***
«…исследуя такие темы, как природа снов, взаимосвязь между силой и слабостью, а также конфликт между человеком и природой, новелла рисует убедительный и часто мрачный портрет американской жизни эпохи Великой депрессии.» - Бамблби с содроганием выдыхает последние слова и громко захлопывает учебник. В нос ударяет специфичный запах пыли и древности. Как ржавчина, но… человеческая. Раф не менее сокрушенно вздыхает и продолжает дописывать последние слова сочинения: «…жизни эпохи Великой депрессии.» - И это весь гений человеческой литературы? Какой-то идиот и мышь?! - Смысл не в мыши и не в герое, Нокаут. – жужжание Бамблби тихое и наполненное просветлением, будто он пару минут назад прочитал некий священный трактат, а не классическую литературу. Оптика стремилась сквозь потолок прямо к звездам. – Смысл в жестокости и бессилии перед некоторыми вещами. - О бессилии Рафаэля перед книжками. – хохотнул в ответ парень. Он слушал и внимал произведение, наслаждаясь эмоциональными качелями разведчика, но не смог проникнуться открытой драмой. Где-то на середине ему стало ужасно скучно. – Увековечить жизнь низшего класса таким образом – непомерная глупость. История не несет в себе… - Скажи, что это все. – перебил словесный поток бот и грустно поглядел на макушку Рафаэля. Они корпели над домашним заданием (а точнее, долгами по английскому языку) несколько часов к ряду. - Нет. Осталось написать маленькое эссе по стихотворению. – он и сам устал от нудной классической литературы. Не его это. Мальчик забрал у друга учебник и пролистал до нужной страницы. Стихотворение небольшое. Автор пожелал остаться неизвестным. Это не ново для классики – жить отдельно от личности писателя.«Лабиринт коридоров как лабиринт из снов. Пылает вход и выход баррикадирован.
Я стараюсь кричать, чтоб не слышать покойных слов.
Мой дух не регистрирован…»
Рафаэль с трудом прочел первые строчки вслух, громко и четко, будто одними словами отбивал груду камней. Это… странное стихотворение.«...Я никогда не застеклю битые окна.
Пусть ржавеют замки. Ржавеет решетка. Ржавеет дверь.
За стенами без стен Искрой за Искру мы дрогнем,
Чтобы больше не видеть белого цвета тень...»
Бамблби забавляли всякие попытки друга прочитать стих и с выражением, и не ломая языка. Оказывается, это ой как непросто. Вскользь краем оптики парень заметил состояние Нокаута. Тот пребывал в глубоком ступоре.«Я уверен, что воспламенится город. Рухнет и мост, и порт, все с пометкой «покалечено», Но средь обожженных руин и битых окон устроится переворот
За те стены, где безумие увековечено.»
Мальчик драматично припал лбом и разрисованным страницам, показывая, что думать более над этим он не собирается. Сгорбленный и «обезвоженный», Нокаут сидел в углу из подушек, скривившись над раскиданными книгами. Его лицо выражало непомерный ужас. - Все в порядке? – Би аккуратно толкнул гонщика в плечо. Помогло. Медик ожил. - Ты шутишь? Это шутка?! Почему это напечатано в земной книге?! – он вырвал учебник из рук ничего не понимающего мальца и зашелестел страницами, пытаясь найти... что угодно! Автора, год написания, продолжение элегии. – Этого просто не может быть! - Ты знаешь это стихотворение? - Я? Нет. Не знаю! – тот издал нервный смешок. – Может, Саундвейв и Мегатрон еще помнят. – он поднял взгляд алых, трепещущих глаз и по-злодейски улыбнулся. – Эта штука – ода погибшему Каону. То, что попало в твой учебник за пятый класс, принадлежит культуре Кибертрона!***
Слова главнокомандующих, казалось, гремели на всю базу. Раф тяжело вздохнул и осел, утопая в диванных подушках. Он не был пессимистом, но сейчас ему казалось, что… все пропало. Проект закроют, кибертронцев отправят на мертвую, холодную планету, а их домой к родителям. Джек приобнял друга за плечи и постарался приободрить (как можно тише): - Все хорошо, Раф. Оптимус и Мегатрон со всем справятся. Оптимус и Мегатрон. Мегатрон и Оптимус. Спаситель человечества и его главная угроза сейчас отстаивали честь трансформеров сосуществовать с землянами на одной планете. Обвинения генерала НЕбеспочвенные, но для всех остальных обитателей базы они звучали несправедливо. Холодным, стальным тоном Прайм произнес: «Генерал Брайс, чего вы ожидаете от моей команды?» Он был зол. Брови сведены к переносице, губы сомкнуты и вытянуты в одну тонкую линию, глаза блестят, насыщенные светом кухонных фонариков. О нет, на данный момент Оптимус был в ярости. Мегатрон наблюдал за переливами негативных эмоций с хорошо скрываемым восторгом. Главнокомандующий опешил. - Я хочу верить, что вы тут заняты делом! Однако, с каждым месяцем моя вера в то рассеивается, пока я читаю ваши отчеты. – мужчина переводил взор то на слишком опасного Оптимуса, то на пальцы лорда, что продолжали отбивать скерцо по столу. – Я не вижу прогресса. Временами мне кажется, что вы неплохо устроились в человеческом мире на полном государственном попечении. - Вы ошибаетесь. - он говорил громко и уверенно, с вызовом. И никто не смел ему перечить. – Каждый из Трансформеров занят делом. Смею напомнить, что половина моей команды выполняет ваши поручения. Соглашусь, работа протекает медленнее, чем предполагалось. И мы так и не выяснили причину тератрансформации. - Круг сузился? - Рассыпался. – ответил Мегатрон. – На Земле творится феерия абсурда, в которой, как бы там ни было, замешан Кибертрон. Но не мы! И вы считаете, что сможете разобраться с этим сами, без нашей помощи? - Да. - Смешно. - Замолчи! – в приказном тоне прикрикнул Прайм. – Саундвейв, не мог бы ты принести датапад с материалами дела? «Не мог.» - бросил разведчик, продолжая наблюдать за собравшимися. Все, что могло пойти не так – пошло не так. На глазах у очень важного человека! - Как и сказал мой коллега, всякие догадки о деле потерпели поражение. – сдался глава автоботов. Генерал насупил брови. – Мы вынуждены работать вслепую, исследующая возникающие из неоткуда механизмы, здания, сооружения… - Корабли. – перебил его старик. - Верно… корабли.***
Океан – бесконечная водная гладь со скверным, непредсказуемым характером. В тишине журчали водовороты, волны поднимались в пляс и с грохотом разбивались о корпус Сириуса, оставляя после себя лишь поблескивающие кристаллы соли и разноцветных моллюсков. И автоботы, и десептиконы пробыли на планете Земля шесть с лишним лет, но никогда не акцентировали внимание на океанах. Необъемлемый, холодный, таинственный. Огромный! Прайм отрывает взгляд от ноутбука и с наслаждением наблюдает, как стихия пытается их утопить. Солнце – запечь. Мужчина утирает пот со лба и вдыхает всеми легкими поднявшийся прохладный бриз. Он в который раз за утро задает вопрос: - Как продвигается расследование? Мегатрон в который раз отвечает ему: - Замолчи! Они посреди Тихого Океана. Сегодня он спокоен и нетороплив. Причина миссии остается неизвестной. Пути достижения – тоже. Оптимус не видит цели своего пребывания в непосредственном контакте с лордом, но и уйти ему никто не дает. Ощутив волну жара, окатившую корпус, мужчина достает из сумки очередную бутылку холодного чая и принимается за документы. Прайм в который раз за день задает вопрос: - Как продвигается расследование? Мегатрон, с легкой усталостью в голосе, отвечает: - Ничего. Ничего нет. - Редко когда можно увидеть тебя таким взволнованным. – утверждение проигнорировано. - Мы могли бы установить видеонаблюдение и вернуться на базу. У нас все еще полно работы. - Замолчи! Лорд всея десептиконов не сходил с места, обхватив оконную раму манипуляторами. Плечи напряжены. Спина вздымается на вдохе – опускается на выдохе. Совсем редко десептикон менял положение – разминался – и возвращался к позиции наблюдателя, игнорируя любые раздражители вокруг. Включая сообщения с базы. Он сам не мог дать ответа, для чего ему в данной «медитации» потребовался Прайм, но автобот и не возникал особо. Работал над правительственными секретами. - Что мы здесь ищем? – уже без всякой на то надежды поинтересовался глава автоботов, прижимая бутыль ко лбу. - Немезиду. - Немезиду?! – собеседник неверующе прищурился. Кажется, в его словах прогремело то самое злое удивление, после которого лорд оголил клыки: - Я слышу осуждение в твоем тоне, Прайм. Сомнение. Как предсказуемо. - Почему ты решил, что она именно здесь?! Очередной вопрос без ответа. Оптимус уперто задавал его снова и снова, играясь с вариациями, но мужчина оставался непреклонен. Он не знал ответа? Он до последнего скрывал источник данных? Или же… он снова работал за спиной соправителя? Последнее звучало, как самый худший вариант, но глава автоботской коалиции не мог выбросить его из головы. - Есть еще какая-то информация?! – едва не прикрикнул он, рассчитывая на хоть какой-нибудь да ответ. Над океаном очень влажно и жарко одновременно. Его костюм напитался солью. Он облизывал пересохшие губы и ощущал солоноватый вкус на кончике языка. - Сколько мы планируем здесь находиться? - Пока я не найду ее. Сириус томился в ожидании. Обед. Под прямыми лучами палящей звезды корпус разогревался до высоких температур и грозился заглохнуть прямо посреди океана. Важные детальки внутри не выдержат накала и оплавятся. Приходилось закрывать окна и топить судно в лазурном омуте. В полдень жара спала и к кораблю подобрались нежно голубые медузки. - Когда ты в последний раз ее видел, Мегатрон? - Вчера. - Немезиду? - Я видел нечто похожее на Немезиду. Оно плыло далеко от моего звездолета. И очень быстро скрылось под водой. Закат волшебным образом превратил водную стихию в раскаленную пустыню. Алые лучики бегали по корпусу звездолета и играли зайчиками. За то время глава автоботской коалиции успел покончить со всей макулатурой: заказать медицинское оборудование для Рэтчета, в письменной форме извиниться перед учительницей Мико за разбитое окно и побеги с уроков. Все чаще и чаще Прайм взволнованно обводил взглядом широкую спину заклятого врага, но там все оставалось без изменений. Все та же напряженная поза. Устремленные вдаль окуляры. На розовом небе показались первые звезды. Босс-бот захлопнул гаджет и откинулся на спинку сидения. У него нещадно гудели мышцы. - Хочешь есть? Балкхед сегодня готовит сэндвичи с индейкой. К сожалению, он всегда перебарщивает с острым соусом, но... – в ответ высокий прибой разбился о корпус Сириуса и окатил брызгами салон. – Не хочешь поговорить со мной? - Я не узнаю тебя, Прайм. – безэмоционально усмехнулся Мегатрон. – В последнее время ты много болтаешь. - Потому что ты меня не слышишь. Снова. - Я не хочу с тобой разговаривать! – прохрипел тот. Сжал окно с такой силой, что рама погнулась и стекло издало жалобный треск. – Я не желаю говорить с тобой до тех пор, пока сам не решу проблемы. Одну за другой! С каждой секундой небо изменялось в оттенках. Звезды мерцали внутренними ядерными реакциями. Океан успокоился. Искра устало подрагивала за стеклянными стенками и легкой тканью рубашки. Перед временным проигрышем лорд издал свирепое рычание и аккуратно выпрямился, боясь рассыпаться. Позвонки не просто захрустели, они громогласно затрещали, меняя положение. Как будто ломались кости. Манипуляторы отпустили оконную раму и светились вниз. Кон рухнул в кресло и застонал от боли. Не говоря ни слова, Прайм приложил ко лбу разъяренного партнера бутылку холодной воды. Воспоминание, как бластерный залп, вдарило по процессору, Искра пронзила корпус ударом тока. «Помнится, ты хотел поговорить. Хотел ведь? Так слушай. Раз ты считаешь, что все решается словами.» Почему их слова порождают все больше и больше проблем?! – Я знаю, чего ты добиваешься. Знаю, какими путями! Ты никогда не умел манипулировать, но всегда пытался. - Ты прекрасно понимаешь, что это не так. - С уверенностью соправителя сложно спорить. Сделай глубокий вдох и позволь океану утопить тебя. – Я всегда готов вступить в диалог и привести любое наше недовольство к компромиссу. Но теперь, будем откровенны… я не могу подобрать слов. - Здесь никого нет. Ты можешь кричать, пока позволяют связки. - мужчина улыбался, сытясь бессилием партнера. Лорд и забыл, насколько это весело. - Хочешь вступить в поединок? Он грубо оттолкнул руку автобота и накренился вперед. Сел, слегка расслабив корпус и сгорбившись. Над Сириусом наступила ночь. Панорама бесконечного космоса не интересовала ни одного из философов. Океан слился воедино с небом. Это плохо. Все очень плохо. Лорд поджег очередную сигарету. Радужка, вторя единственному источнику света, раскалилась и воспылала. - Я не хочу сражаться. - И говорить тоже. Сириус мал. Как бы далеко повелитель не уходил от страстного противника, дальше полуметра ему не продвинуться. И надо ли? Он наблюдал за движениями оппонента: как он придвигается ближе, хмурится (сотни раз пожалеет о содеянном), оттягивает руку лорда и прикасается самыми кончиками губ к шершавым чужим губам. Привкус соли и горечи играет на языке. Мегатрон выкидывает сигарету в воду и хватает автобота на нижнюю челюсть, придвигаясь вперед. Впиваясь в нежный рот, обычно издающий столько прекрасных, гордых, пустых слов. Выказывая недовольно, Прайм в порыве поцелуя тяпнул партнера за нижнюю губу, прокусив ее до крови. Приятно удивляет. Мегатрон самодовольно ухмыльнулся и продолжил уже более мягкие игрища, оставляя скользкие прикосновения с привкусом металла. Партнер разжимает челюсть и с трепетом где-то у самой Искровой камеры слизывает капли крови. - Это не решит проблемы. – подстегивает его владыка, даже не думая останавливаться. Оптимус грустно стонет ему в лицо и вынужденно разрывает поцелуй. - Я не хочу решать проблемы. Не сейчас. Они продолжали рьяно целоваться, сплетаясь языками и тяжело дыша. Лицо Прайма багровело, взгляд становился пьяным-пьяным. Мягкие губы окрасились в насыщенно-красный цвет. Чужая кровь стекала по подбородку. Он продолжал прижиматься к лицу лорда, вдыхать никотиновые смолы и соединения железа. Нечто толкнулось в дно Сириуса и чуть не опрокинуло судно. Шокированным и, чего таить, напуганным трансформерам пришлось разорвать и без того редкий любовный момент. Лорд, не растерявшись, вдарил ладонью в панель управления, подняв звездолет повыше. Из водной глади вырвался столб воды, а вместе с ним нечто огромное. Огромное даже по меркам Кибертрона. Мегатрон привстал, наблюдая, как оно «пролетает» совсем рядом с Сириусом, оставляя после себя ледяные брызги. - Фух, - Прайм, расслабленный и распаленный, упал в кресло. – Это кит. - Ты знал об этом?! – красная оптика владыки замерцала фиолетовыми прожилками. Давненько бот не видел врага в столь оробевшем виде. – Что это за шарк?! И они продолжили наблюдать за движениями гиганта. Иссиня-черная туша вернулась в воду, подняв настоящее цунами! Звездолет облепили светящиеся медузы. А потом из неведанной бездны выпрыгнул еще один. И еще. Они облетали незваных гостей по очереди, собирая шквал восторженных вздохов. Оптимус несколько раз в жизни видел китов, и картина привлекла его не так сильно, как коллегу напротив. Эмоции вождя сменялись попеременно – удивление, ужас, восторг, ликование – и это казалось куда более красивым, чем большие рыбы, выныривающие из «под стать размерам» водоема. Мужчина вынужденно задал не самый приятный вопрос: - Быть может, ты его видел его, а не Немезиду? - Что это за юникровщина!? – осторожнее, у кого-то сейчас начнется истерика! - Синий кит. Самое большое животное на планете Земля. Но, тем не менее, оно куда меньше твоего корабля. В молчании читалось поражение. Они продолжали наблюдать за движением животных, которых Мегатрон открыто презирал, но в тайне восхищался. О Праймус, они колоссальные! Колоссальные титаны! Величественные твари, что должны рано или поздно захватить сушу. Он приоткрыл окно и выглянул наружу, созерцая плавные движения "с первых рядов". Чернота над ними скрывала жертву. Чернота под ними скрывала китов. Лорд опустил лицо вниз, где пузырились волны. - Рафаэль рассказывал о таком феномене, как миграция. И эти киты, возможно… - совсем рядом с Сириусом раздался всплеск потише. Он остался проигнорированным. – плывут в более теплые воды. Оптимус обернулся на водительское место. Мегатрона рядом с ним не оказалось. Главе автоботов потребовалась секунда-две, чтобы собраться с мыслями и принять за факт очередной безумный поступок партнера. Он выпрыгнул! Праймуса ради, он выпрыгнул в океан! Маневренным движением спаситель пересел на чужое кресло и бросил Сириус в воду. Прямо-таки бросил! Вывернул рычаг так, что посудина с громким хлопком ударилась о тревожную поверхность. Медленно, но верно поднималась буря. Испещренные пенными гребнями просторы возносились к небу, словно кто-то старался "вылить" океан. Прайму пришлось вновь поднять Сириус. Тонны и тонны воды последовали за ним. Вскоре острие корабля рассекло стихию пополам и из самых мрачных на свете чертог вынырнуло потерянное судно. - Мегатрон! - Немезида! – истинный капитан корабля сидел на самом краю палубы. Он восторженно поднял манипуляторы к небесам и рассмеялся. Оптимус прикончил бы его на месте, если бы не был так счастлив. Он жив. О Праймус, этот идиот жив! Интуитивно босс-бот что-то натыкал на панели и поднял звездолет, поравнявшись с Мегатроном. - Мегатрон, о чем ты вообще думал?! Ты мог погибнуть! - кричал Оптимус. Кричал! Волнение затмило все на свете, включая праймову выдержку. - Я знал, что она здесь! Я видел ее. Немезида! – мужчина, преисполненный искренней радостью, упал спиной на стальной бортик и закашлялся. Вода обжигала легкие. В воде нет кислорода. Но самое главное - в воде нет его Немезиды! Теперь они вновь полноправные короли небес. Могут вернуться в космос. На Кибертрон. Да куда угодно. А потом он с ужасом осознал, какая же вода ледяная, как сильно глаза болят от соли и… кажется, он прямо сейчас умрет от холода. Восторги сменились ужасом. Не теряя ни секунды, лорд выпрямился и, покачиваясь из стороны в сторону, неосторожно запрыгнул обратно в Сириус. Где его уже ждал злой Прайм. - Ты в порядке? Я надеюсь, ты не пытался дышать под водой? - Да. Оказывается, там нечем дышать. - О Праймус… - Я вернул Немезиду! Просто посмотри на нее. – денты застучали от подступающих судорог. – Позвони Шоквейву. Кто-то должен удерживать ее на плаву, пока я не отогреюсь.***
Споры и рассуждения выглядели, как одно огромное неуклюжее оправдание. И что бы Прайм не сказал, человек напротив воспринимал это как очередной шанс для нападения. Мегатрон молчал, хотя очень хотел ментального сражения с чинным человеком. Пары слов, угроз, упреков, быть может даже открытой агрессии хватило бы, чтобы заткнуть наглеца. Но соправитель держал его за предплечье и без лишних слов просил не вмешиваться в конфликт. Лорд всея десептиконов продолжал отбивать ритм. Саундвейв внимательно все анализировал. - Что не так с вашими пальцами? – наконец, заметил Брайс и указал ладонью в сторону раздражителя. - Нервный тик. – оппонент пожал плечами, не останавливая шифр. – Вы меня бесите. Когда «пляс» закончился, разведчик, не проронив ни слова, вышел из кухни. В воцарившемся молчании генерал потускнел, глаза потеряли всякий блеск, а руки потянулись к раскиданным то тут, то там файлам. Прятали в недрах отчетов фотографии, жалобы, претензии граждан, предварительную оценку ущерба, письма с той стороны планеты. «Конфликт разрешен?» - позволил себе мысль глава автоботов и даже немного приободрился. Рука, сжимающая ткань чужой куртки (вместе с кожей) ослабла. Мегатрон показательно вырвал конечность из пут соправителя. - Нахождение Немезиды стало еще одним очень важным шагом в расследовании. – прохрипел человек. – Мне требуется подробная информация. - Если честно, находка не оправдала наших ожиданий. Вехиконы, составляющие большую часть армии Мегатрона, исчезли. Нет и следа их присутствия на корабле. Все информационные ресурсы представлены на кибертронском языке, а кое-какие – шифром десептиконов. - О как! У одного народа два разных языка. – невесело подметил генерал. – Вы можете дешифровать код? - Будьте уверены, Шоквейв уже вовсю корпит над компьютером. – повел плечом Мегатрон. – База десептиконов содержит большой информационный ресурс. А как мы все знаем, информация – самое страшное оружие! Свитки древних. Утерянные знания Праймов. Утерянные знания десептиконов. Одна маленькая деталь поможет сдвинуть с мертвой точки все расследование. Пара файлов – привести к решению проблемы. - Надеюсь, "список" охватывает все, что связанно с Кибертроном, а не только ваши личные трудности. – генерал сжал ладонь в кулак и легонько ударил по столу. – Неземные объекты появляются с пугающей скоростью и хаотичностью. - Стоит подчеркнуть, что наследие Кибертрона не тронуло ни один жилой район. - О-о-о! Ты так уверен в этом, Оптимус?***
Кабинет «вышестоящего руководства» всегда выглядел уныло и грязно, не смотря на каждодневные уборки, фотографии великих ученых в деревянных рамках, яркие школьные, лицемерные картинки, где все дружные, счастливые и очкастые! Серые стены, скрипучий паркетный пол, да даже измученная золотая рыбка в круглом аквариуме – все детали навевали досаду и раздражение. Учитель здесь, как икона ее проблем. - Мико, ты вообще меня слушаешь!? – не раз и не два спрашивала она, свесив тощее тело над столом. Седые прядки выбивались из общей прически, делая ее похожей на ощетинившееся дикое животное. Под взглядом узеньких, черных глаз Накадаи чувствовала себя… в целом, также безразлично и спокойно. – На тебя жалуется каждый преподаватель школы. Что ты можешь сказать в свое оправдание? - Хэй! Я тоже считаю, что, чем меньше я буду ходить в школу, тем меньше учителей будут ругаться, но нет! Они начинают кричать сильнее. – девочка откинулась на шершавую спинку стула и скрестила руки у груди. - Они кричат не потому, что ты ходишь в школу. Они кричат, потому что ты опаздываешь, систематически не выполняешь домашнее задание, отвлекаешь учеников и сбегаешь с уроков. – каждое из обвинений учительница произносила уставшим тоном. Как и много раз до этого. Мико ей уже надоела. – Я думаю, нам пора побеседовать с твоими родителями. - Они в Японии. - Прости. С твоими опекунами. – она поправила очки и зашарила по столу в поисках ученического бланка. – Мистер и миссис Томпсоны отказались от своего попечительства чуть больше года назад. Она развернула документ и пробежала глазками по строкам. Пауза затянулась. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего. - Мико, кто является твоим опекуном?! - Эм… - хороший вопрос. Делали ли автоботы ту самую «очень важную бумагу» в отделе попечительства? И кто в ней прописан?! – Я живу в большой семье. У меня много… пап. Не знаю даже, кто вписан. - Ясно. – женщина поникла и убрала бумаги обратно в стол. – Пригласи мне пожалуйста кого-нибудь из своих опекунов, раз твои настоящие родители не могут явиться в школу. - Без проблем! Кто вам нужен? – воссияла та. – Самый крутой на свете боец? Умный, справедливый командир? О-о-о, или папа-самурай? Есть еще вариант контуженного войной деда! Или очень добрый… - Тот, кто прописан в документах опекуном! Все. Ступай. Жду одного из них завтра после уроков. Как собака, заслышав команду «Фас!», Мико стремглав бросилась к выходу. Подальше от скучных кабинетов, злых преподавателей и отвратительных учеников. Подальше от скучной литературы, заумной математики и английского языка. Вне стен школы она могла вдохнуть полной грудью. На радостях, Накадаи выпрыгнула на улицу и застопорилась у каменной лестницы, ненадолго прикрыв глаза. Свобода! Она пахнет уличной едой, мокрыми собаками и скошенной травой. Свобода, о которой гласит рок! «Как думаешь, чем его кормить?» «Ты дурак? Он же машина. Нужен бензин!» «Ты видела, сколько он стоит!?» Краем уха юная Накадаи уловила взволнованный и возбужденный голос старшеклассников. Едва ли ее интересовала личная жизнь скучных "нормисов", но те слишком активно разглагольствовали о роботах. Маленькая компания подростков обосновалась поближе к фонтану. Подозрительные и громкие. Голос выдавал столько восторга и изумления, что Мико, невольно, стала жертвой собственного любопытства. «Может он вообще на электродвигателе? Ты откуда знаешь?» «Да, выглядит как штука, которая питается энергией.» «Сэм, он выглядит, как огромный робот! Как ты можешь быть уверенным в том, что он не питается людьми?» В какой-то момент вся молодежная компания сорвалась с места и помчалась в одном направлении. Мико увязалась за ними. Она старалась держаться на расстоянии, прятаться за выступами и мусорными баками, и не выдавать своего присутствия. Ее цель тоже не промах. Старшие мальчишки то и дело оглядывались по сторонам, косо смотрели на проходящих мимо прохожих. И совсем не обращали внимания на юную японку. Она превосходно сливалась с местностью! Школьный проулок плавно перетекал на центральный бульвар. Бульвар - в зеленую аллею, что благородно покачивала кронами деревьев и хрустела скошенной травой. Пять фигур едва не потерялись среди подстриженных кустов и пламенеющих бутонов. По каменной тропке, через дорогу и вглубь кирпичных переулков старых-престарых домов. В узких переулках Мико с большим трудом искала места для "пряток". К счастью, парни поубавили бдительность. И вот, наконец, тупик. Путешественники сбавили ход у каменной стенки, пока Мико выбирала лучшее место для наблюдения. Домишки в этой части города совсем заброшенные, обветшалые и опасные. Глядели на редких гостей битыми окнами, ржавыми решетками и черными проемами дверей. Белокурый, высокий оппонент буквально снял одну из деревянных дверей с петель и аккуратно поставил у входа, чтобы теми же путями потом вернуть на место. Банда пробралась внутрь. «Он здесь?» «Здесь-здесь! Какой красавец!» «А вдруг он понимает нас? Мы должны наладить с ним контакт!» «На нем какой-то фиолетовый символ. Что бы это значило?» Отставив на второй план девичью брезгливость, Накадаи залезла в один из самых чистых мусорных баков (в нежилом районе их просто некому захламлять) и осела на пол. Стальная оболочка давно проржавела, из нее рос всесильный мох. Бегали муравьишки. Девчушка прислушивалась к громким возгласам и радостному пению, доносящемуся из здания. Совсем редко выглядывала из бака, оценивая обстановку. Ей важно дождаться, когда школьники свалят. «Как назовем это чудо?» «Оно смотрит! Смотрит на нас! Глядите, у него красные глазки.» «Майя, не подходи близко. А вдруг он взорвется?» Красные глаза. Фиолетовый символ. Улик больше, чем предостаточно, чтобы позвать на помощь автоботов. Но с другой стороны… будь этот десептикон опасен, он бы немедленно активировал одну из своих пушек и застрелил человека. А бывают ли такие маленькие десептиконы-то вообще? Этот как-то умещался в человеческую комнату. «Народ, в нем нет USB-разъема. Походу, он питается не от электричества.» «Побежали домой к Сэму. Возьмем у его отца бак с бензином.» «А куда его заливать?» «Куда-куда! В рот, наверное. Зачем-то же он у него есть.» «Да сваливайте вы поскорее!» - тяжело вздохнула Мико. Ей уже несколько поднадоело сидеть вместе в компании насекомых. Не дай бог тут найдутся еще и пауки! Суда по звукам да воодушевленным разглагольствованиям, все пятеро человек покинули здание. Голос все ближе и ближе к мусорному баку. Накадаи нисколько не переживала по поводу своего разоблачения. Она готова к драке! Голос чужаков поутих. Девушка выбралась из убежища и стремглав понеслась ко входу, так любезно снесенному одним из силачей отряда. Не переступая порог, можно было лицезреть то нечто, что оккупировало аварийное сооружение. Это был десептикон, в том размере, в каком Накадаи привыкла их видеть. Лежал, придавленный весом нескольких этажей и не реагировал на внешние раздражители. На плечах красовалась эмблема десептиконов. Красные окуляры без интереса осматривали окружение, но не обращали внимания на человека перед собой. По какой-то причине он нисколько не пугал Мико. Не пытался убить. Она с задором усмехнулась, сделала фотографию стального чуда и набрала номер Оптимуса. Какой бы доставучий десептикон не был, его срочно требуется изолировать из города!***
Комментарии излишни. Трансформеры в проигрыше. Краем процессора Оптимус понимал, что никто из его команды не влияет на появление кибертронских технологий и самих кибертронцев, но не считал это за достойное оправдание. Десептикон мог навредить людям. Сооружения уже косвенно вредили населению маленькой, голубой планетки. Злость сошла на нет, оставив только глубокое разочарование и серьезность. - Буду откровенен с вами двумя. Я чту помощь автоботов, Оптимус. Поверь мне. Как никто другой я благодарен вам за самоотверженную работу и спасение человечества. Но… как бы долго не длился конфликт, все уже предрешено. Дальше вам придется идти без меня. – слова мужчины были наполнены горечью, в которую никто не желал верить. Искра Прайма вдруг встрепенулась так сильно, что свет пробился сквозь слои одежды. - О чем вы?! - Автоботы и десептиконы теперь не являются правительственным секретом и не участвуют в программе нашего агентства. И Фоулер… - командующий бросил взгляд в сторону шокированного наблюдателя. - … больше не является вашим агентом. - Но без нашей помощи пострадает много невинных людей! – поднял голос Прайм. - Прости за прямоту, но на данный момент от вас больше убытков, чем пользы. Опять же, это не всецело мое решение. Но я с ним согласен. – собеседник сверкнул глазами в сторону вождя. – Я сохраню существование десептиконов в тайне, но теперь, когда над информационным потоком больше не будет корпеть сотни агентов, вам придется приложить все усилия, чтобы скрыться от глаз народа. - А что мешает десептиконам напасть на очередной правительственный объект? – лорд каждой клеткой прочувствовал, как крепкая хватка Прайма вновь сжалась на его коже. И нарочито вырвал из захвата руку. – У нашей фракции разговор короткий: либо вы за нас, либо против. - Какая судьба ждет Трансформеров? – напрямую спросил главнокомандующий красного символа и сложил руки замком на столе. - Простая человеческая судьба. Так как вы более не являетесь военной единицей, мне придется изъять ваше оружие, внеземные технологии, транспортные средства и военные билеты. Скорее всего, вам придется уехать с базы. - Оружие с Кибетрона и военные разработки десептиконов вам не принадлежат. А звездолет достанется вам только через мой труп! – встрепенулся Мегатрон и привстал с места. Генерал приехал без своей свиты. Что ж, это его самая большая ошибка. - Куда мы можем переехать? Оба высказывания Брайс оставил без внимания. Пылкий характер угас. Согласно плану, он доложил трансформерам всю необходимую информацию, а их дальнейшая судьба была не его проблемой. сердце жалобно заскрипело, вынуждая мужчину идти на поводу совести. Совсем тихо он дополнил сказанное: - Уверен, вы не пропадете. Оптимус приложил все усилия, чтобы сдержать соправителя на месте. Тот скалил пасть, с напором придвигаясь к врагу. И пусть тот не желал показывать очевидного, он был напуган показательными угрозами вождя. Неожиданно, Мегатрон ослабил напор и выпрямился, холодно и расчетливо исследуя движения старика. - Мы можем остаться на базе? - Что? - Брайс обернулся через плечо и удивленно воскликнул. В его интересах побыстрее убраться с территории разъяренной компании. За переговорами наблюдали все обитатели базы. - Не думаю, что вам это по карману. - Думать о нашей безопасности и финансах теперь не ваша работа, генерал Брайс. - медленно продиктовал Мегатрон, не переча воле Оптимуса. Он стоял на месте, наблюдая за телодвижениями старика на расстоянии. - Ну давайте! Сколько нам обойдется аренда и обслуживание этой свалки? - Вы должны понимать, что это военный правительственный объект. И что я не вправе селить здесь гражданских. - но как бы генерал не вступался за несчастные квадраты помещений, лорд настаивал на своем. Он не шел на компромиссы, отказывался от приобретения жилья в другом городе, даже от переезда на Немезиду. Глава автобоской коалиции, как истинный заступник человечества, все еще держал оппонента "на коротком поводке", но не был заинтересован в помощи человеку. В конце концов, тот сдался. - Пятнадцать тысяч в месяц! Учитывая то, что база находится далеко от города и в несколько... аварийном состоянии после вашего проживания в ней, я могу поставить на съем только пятнадцать тысяч. Сможете ли вы позволить себе... - Да! - рыкнул на него вождь. Саундвейв отобразил на лицевой картину огромные буквы "NO" и всеми силами пытался привлечь внимание своего лидера. Мегатрон оставался непреклонен. - Мы можем себе это позволить. - Будь по вашему, мистер Мегатрон. Будь по вашему. Ворота главного входа демонстративно хлопнули. На базе воцарилось молчание. Саундвейв тяжело вздохнул и медленной, усталой походкой пошел в сторону главного компьютера. Стоило рассчитать финансы на ближайшие месяца (или даже годы). Дети, боясь кары гладиатора, спрятались за ворох подушек. Хотя... о какой каре может идти речь? Оба кибертронских генерала были вымучены обстоятельствами, не в силах отлипнуть друг от друга. Две пары окуляр еще с пару секунд понаблюдали за недвижимой дверью, после чего обернулись к толпе. - Автоботы. Десептиконы. Трансформеры. - громко и показательно уверенно начал Прайм. - Для нас настало не лучшее время. Прошу всех собраться в главном зале для очень серьезного разговора. - понизив тон, мужчина повернулся к соправителю. - Мегатрон, скажи честно... я могу на тебя рассчитывать? На то, что завтра мы не окажемся на улице из-за твоего опрометчивого поступка? - Предпочитаешь переехать в студию и доживать там оставшиеся тридцать лет? - гневно буркнул собеседник и потупил взгляд в пол. - Будь уверен, мы остаемся здесь! Эти животные не получат ничего. Все достояние Кибертрона принадлежит кибертронцам! - Я тебе верю. - Веришь? - мужчина со смешком оглядел соправителя. - В который раз за столь короткое время, я верю. Хочу верить.***
Трус бежал, подобно всем известным трусам. Быстрее в салон авто и прочь с чужих владений. Генерал ощущал взгляд раскаленных, алых окуляр за много десятков километров от базы. Они прожигали ему затылок. Мужчина, как глупый ребенок, боялся обернуться назад и увидеть те самые глаза Мегатрона, провожающие его до конца бренной жизни. Теперь, когда США больше не сотрудничает с Кибертроном, лорда и всю его злую компанию ничто не сдерживает от наступления. Шанс того, что и Прайм согласится с действиями соправителя, очень высок. Слишком поздно что-то менять. Слишком неразумно возвращаться. Водитель то и дело сверял главнокомандующего оценивающим взглядом, акцентируя внимание на мокром от пота костюме, на раскрасневшемся лице и дерганных движениях. Телефон вибрировал дважды и оба раза Брайс проигнорировал его существование. - Все в порядке, сэр? - поинтересовался тот в максимально нейтральном настроении. - Все в порядке, боец. Езжай быстрее. Я не хочу ночевать сегодня в салоне авто! Они прибавили газу. Успокаивающие мелодии из радио разряжали атмосферу. Чистая ночь, яркие звезды, пустые дороги. Вдруг оппонент жмет по тормозам, медленно теряя скорость. Во все глаза наблюдает за фигурой, очерченной столбом света. - В чем дело?! Кто там? - дрожащим голосом вскрикнул старик и вжался в кожаную обивку. Он старался смотреть в том же направлении, куда увел взгляд солдат. И обмер. К машине приближалась высокая, одноглазая фигура десептиконского ученого. Он спокойно и размеренно подошел к дверце автомобиля и постучал костяшками по стеклу. Водитель открыл ему дверь. - Здравствуйте, генерал. - Здравствуй, Шоквейв. Десептикон без приглашения сел в салон. Водитель тронулся с места, не отвечая более на команды или слова важного пассажира. Первые пару минут они ехали в абсолютной тишине. Даже радио не смело перебивать попутчиков. - Не успел поговорить с вами на базе. Теряю счет временем. Постоянно работаю. - Прекрасно понимаю. - Я рад. Надеюсь, вы понимаете, что мешаете моей работе, генерал Брайс. Мне и моему лорду. - не смотря на то, что говорил ученый размеренно и однотонно, не повышая голоса, от самой сути слов оппонента пробрала дрожь. Мужчина подчеркнуто отсел от десептикона и выпрямил спину. Он и не скрывает, что боится внеземную расу. - Я готов был проигнорировать вашу связь с механоидами, если бы вы не лезли в нашу работу. Каждый занят делом на своей территории. - Механоиды? Вы смеетесь? Это какая-то шутка?! - затрепыхался мужчина, выказывая одновременно и злость, и испуг, и раздражение. Искал слова для правдоподобной лжи. - Я не имею ничего общего с террористической организацией. - Ну... теперь нет. Десептикон достал из куртки самый банальный на свете пистолет, поднес дуло ко лбу жертвы и выстрелил. Размеренные движения. Никаких криков и слез. Генерал, не сопротивляясь, принял свою смерть от манипуляторов врага. Когда дело было сделано, Шоквейв повернулся фейсплейтом в сторону безразличного к окружению водителя. - Останови машину на ближайшей заправке. Когда я выйду, езжай к тектоническому разлому и прыгай вниз вместе с машиной. Не бери телефон. Не слушай радио. И не смей звонить в полицию.