Люциферу

ЛЮЦИФЕРУ       Во мне всё гудит. Вибрирует. Всё трясётся, флуктуирует неровно и нервно. Я — душа эсквайра перед экзаменом. Облетающая листва в Хеллоуин, зад маленькой собачки перед большой, заболевший Тамагочи. Секс-шоп, где на батарейках всё и даже лубрикат. Я — кричащая тьма, вопль которой конечно не слышат.       Ха-ха, ещё бы кто-то меня услышал. Гения, особенного, избранного, нитакого-как-все. Разве я не прав? Вся Академия, все неразгаданные Нео и тайные девочки-волшебницы кивнут синхронно. Мои маленькие NPC. И я с ними, первый. Король в маске шута, где мне быть услышанным. Как будто в мягком пухе моей тьмы, в её вездесущем нежном шёлке есть чему разносить звук. Ха-ха-ха.       Ха-ха, и неважно, что шутки нет. Смех — древнее оружие против страха. А потому, где моя шапка с бубенцами, острые носки сапог, трость с клоунским набалдашником.       Свешенный на сторону язык, беспомощно разведённые руки. Я поймал тебя, мышка, то-то мы порезвимся. Ты будешь семенить по моим пальцам, перебегать с одного на другой. По кругу. Снова и снова. Пока колесо внешнее не перейдёт во внутреннее, и ты не начнёшь выворачиваться наизнанку и сворачиваться обратно. Четвёртое измерение. Не благодари.       Четвёртое измерение, будто что-то значит. Будто я хоть где-то могу спастись от тебя, дорогой брат. Бархатная влажная тьма. Кристально ясная, безбрежная. Но я — горячий песок пустыни, открытое поле. Я был бы счастлив змеёй скрыться среди травы, уйти с хвостом в горячие недра, но увы. Змея не я, как ни похож.       А ты везде. Тебя непомерно разнесло на человечьих вкусняшках, признай это. Каждой браной я чую твоё присутствие, каждый ошмёток конкретики бугрится, набухает, взрывается атомной бомбой, и энтропия жалится на моих руках, жмётся забитым клубочком.       «Разделяй и властвуй» верно, братец? Прошлое, настоящее и будущее подтверждают. Твои световые конусы назыблимы, как дисциплина иллюминатов, и они, чума тебя забери, повсюду! Вина мне! Телу во здравие, почкам на пользу. Потому что световые конусы на каждой Планковской длине, и я лежу на лопатках в позе морской звезды. Каково это — победить?       Ты сковываешь каждую мою брану. Упорядочиваешь мой хаос. Твои световые конусы, как клизмы для моей задницы. Хочешь знать, каково это — проиграть? Повелитель Света, Первый из Королей. Тебе никогда этого не узнать, а я лежу.       Ты разделил меня. Твоё тепло переходит от нагретого к ненагретому, рвёт меня на три куска. Прошлое, настоящее и будущее. Ты мог бы схлопнуть меня, и я знаю, что ты это знаешь.       Ты смотришь на меня и знаешь, знаешь, знаешь. Я — открытая ракушка, развёрнутый ёж, незащищённое волчье горло. Я — горбатый карлик в рваном трико перед всесильным принцем, и мои шутки уже больше непонятны, чем непристойны. Я мог бы сморкаться в занавески, ты знаешь? Сложно быть аристократом, если каждая частичка твоей сущности, как собачка на поводке.       Ха-ха, ха-ха-ха, мой прекрасный принц. Твоя жажда так сильна. Я лежу, но что тебе с этого, ты ведь хочешь другого. Есть ощущение, что сутенёр подсунул не ту шлюху, правда? Приятно, но деньги стребовать назад охота. Не волнуйся, ты не проиграешь. Присмотрись внимательней, я в Ассии не только по шлюхам ходил.       Присмотрись внимательней. Я — тьма, которая сияет надеждой для маленькой растерянной звезды. Немного краски для абсолютно белого. Я — оскал, который станет твоей луной, если его чуть повернуть.       Не бойся. Дай мне твой квант. Дай, или из небесной звезды станешь морской, как и я. Сгинешь на дне Геенны.       Фотон. Без массы, без надежды, даже без настоящего бытия. Не реальная частица, всего лишь переносчик. Болезни, конечно. Сифилиса, созданного специально для меня. Бозон электромагнитного поля. Чтобы стать настоящим, ему нужно одно...       Хочешь этого? Посмотри мне в глаза, маленький принц. Скажи это, признай. Склонись надо мной, над поверженным, вечно вторым. Хочешь, чтобы дядюшка Самаэль сделал это для тебя, моя птичка? Я — граф Орлеанский, сидящий в кресле, освещённый огнём камина. Я — лорд Грегори, думающий открывать ли дверь. Дай мне повод, убеди меня. Засмущайся, я хочу увидеть, как твои длинные ресницы отбрасывают тень на щёчки цвета слоновой кости. Я держу в руках твой квант (читай —твои яйца). Мой маленький гомункул готов выйти из колбы, всамделешне родиться?       Ты дрожишь. Это страх? Я люблю страх. Страх и смех имеют одно начало и один конец, как в буквах, так и по сути. Думаешь, я обманул тебя, надавив на главный мозоль? А вот и нет. Реальные частицы — фермионы — имеют полуцелый спин, бозоны — целый. Два фермиона дают бозон, половина бозона — фермион. Тебя нужно разрубить напополам, если хочешь стать реальным и обрести тело.       Ха-ха! Ха-ха-ха, мой маленький принц! Чуешь это? Чуешь всю гамму, весь спектр? Понимаешь всю соль? Я — Дамоклов меч, коса всего живого. Ты прямо здесь, в центре моей ладони, бегаешь мышкой по моим пальцам. Прекрасное видение, мой нежный ангел. Подними китель, доверься доброму доктору. Скальпель блестит, халат белый, как твои обескровленные ужасом щёки. Я — щель между верхними зубами известного эскулапа. Я — ласковая улыбка Ангела Смерти, но ты сам позволишь мне сделать всё.       Рождение через смерть. Твои световые конусы повсюду. Ты можешь схлопнуть меня, если захочешь, и ты знаешь это. Но без меня ты не родишься. Я держу тебя, я...