Для начала пообещай, что никто об этом не узнает. Ни Романова, которая с твоей лёгкой подачи уже устроила охоту на ведьм, ни кто-либо из твоих друзей, которым палец в рот не клади. Только ты и я, Роджерс. — И Джек. — И Джек, — кивнул Брок, почти касаясь его губ своими. Стив плыл от одного его запаха, очарованный самим фактом его присутствия. Брок уже и забыл, каково это, производить подобное впечатление на потенциальных жертв, ведь кроме Джека он ни с кем не был вот так уже очень, очень давно. — Обещай мне, Роджерс. Я мог бы внушить тебе никому ничего не говорить, но я хочу, чтобы это держалось на твоей воле. Хочу твоё слово, Стив. — Он наклонил голову и повел носом вдоль крепкой белой шеи, ощущая, как дрожит вокруг них сам воздух. Восприятие стало привычно заволакивать мерным стуком крови. — Клянусь, Брок. Даю тебе слово… И это послужило спусковым крючком. Брок отпустил себя, выпуская наружу бережно скопленную ярость от мыслей, что Стив бросил его, ликование, что он, наконец, пришел, и тёмное, мрачное удовлетворение, что не надо больше притворяться. Он не видел смысла скрывать силу, когда толкнул Стива к жалобно скрипнувшей двери. Стив охнул, раскинув от неожиданности руки, и приложился лопатками об косяк. Брок, слегка нервничая, выпустил на лицо страшные изменения. Он не стал резко отворачиваться, прятаться или скромничать. Отчасти, он даже хотел, чтобы Стив ужаснулся и сбежал от него, но Стив и тут удивил. Он обхватил трансформированное лицо Брока руками и, отбросив все (возможные) деморализующие мысли о Джеке, поцеловал так, что у Брока из-под ног начал уходить пол. Конечно, Стив царапнулся о клыки. Он простонал, то ли от неожиданной боли, то ли от того сладкого яда, о котором все время твердил Джек. А Брок… Потерял себя. Будто умер снова. И снова ожил. Всего одна капля крови Стива сотворила с ним нечто невозможное. По телу прошла яркая дрожь, будто вибрация, и, казалось, на миг ударилось мёртвое сердце. В глазах потемнело, а клыки будто вылезли ещё больше. Вся выдержка Брока ушла на то, чтобы отстраниться и не наброситься на Стива. Если бы он начал, то не остановился бы. — Какой же ты… Потрясающий, — шептал Стив, не пытаясь приблизиться, когда Брок отошел, пошатываясь, на шаг. — Если мы сейчас не выйдем из этого крошечного, душного помещения, я не удержусь и натворю дел. Я выпью тебя до дна, Роджерс, беги отсюда. Стив, видимо, растерял своё упрямство под влиянием обаяния Брока. А может быть, он почувствовал, наконец, опасность. Он смотрел на Брока так, будто был готов сдаться ему, и пусть делает, что хочет. Но он открыл дверь, так и не повернувшись к ней лицом, и вывалился в зал. Брок тяжело дышал, давая ему фору, потому что чувствовал, что вот-вот скатится в самое низшее своё состояние. Контроль утекал сквозь пальцы, Брок никак не мог поймать ни одну здравую мысль за хвост и взять себя в руки. — Ну всё, всё, эй, Брок, — у Роллинса напрочь отсуствовал инстинкт самосохранения, он вошёл в комнатушку и занял собой всё пространство. Это, как ни странно, подействовало. Брок с трудом сконцентрировал на нём свое внимание. Знакомый запах наполнял лёгкие, потихоньку возвращая на место мозги. — Страстный разговор у вас вышел, я смотрю? — Башню сорвало. Чуть всё не прое… — Иди сюда. Джек сам подошёл ближе, так как Брок не был уверен, что если сделает шаг, не помчится за Роджерсом, распугивая всех своим диким видом. Родное, спокойное объятие словно выключило все нервы и растворило в себе голодную взвинченность. Брока отпустило так мгновенно, что закружилась голова. В порыве благодарности и от избытка эмоций он так стиснул Джека, что тот крякнул. — Полегче, дружище. Раздавишь меня сейчас, кушать будет нечего. — Иди ты. *** О том, что у них все до безумия запуталось, знали уже, кажется, все. То, что у командира СТРАЙКа какие-то тёрки с Капитаном Америкой, не было тайной ни для кого, от Мстителей до последней уборщицы. Но Стив слово держал. Им приписывали разнообразные варианты противостояния, от любовной истории до несовместимых политических взглядов, но ни слова на букву «в» не звучало. Брока коротило практически от любого взаимодействия со Стивом, как и Стива переворачивало от взаимодействия с Броком. Они не могли спокойно находиться в обществе друг друга, даже быть в одной комнате было тяжко… Брок сбегал каждый раз, когда слуха достигал стук капитанского сердца. Верный Джек сглаживал углы, служа то посыльным, то гонцом, то надёжным другом. Но даже у него уже стали сдавать нервы. — Ты мне доверяешь? — Что ты задумал? — Да или нет? — Да, но если ты наломаешь дров, я за тебя всё исправлять не буду. Брок знал, конечно, что будет. Всему миру внушит, что надо, только б Джек был в безопасности. Джек кивнул и, как всегда немногословный, ушел. Он не писал и не звонил весь день, а Брок, хоть и немного голодный, был слишком горд, чтобы идти его искать самому. Он даже домой поехал в одиночестве, хотя пятница была днём «выпивки с Роллинсом». В холодильнике не осталось ни одного пакета с кровью, в морозилке тоже, нигде, ничего, ни капли… В затылок дохнуло стылым, позабытым уже одиночеством, какое было в жизни Брока до Джека. Он уж было собрался прилечь на диван, уткнуться в гостевую, слабо пахнущую Роллинсом подушку, и предаться саможалению, но тут позвонили в дверь. — Привел нам собутыльника, — с каменным лицом пошутил Джек, пропуская вперёд себя мявшегося с ноги на ногу Стива. Брока изнутри опалило жаром. Он не знал, как Джек провернул это, но конкретно сейчас он его л ю б и л. — Эй, ну хоть раздеться мне дай. — Сам раздену, — невнятно проворчал Брок, со всех сторон облапывая Джека и дыша им жадно и глубоко. Он чувствовал, как Стив нагревает собой коридор. Как его взгляд скользит по спине Брока и ниже. Джек, видимо, перемигивался с ним над Броковым плечом, потому что в следующий миг Кэп перестал смотреть, а начал делать. Брока мгновенно перекинуло в дикое состояние от одного только прикосновения обжигающе-нужной руки к плечу. Со скоростью, незаметной для человеческого глаза, он перенес Стива в гостиную — Господи, неужели кто-то из них рассчитывал на разговор? Стив не заметил смены декораций, он смотрел только на Брока, загипнотизированный черными провалами глаз. Он будто физически не мог от него оторваться. Брок же остатками мозгов паниковал — они одни в пустой квартире. Вот-вот рванёт. Джек вошёл в комнату сам, по-свойски скинув верхнюю одежду и включив приглушённый свет. — У вас двоих с мозгами что-то не то, так что здравомыслящим звеном сегодня буду я. — Вопреки обыкновению, Джек решил всё же сказать это вслух. Хотя вряд ли его кто-то услышал. Он буквально за шкирку оттащил Брока от поплывшего, но пока ещё целого Стива. Брок на него зарычал, но сопротивляться не стал. — Капитан, слышишь меня? Меня слушай, понял? Чтоб он не задрал тебя раньше времени. Брок слушал интонации и тембр, но не разбирал слов. Где-то на задворках сознания билась счастливая мысль — Джек рядом, Джек не даст сорваться. — А тебе, — Роллинс повернулся так, чтобы разделять Брока и Стива, — надо сбить градус. Ты голоден, и если ты сейчас попробуешь его, я тебя не остановлю, поэтому… Брок заткнул его поцелуем. Это был не первый их поцелуй в принципе, но первый настолько страстный и при свидетелях. Брок вложил в него всего себя, и с удивлением обнаружил, что и Джек был напряжён все это время, что он, как всегда, за суровым и уверенным внешним фасадом прятал тонкую душу и неуверенность в себе. Раньше Брок всегда это замечал, а сейчас вот упустил, отвлекшись на Стива. Поцелуй стал мягче. Одними губами Брок обещал исправиться. Стать внимательнее. Научиться управляться с ними обоими и со своей жаждой впридачу. Он с небывалой нежностью огладил шею Джека, склоняя его голову вбок, а затем привычно потянулся и вгрызся в щедро предложенное. Он всем собой ощутил, как из Джека уходит напряжение, словно он высасывал его вместе с кровью. Запах распалённого Роджерса оттенял знакомый вкус, и Брок застонал от обилия приятных ощущений. Кровь оживляла его, сочная, терпкая, Джек приятной тяжестью ощущался в руках, а Стив… То, как он выглядел сейчас, заставляло Брока ликовать. Он не отворачивался, не испытывал отвращения или страха. Он во все глаза, не моргая, не пропуская ни малейшей детали, впитывал происходящее. Он был восхищён. На его лице никогда ещё на памяти Брока не светилось такое благоговение и… желание. Джек тяжелел. Их уже начало покачивать, и у Брока в мозгу включилась лампочка «стоп». Он бережно опустил Джека в кресло, попутно стянув с него одежду. Стив полузадушенно вздохнул. Брок оглянулся — его настолько впечатлила скорость? Или тело Джека, смуглое, где нужно покрытое густыми темными волосами и шрамами? По всему выходило, что и то, и то. — Сделаешь сам, куколка, или помочь? — вкрадчивый шепот давался Броку легко, хоть сейчас на озвучку фильма ужасов. Стива пробрало. С каждым словом его взгляд все больше терял осмысленность. — Хочу, чтобы ты меня… — он проворно расстегивал рубашку. Кто бы мог подумать, что в вечно отмороженном Роджерсе есть эта тёмная, страстная сторона? Нетерпеливый, бесстыдный… Броку нравилось все больше и больше, и даже приходящий в себя Джек одобрительно хмыкнул. Его полувозбужденный от укуса член слабо дрогнул. — Чтобы я тебя что, Стиви? Трахнул? Укусил? Ослабил настолько, что ты не мог бы рукой шевельнуть? — Всё это. Сразу. Я справлюсь. Ну, его за язык никто не тянул, Брок был не дурак отказываться. Он ураганом подлетел ближе, окрутил всего Стива, содрав оставшиеся тряпки и с себя, и с него. Он зашёл ему за спину, толкая на колени, и устроился на ковре сам. — Хороший вид, — отметил Джек из своего кресла, чуть расставляя ноги. Удивительно, но ни он, ни Стив не были смущены, скованы или напряжены. Броку было безумно интересно, когда и как они успели достичь такого взаимопонимания, но это можно будет узнать позже. Брок гладил идеальное тело везде, куда мог дотянуться. Стив позволял ему, просто вздыхая и неотрывно следя за рукой Джека, которой тот поглаживал свой крепнущий ствол. Чувствительность у Брока была повыше человеческой. Все чувства были обострены, а потому под самыми кончиками пальцев он ощущал гладкость и упругость Стива, ощущал, где кожа была грубее, где тоньше. Член у Капитана Америки был таким же идеальным, как и всё остальное — прямой, ровный, розовый и манящий, так что Брок в который раз пожалел… — Минета от него не жди, — пояснил Джек, видя томления Роджерса. — Но он может покруче. Покажешь ему? Брок, как условно домашний волк, послушался. Джек не мог командовать, но он определенно был более логичным, чем остальные присутствующие в данный момент. Перевернуть Стива на спину оказалось легко. Он позволил вертеть себя, как угодно, доверяясь Броку, в который раз удивленному человеческой беспечностью. — Держи нас, — выдохнул Брок через плечо, и Джек тут же спустился к ним на пол. Стив раскинулся едва ли не как морская звезда, белый и странный в окружении довольно темной мебели. Он слегка подрагивал, предвкушая неизвестно что, и Джек, видимо, исчерпав на сегодня запас слов, переместился ему за голову, устраивая белобрысый затылок на своих коленях. — Пусть видит, — всё же пояснил он. Брок сел между разведенных ног Стива, лизнул его живот, тазовую косточку, избегая прикасаться к члену. Стив задышал тяжелее и завел руку за голову, хватаясь за бедро Джека, как за спасательный круг. Брок собрал его вкус из паховой складки, чуть царапнул клыком нежную кожу с внутренней стороны бедра, обозначая место будущего укуса. Он точно знал, как лучше добраться до бедренной артерии, где она стучит громче и залегает ближе к поверхности. Стив будто был картой, на которой четкими красными линиями были обозначены самые вкусные места. Брок позволил себе всего один взгляд в лицо Роджерса, предупреждающий и обещающий, а потом… Гостиную наполнил долгий хриплый крик, когда он все же впился Стиву в бедро. Тонкие красные, будто светящиеся струйки потекли на ковер. Броку было плевать на ковер, на дом, на Стива и даже на Джека. На краткий миг перестало существовать всё, кроме густых толчков крови на языке. Первый глоток едва не бросил Брока за край. Он протянул руку и устроил её на животе Стива, прижимая того к полу. Он не мог оставаться недвижимым, он плавно покачивался, возбуждённый и почти пьяный, а Стив под ним выгибался и постанывал, подаваясь на встречу. Джек выругался. Наверное, восхищённо, хотя по его интонации никогда нельзя было сказать наверняка. — Можешь его трогать, он это любит, — сказал он Стиву, и Стив тут же устроил свободную руку у Брока в волосах. Джека при этом он так и не отпустил. Брок замычал от удовольствия. Бедро Стива было плотным, большим, горячим и полным потрясающей крови. Брок чувствовал сыворотку, она заставляла его быть живым, быть всемогущим и абсолютно счастливым. Он чувствовал в себе столько сил, сколько не чувствовал раньше никогда. Стив перебирал его волосы, прижимая ближе к себе, а потом как-то полузадушенно всхлипнул — Джек выкрутил его сосок, трогательно-розовый, торчащий острой кнопкой. — Интересный эффект. Он крутил их и тёр, играясь с литой и твердой Стивовой грудью, пока она полностью не покраснела от щипков и шлепков. Стива била мелкая дрожь, его член тёк, прижимаясь к животу и дергаясь каждый раз, когда Брок слегка посасывал рану. Брок же был в полном беспорядке. Он не видел смысла быть аккуратным и деликатным. Он был монстром, зверем, и кровь текла по его подбородку, пачкала скулы, капала на смуглую, обнаженную грудь. Он оторвался от Стива с трудом, только после третьего окрика Джека. Он потянулся вперёд и Джек встретил его на пол пути. Поцелуй вышел грязным и мокрым, и Джек, обычно не питавший особой тяги к кровавым игрищам, глухо простонал ему в рот, вылизывая с него вкус Стива. Несколько капель сорвалось вниз, упали Стиву на лицо, на губы, и Брока ошпарило кипятком — Стив облизнулся и блаженно закрыл глаза. Брок выключился, а когда сознание снова вспыхнуло, он увидел, что покрыл практически весь торс Стива мелкими укусами. Кровавые ручейки тянулись из них к полу, и Брок слизывал их широким языком. Руки Джека скользили по мокрой коже, задевали ранки и выжимали из них ещё, пока они не зарастали на глазах. Стив скулил и метался, то ли пытаясь избежать жалящей боли, то ли желая получить ещё. Брок прокусил его вокруг соска, втягивая в себя целый глоток, играя языком с соском, оказавшимся в самом центре. Стив содрогнулся. Из его зажмуренных глаз к вискам прокатились две крупных горячих слезы. Не глотая, изо всех сил стараясь удержать во рту восхитительную вязкую жидкость, Брок молниеносно оказался рядом с Джеком и, не церемонясь, вгрызся в его артерию. Джек, обычно сдержанный и тихий, застонал так, что Брока тоже тряхнуло. Кровь Джека и кровь Стива перемешивались во рту, не помещаясь в нём, алый поток нёсся вниз, путаясь в зарослях на груди Джека, покрывая его красным, как идола ацтекского божества. Брок укусил снова. И ещё раз. Шея Джека превращалась в сплошную рану, но он не спешил останавливать Брока. Вместо него это сделал Стив. Он встал на колени и потянул Брока на себя, осторожно отрывая его от почти вырубающегося Джека. Краем глаза Брок заметил белесые разводы на ковре. Он сделал Джеку очень, очень хорошо. Стив заметил направление его взгляда и сорванным голосом прошептал: – Я тоже, но суперсолдатский метаболизм быстрее. Я хочу ещё. Брока по мозгам била мысль, что крововостанавливающие функции организма Роджерса тоже работают на пределе, и он мог бы стать идеальной бесконечной едой... Но от Джека Брок не отказался бы ни за что и никогда. Он все ещё держал его за плечо, целуясь со Стивом, раздирая пухлые губы клыками, и Джек держался вертикально только благодаря этой хватке. – Хочу тебя, – мурлыкнул Стив Броку в губы, сам кусая его в шею, пусть не прокусывая насквозь, но довольно ощутимо. Брока продрало мурашками возбуждениия от затылка до пяток. Для такого, как он, укус значил так много... Он бы позволил Стиву. Он уже позволял Джеку. Джека пришлось отпустить. Он слабо, но довольно четко кивнул, как всегда, приходя в себя со странной для человека скоростью, и Брок перетёк за спину Стива. Оказалось, что Роджерс готовился. Бог знает, каких усилий ему стоило сохранить себя расслабленным и растянутым все это время, Броку было слишком сложно об этом думать. Прикусив Стива за загривок он протолкнул в него сразу два пальца. Стоя на коленях это было не слишком удобно, и Стив шире расставил ноги. Джек откинулся назад, упираясь спиной в подножие кресла, и лениво водил кулаком по снова медленно, но неуклонно крепнущему члену. Стив полностью расслабился, облокачиваясь на Брока спиной, и тому пришлось разжать зубы. Струйки крови из прокушенного загривка текли вдоль позвоночника, недостаточно обильные, чтобы взобраться на выпуклые продольные мышцы. Они стекали к ягодицам и между ними. Брок даже специально размазал их пальцами, увлажняя фаланги – по крови скользило легче. Стив прогибался дугой, прижимаясь к Броку задницей и плечами, а Брок глаз не мог оторвать от Джека. Тот был настолько д о м а, что щемило небьющееся сердце. То, как Джек сидел, смотрел, шевелился – было таким личным и родным, что Брок буквально тонул в пресловутой нежности, которую обычно к Джеку нельзя было приложить никаким боком. Стив в руках Брока был частью его самого. Он бы дрался за него насмерть, он бы остался в таком положении навечно, а вечность для такого, как он, это очень долго. Брок ликовал. Он знал, что то, что он сделает сейчас, Стив не забудет никогда. Даже если снова замёрзнет на сотню лет, даже если влюбится и женится, даже если самого Брока убьёт очередная деревяшка. Одним махом он толкнулся в Стива членом и впился зубами в горло. Стив вскрикнул хрипло, низко и напрягся всем телом в струну. Брок перехватил его поперек груди, прижимая к себе и фиксируя поверх рук. Он держал его в замке своих объятий, не давая соскользнуть с члена, и пил, пил... Тёмные, золотые руки Брока поверх молочно-белой, мраморной кожи Стива. Запах крови и секса, наполняющий комнату. Плавные, глубокие толчки. Брок чувствовал, как с каждым движением внутрь кровь Стива выплескивалась ему в рот волной, словно он буквально выталкивал её собой из его организма. Он подстроился под ритм и качал Стива на волнах своей жажды, телесной и буквальной. Руками Стив держался за его предплечья, но как-то слабо, просто обозначая своё желание, чтобы его не отпускали. Брок и не смог бы. Джек что-то говорил, Стив хрипел. Было безумно вкусно, с каждой каплей, с каждым движением из головы исчезали мысли, а из груди чувства. Страсть скручивалась в спираль, словно впитывалась из воздуха, собиралась со всего квартала и концентрировалась в теле. Брок держал Стива очень крепко, почти забывая, что он живой. Но Стив, справедливости ради, и не вёл себя, как живой. Он разомлел настолько, что казался большой тяжёлой куклой, податливой, мягкой и абсолютно согласной на всё. Руки его устали цепляться за Брока и упали вниз, голова не держалась прямо, откинутая Броку на плечо. Брок же почувствовал, как в нём сплавляются воедино две жажды, превращаясь в новое чувство, и ускорил движения. Он вбивался в упругое, скользкое нутро мощными, частыми толчками, и сердце Роджерса билось под его руками, отгороженное всего лишь несколькими сантиметрами мяса и костей от его собственного, и казалось, что это оно бьётся, его родное, давно уже убитое, неживое... В волосы знакомым хватом вплелись пальцы. Джек оторвал его голову от в ноль уплывшего Стива, даже не отреагировавшего на это, и поцеловал. Облизал каждый клык, размазал языком кровавые разводы по подбородку. Брок не переставал двигать бедрами, Стив оказался зажат между двух крепких тел. Джек, целуясь с Броком, притирался ближе к нему, пачкался в сукровице и растирал кровь по его торсу своим. Это все выглядело дико, пахло дико, всё вместе было абсолютно ненормально, но таков уж был мир Брока. С трудом оторвав одну руку от Стива, Брок пригнул к себе Джека, укладывая его подбородком Стиву на плечо, и с наслаждением запустил зубы в уже готовую рану. Кончили все втроём практически одновременно. Джек и Стив вцепились друг в друга, как утопающие, Брок же имел их обоих, одного прямо, другого фигурально. Он остранился и конструкция из двух огромных тел едва не упала, благо у Джека, как у более опытного, хватило сил улечься аккуратно и уложить на себя Стива. Спустя ещё около часа Брок перетащил своих задремавших любовников в кровать, а сам понес на мусорку ковер. Он обработал Джеку раны, вытер с обоих тел кровь. На Стиве уже всё заросло, он снова был чист, цел и бел. Сопел, как младенец. – Хорош, а? – сонно пробормотал Джек, когда Брок подвинул его на середину кровати, чтобы влезть под одеяло самому. – Иди ты, – привычно огрызнулся Брок и обнял его со спины. *** – Я никогда не был так сыт. Никогда. Едва не икаю от пресыщенности. – Я никогда не был так расслаблен, и... вылюблен. Такое затишье внутри... – А я – Джек, давайте похлопаем друг другу и сядем уже поедим. Стив фыркнул, оценив комичность ситуации, Брок закатил глаза. Как ни странно, неловкость не вернулась. Все трое чувствовали себя абсолютно комфортно. Разобрались с очередью в душ, с доставкой еды и с одеждой. Джек только хмыкнул, заметив отсутствие многострадального ковра. Роджерс смотрелся на кухонной табуретке очень органично, будто всегда тут и был. Они с Джеком будто бы общались без слов, кивками, перемигиваниями и тихими "хм". – Меня пугает лёгкость, с которой вы сговорились. – Джей Фэлсфорт тоже был парнем не особо общительным, так что я просто знаю, куда смотреть и как откликаться, – пожал плечами Стив, уминая вторую коробку пиццы. Джек был невозмутим на вид, но Брок тоже знал, куда смотреть. – Джекки. – Он звал его так только в личные, настоящие моменты. Джек удивлённо посмотрел на него (со стороны выражение его лица не изменилось). – Что думаешь, пригласим Стива на наши пятничные попойки? – Я думаю, что мы такими темпами сопьемся в конец. Потому что одной пятницы нам не хватит. – Поддерживаю, если мое мнение кого-то интересует. – Стив уже перешёл на третью коробку пиццы, и – о, чудо – стукнулся с Джеком кулаками. Брок ухмыльнулся. С суперсолдатской кровью в рационе и с Джеком, не дающим пропасть его тёмной душонке, он не пропадет. А дальше... Как повернётся. – Только поговорить нам все равно придется. Хочу знать все подробности о тебе и твоем виде. Как ты таким стал? Когда? Что нужно для жизни? Что опасно? Кто ещё есть такой, как ты? Что... Первым не выдержал Джек, любящий тишину, и заткнул Роджерса поцелуем. Он поморщился, потому что шею ему Брок знатно подрал вчера и раны приносили дискомфорт. – Урок номер один. – Брок прокусил свое запятье и предложил его Джеку. Джек придержал его руку и прижался к ней ртом. – Моя кровь – лекарство. – Брок демонстративным жестом содрал с горла Джека медицинский пластырь, демонстрируя Стиву зарастающую на глазах рану. – Поэтому в СТРАЙКе никогда нет убитых? То есть... Они знают? – Многие знают. Такое, знаешь ли, от близких и не самых притом глупых людей скрывать сложновато. Когда ты две недели живёшь в пустыне, где нет ничего и нигде, рано или поздно начинаешь хотеть есть. И ешь. – Что ж, – Джек утёр губы и тут же заел "лекарство" пиццей, уведя кусок из-под носа Стива. – Раз мы тут договорились, давайте-ка двигать. Если Кэп не будет на месте в течение часа, к нам сюда сильно много народу набьется. – Почему сюда...? То есть...? – Ага. – Жучки? – Не, только следилка. – Черт! – Вдова. Брок пил кофе (который сравниться не мог с теплой свежей кровью, но о крови он даже думать после ночи не мог), и смотрел на своих... их. Кто они вообще друг другу? Нормального слова для этого не находилось. Джек со Стивом спелись, и это грело. Не обременяя себя поиском ярлыков или обдумыванием будущего, Брок просто наслаждался утром. Он чувствовал себя живым, впервые за свою долгую не-жизнь.