Романтик из Шукрута

      Младший шу-шу сидел на краю обрыва. Он наблюдал за миром, в котором был вынужден жить. Всюду крики, боль, страдания, агония, ну просто невыносимо для его романтичной натуры. Он с болью наблюдал за этим миром, миром, который с прискорбием нарекал своим домом. Он поднял свой взор вверх надеясь увидеть там что-то кроме кровавого неба, что уже изрядно надоело. К его огромному сожалению его мечты не сбылись и вновь он был вынужден смотреть на его самый ненавистный цвет-красный. Шукрут отнюдь не идиллия, коей его называют идиоты-иопы. Для них сражения это смысл жизни, но они даже себе представить не могу, о чём грезят. Шукрут ненавистен его же обитателями. Жалкие, никчёмные существа, у которых никогда не было выбора. Он, Груфон, мечтал увидеть те самые зелёные поля, те самые моря, удивительные леса и города, о которых так подробно глаголили старшие. Правда в их россказнях было одно "но", все те удивительные места, в которых они успели побывать, они стёрли с лица той удивительной земли. Города, леса, поля, ничего не щадили они. Монстры, жаждущие лишь крови не ценили этот мир, они попросту не умели. Никто из них не знал, кого это, быть жалким, никчёмным, быть пустым местом. А Груфон знал, он и был этим пустым местом. Жалкий младший шу-шу, бесполезный и ни на что не годный. Вынужденный прислуживать старшим шу-шу. Никто не спрашивал желает ли он такой судьбы. Рядом с Груфоном сел другой шу-шу. Керошо. Не последний шу-шу в Шукруте. Гордый, смелый, властный, беспощадный. Сколько крови на лапах этого отродья. Демон, извергающий огонь подобно драконам. Груфон бросил мимолётный взгляд на Керошо. Младший шу-шу искренне не понимал, что же он, Керошо, делает рядом с таким, как он. Жалкий, бесполезный младший шу-шу, рождённый с одной, целью-служить. Керошо глянул на мелочь. - Глазам не верю, неужто наш романтик подзаборный наконец притих? - ехидно молвил старший шу-шу. Керошо глянул на младшего шу-шу и сглотнул подступающий к горлу ком. - Ты чего это вдруг стал таким депрессивным? - стараясь не выдать волнение за шу-шу произнёс Керошо. - Да пошёл ты, - бросил Груфон стараясь не смотреть на собеседника. - Груфон! - рыкнул старший. Названный демон чуть-ли не подпрыгнул от рыка Керошо. Он тяжело вздохнул, но всё же решил рассказать старшему, но отнюдь не из желания поговорить с кем-то, а из-за страха. - Это... Шукрут... Мне тут не нравится... Боль, страх, смерть, именно так можно описать наш "дом". Вечно и везде разруха, хаос. Высокомерные ублюдки, любящие ставить себя выше других, да жалкие подлизы, готовые хоть отсосать у Рушу. Ненавижу это место. Там, в людском мире куда... интереснее? Лучше? Не знаю, но одно могу сказать точно, там намного лучше, чем здесь. Ненавижу эту грёбаную дыру! - зло выкрикнул Груфон. Керошо глянул на ландшафт их прогнившего насквозь мира. Хаос, боль, и смерть... Всё в точности так, как сказал груфон. Это действительно дыра, каких ещё поискать. Да что же это за место такое, что дали здешние жители его ненавидят? Когтистая лапа легла на голову младшего шу-шу, почти полностью накрывая её. - Обещаю, Гру, однажды мы выберемся из этой дыры. Не важно как, не важно когда, главное, что когда-нибудь мы оставим это проклятое место и рванём сеять хаос в людской мир. Настанет день, и я смогу вдоволь насладиться звуками ломающихся человеческих костей. А, ну а ты и дальше сможешь вести себя как еблан и сочинять свои нелепые стихи, - слегка улыбнувшись проговорил Керошо. Гру лишь кивнул в знак согласия ничего не ответив. Шу-шу сидели на краю обрыва и смотрели на столь ненавистный им мир. Керошо интересовало, как же поджечь эту дыру, если и так половина этого дерьма в огне. Шу-шу активно размышлял на эту тему пытаясь найти решение, дабы осуществить свою мечту. - Луна красивая, - раздался писклявый голос. - Груфон... - тихо прошептал Керошо. - Ты дебил? Тут же луны нет, идиотина! - Ой, да брось, уже и помечтать и повыдумывать нельзя! Ужас! - завёлся младший шу-шу. Груфон яро и красноречиво доказывал Керошо своё мнение. Мнение, что Керошо идиот и эксплуататор.       Младший шу-шу смотрел на столь удивительный мир. Он старался зацепиться взглядом за каждую, пусть даже и незначительную деталь. Он хотел увидеть и запомнить как можно больше. Мир одиннадцати оказался куда лучше, чем он себе представлял. Прекрасная, разнообразная, а главное живая флора и фауна. Прекрасные виды. Всё это заставляло маленького шу-шу улыбаться. Он справился, он смог, он выбрался из этой дыры. Наконец он может делать то, что хочет, и более никто не сможет ему помешать, теперь он свободен, словно ветер. Но на долго ли?       Груфон лениво размышлял о случившемся за последние два года. С тех пор как его подарили братсву тофу многое изменилось. Более он не висел на стене, и не лежал в ящике стола, теперь он вновь путешествовал. Битвы, сражения, приключения, всё это манило шу-шу. Он был рад вновь ощутить хотя-бы привкус свободы, которой на самом деле не было. Заточенный в дурацкий лист бумаги. Вновь немощный и беспомощный, обречённый снова подчиняться. Пусть теперь у него и появился страж, но действительно ли это то, чего он так жаждал? Отнюдь. Свобода, о которой так грезил мелкий демон предназначалась для кого угодно, но только не для него. Великие битвой и сржения, о которых в своё время он сочинял песни оказались пустым звуком. Жалкий кусок бумаги. Вот кем он стал. Пусть теперь у него и есть страж, любящий и заботящейся о нём, но чувство собственной никчёмности и позора не покидают его. Вечные угрозы, насмешки и эксплуатация изрядно надоели бедному шу-шу. Когда-то он считал Шукрут худшим местом, но действительно ли оно так?       Горячий демон теперь висел на шее юного дракона. Адамаю было наплевать на Керошо, ему нужна была лишь его помощь. Груфон взглянул на своего стража. Казалось бы, они же близнецы, но так по-разному смотрят на мир. Один и старшего шу-шу выкинуть и забыть готов, другой же так цепляется за мелкую сошку. Каким бы Юго не был Груфон благодарен ему за то, что он для него делает. Он был благодарен ему за те приключения, в которые он вытянул шу-шу.       Поезд, управляемый Керошо мчится над водой. Холодный ветер заставляет дрожать, но они этого не чувствуют, да и как? Один заточен в камень, другой же в жалкий кусок бумаги. Несмотря на все крики и оскорбления Груфону хорошо рядом с Керошо. Старший вновь сумел поднять настроение такому мелкому , казалось бы бесполезному недошу-шу. Груфон даже не подозревал, как же он скучал по этим шуткам, по его голосу и огненного темпераменту. - И как же я жил без тебя? - крутиться в его голове.       - Юго, а где Керошо? - перепуганным голосом задаёт вопрос шу-шу. Побитый страж карты прижимает ту к себе в попытке обнять. - Юго, Где Керошо? - вновь задаёт вопрос Груфон. Элиатроп прижимает карту всё сильнее. - Он мёртв, - хрипловатым голосом молвит король. Резкая боль пронзила шу-шу. Он умер? Нет, куда хуже, он вновь остался один. Нет ничего хуже одиночества. - Прости. Он пожертвовал собой, чтобы спасти Адамая... - шепчет Элиатроп. Груфону хочется кричать, рвать и метать, но вместо этого он лишь замолкает крепко закрываясь в себе. Уже не замечая, как страж аккуратно вешает его на стену, как уже привычно скрипит половица, как дверь закрывается. - Может... - отдалённо слышен голос. - Ему нужно побыть одному, - отрезают собеседника второй. Шу-шу хочет рыдать, но и на это он не способен. Жалкий, никчёмный шу-шу, нн заслуживающий жизни. Он фокусирует взгляд на зеркале, висящем напротив. Смотря в него он видит лишь жалкий кусок бумаги.       Шу-шу молча наблюдает за Струдом. Некогда болтливый старик стал молчалив. Гул от двух вечно что-то обсуждающих близнецов и вовсе стих. Шу-шу не понимает что происходит. - А где Юго? - наконец задаёт он вопрос. Возмущению демона нет предела. Как это его страж оставил его тут, с этим жалким стариком. Он хочет отчитать горе-стража, но ответ старика выбивает это желание напрочь. Его страж, Юго, сидит там, совсем один, без своего близнеца. Юго остался один? Груфон не может в это поверить. Уж кто-кто, но Юго не может остаться один, только не он! Это он, Груфон одинок, это у него нет никого, но не у Юго! Как такое возможно, чтобы этот светлый мальчишка остался там совсем один? Как же возможно, что сейчас он сидит там, за дверью и горюет в одиночестве? Груфон ищет ответ, но никак не может его найти.       Некогда заботливый страж грубо бросает шу-шу на стол. Элиатроп падает на кровать, но тут же вскакивает с неё. Он бьёт кулаком в стену, да так, что та начала дрожать. Он зарывается пальцами в свои русые волосы и начинает их рвать. Падая на колени он начинает плакать не в силах больше вынести происходящего. Груфон внимательно наблюдает за ним не в силах ничего сказать. Страх и волнение охватили всё его нутро. Но волновался он не за себя, а за него?... Младший шу-шу был уверен, что более нет ни одного дорогого ему существа, оказалось есть. - Юго... - писклявым голосом окликает он стража. - Это моя вина, это всё моя вина... - захлёбываясь в слезах молвит тот.       Шу-шу внимательно наблюдает за страданиями своего стража. Казалось бы, именно этого он и жаждал, боли и слёз своего опекуна, но это было не так. Груфону было больно видеть его таким... Разбитым...