Жажда крови

      Дамиано сонно протяжно простонал, чувствуя себя настолько паршиво, что мысль встать с постели казалась почти невыполнимой. Открыть глаза получилось с огромным трудом, тело было неподъёмным, а голова гудела со страшной силой, будто по ней всю ночь били молотком. Что вчера было, почему он проснулся в чужой постели и в чужом доме — его не сильно волновало, но лишь до тех пор, пока он не обнаружил рядом с собой похрапывающую Викторию. Голую! В далеко нетрезвый разум сразу же закрались страшные мысли, глаза удивлённо округлились, а сердце заколотило в груди как ненормальное: «Нет-нет-нет-нет-нет…» — только и смог сказать парень, боязливо заглядывая под одеяло — трусов не было только у него, подруга была обнажена лишь по пояс. Но это не меняло очевидного факта измены! Твою ж мать, и как теперь смотреть Томасу в глаза? Да, Дамиано тот ещё урод и отморозок, но предавать любимого — это выше его сил. Пока он винил себя во всех смертных грехах, судорожно соображая, как признаться бедному Томасу в измене, Виктория начала просыпаться, она сладко потянулась, широко зевнула, а затем недоуменно взглянула на паникующего друга: — Что случилось? — Девушка прикрывает грудь одеялом и приподнимается, чувствуя ужасный привкус во рту от вчерашнего пива. — То-то ты не видишь! — Раздражённо вскрикивает Дамиано, злясь на самого себя. — Ничего не понимаю, ты можешь не орать? Голова и без тебя раскалывается. — Нет, ладно я, но ты куда! Ты же знала, что я встречаюсь с Томасом! Ты… Ты… Да как ты вообще согласилась переспать со мной, понимая, что предаёшь лучшего друга?! — Ребят, тише… — Донёсся сонный жалобный голос откуда-то с пола, который Дамиано узнает из тысячи, — Дайте поспать… — Томас, ты всё видел?! Боже, Томас, мне так стыдно! — Дамиано, кажется, совсем расклеился, он хватает руку парня, который лежит неподалёку от кровати, и крепко сжимает её. — Та-а-а-ак! Оставить сопли! — Громко произносит Виктория, откровенно охуевая от происходящего с утра, — Какая к чёрту измена, Дамиа?! И оставь Томаса в покое, дай ему хоть раз в жизни выспаться! — Но мы с тобой голые в одной постели, а значит!.. — Дамиано осёкся, поняв, что в его теории, придуманной на не самую трезвую голову, что-то не так. — О Господи, и из-за этого ты решил, что мы переспали? Да ты весь вчерашний вечер только и ныл мне и Итану о том, как жить без Томаса не можешь, не обняв его! А потом ещё всю дорогу до моего дома, в такси, пускал слюни на его плече! Мы втроём еле дотащили твою пьяную задницу до постели! — Виктория вытаскивает откуда-то из-под кровати футболку и надевает её на себя. — А почему ты полуголая, и где Итан? — Дамиано немного остывает, чувствуя неимоверный стыд за представление, которое он случайно устроил. — Ты заблевал мне всю рубашку, я настолько устала, что мне было лень переодеваться, поэтому я легла так, без одежды. Скажи спасибо, что после этого мы до сих пор остались друзьями! — Она провожает Томаса взглядом, который кое-как встаёт на ноги, не говорит ни слова и идёт на кухню, явно не желая участвовать в разборках, — Итан, как самый адекватный из нас, спит на диване в соседней комнате. — Блять, и почему ты раньше мне не сказала?! — Да потому, что ты орёшь как не в себе! — Это я не в себе?! — Да, ты не в себе, Дамиа!       В доме воцарились шум и гам, крики были такими, что ни одна комната была не в состоянии спасти от них. Пройдя на кухню, Томас хотел уже было налить себе воды, чтобы хоть как-то прийти в себя, но его остановил Итан, сидящий на подоконнике. — Из-за чего они опять вцепились? — Парень грустно вздыхает, неспеша потягивая из кружки ароматный кофе. — Дамиано подумал, что по пьяни изменил мне с Вик, и развёл драму. В общем, как всегда. — Томас встаёт рядом и нагло отпивает у Итана кофе. — И за что ты только его любишь, нервного такого, — Закатив глаза, Итан достаёт сигареты. — Любят не за что-то, а за душу, сам же говорил. — Романтик хренов, — Итан хмыкает и зажимает сигарету между губ, желая прикурить, но не тут-то было — в спальне Виктории раздаётся испуганный вопль, который сразу же побуждает ребят недоверчиво переглянуться, сорваться с места и прибежать на крики. — Что случилось?! — Судорожно осмотрев комнату, Томас сталкивается с обескураженным взглядом Дамиано, — Не молчите, говорите! — Здесь призрак! Он кинул в меня подушку! — Виктория жмётся к другу, пытаясь спрятаться за ним. — Тише, Вик, — Томас заботливо обнимает девушку, — Может, тебе показалось? — Да нет же! Мы ссорились с Дамиано, и когда он сказал, что бросит в меня подушку, она в тот же миг сама полетела!       Внутри что-то сжалось после этих слов, вызвав тревогу. Молчание Дамиано напрягало, он неотрывно смотрел на ту самую подушку, будто пытаясь что-то понять. На его лице читались испуг и озадаченность, до боли знакомые Томасу. — Возможно, Вик права, и я сошёл с ума, но, когда подушка полетела в неё, я ощутил что-то странное груди, будто… — Дамиано замолкает, боясь закончить мысль. — Будто ты силой мысли поднял подушку в воздух? — Слова сами сорвались с губ Томаса. — Как это возможно? — Итан тактично вмешивается в разговор, — Люди же не имеют сверхспособностей. — Люди — да, а… — Ты же клялся, что после укуса я не стану вампиром! — Дамиано эмоционально жестикулирует, вдруг вспыхивая злостью. — И я не врал! Если бы каждый человек после укуса становился вампиром, на земле бы не осталось людей! — Но тогда откуда у меня способность передвигать силой мысли предметы? — А ты уверен, что это именно ты кинул подушку? — Скептически спрашивает Виктория, сев на стул неподалёку от кровати. — Нужно проверить, — Дамиано осматривает комнату в поиске жертвы для экспериментов, остановив свой взгляд на карандаше, одиноко лежащем на полу.       Сконцентрировавшись на нём, парень начал прокручивать в голове одну и туже мысль: «Сдвинься влево, сдвинься влево», — пытаясь не обращать внимание на то, что на него пялятся друзья. Спустя несколько упорных попыток заставить силой мысли сдвинуть предмет, Дамиано уже было хотел облегчённо выдохнуть и сказать всем, что ему показалось, но неожиданно именно в этот момент карандаш наконец-то сам покатился в ту сторону, которую ему было велено. — Блять! — В один голос вскрикивают ребята, синхронно вздрогнув. — А если я всё-таки стал вампиром? Томас, ты точно уверен, что это не так? — Дамиано зарывает пальцы в волосы, умоляюще взглянув на друга. — Мне родители всегда говорили, что это невозможно… Я не знаю, — Потупив взгляд вниз, Томас скрещивает руки на груди. — Нужно снова спросить у них, — Подытоживает Итан, подойдя к другу, — Может, они врали Томасу, чтобы он не боялся своей особенности. — Только не это! Они не должны знать про укус, это позор на всю семью! Давайте как-нибудь сами разберёмся? Пожалуйста! — А вдруг в Дамиано проснётся жажда крови? Нельзя допускать, чтобы ещё больше людей узнало про вампиров, — Виктория встаёт со стула и обнимает Томаса, чтобы успокоить, — Не бойся, мы не бросим тебя одного, мы вместе всё объясним твоим родителям и убедим их, что ты не виноват. — Твою ж мать, мы в жопе…

***

      Томас думал, что хуже ощущения человеческой крови на клыках быть не может, но сегодняшний день доказал обратное. Гневный взгляд родителей, чтение нотаций, осуждение за сокрытие правды — всё это обрушилось на бедного парня, который до последнего не хотел рассказывать близким об укусе, ведь прекрасно знал, чем это обернётся. К счастью, положение спасли верные друзья, которые храбро вступились за Томаса и переубедили родителей, сказав, что всё произошло не по его вине. Спустя полчаса ненужных криков все наконец-то успокоились, сели за большой стол и за чашкой горячего какао принялись спокойно обсуждать сложившуюся ситуацию: — Так ты говоришь, что после укуса Томаса обрёл способность управлять предметами силой мысли? — Андреа устало смотрит на согласно кивающего Дамиано, сидящего между Итаном и Томасом, — Но это невозможно, вампиры не умеют делиться своими способностями с людьми. Передача силы может произойти только между двумя вампирами, да и то в редком случае. — В каком? — Виктория отпивает какао, довольно жмурясь от его вкуса. — Все вампиры имеют духовную связь друг с другом, поэтому каждый из нас где-то в мире имеет истинного, рядом с которым он может развивать свою силу и даже учиться новым способностям. Также истинные умеют физически делиться силой, то есть через кровь, это более быстрый способ передать кому-то необходимую способность, хоть и не самый приятный. — Дамиано, скажи, а ты уверен в том, что ты — человек? — Алессандра подозрительно прищуривается, пытаясь уловить его запах. — После ваших слов — нет, но мои родители люди, я точно уверен в этом, — Дамиано заметно волнуется, поэтому Томас берёт его за руку под столом, крепко сжимая ладонь, — Неужели есть шанс, что они не мои биологические родители? — Твой запах… — Женщина жадно пробует его на вкус, громко вдыхая, — Ты пахнешь человеком, но отличаешься от обычных людей. Безусловно, ты мог родиться от людей, но в твоём роду явно были вампиры. — Вампиры?! — Удивлённо переспрашивают ребята. — Мы с Андреа давно заметили, что Дамиано имеет специфический запах, но думали, что нам показалось. Сегодня мы убедились в обратном, поэтому смею предположить, что он — полукровка. — Так вот почему на тебе сработала регенерация, когда я начал зализывать рану… — Томас задумчиво чешет затылок, косясь на друга, — Постойте, раз я передал Дамиано свою силу, значит… Значит мы — истинные?! — Удивительно, но это так, — Мужчина улыбается, когда Томас и Дамиано испуганно переглядываются. — И из-за этого мне тоже придётся пить кровь? Или что вы там пьёте, чтобы восполнить жажду, — Парень вроде и рад открытию, но душу гложут сомнения. — Полукровки — это не вампиры, ты не будешь нуждаться в заменителях крови. Ты по-прежнему по большей части человек, хоть и с особенностями, — Отвечает на вопрос Алессандра, собирая пустые кружки со стола. — А почему я не читаю мысли, как Томас? Разве не его сила должна была передаться мне? — Не всегда, иногда случается, что вампир… Точнее полукровка может открыть в себе совершенно иную способность.       Дамиано снова сжал руку Томаса, ища в нём поддержку. Было страшно и совсем немного волнительно, голову переполняли вопросы, ответы на которые, кажется, можно искать вечность. Складывалось впечатление, будто он всё это время жил не своей жизнью, и сейчас, узнав правду, ему открыли глаза на мир, который пугал своей неизведанностью. Как быть дальше? Как смириться со своей особенностью? Вдруг остальные тоже узнают, что он и Томас не совсем люди? Это однажды наверняка навредит группе… Неужели придётся оставить заветную мечту? Дамиано казалось, что он тонул в самом себе, кто-то медленно тянул его на дно, желая утопить в тревоге. Ещё чуть-чуть, и свет навсегда исчезнет, мир начнёт пугать, а окружающие — осуждать. Однако взгляд родных серых глаз стал спасательным кругом, который помог выбраться из омута страха. Томас всегда был тем самым лучом солнца во тьме, его нежная улыбка влюбляла, а прикосновения успокаивали. Он был одним из тех людей, с кем не страшно идти ни в огонь, ни в воду, ведь вернее его не найти. Томас заряжал лёгкостью, с ним можно было не бояться шагать в неизвестность, идти с закрытыми глазами и понимать, что всё будет хорошо.       Заботливо проведя большим пальцем по его ладони, Дамиано облегчённо выдохнул и ненадолго прикрыл глаза, поняв для себя одну простую истину. Пока Томас рядом, ему не нужно бояться будущего, ему нужно жить, радоваться и любить. Любить того, кто делает этот мир ярче, а сердце — счастливее, кто на сцене покоряет тысячу людей, а наедине — того самого. Страх — ничто, когда ты знаешь, что не одинок и важен для кого-то.