Сожитель с того света

Семейная жизнь Юлии и Вадима после свадьбы началась, как в сказке. Своя уютная квартирка недалеко от центра Питера обещала стать их семейным гнёздышком. Молодожёны не обращали внимания на скрипучие половицы, подтекающие краны, окна, с щелей которых дул ледяной ветер, иногда подвывая. Они не обратили внимание и на то, что риэлтор говорил о покупателях, что часто отказывались от квартиры и перепродавали еë уже через месяц жизни. Пускай квартирка имела свои недостатки, зато была куплена молодожёнами на свои накопления, без помощи родных и банков. Старенькая кухня стала любимым местом обитания Юлии после того, как она возвращалась из института. Маленькое помещение всегда было тёплым и уютным. С радостью и азартом она готовила, покачивая бёдрами под включённую музыку, прыгая из стороны в сторону и притопывая. Когда же Вадим возвращался домой с работы, он со всей нежностью обнимал жену, вместе с ней шёл за стол. Так было и в этот день. Юля улыбнулась, крутанулась в сторону под ритм музыки и нечаянно столкнула рукой вилку со стола. Она звякнула о пол так громко, словно бы звук еë падения разнёсся по всей квартире. Зафонил звук музыки, зашуршал из динамика планшета, что, точно по дуновению ветра, упал со стола, хотя стоял далеко не на краю. –Юль, да что ж такое, –проговорил Вадим и, подняв планшет, который ныне не работал и не желал включаться, вздохнул и приблизился к жене.–Ладно, отнесу в сервис потом. Юля опустила взгляд, засмотрелась на вилку: –Слышал звон? –спросила она. –Слышал, –погладил еë мужчина по каштановым волнистым волосам.–В квартире хорошая акустика. Девушка вжалась в плечо парня, обняла его и поласкалась, точно котёнок, о его щетинистую щеку. Юля затихла, в его руках чувствовала себя защищённо, спокойно. Списав странности на особенности квартиры, пара принялась ужинать. *** Ночь. Нигде в квартирке не горел свет, слышалось лишь сонное похрапывание из-под одеяла в комнате Юли и Вадима. Из-под окон, утеплённых одеялом и малярным скотчем, дул прохладный ветер. Рамы подрагивали. Юля проснулась далеко не из-за этого. Она приподнялась на кровати и прикрылась одеялом, вслушиваясь в звуки, исходящие из-за закрытой двери, ведущий в коридор. Вадим перевернулся, не нашёл жены в объятьях и тоже приподнялся на локте. Девушка дрогнула от его движения: –В коридоре кто-то ходит, –сказала она и закрыла рот рукой. Вадим начал прислушиваться. Тихие шорохи, подобные шагам Юли по утрам, двинулись в кухню. Мужчина встал с кровати и, задумавшись, бесшумно открыл тумбочку, взяв небольшой сувенирный кинжал. –Полицию? –шёпотом спросила девушка. –Подожди, запри за мной дверь, –сказал мужчина и бесшумными шагами двинулся в коридор. Девушка, накинув халат на оголённое тело, приподнялась и, проследив за Вадимом, осторожно выглянула в коридор. В дальней части его, в кухне, что-то заскрипело, двинулись тарелки, затем все стихло. Вадим, совсем бесшумно, угрожающе приближался к приоткрытой двери кухни, толкнул еë и занёс кинжал для удара. Комната была пуста. Он вздохнул, развернулся и побрёл обратно в спальню. –Ничего. Никого, –сказал мужчина. Юля осторожно коснулась своего защитника и приобняла. Вадим отвёл ножик в сторону и нежно поцеловал девушку в лоб. –Пойдём, мой хороший, –потянула Юля мужчину за собой.–Может, звук из квартиры соседей?.. *** Утро ворвалось яркими лучами в окна пятого этажа сквозь хлипкие шторы. Свет смыл след того, что было ночью. Утреннее розовое небо отражалось в зеркале туалетного столика. И только с этим розовым перламутром к Юли пришёл сон. Она морщила носик, зарывалась в одеяло, вжималась в Вадима и не желала куда-то идти. Будильник Вадима вывел еë из чуткого сна. Она потянулась, легла щекой ему на грудь и вновь закрыла глаза. –Солнышко моё, тебе на пары? –Да, к первой, –почти мяукнула Юля.–Может, вообще не пойду. –Последний курс, Юль. Нельзя, –погладил парень еë по голове. –Ладно. Сегодня все равно дистанционные пары. Ноутбук включу и хорошо. –Лежи пока, я сделаю тебе кофе, милая, –любя поцеловал еë Вадим, вздохнул и нехотя вылез из-под одеяла. Юля дремала, то закрывала глаза, то открывала, слыша звуки воды в ванной. Стоило ей чуть уснуть, как сразу же еë разбудил Вадим: –Зая, тебе лучше это увидеть. Юля вздохнула, перевернулась, встала и, потягиваясь, зашуршала махровым халатом. Она шла за Вадимом по коридору, пошатывалась и держалась за плечо мужа. Стоило ей зайти в кухню, как запах и вид еды на столе сразу же её взбодрили. Она поморщилась и выдохнула. На столе гнила, точно была оставлена не на ночь, а на месяц, корзина с фруктами. Черная плесень ползла даже по столу. Девушка потянулась к корзине, хотела взять её и выкинуть, но резко одёрнула руку, когда заметила внутри фруктов движение. –Фу, гадость какая! –передёрнуло девушку и она отошла к окну, открыв его и проветривая помещение. Вадим сунул корзину в пакет, вздохнул и двинулся на выход из квартиры. Стоило ему вернуться, как на кухне под закипание чайника началось активное обсуждение случившегося, догадки на счёт того, как продукты могли испортиться за одну ночь. Девушка подрагивала, как от холода, нервничала и вспоминала ночь. Парня ей отпускать на работу не хотелось. Она обнимала его, жалась к нему, боялась остаться одна. Но неизбежность настала. С кружкой кофе и ноутбуком девушка расположилась за кухонным столом на кухне, отвлеклась от всего, начав слушать пары. Она сидела спиной к коридору, слушала в наушниках преподавателя, кутаясь в тёплый халат. Внезапно кто-то коснулся её волос на затылке. Девушка подскочила, выдернув наушники из ушей. Она обернулась, но никого позади не было. Отключив наушники совсем, чтобы голос преподавателя звучал из динамика, Юля выглянула в коридор и прислушалась. Тишина. Больше одной в квартире Юля себя не ощущала. Она чувствовала блуждание ветра по ногам, скрипы полов и дверей, тихое шуршание шагов по квартире. Её бил озноб. Забыв о парах, она читала о мистике, призраках, домовых. Святая вода, взятая из спрятанной в холодильнике бутылки, окропила кухню, коридор и все комнаты. Однако, шаги по коридору ночью повторились. Еда, будь то даже завёрнутая конфета, продолжала портиться на столе к утру. А стоило Юле убрать какие-либо вкусности со стола, как к ночным шагам прибавились хрипы и постанывания. Однако, не смотря на неизвестного сожителя, молодые люди съезжать и продавать квартиру не спешили. Не было времени и желания у них вновь заниматься просмотрами иных квартир, не было желания съезжать из уже обжитого жилья. С шагами и шумами молодые люди смирились, перестали пугаться. Редкие мурашки, точно от касания, тоже стали частью быта. Загадочное явление не учиняло погромы, не било зеркала, не пугало живых до седины в висках, в целом, вело себя мирно, а не как показывают в фильмах ужасов. Через неделю такого существования, призрак, как считала девушка, осмелел. Теперь он не боялся ходить за спиной Вадима, который на духа лишь шипел, ругался сквозь зубы. За ужином в один из дней Юля и Вадим сидели вместе, смотрели сериал с ноутбука. Кто-то вновь тронул Юлю за волосы. Она зажмурилась и едва не заплакала, потянулась к ноутбуку и остановила фильм. Вадим коснулся левой руки девушки, но она одёрнула ладонь. –Ну давай, что ты ходишь, воешь? Стонешь от голода? Так садись, будь гостем, –нервничала девушка и с лёгкой злобой ставила на стол ещё одну тарелку, из ещё горячего блюда накладывая запечённого картофеля и мяса. Парень посмотрел на девушку, вздохнул и поддержал её, встал, взял из ящика с приборами вилку и положил её на стол близь тарелки. Юля присела на место, чувствуя, как по лбу от напряжения скатывается капля холодного пота. Девушка выпрямила спину, села ровнее, заверяя себя, что не одна сущность не имеет право командовать в её доме. Но когда стул близь девушки дрогнул, как и вилка, Юля чуть сама не выпрыгнула из-за стола. Вадим нахмурился: –Приятного аппетита, –внимательно посмотрел он на тарелку. Послышался всхлип. Затем еда, точно под воздействием высокой температуры, начала распадаться в пепел. Девушка округлила глаза. Некоторое время Юля и Вадим сидели молча, а затем чуть успокоились, больше не слыша шагов по коридору и рядом с собой. Ночь была тихая. Юля и Вадим более не просыпались из-за шума в доме. Оставленное ради эксперимента яблоко на столе с утра не покрылось чернотой. Казалось, что тот, кто жил с ними, успокоился. Юля более не боялась оставаться дома одна. Она вновь готовила на кухне с радостью, плясала под музыку, как вдруг услышала шум из спальни. Девушка осторожно выглянула оттуда, прислушалась к звукам, что тоже были звучанием музыки. Она прошла в светлую комнату, где на тумбочке лежал сломанный до этого планшет. Девушка подняла его, покрутила и улыбнулась. –Спасибо, –громко сказала она и кивнула, сама не зная кому именно. С этого момента все стало налаживаться. Чудесным образом чинились все мелкие поломки. Из-под окон перестал дуть ледяной ветер, хотя за окном мела метель, перестали скрипеть половицы, двери и дверцы кухни. Цветы на полках расцветали, не шатались розетки. Кровать, если была оставлена не заправленной, оказывалась ровненько заправленной. Юля же в ответ на милость духа иногда оставляла ему тарелку с едой и вилку на столе на ночь. Дух же медленно осваивал технику. Сначала планшет просто включался, затем иногда открывалась сама по себе программа для заметок. Вскоре по утрам Юлю ждали целые сообщения, сводки новостей по всему дому: у кого-то кошка милых котят родила, кто-то в больнице, нужно некому «мне» за собакой присматривать, чтобы с голоду не умерла… Дело близилось к весне. Метели и снега отступали. В один из дней Вадим принимал душ, как вдруг о стену что-то силой ударило. Одна из плиток на стене близь угла треснула, а после второго сильного удара отвалилась. Мужчина заругался, пригладил мокрые волосы и, замотавшись в полотенце, осмотрел стену. В бетоне что-то было скрыто. Дыра в стене была неглубокая. Вадим осторожно просунул пальцы в углубление, пошарил ими и потянул какой-то свёрток ткани за край. Вадим развернул его, зазвенели монетки и украшения, зашуршали неликвидные советские деньги. Мужчина вышел из ванной весь в мыле, мокрый, но у окна начал изучать находки. –И что мне с этим даром делать? –посмотрел Вадим на включенный планшет. Там медленно, буква за буквой, печаталось единое слово «чтозахочешь». Вадим лишь улыбнулся, поклонился планшету. –Спасибо. Имя своё так и не вспомнили? Планшет дёрнулся. Короткое «нет» появилось на экране. Вадим вздохнул, покачал головой, вновь отвлекаясь на потемневшее серебро и золото. Вечером он рассказ всё Юле, что тоже рассмотрела украшения, отложив оттуда себе серебряную цепочку. Следующим днём, после пар, Юля готовилась к походу на ужин к родителям Вадима, не могла определиться с нарядом. Скромность спорила с эффектностью. Фотография, сделанная в зеркало, была отправлена Вадиму, следом вторая. Ответ Юлю удивил: «Ты задний фон смотрела? Кажется, теперь мы знаем, как выглядит наш… сожитель» Юля открыла фотографию в галерее, приблизила её и улыбнулась, прослезившись. Позади неё, не то стоя, не то паря, находился мужчина. Старость оставила на его лице борозды морщин, седина побила волосы. Глаза мужчины, впавшие, карие, были добрые, как и его улыбка. Юлю осенило. Она, переодевшись в более практичное, накинула пальто, отправившись с фотографией мужчины по жильцам. Многие не открывали, были на работе, либо не знали, кто изображён на размытом фото. Только старушка с этажа ниже дала подсказку: идти в городской архив, искать всех, кто квартирой владел. Забыв о делах, туда Юля и помчалась. Городской архив хранил в себе множество неразгаданных тайн и историй. И за ключом к одной из таких историй сюда и обратилась. Она хотела знать историю квартиры, жильцов, но сотрудники архива информацию предоставлять не желали, уверяя, что такую точную информацию могут предоставить только сотрудникам полиции и выше. Однако, вопрос о секретности решился ценой нескольких купюр из кошелька Юлии. И вот, в читальном зале она уже изучала историю перехода собственности из рук в руки, сверяя имеющиеся фото и имена. –Почти везде квартирой владели женщины, –бубнила себе под нос девушка, перебирая бумаги. На глаза ей попалась пожелтевшая от старости папка. Юля потянула её к себе, открыла, рассматривая старые листы с советскими печатями и аббревиатурами. –Сорокин Мирон Андреевич, –прочитала девушка, проведя ноготком по ещё одной строчке. –Дата смерти 17 декабря 1943 года… Немного не дожил до снятия блокады. Так ему было… Девушка мысленно подсчитала возраст духа, сравнивая его примерный возраст с фото с фактическим. –Ого, семьдесят три года! –охнула Юля. Она сфотографировала листы, затем посмотрела на время. До ужина с родителями Вадима оставалась пара часов, после чего Юлия стремительно архив покинула, поблагодарив сотрудников буквально на ходу. *** После шумного вечера молодые люди вернулись домой поздно. Юля вспомнила о том, что раскидала вещи по комнате, стремительно собираясь на встречу, поморщилась. Но, зайдя в комнату, она устала села на кровать, оглядывая порядок, что навёл призрак. Она улыбалась и думала над тем, что нашла в архивах. –Спасибо за всю вашу помощь, за порядок, за цветы и за новости, Мирон Андреевич. Вы нам как член семьи уже стали, как дедушка, приглядывающий за внуками, –сказала Юля и посмотрела в зеркало шкафа глазами, полными слёз. Только в отражении виделся призрак, который сидел за туалетным столиком, смотря на девушку впалыми глазами. Вадим же смотрел далеко не в зеркало, а на сам пуфик туалетного столика, где слабо появлялось свечение, напоминающее очертание человека. Невидимая фигура становилась всё чётче. Прозрачный мужчина осмотрел свои руки. — Мирон Андреевич? Мы вас… видим, –сказал Вадим и опёрся на шкаф. Призрак выглядел растерянным. Он смотрел то на Вадима, то на Юлю, плакал. Слёзы его, капая на пол, тут же исчезали. –Я… Я помню себя! Я помню кто я! –причитал старичок, закрыв глаза руками. –Я помню семью, двух сыновей, погибших на фронте. Я помню жену, умершую из-за пневмонии у меня на руках. Я помню себя, помню, как было холодно, как хотелось до боли в теле есть. Я помню страх, боязнь умереть бесполезным, никому ненужным, забытым… Свет, мерцающий с самого начала говора призрака, отключился вовсе. Светящийся призрак остался сидеть на месте. –Мирон Андреевич, вы полезны. Вы скрасили наше житьё своим присутствием, –села Юля на колени перед призраком. –Вы не забыты, не будите забыты. Призрак сиял. Он улыбался сквозь слёзы, смотря карими ясными глазами на Юлю. –Я впервые чувствую такую невероятную лёгкость! –шёпотом сказал старичок. В секунду, как лампочка, он моргнул, пропав вовсе. Лишь лёгкие блёстки остались в темноте. Свет загорелся и молодые люди поморщились, оглядываясь. Юля плакала, не думала о макияже, размазывая чёрные разводы по лицу. Вадим сел с ней рядом и крепко обнял. –Мирон Андреевич? –прислушался Вадим к шорохам. *** Призрак более не отзывался. Не отзывался не на следующий день, не через неделю. Стоило лишь высохнуть земле от весенних дождей, как Юля и Вадим поехали на кладбище, в тех же архивах узнав, где похоронен мужчина. Прибрав неухоженную нетронутую могилу Мирона Андреевича, пара убрала мусор и с могилки его жены. Они долго сидели у двух могилок, разговаривая между собой. Вернулись домой молодые люди после заката, хотя и уехали по утру. Юля обвела взглядом квартиру, понимая, что в ней кого-то не хватает. Она была в комнате, мельком глянув на планшет, который брал до этого только Вадим. Девушка открыла заметки, перечитывая то, что писал призрак. Она остановилась на последней, которую не видела. Она была написана в день ухода духа. «Со дня на день родит щенков собака у соседей со 109. Не думали взять?» *** Один из семи щенков сам на неустойчивых лапках топал к Юли, ласкался к её рукам, жался к коленям. Он был совсем крохотный, но уже смотрел на девушку умными, добрыми карими глазами. Она умилялась, пока Вадим обговаривал цену с соседом-заводчиком. –Как назовём? Это мальчик, –сказал Вадим, сев рядом с девушкой и погладив маленького щенка. –Тимоша, –кратко ответила Юля, глянув на Вадима. –Хорошо, –понял всё парень и улыбнулся жене. Маленький щенок бордер-колли засыпал, но Юля знала, что это маленькое существо, которое так жмётся и просит у неё защиты, совсем скоро станет большим добрым защитником, членом её семьи.