***
Агата шла по бальному залу, опустив голову, чтобы никто не заметил стоявших в глазах слез. И как только она могла быть такой глупой? Договор с княгиней Дуаре и впрямь оказался беспроигрышным, но только не для Агаты, а для самой княгини. Подойдя к заставленному закусками столу, Агата сделала вид, будто рассматривает угощения, примериваясь какое пирожное ей взять. На самом деле, ей бы не полез кусок в горло. — Согласись ты или откажись — это ничего не изменило бы. Она бы все равно вынудила тебя сделать по своему. Сперва Агате показалось, что безразличный ко всему монотонный голос звучит прямо у нее в голове. Вздрогнув, она оглянулась и увидела стоящую рядом с ней Лидию. Протянув ладонь к фарфоровому блюду, на котором лежали засахаренные орехи, Лидия взяла один из них, и придирчиво осмотрев, отправила в рот. Орех громко хрустнул на белых зубах. — Лидия, о чем ты? — сглотнув ком в горле, спросила Агата. Та покосилась на нее: — И сама ведь знаешь, — протянула она. — Ты ведь о чем-то договорилась с ней, моей матерью? Агата застыла, не зная, что сказать. От необходимости дать ответ, ее спасла приблизившаяся вдруг к ним служительница, сообщившая, что их желает видеть дракон-император. Агата вздрогнула, а Лидия, кажется, побледнела. Не сговариваясь, они взяли друг друга за руки. Служительница повела их за собой. Они прошли через три зала и преодолели восемь широких ступеней, прежде чем пройти за завесу из полупрозрачной ткани и увидеть восседавшего на резном ониксовом троне дракона-императора. Андроник Великий вальяжно устроился на выложенном львиными шкурами и подушками троне. У его ног сидела Пинна, казавшаяся кроткой и милой в простом алом платье, со скромным вырезом, едва обнажавшем ее ключицы. Чуть поодаль, на разложенных на полу подушках, устроилась Елена. Ее лицо было холодно и недвижимо, но взгляд, казался внимательным и острым. По другую же сторону, от трона, на широкой тигриной шкуре, поджав под себя ноги и сжавшись, словно воробей в зимнюю пургу, сидела Магда. — А вот и Агата с Лидией пришли, — добродушно заметил дракон-император. — Ну что вы на коленки-то попадали? Располагайтесь со всеми удобствами. Повинуясь его приказу, они сели по обе стороны от Магды. Казалось, что Андроник Великий радостен, но спокоен. Он играл с Пинной в детскую игру — хлопанье ладошками. Двое брались за руки, каждый старался неожиданно хлопнуть по ладоням другого, и сам увернуться от хлопка. Дракон-император двигался стремительно, как луч солнца, но и Пинна не отставала. Смотреть на то, как быстро двигаются их ладони было даже больно. Устав от игры, Андроник Великий принялся беседовать: он спрашивал девушек о том, что им больше всего понравилось на балу, и какое пирожное показалось самым вкусным. Отвечали ему в основном Пинна и Елена. Зная теперь, кто такой дракон-император, Агата была слишком напугана, чтобы говорить с ним. Магда, по видимому, едва могла дышать от охватившего ее трепета. Что же касается Лидии, то она всегда была немногословна. Бал понемногу стихал. Почти никто уже не танцевал, лишь редкие пары кружились под плавную мелодию сальфа. Остальные же гости беседовали, полулежа на кушетках и подушках в полумраке ниш. Все тусклее и тусклее горели свечи. За драконом-императором и его невестами наблюдали служители, стоявшие вдоль стен безмолвными статуями. Среди них был и Фрол Зерион. Агата старалась не смотреть в его сторону, но чувствовала на себе его взгляд. За синей завесой появилась темная тень. Спустя мгновение по ступеням поднялся генерал Аверин и, перебросившись парой тихих слов с верховным служителем, встал возле него. Агате вдруг вспомнилось, как они танцевали и, как его палец, касался ее обнаженной спины. Она опустила голову, чувствуя, как горят щеки. Андроник Великий продолжал ворковать с Пинной. Он явно выделял ее среди всех прочих девушек, даже среди своих фавориток. Агата подумала даже, почему бы ему не закончить Отбор прямо сейчас, объявив Пинну своей императрицей, а остальных распустить по домам? Впрочем, тогда на нее обрушится гнев княгини Дуаре, так что лучше пусть Отбор длится и дальше. Агата тяжело вздохнула. — Мы сразу выделили тебя среди всех прочих, Пинна, — заметил дракон-император, пропуская сквозь пальцы ее длинные темные волосы. Пинна кротко улыбнулась ему в ответ и он продолжил. — Пожалуй, что у нас есть кое-что общее, чего нет ни у кого другого. Пинна нежно улыбнулась ему в ответ. Глядя на них, Агата думала о том, почему среди всех прочих девушек дракон-император выбрал именно их пятерых. Его заинтересовал могущественный дар Елены, дающий ей силу управлять тенями, которых она призывала. Сама Агата могла говорить со змеями и с драконом-императором особым, никому больше недоступным образом. Лидия была дочерью предыдущего гласа дракона-императора и, возможно, напоминала ему о нем. Пинна была просто очень нежной и кроткой на вид, ну и красивой, разумеется. Чем же, его величество, заинтересовала Магда, Агата пока не могла понять. Та, конечно, была красива, но среди прибывших на Отбор девушек, откровенных дурнушек не было. Агата покосилась на Магду, пытаясь выяснить в чем ее секрет. Ресницы подруги мелко дрожали, когда та с трепетом смотрела на дракона-императора. Глаза ее блестели, и если раньше Агате казалось, что Магда напугана, то теперь она видела, что та находится в высшей точке восторженного экстаза. Вскоре тьма за окнами сменилась сумерками, разгоравшимися в рассвет. Андроник Великий потянулся и поднялся с трона. — Наше человеческое тело устало и требует отдыха, — с легким раздражением заметил он. — Настало время идти в опочивальню. Подойдите ко мне, — приказал он девушкам. Агата вздрогнула, подумав было, что он хочет позвать их с собой. Но вместо этого, он по очереди взял каждую за руки и посмотрев в глаза, пожелал доброй ночи. Агате он сказал это по-змеиному, так что услышать могла только она. Она не смогла унять дрожь, но ответила так же, пожелав теплой постели и светлых снов. Попрощавшись с ними, дракон-император покинул зал, через неприметную дверцу за троном. За ним последовали служители. Девушки же вышли за завесу из синей органзы, и спустились по восьми широким ступеням. Гостям уже объявили, что Андроник Великий удалился и бал завершен. Люди собирались вместе, готовясь погрузиться на корабли и отправиться обратно в Альтору. Сквозь распахнутые двери, внутрь зала падал мягкий свет, зарождающейся зари. Доносилось пение птиц и шум далеких волн. Те девушки, чьи родные были приглашены на бал, бросились с ними прощаться. Фелиция стояла возле тучного помпезно выряженного господина и госпожи с толстым слоем пудры и румян на моложавом лице, и пышной грудью, едва не выпадавшей из корсажа. Должно быть это были ее родители. Опустив голову, Лидия подошла к княгине Дуаре. Та осмотрела ее властно и придирчиво, и поправила выбившуюся из прически прядь. Елену окликнули лощеный господин в расшитой серебром мантии и красивая отцветающая дама с нежным, смуглым лицом. Та подошла к ним, а чуть позже к ним присоединился и Кир Аверин. Увы, Агате было некогда следить за трогательным семейным воссоединением. Сама она искала глазами в толпе своего отца, а увидев, бросилась к нему навстречу. Они тут же обнялись, и на мгновение, ей стало тепло и хорошо, как в детстве. Затем, они немного поговорили. Агата сказала что с ней все будет хорошо, и чтобы отец не волновался, сама понимая, что пытается убедить в этом больше себя, чем его. Затем, Агата, как бы ненароком спросила: — Отец, ты не слышал о старой ферме, которая находится во владении у семьи Дуаре? Лидия, вроде бы, обмолвилась, что что-то такое у них есть. — У князей Дуаре есть множество земель во владении. Почти все они сдают внаем фермерам. — Та ферма давно пустует. Кодрат Таноре нахмурился прежде, чем уточнить: — Почему ты спрашиваешь, Агата? Что-то произошло? — Да, нет, — как могла непринужденно ответила Агата. — Просто Лидия говорила, что у них есть давно пустующая ферма. Вот я и подумала, что может можно было бы за дешево ее купить или взять внаем, чтобы расширить наши земли. — Насколько знаю, у князя Дуаре есть лишь одна пустующая ферма и пустует она потому, что в колодце возле нее завелись краснорогие лягушки. Сама понимаешь, что это значит. Похолодев, Агата кивнула. Краснорогие лягушки водились в основном в Южных княжествах, но иногда встречались и на Западе или на Срединных равнинах. Их тела выделяли столь ядовитую слизь, что одной лягушки было достаточно, чтобы целый пруд стал ядовитым. — Их, конечно, всех переловили, чтобы они не распространились дальше, но толку-то. Колодцем и водоемами вокруг нельзя будет пользоваться еще лет пятьдесят, — добавил Кодрат Таноре. Агата постаралась скрыть от отца, охватившую ее горечь и злость, и до боли прикусила щеку. Получается, что с самого начала княгиня Дуаре ее обманывала!***
Стоя на ступенях, спускавшейся к пристани лестницы, Агата следила за тем, как подняв паруса, корабли выходят из бухты. Хоть она и не видела отца, и даже не знала точно, на какой именно корабль он попал, она махала рукой до тех пор пока, корабли не растаяли вдали, обернувшись крошечными точками на горизонте. Тогда Агата вернулась обратно в бальный зал, показавшийся неожиданно пустым. Лишь служители бродили вокруг прибираясь, после празднества, унося посуду и недоеденные яства. Невесты, похожие в своих платьях, на стайки алых птиц, ждали пока им позволят вернуться в стены гарема и, наконец, лечь спать. От усталости у Агаты дрожали ноги и кружилась голова. Оглянувшись, она заметила, что ей кто-то машет. Это была Исора. Она стояла в окружении остальных подруг. Забыв об усталости, Агата подобрала юбки и бросилась к ним. Подбежав к Исоре, она тут же ухнула в ее объятия. — Ну что, светлячок, как тебе бал? Признайся, ты украла сердечки всех кавалеров? — Исора, где ты пропадала? — обиженно протянула Агата. — Я почти с самого начала тебя не видела. — Устанавливала связи, моя милая, — хохотнула в ответ Исора. — Такая возможность, как сегодня вряд ли еще предоставится. Привалившись к Исоре, Агата слушала, как Магда восторженно делится своими впечатлениями от бала. Лили явно пребывала мыслями где-то еще, а Лидия, казалась то ли сонной, то ли равнодушной ко всему. Магде, впрочем, явно было не так важно, чтобы ее слушали, как просто хотелось высказаться, выплеснуть все, что накопилось у нее внутри. — Ой, я и не думала, что все так будет! — восклицала она. — Сначала все эти аристократы, обступили меня, и почти дрались, чтобы поднести мне чашу с вином или пригласить на танец! А потом сам дракон-император… У него такая кожа! Гладкая, как оникс! А дыхание такое горячие и такие теплые ладони! И пахнет от него так сладко и так хорошо! Ее рассказ прервало появление графини Дэву. Если их дуэнья и была изнурена долгим балом, то никак этого не показывала. Она казалась такой же полной жизни и энергии, как и в начале вечера. Собрав вокруг себя девушек, она объявила: — Дорогие мои, надеюсь, что вы получили истинное удовольствие от бала, а также провели это время с пользой. Не забудьте поблагодарить его величество и служителей за то, что они подарили вам это празднество! Сейчас вы должны будете сдать украшения уважаемой сестрой Акилине и ее помощницами, а затем вас препроводят в гарем. Завтрашний день будет для вас свободным, чтобы вы смогли отдохнуть и набраться сил перед следующим испытанием. Сняв с себя ожерелья, кольца и серьги, отлитые из золота и инкрустированные рубинами, Агата передала их, подошедшим к ней служительницам. Остальные ее подруги также возвращали свои украшения и готовились возвращаться в гарем. Заминка вышла только у Магды. Покраснев, как печеный на углях краб, она нервно смотрела на высившуюся над ней сестру Акулину. — Где вторая серьга? — холодным тоном спросила та. — Только не говорите мне, что вы ее потеряли!