Сладкие поцелуи и горькие пересдачи

Алекса всё-таки смогла пойти против своих страхов и согласилась на отношения с тем самым парнем. Она сближалась с ним медленно, осторожно, и от этого ей было комфортно. Он не торопил её, принимая все её травмы и загоны. Я чувствовала радость и облегчение, слушая её рассказы о нём. У меня и Рене всё было стабильно хорошо. Мы находили время друг на друга даже во время работы, я старалась придумать интересные идеи для наших свиданий, чтобы порадовать её. Для меня было важно проявлять любовь так, как любит она: говорить ей что-то приятное, делать небольшие подарки без повода. Она была благодарна за моё участие и делала то же самое в ответ. Наша любовь согревала нас обеих и помогала справиться с трудными временами. В свободное от работы и учёбы время мы старались искать съёмные квартиры, иногда вместе ходили на просмотр, а однажды нашли ту самую квартиру. Арендодательница оказалась пожилой женщиной, которая, узнав о наших отношениях, стала относиться к нам как к собственным детям. Её квартира находилась близко к центру, выглядела уютно и современно, так что мы, немного подумав, согласились снимать её. Хозяйка была не против подождать ещё пару недель до защиты дипломов, чтобы нас ничего не обременяло и мы смогли спокойно и без спешки переехать. Вскоре я закончила дипломную работу и успешно выступила на предзащите. И вот, одним прекрасным весенним днём я вышла из аудитории, прислонилась к стене, спустилась по ней вниз и на выдохе прошептала: «Я защитилась». Не было безудержной радости, слёз счастья или чего-то подобного. Было просто невероятное облегчение и чувство того, что меня больше ничего не сковывает. Я впечатлила комиссию, защитила работу, над которой усердно трудилась и не спала ночами. На выходе из университета я обернулась, чтобы посмотреть на корпус, в котором я провела четыре года. «Теперь осталось вернуться сюда только за дипломом», – подумала я и отчего-то рассмеялась. Мысль о том, что я получила образование в месте, о котором мечтала весь одиннадцатый класс, показалась такой странной. Я, наверное, никогда до конца этого не осознаю. В тот день я чувствовала себя удивительно легко и свободно, радовалась мелочам и в целом была гораздо позитивнее, чем обычно. Вскоре защитилась и Рене. У неё всё тоже прошло довольно гладко. Алекса же, по её собственным словам, сразила всех наповал, хотя сама не ожидала такого от себя. Я верила ей на слово, ведь это было довольно предсказуемо. Конец важного для наших жизней этапа нужно было как-то отметить. Странно, что эта идея сама пришла мне в голову и инициатором стала не Рене, например. Я решилась на это довольно спонтанно и сразу стала писать всем, кого хотела бы видеть рядом с собой. Компания в любом случае должна была быть небольшой, а в итоге стала ещё меньше, чем я предполагала: Алекса поехала со своей семьёй на фестиваль в соседний город. Я всё прекрасно понимала и не возражала провести время только с Итаном и Рене. Мы собрались у реки в двенадцать, когда солнце ещё не до конца поднялось над горизонтом. В руках у каждого было много еды (Рене даже принесла это всё в корзинке), а Итан тащил самое главное – большой плед в красную клетку. – Я с детства не была на пикниках, – отметила я. – Мне нравились наши пикники, – сказал Итан. – Даже несмотря на то, что на них была ты. Я укоризненно посмотрела на него, а Рене заливисто рассмеялась. – Что? – брат всплеснул руками. – Тебе напомнить, как ты мне в тарелку жабу положила? – Мне было семь, – я закатила глаза. – Мёртвую жабу, Ру! Рене продолжала смеяться всё громче, я лишь широко улыбалась. Итан покачал головой. Я прекрасно знала, что он говорил об этом только ради шутки. Конечно, случай был невыдуманным, но он даже тогда не воспринял его всерьёз. Мы остановились на пустом берегу, где не было ни души. Это было настоящим спасением после того, как мы шли вдоль побережья через лес, избегая людей. Итан сразу расстелил плед на траву, мы поставили еду на небольшой деревянный столик. – Взял твои любимые зефирки, – он сразу бросил их в мою сторону и подмигнул мне. – Слушай, ты сюда пришёл, чтобы напоминать, какой сукой я была всё детство? – я саркастически улыбнулась. – Заметь: не я это сказал, – загадочно протянул Итан и продолжил распаковывать еду. – Так это же всего лишь зефирки, – непонимающе проговорила Рене. Я взглянула на упаковку и усмехнулась. – Когда-то на таком же пикнике он съел их все, прекрасно зная, что я их люблю, – пояснила я, – и тогда я сказала, что он приёмный и мы нашли его в канаве под мостом. Прямо при родителях. – О боже! – со смехом выпалила Рене. – Я так люблю истории о вашем детстве. – Знала бы ты, как я люблю воспоминания о нашем детстве, – ответила я, на что Итан уверенно кивнул. Воспоминания не отличались разнообразием: в них я либо хуесосила брата, либо выслушивала за это нравоучения от мамы. Почему-то я всё равно испытывала приятное чувство родства и близости от того, что мы с Итаном всегда были вместе. Мне понадобилось довольно много лет, чтобы понять, как же здорово на самом деле иметь брата. – Я приготовила пирог с вареньем, – сказала Рене. – О-о-о, мой любимый! – радостно воскликнул Итан. – А с меня – пицца, которую мы готовили вместе, – отозвалась я. Пицца и пирог оказались на покрывале. Я улыбнулась воспоминаниям о том, как мы с Рене готовили пиццу до ночи у меня дома. Выглядела она, конечно, неидеально, но вот на вкус была прекрасной. Я задумчиво смотрела вдаль. Река своим медленным течением уносила мелкие листики ивы, что росла неподалёку. Мне вспомнился день, когда Рене устроила фотосессию и после этого привела меня в похожее место. «Это было год назад. С ума сойти», – подумала я. Отправив в рот кусочек пиццы, мне на ум пришёл день нашего знакомства. «А с этого дня вообще почти два года прошло», – пронеслось у меня в голове. – Повезло вам всё-таки, – протянул Итан. В его голосе слышались радость и зависть. – Вы уже защитились, а мне ещё год здесь торчать. «Год... Так ли это много, Итан? Кажется, недавно ты приехал в столицу, а это было три года назад», – сразу подумала я, но говорить не стала. – И ещё нам нужно работать, – парировала Рене. – Зато у нас будут деньги на аренду, – оспорила я. – Да и наши профессии не то чтобы сильно плохие. Рене кивнула. – На новоселье хоть позовёте? – брат улыбнулся. – Спрашиваешь! – Рене развела руками. – Как только перевезём вещи и более-менее обживёмся, обязательно позовём, – подтвердила я. – Может даже с Алексой тебя познакомим. Итан неуверенно склонил голову, быстро оживился и сказал: – А на свадьбу позовёте? – Дай сначала дожить, – отмахнулась я. Рене тихо рассмеялась и сказала: – Дай я ей сначала предложение сделаю. – Ты так уверена в том, что ты будешь первой? – удивилась я. – Вы ещё подеритесь, – хмыкнул брат. Я закатила глаза и подумала: «Как ему сказать, что свадьбы не будет?». Мы с Рене уже обсуждали этот момент и пришли к общему выводу: свадьба – это бесполезная трата денег. Лучше будет потратить их на совместное путешествие или какую-нибудь важную покупку. Наверное, он это подозревал, но в глубине души всё ещё надеялся на то, что мы позволим ему погулять на нашей свадьбе. – А если серьёзно, – более спокойным тоном начал брат, – вы вообще задумываетесь о браке? Я слегка смутилась и вскинула брови от неожиданности. – Года через три, – коротко ответила Рене. Я энергично закивала. Разумеется, и это мы уже успели обсудить. Для меня всегда было важно юридическое закрепление отношений. Кто-то считал это формальностью и не верил в то, что штамп в паспорте может что-то изменить. Я же свято верила в необходимость официального брака. Рене придерживалась той же позиции. Было здорово жить с уверенностью не только в завтрашнем дне, но и в будущем в целом. – А вы с Адамом? – Рене скопировала интонацию Итана и подмигнула ему. Он смутился, завёл руку за голову и тихо рассмеялся. Мне показалось, что он ждал этого вопроса. – Мы пока это не обсуждали, – ответил брат. – Мы за полгода успели обсудить всё, – Рене посмотрела на меня, – начиная с совместной жизни и заканчивая планами на старость... – Ты хочешь дожить до старости? – шокированно спросит Итан. – Вот это у тебя планы! Я потянулась вперёд и пихнула его в плечо. Он недоумевающе взглянул на меня. Короткая заминка позволила Рене продолжить: – Так вот... А вы даже свадьбу не успели обсудить? – Не хочу пока так торопиться. Мы ещё даже съезжаться не планируем. Мы понимающе кивнули. Неспешность была отличительной чертой характера брата, поэтому я не слишком удивилась. Было просто приятно осознавать, что он нашёл себе человека, которому тоже комфортно развивать отношения в медленном темпе. – А давайте я вас поженю пока, – внезапно предложил Итан. – Что-о-о? – протянули мы в один голос. Он взял упаковку маленьких сушек с солью, которую сам же и принёс, и указал на неё. – Так это всё был твой хитрый план? – сказала я. – Оно само, честно, – со сдавленным смехом ответил он. – Ну так что? – Зачем медлить, дорогая? – спросила Рене и села ближе ко мне. – По-моему, уже пора. Тем более, жить в одной квартире без брака – это грех. – Мы и так с тобой слишком много раз грешили, – пробубнела я. – Ну, раз ты хочешь, то давай. Мы сели рядом поудобнее. Рене переплела наши пальцы, я улыбнулась в ответ на это действие. Она стала внимательно слушать Итана, который выпрямил спину и зачесал волосы назад рукой, чтобы выглядеть более серьёзно и презентабельно. – Итак, – он сделал вид, что поправляет галстук, которого на нём не было, – согласна ли ты, Ру Адамс, взять в жёны Рене Лабарр и быть с ней рядом в болезни и в здравии, в горе и в радости, пока смерть не разлучит вас? Подтверждаешь ли ты, что заключаешь этот союз не по принуждению, а только из-за чувства искренней, чистой и сильной любви? – Да, – выпалила я. – Согласна. Подтверждаю. Итан кивнул и повернулся к Рене. – Согласна ли ты, Рене Лабарр, взять в жёны Ру Адамс и быть с ней рядом в... – Ты другой текст не придумал? – перебила его Рене. – Тихо! – шикнул брат. – Ты срываешь церемонию бракосочетания! – Моя невеста хочет разнообразия, – укоризненно сказала я. – Ты ведь не будешь её расстраивать? Итан закатил глаза и шумно выдохнул. – Ладно, ладно. Согласна ли ты, Рене Лабарр, взять в жёны Ру Адамс, готовить для неё рамён каждый день, покупать ей только самый лучший и дорогой кофе, давать ей минимум пять часов личного пространства в день и любить её до скончания веков? – Вот это уже хорошо, – промурлыкала Рене, взглянула на меня и уверенно ответила: – Согласна. – Подтверди, что тебя никто не принуждает к этому союзу и ты делаешь это исключительно из-за безмерной любви к моей сестре. – Подтверждаю, – кивнула она с лукавой улыбкой. Брат достал из упаковки две маленькие сушки и положил их на свою ладонь. – Обменяйтесь кольцами, – сказал он, протягивая их нам. Я усмехнулась и надела одно из «колец» на безымянный палец Рене. Она сделала то же самое. Мы взялись за руки и сели так, чтобы смотреть друг на друга. – Объявляю вас женой и женой! – торжественно заключил Итан. – Можете поцеловаться. Я коротко чмокнула Рене в губы, а затем заключила её в свои объятия. – Поверить не могу, у меня теперь есть жена, – мечтательно проговорила я. – А я только что поженил лучшую подругу с моей сестрой, – рассмеялся Итан. – Жизнь непредсказуема. Я повторила в голове эту фразу несколько раз. Наверное, она описывала всю мою жизнь. Рыдая в холодной комнате из-за невзаимности моих чувств Корин, знала ли я, что через полтора года буду сидеть на пикнике и в шутку венчаться с лучшей подругой, которая стала моей девушкой? Догадывалась ли я на первом курсе, что в конце обучения напишу прекрасную дипломную работу и успешно выпущусь из вуза мечты? Допускала ли я в семь лет мысль о том, что в будущем буду обожать, а не ненавидеть своего брата? Гомофобия мамы, проблемные расставания, выгорание, ночная подготовка к экзаменам – всё это растворилось в один прекрасный момент, хотя я думала, что никогда с этим не справлюсь. Я боялась до конца жизни остаться холодной, закрытой, недоверчивой, втайне от всех жаловалась на это психологу, но кем я стала в итоге? Человеком со стабильной психикой, любимой девушкой и самыми лучшими друзьями в окружении. Мне всего лишь двадцать один. Я выпустилась, и передо мной открылся целый мир возможностей. Мир, в котором меня ожидает бесконечный личностный и карьерный рост. Разве это не то, о чём я мечтала? С такими мыслями я сидела на спокойном берегу реки, лёжа на плече у Рене, слушала их разговоры с Итаном, смотрела вдаль и чувствовала себя самой счастливой на свете.