Отбор пяти колец

Сперва они шли по узким, затянутым паутиной коридорам. Затем брат Сильвий попросил их подождать и, скользнув в неприметную дверь, очень скоро вернулся с ворохом чистых белоснежных одежд. Агата зашла за угол, чтобы сменить свое порванное и грязное алое платье на одежды служительницы. От волнения пальцы дрожали и она долго не могла справиться с тугими крючками. У них почти не было никакого плана. Они просто знали, что у кого-то, скорее всего у Исоры, есть кинжал, и что дракону-императору угрожает опасность. Надо было торопиться, и в итоге Агата застегнула крючки кое-как, решив, что под длинной накидкой с капюшоном этого все равно не будет видно. Дальше они шли по черным лестницам и коридорам, лишенным привычной пышности парадных галерей и залов. Навстречу им иногда попадались другие служители. Они вежливо кланялись сестре Ноксии, идущей впереди, но не заговаривали с ней и будто совсем не обращали внимания на три фигуры, со скрытыми капюшонами лицами, идущие за ней. Агата подумала, что сестра Ноксия обладает особым авторитетом среди служителей — ее уважают и может быть даже немного боятся. Задержав одну, пытавшуюся проскользнуть мимо, хрупкую молодую служительницу, сестра Ноксия допросила ее выпытав, где будет проходить ужин его величества и невест. Как и предполагал Кир Аверин, все должно было случиться в покоях дракона-императора. — Покои его величества охраняются особенно хорошо, — напряженно заметил брат Сильвий, как только они остались одни. — Никто не пустит нас туда просто так. Скорее всего нас схватят сразу у дверей. — Ты же не думаешь, что я этого не предусмотрела? — поинтересовалась сестра Ноксия. — По пути, как раз зайдем в кладовую за вещательными кристаллами. Поплутав по переплетениям коридоров, они вышли к неприметной дверце. Сестра Ноксия сняла с шеи, висевший на тонкой серебряной цепи, ключ и привычным жестом отперла дверь. Внутри в кромешной тьме в ящиках, устланных мягкой тканью, хранились кристаллы. Сестра Ноксия велела брату Сильвию и Киру Аверину взять по два ящика, Агате тоже достался один — самый маленький. Выйдя из кладовой, они очень скоро очутились в парадной галерее, украшенной фресками и витыми колоннами поддерживавшими высокий свод. Эта галерея уже была Агате хорошо знакома. Она помнила, как шла по ней в первый раз, вместе с Еленой и Мирой, следуя за графиней Дэву на их первую аудиенцию с драконом-императором. Вдоль стен через каждые десять шагов стояли служители — высокие и крепкие мужчины. Сестра Ноксия, как ни в чем ни бывало провела их до резных дверей, ведущих в покои дракона-императора. — Куда вы, сестра Ноксия? — вежливо поинтересовался, стоявший у дверей служитель. — Пропусти меня, Хенрикус. Не видишь, что ли мы несем свежие вещательные кристаллы. — Но ведь кристаллы уже все розданы? — Хенрикус наморщил лоб. — Те кристаллы уже не свежие, на них не хватит места, чтобы запечатлить, что-то еще. Я только после обеда это поняла. Гороховый суп всегда способствует прояснению памяти, знаешь ли. — Но ужин уже начался. Никому нельзя проходить внутрь. — Брось, мы всего лишь зайдем быстро, раздадим всем кристаллы и уйдем. Его величество даже не обратит на нас внимания. В первый раз, что ли? — Брат Фрол велел никого не впускать пока идет ужин. — Хенрикус, знаешь, что будет если после ужина не останется запечатлений и выбор его величества своей императрицы не сохранится для потомков и народа? — поинтересовалась сестра Ноксия, схватив служителя за рукав. — Впрочем, ладно. Под твою ответственность. Если Фрол потом будет задавать вопросы, как так вышло, то я скажу, что это ты не хотел пускать нас внутрь. Она повернулась, сделав вид словно собирается уходить. Агата все это время чувствовала, как холодеют ее пальцы, а в груди напротив разрастается жидкий жар. Она ужасно боялась, что их попросят снять капюшоны. — Ладно, подождите, сестра Ноксия. Так уж и быть, я позволю вам пройти, но сперва мы посмотрим, что вы тут несете. — Хенрикус, что я по твоему могу там нести? — ворчливо бормотала сестра Ноксия пока служители, стоявшие у дверей, осматривали их ящики. — Я поклонялась дракону-императору еще до неистовства, когда он любил носиться босиком по дворцу и играть в прятки. Осмотрев ящики, их пропустили в покои. Сердце Агаты неслось галопом, как перепуганная ферналь. Самая главная роль в их едва продуманном плане, отводилась ей и она ужасно боялась, что не сможет ее хорошо сыграть. Они вошли внутрь обеденной залы. Той самой, где когда-то проходила их первая аудиенция, и где Мира дралась с Еленой. Почти всю стену занимали окна, выходившие в сад. Небо было затянуто густыми тучами, и хотя закат еще не отгорел, свечи едва справлялись с окутавшим все сумраком. Занимался дождь и первые капли косо падали на оконное стекло. За длинным столом, заставленным золотыми блюдами и фарфоровыми чашами, расположились невесты в самых роскошных платьях, которые им когда-либо шили. Во главе стола сидел Андроник Великий. Агате показалось, что в сумерках его кожа мягко сияет золотом. Его глаза при этом выглядели застывшими и словно отлитыми из цветного стекла. Где-то в стороне она видела стоявших вдоль стен служителей, среди них был и Фрол Зерион. У дверей, обмахиваясь веером, застыла графиня Дэву. Проходя мимо, Агата заметила, как по виску дуэньи, мелкими каплями стекает пот. Агата направилась к столу. Вскоре она почувствовала, что все взгляды обращены к ней. Подойдя к дракону-императору, она опустилась на колени и сбросила с головы капюшон. Тот повернулся к ней и зрачки его змеиных глаз расширились, отражая языки пламени свечей. — Агата ты жива, — сказал он на змеином языке. — Ваше величество, вы в опасности. У Исоры есть кинжал, способный убить вас. — А, темная кость… Пока они безмолвно общались на змеином языке, все вдруг пришло в движение и одновременно случилось сразу несколько вещей. Исора вскочила на ноги, выхватив, спрятанный в корсаже кинжал. Забыв о трости, Елена прыгнула на стол, повалив золотые блюда на пол. Отовсюду поползли тени. Они окружили Исору, но прежде, чем успели схватить ее, та метнула кинжал в дракона-императора. Он увернулся и кинжал просвистел мимо, отрикошетил от стены и упал на пол. Сверкнула молния. Снаружи прогремел гром, стены дворца содрогнулись. Елена набросилась на Исору, повалив ее на пол. Тени прижали руки Исоры к полу, та закричала: — Слишком поздно! Ничего уже не изменить! Графиня Дэву лишилась чувств. Магда заревела и бросилась к Агате. Лидия шагнула вперед и быстрее луча света оказалась возле кинжала, успев первой его подобрать. Она метнулась к дракону-императору. Запутавшись в юбках, Магда повалилась вперед. Лидия замахнулась. Дракон-император поймал ее руку на излете, но кинжал на половину зашел в грудь Магде. Падая она оказалась между ними. На мозаичный пол полилась кровь. Фрол Зерион бросился к ним. На полпути он упал, будто запнувшись о подол своих одежд. Снова ударил гром. Из ниоткуда в зале появилась шаровая молния. Она огненным колесом промчалась сквозь голову Исоры, отчего та завизжала, а затем захохотала, как безумная. Лидия метнулась к дверям, но светящийся шар настиг ее и, провалившись ей в спину, растаял. Она упала и больше уже не поднялась. Верховный служитель сел, потирая голову. Падая, он разбил лоб, и кровь стекала по его лицу, алым покрывалом. — Брат Фрол, я обвиняю вас в измене! — закричал Кир Аверин. Он взмахнул рукой и в воздухе просвистели иглы. Фрол Зерион замер. Его глаза вдруг расширились и стали то ли удивленными, то ли счастливыми. Из его груди вырвалась шаровая молния, и полетела к Киру Аверину. Она врезалась в него и тот упал, закричав, как до того кричала Исора. Иглы настигли Фрола Зериона, впиваясь в его плоть в местах силы. Его лицо окаменело, глаза закатились и он упал без чувств. Все это длилось едва ли пять ударов сердца. Если до того Агате казалось, что время несется, как вода в горной реке, то теперь стало вязким, как болото. Тени Елены заполонили зал. Они окружили служителей, но те замерли на месте, не стремясь нападать ни на Кира Аверина, ни на остальных. Магда лежала на полу, истекая кровью. Из ее груди торчала рукоять кинжала. Агата упала на колени возле нее. Рядом опустился дракон-император. Его губы мелко дрожали, а глаза налились влагой. Он тяжело и прерывисто дышал. — Агата, — прохрипела Магда, слабо сжав ее пальцы. — Я думала, ты умерла… А потом так обрадовалась, когда увидела тебя… — Все будет хорошо, — прошептала Агата, сжимая ее руку. — Сейчас придут целители, они спасут тебя. Она старалась улыбаться, и сдерживать слезы, но чувствовала, как помимо воли кривится ее лицо. — Вот уж не знаю, хватит ли мне на это удачи, — едва слышно, ответила Магда. К ним и правда подбежало двое служителей, оказавшихся целителями, — они оттеснили Агату назад. Потеснить дракона-императора они, естественно, не могли и тот так и сидел на коленях возле Магды, нежно придерживая ее за голову, словно мог чем-то ей помочь. Вокруг царил хаос. Сестра Ноксия взяла командование на себя. Она кричала на служителей, чтобы те связали Фрола Зериона, Исору и Лидию. Исора продолжала хохотать и звуки ее голоса были похожи на завывания призраков в темноте болот. Лидия и Фрол Зерион все так же лежали ничком на полу, без сознания. Издалека, их распластавшиеся фигуры, с длинными светлыми волосами были так похожи, словно они брат и сестра. Кир Аверин сидел на полу, тяжело дыша, и говорил с подбежавшими к нему служителями. Рядом стояла Елена. Магда закрыла глаза. Ее лицо побледнело, став похожим на фарфоровую маску. Целители суетились возле нее, но крови налилось так много, что от ее приторного аромата стало тяжело дышать. Дракон-император дернулся назад, отползая от Магды. Затем он вскочил на ноги, и метнувшись мимо окруживших его служителей, выбежал сквозь стеклянные двери в сад. Агата бросилась за ним. Снаружи выл ветер. Дождь падал вниз косой стеной. Он лупил по плечам и бил в грудь, выбивая воздух. За пеленой ливня было ничего не разглядеть. Агата почти ничего не видела, но бежала, ориентируясь на доступное только ей звучание дракона-императора, говорившего на змеином языке. — Нет. Нет. Нет. Нет. Как же так? Почему опять? Почему снова мы? Это все из-за меня? — слышались впереди его бормотания. Она пробиралась через сад, закрывая рукавом лицо от, грозящих выколоть глаза, ветвей. Ее била дрожь, одежды промокли насквозь. Двигаясь на ощупь, она добралась до пруда, возле которого высилась ротонда. Упругие струи ливня били в водную гладь. Андроника Великого она нашла в зарослях кустов, тех самых, где когда-то они провели вместе ночь, думая, что скрываются от ворвавшихся в дворец мятежников. Он сидел на земле, обхватив руками голову. Она подошла к нему и села рядом, не думая о том, во что превратятся после этого ее одежды. — Ваше величество, не беспокойтесь, все будет хорошо, — по-змеиному сказала она, осторожно прикоснувшись к его плечу. — Магду исцелят и вы не виноваты, что ее ранили. Он поднял на нее глаза. Агата едва подавила желание отшатнуться, не дав страху отразиться на своем лице. Этот взгляд она видела впервые. Перед ней словно вдруг возникло совершенно незнакомое создание. Он смотрел на нее со страхом и растерянностью, переходившими в животную дикость. Казалось, в любой миг, он может броситься на нее, как хищный зверь или же пуститься наутек. Преодолев пронзивший ее ужас, Агата потянулась к нему, обнимая за плечи, словно он был не драконом, принявшим человеческий облик, а всего лишь мальчишкой, чуть подросшим Титусом, нахулиганившим и испугавшимся, что его отругают. — Эмилия, это ты? — спросил дракон-император. — Так ты жива? Значит это был сон? Нам снилось, что все кругом разорвалось, был пожар и Альтора горела. Почти всех служителей убили. Мы летали и жгли дворцы старейшин, и бились с небесной стражей. А потом кинулись далеко к Гиблым землям… Не знаю зачем… Словно бы она проснулась, если бы мы пришли. Так это был сон? Просто сон? Эмилия, скажи, что это сон! Он схватил ее за руку и сжал так сильно, что Агата едва не вскрикнула. Словно заметив боль, мелькнувшую на ее лице, он разжал пальцы. Она не знала, как ему лучше ответить, и решила соврать. — Да, ваше величество, это был сон. Вам все приснилось. — А потом мы проснулись опять, и рядом была женщина с рыжими волосами, но не одна из вас, не повелительница змей, — бормотал Андроник Великий. — У нее был кинжал из темной кости и она бросилась на нас, а мы ее оттолкнули и она упала… была кровь… она умерла… Но мы же не хотели ее убивать! Просто так вышло… Так всегда выходит, когда появляюсь я… Лучше бы меня вовсе не было, и у гидры было бы только две головы. Агата начала понимать, что ей явилась новая голова дракона-императора, которая до того все время спала. Это был Дро. И более того, он не помнил ничего, случившегося за последние сорок лет. — Ты не Эмилия! — дракон-император вдруг отстранился от нее. — И не Октавия, и не Селена… Ты не одна из наших невест, хотя и выглядишь, как они и понимаешь наш язык! Кто ты такая? Он отполз от нее. Агата осталась на месте, лишь протянула к нему руку, словно он был перепуганным зверьком, которого она пыталась успокоить. — Меня зовут Агата, ваше величество. Мы с вами друзья. Она вдруг осознала, что их незаметно обступили служители. Их возглавлял возлюбленный Лили — брат Коинт. Подойдя к Агате, он опустился рядом с ней на корточки, и приблизившись так, чтобы она могла услышать его несмотря на шелест дождя, сказал: — Оставайтесь на месте, госпожа. Вам не следует приближаться сейчас к его величеству, ради вашей же безопасности. — Сами оставайтесь на месте, — прошипела она в ответ. Дракон-император тем временем замер, а затем дернул головой так сильно, что едва не вывернул шею. Его взгляд переменился, по лицу словно пробежала волна, и оно приняло знакомое надменное и слегка скучающее выражение. Его поза приобрела странное изящество. Казалось, будто он просто присел отдохнуть во время прогулки. Учитывая то, что его одежды насквозь промокли, а влажные волосы липли ко лбу, это выглядело почти смешно. — Ваше величество, вы в порядке? — по-змеиному спросила Агата. Вырвав рукав из цепких пальцев брата Коинта, вознамерившегося удержать ее на месте, она подошла к дракону-императору и опустилась на колени. — Агата, как хорошо, что ты жива. Скажи, тебе бывало, когда-нибудь грустно и одиноко и так хотелось, чтобы кто-нибудь к тебе пришел, а когда этот кто-то появлялся, то сразу же начинал тебя злить до колик? — Да, бывало иногда. Особенно с Вероникой, моей сводной сестрой. — Тогда ты нас поймешь. Ладно, пойдем, пора навести тут порядок.