В своих чувствах Итер, на самом деле, уверен никогда не был. Было много сомнений по поводу того, что именно он ощущает. Особенно это касалось того, что связано с романтическими отношениями. Ведь симпатию он чувствовал часто, но та быстро пропадала. Что заставляло сомневаться в искренности собственных чувств и на сколько долгими те будут.
И уверенность в своих чувствах в очередной раз пошатнулась. Точнее одновременно пошатнулась и возросла.
Только он успел всё обдумать и принять свою симпатию к Альбедо, к которому сюда и приехал, как появился он – его брат. Конечно, о Дориане он был наслышан. Знал, что они близнецы, знал общие черты его характера. Но при личной встрече… ох, он был уверен, что пялился на него минут пять. Вроде они с Альбедо как две капли воды, но было в нём что-то такое особенное. Такое манящее и заставляющего с первого взгляда влюбиться.
В культурной столице страны ему пришлось задержаться надолго. К сожалению не для того, чтобы обойти все музеи по несколько раз, а из-за работы. Та к счастью была не вечна. Встреча с двумя братьями была лишь дополнением. Без сомнений приятным. С ними он в выходные выходил прогуляться, они показывали приезжему интересные места, которые обычный турист вероятно не нашёл бы. И Итеру становилось всё приятнее с Рубедо. Так он и начал осознавать, что от младшего брата чувства перебрались на старшего. Из-за чего было немного неловко и даже стыдно, хотя Альбедо он о своих чувствах, ни к нему самому, ни к его брату, пока что не говорил.
Особенно приятно было то, что интерес похоже был взаимный.
Дориан несколько раз приглашал на прогулки лишь вдвоём, в шутку, как казалось Итеру, называя их свиданиями. И возможно они были бы таковыми, если бы он мог позволить себе спокойно взять Итера за руку, чего так сильно хотелось. Но места им обычно попадались… достаточно людимые для того, чтобы привлечь к этому нежелательное внимание. Хотя наедине, когда Альбедо уходит прогуляться в поисках вдохновения, он мог позволить себе коснуться руки Итера или даже приобнять того. Осторожно и кратко. Лишь на мгновение, которое заставляло сердце забиться чаще.
Особой частью подобных встреч были фотографии. Дориан доставал из рюкзака свой плёночный фотоаппарат, а после, рассказывая что-то забавное, фотографировал одновременно смущённого и радостного Итера. Но ему это казалось чем-то на столько простым, что ничего более он в этом не видел. Знал бы Итер о том, что для таких снимков плёнка у Рубедо отдельная.
И если Итер в своих чувствах был уверен, Дориан в его чувствах – нет. Он долго не решался на то, чтобы сказать прямо. Старался намекнуть, получить в ответ такие же намёки. И жил надеждой на то, что он полюбит его. Что в чём-то сможет быть лучше брата, который признание получал всегда. Рубедо старался подобрать этот момент. Одновременно романтичный и подходящий.
Всё-таки одной прогулке было суждено стать особенной.
Даже ночью дворцовой площадь не пустовала. Но сегодня всё словно говорило о том, что час настал.
От мыслей о такой возможности Итеру становилось неловко. Он старался внимательно слушать то, что рассказывает ему Дориан. Сначала он говорил о том, что ему симпатизирует искусство, что они обязательно должны сходить на «свидание» в Эрмитаж. Но почему-то казалось, словно это шутка. Хотя то, как Рубедо рассказывал стихи, казалось и правда романтичным.
— Я вспомнил ещё один, — Чуть тише говорит тот, немного осматриваясь и беря Итера за руки, чем заставляет того покраснеть. — Это стих Эдгара Аллана По… я уже давно его знаю, но хочу рассказать именно тебе.
— Ох, именно мне? — Смеётся он тихо, словно не веря. Хотя казалось, что от таких слов сердце уже готово выпрыгнуть из груди.
— Именно тебе… — Шепчет Дориан, закрывая на пару мгновений глаза. После чего тихо кашляет пару раз перед тем, как начать читать стих. —
В тебе я видел счастье, во всех моих скорбях…
Слушает он внимательно. Каждую строчку пропускает сначала сквозь мозг, а после сквозь затрепетавшее сердце.
«Цветы, любовь, участье
Цвели в твоих глазах…»
Затаив дыхание и смотря прямо в его голубые глаза, Итер сжимает руки крепче.
«Но дух мой безнадежен,
Безмолвен, недвижим…»
На губах невольно расцветает улыбка. А взгляд он всё-таки неловко отводит.
«И дух мой бесполезно
Лежит, дрожит над ней,»
Становится хорошо. Словно этот стих адресован и правда ему. Но он всё ещё не совсем верит. Не верит, хотя Дориан сжимает руки крепче, словно стремясь донести свою искренность.
«Печально плещут волны
"Прости — прости — прости…"»
На миг Рубедо поджимает губы. Кажется даже немного расстроенно. Что заставляет Итера взглянуть на него также. С ножкой непонимания.
«И ночью все мечты
Из тьмы уединенья
Спешат туда, где — ты,
Воздушное виденье…»
Голос затихает. Вокруг слышится только ветер. А он совсем не знает, что сказать. Лишь вновь взгляд опускает к их рукам.
— Тебе понравилось?… — Решается спросит Рубедо. — Он называется «К одной из тех, которые в раю».
— Да… мне очень понравилось! Только… — Неуверенно, даже немного торопливо говорит. — Ты…
— Я люблю тебя, — Вздыхает Дориан, всё-таки решая сказать прямо. — Я пытался намекнуть тебе на это, но в итоге думал, что это не взаимно. А сегодняшний день показался идеальным для признания. Хотя я и хотел сделать это, когда выпадет первый снег… не дождался.
Не зная, что ответить, точнее чувствуя, что ни слова выдавить не получается, Итер лишь улыбается нежнее, прижимаясь к Рубедо, который обнимает в ответ.
— Можно я тебя сфотографирую? — Спрашивает, хотя обычно этого никогда не делал. Но он знал, что Итер и не против.
— Зачем ты спрашиваешь? — Смеётся неловко он, чуть отстраняясь. — Даже не расскажешь ничего смешного?
— Ты и так сейчас улыбаешься. Счастливее, чем раньше.
Достав фотоаппарат и первые несколько секунд лишь любуясь Итером, Дориан после с улыбкой делает фотографию, пока тот, в свете фонарей, улыбается, стремясь улыбку свою скрыть шарфом.
— Я люблю тебя… — Говорит он снова, всё ещё ожидая ответа, который Итер совсем забыл дать. Но всё и так было ясно.
— Я тебя тоже… — На выдохе выдаёт он, скрывая шарфом уже покрасневшие не от мороза щёки. — Люблю…
Вновь беря его руки, Рубедо ещё раз осматривается. Осматривается, чтобы убедиться в абсолютной тишине вокруг. Ведь тишина и отсутствие людей позволяло нежно коснуться его губ своими. Невесомо и кратко. Не решаясь пока на что-то большее. Но Итер кажется готов упасть от одного только его касания. Это – немного удивлённый взгляд и попытка сказать что-то – заставляет Дориана издать тихий смех.
— Пойдём, холодно становится… — Шепчет, вновь беря руки Итера в свои, чтобы согреть. — Нужно будет перчатки тебе купить. Ты ведь только через месяца три уезжаешь? В новый год тут очень холодно.
— Да… и пойдём, — Закрывая глаза он уже хочет попить горячего чая.
— Альбедо до завтрашнего вечера у друга будет. Хотя мне кажется он дольше чем я ждал того, чтобы я признался тебе.
— Он знал? — Ещё более удивлённо спрашивает, сжимая руку в своей крепче.
Но в ответ Дориан лишь смеётся.
Их макушек и асфальта коснулось несколько маленьких снежинок.
