Ночью, в тёмном лесу, пионеры разжигали костёр

— Лизка, ну вставай! — Жанна трясла меня из стороны в сторону в попытке пробудить от такого сладкого сна. Я медленно открыла глаза, ещё толком не понимая, что происходит — Что случилось? — сонно пробормотала я, укутываясь в белоснежное и тёплое одеяло. — Гулять пошли! — подруга посмотрела на меня задорным взглядом, а после ко мне с другой стороны подошла ещё одна подруга–Оля, для друзей Лёлик. — Во-во, ты пока дрыхнешь всё самое интересное пропускаешь! — Лёлик подбоченилась. Я посмотрела в окно и убедилась в том, что за ним страшный ночной мрак. Потом мои глаза метнулись к часам, которые важно стояли на моей полке. Увидя, как стрелка часов показывает на римскую цифру II, я обомлела. — Девчонки, вы совсем долбанулись? Второй час ночи, блин! — я нырнула под одеяло, не желая вставать с кровати. — У-у-у, ханджа! — Жанка стянула с меня моё одеяло, которое уже успело стать мне, как родное, — Такое предложение бывает один раз в жизни, понимаешь? — Да зачем туда мне-то идти?! — поёжившись от холода сказала я. Ну правда, они бы прекрасно погуляли и без меня. — Лиза, мы там компанией собираемся, алло! Костёр разжигать будем, — Оля указала в сторону леса, на которые выходили наши окна. — Вы лес хотите спалить? Тогда уж точно без меня! — я попыталась выдернуть одеяло из крепкой хватки Жанки, но та потянула его на себя и моя тушка грохнулась на пол, всё так же держа край одеяла. — Ты блин щас доиграешься и мы тебя вообще брать с собой никуда не будем! — Жанна дёрнула за одеяло и последний лучик счастья выскользнул из моих рук. — Правда? — я радостно оглянула подруг. Мне только в радость не идти с ними. Обычно, все наши прогулки заканчиваются тем, что они целуются с какими-то то парнями за углом, а я, верная подруга, жду их и вытаскиваю из всякого дерьма. — Нет, — Шалаева подняла меня с пола и усадила на кровать. — Да блин! — я печально прикрыла глаза. — Лизок, тебе развеяться надо. Ощутить вкус жизни и всё такое. Тебе уже 16, пора наверное и парня найти! — Лёлик хитро переглянулась с Жанной. — Сдались мне эти ваши парни, — я зевнула, — Ладно, схожу с вами, посмотрю чё да как. Кто там хоть будет? — Там будет Бекля, потом…– Жанна начала перечислять всех по пальцам, но мне пришлось её перебить. — Что мне надеть? — сказала я, доставая из-под кровати чемодан с огромным пузом из одежды. Лёлик вновь лукаво посмотрела на Жанку. Дуры блин, знают чем меня брать! — Советую теплее одеться, — Лёлик застегнула серебряную молнию на кофте. — Угу, — я угукнула и начала рыться в чемодане, в поиске вещи, которая была бы и тёплой и модной. Вообще иду я туда не только ради Саши. Моей задачей было сохранить Жанку и Ольку целыми и не позволить стать тушками пиявцев. Только не надо думать, что я влюблена в Беклю! Это всего лишь привязанность, напоминающая о старой дружбе. Да, в детстве я была с ним близка. Думаю, на даже можно было назвать лучшими друзьями. Я и Сашка жили рядом друг с другом. Наши дома разделял лишь сетчатый забор, рядом с которым мы и познакомились. Нам нравилось общаться друг с другом, передавать конфеты и печенья через дырки забора. Летнее солнце пекло нам головы и поэтому мы договорились встречаться вечером, когда небесное светило начинало садиться и лидерство занимал тёплый ветерок. Мы, разумеется и гулять ходили, но почему-то для нас обоих местом встречи считался дряхлый забор, который я, своей маленькой ручонкой, могла согнуть пополам. Саша был низким, пухленьким мальчишкой с веснушками на алых щеках, который гоготал над книжками, которые я приносила и читала специально для него. Именно таким я помнила его и готова помнить дальше. Тогда он был намного добрее и роднее. А потом, через пару лет сетчатый забор сменился на высокие, деревянные доски, за которыми я не могла видеть даже крышу дома Беклимишева. Наши встречи становились всё реже и реже, пока наши голоса не стихли, насовсем. Вот честно, сама не понимаю, почему подорвалась с место при упоминании его "погоняла". Хотя, может и понимаю. Хочется поразглядывать друга детства, как бы странно это не звучало. В школе он постоянно ошивался везде, где нет меня, поэтому я не могла посмотреть, как изменился этот пухляш за шесть лет. Было большой неожиданностью узнать и понять, что мы с ним в одном лагере, но даже сейчас Саша постоянно прятался: то в лесу, то за обшарпанными стенами зданий или вообще в деревне неподалёку. А какое же было моё разочарование, когда я узнала, что мой бывший дружбан — вампир. По началу я просто удивлялась тому, что он резко стал всем из себя прилежным рядом с вожатыми и его растрёпанные золотистые волосы вдруг стали уложенными. Зато жизнь в лагере стала веселей. Появился Валерка из младших отрядов, который полностью противоречил всем очкарикам. Я должна быть ему благодарна, ведь если бы не он, то наверное, я бы уже стала едой для пиявцев. Пиявцы… Странное название для вампиров, до сих пор улыбаюсь краем губ, когда слышу и произношу это. Тут уже спасибо Бабе Нюре, которая просветила нас с Лагуновым во все мистические события лагеря. Жалко мне это бабулю до глубины души. Если бы не Стратилат, то может жизнь Бабы Нюры сложилась куда лучше. Я быстро натянула зелёный свитер с зацепками на рукавах, новые джинсы, специально купленные для лагеря, которые никак не гармонировали со старым свитером, и кеды под которые я надела тёплые носочки. Права была мама — тёплая одежда мне не помешает. — Ну, ты там скоро ещё? — Шалаева села рядом с дверью, скучающе отбивая пальцами какую-то мелодию на своих коленях. — Да всё уже! — я затянула хвост, чтобы проклятые кудри не лезли мне в глаза и подошла к девочкам, — А мы что, через дверь выйдем? — Пф, — усмехнулась Лёля, — До нас сейчас никому дела нет. Вожатые бухают на теплоходе, а все из вышки дрыхнут давно, да и тем более живут за три земли. — Ну и то верно! — я проверила карманы джинс на наличие пачки сигарет и попинала Жанку ногой, мол: "Дай пройти!". Подруга встала со своего место и выжидающе глянула на меня. Я коснулась ручки двери, надавливая на неё. Дверь со скрипом распахнулась, а девчонки юркнули за пределы комнаты. По итогу, вышла я последней. Надо же кому-то дверь закрывать. На улице и в правду было холодно. Ночной ветер касался рук, обжигая их своим холодом, а фонари со своим жёлтым светом освещали нам дорогу. Я посмотрела пару раз по сторонам. Кто-то по любому из вожатых должен был не идти на гулянку и тогда бы он запросто увидел нас. Ну, или же какой-нибудь пионер-борец за справедливость спалил бы. В крайнем случае пьяный сторож, но наш корпус находился дальше всех других зданий, поэтому он бы попросту не увидел нас. Опрометчиво конечно идти так спокойно по асфальту, который как раз освещают фонари и нас довольно легко заметить. Обычно все любители ночных приключений в лагере жмутся к стенкам корпусов и прыгают из кустов в другие. Почему мы так не делаем? Сама не знаю. Когда я, Жанна и Олька подошли к лесу, то сразу же, почти синхронно остановились. Ночные дебри выглядели настолько жутко и отталкивающе, что даже Шалаева — самая борзая и смелая из нас побоялась пойти. — Ну что? Идём? — прошептала Жанка, смотря вглубь леса. — Да, пойдёмте! — внутри меня всё сжалось от страха. Идти по тёмному лесу, где могут спокойной гулять вампиры или того хуже довольно страшно, — Стоп, а мы куда идти-то должны? — я посмотрела на подруг. Их лица окутывала тьма, а их глаза во тьме выглядели чёрными, налитыми смолью. — Э-э-э, да я по правде говоря, без понятия! — Жанна сделала два уверенных шага вперёд, вглядываясь в лес. — Ты чё, Жан?! Нам Кирилл же сказал на огонь идти, — яростно зашептала Оля. — Кирилл? Это ещё кто такой? — я скрестила руки на груди. Лёлик махнула рукой и загадочно улыбнулась. — Потом узнаешь, — она подошла к Жанке, а за ней следом подошла и я. Не нравились мне эти тайны. Веяло от них чем-то плохим. Про какого-то Кирилла в лагере я не слышала, хотя, может просто не замечала? — Просто шик и блеск, — буркнула я и наступила на засохшие иголки. Они захрустели под подошвой старых кед, жалобно скуля о пощаде. Мои подруги почему-то не спешили идти, — Ну вы чего, струсили что-ли? — Я?! — возмутилась Шалаева, — Пф, нет. Я тебя просто проверяла, — она пыталась оправдаться, но это получилось довольно плохо. Жанку можно по глазам считать, что очень удобно, — Пошли, Лёль! — Жанна схватила лучшую подругу за руку и потащила за собой. Потом, на моё удивления, схватила и меня. Напоминала она мне какую-то мамочку, которая ведёт своих непослушных детей. Хм, тогда её место должна занимать я! Жанночка лишь пыталась показать своё лидерство над нами, но честно сказать, я была не против. Пусть радуется, ведь может, в будущем из неё выйдет какая-нибудь бизнес леди, о которой будет твердить вся Америка. Бизнес леди Жанка, конечно не хотела быть. Её главная мечта — стать актрисой и певицей. Хорошая мечта, да и к тому же она идёт к своей цели напролом, что очень похвально. Спустя какое-то время медленной ходьбы, Шалаева отпустила наши руки, но мы всё равно держались впритык к друг другу. В такой темноте можно было потерять своих верных подруг. Сделаешь шаг чуть дальше от них и все: их больше нет, их сожрал монстр. Лес закутывал нас в одеяло нескончаемой тьме, растворяя наши тела в неизвестности. Казалось, что даже стволы деревьев были не видны. Я пощупала карманы. — У меня где-то тут спички были, — я шепнула девочкам о нашей последней надежде. Те радостно вздохнули и Оля погладила меня по плечу, благодаря за такое чудное спасение от мрака. Только вот спичек, которые обязаны были быть в кармане джинс, не оказалось. Я горько вздохнула, — Лёлик, поздно уже гладить меня. Спичек нет! — В смысле? — отозвалась с другого конца нашей цепочки Олька. Меня парализовало. Мышцы будто связали прочной верёвкой, не давая делать хоть одно движение. В голове встрял вопрос: "Кто тогда, прямо сейчас, гладит моё плечо?!". В горле встрял крик, который никак не хотел выходить наружу. Стало ясно — мы подловили пиявца. Дыхание участилось, а сердце начало трепетать в груди, да так, что хотелось пырнуть его пару раз ножом. Жанна с Лёлей замолчали, словно они слились с землёй, с деревьями, словно они растворились в воздухе! А в это же время меня продолжал гладить своими костлявыми пальцами полуночный незнакомец. Я медленно повернула голову к моему плечу. Глаза бешено бегали туда-сюда и поэтому никак не выходило сфокусировать взгляд. Будто темнота нарочно подавляет моё зрение, намереваясь сцапать. Дыхание резко оборвалось и расплывающиеся картинки соединились воедино. Моё тело тут же выдохнуло, а на лице застала глупая улыбка. — Всё нормально. Это просто ветка, — Всё это напомнило мне о одной истории из "Сборника ужастиков", что когда-то мне с гордостью вручил дядя — мамин брат. Только вот вместо ветки, там обычно оказывалась рука страшного монстра с пустыми глазами и длинным слюнявым языком. Жанка посмеялась со всей ситуации, а вот Лёля походу, была недовольна. — Ты с дубу рухнула, Лиза?! Я сейчас так испугалась! — Лёлик демонстративно цокнула и пошла чуть впереди нас. — Лёля, не иди туда! Там же не видно нифи… — прикрикнула Шалаева, предостерегая лучшую подругу от поцелуя с деревом, на которое она так уверенна шла. Было поздно. Послышался глухой стук и хруст засохших иголок. Оля, мягко говоря, грохнулась, зато получила поцелуй в лобик от самой сосны! Мы с Жанкой прыснули, хватаясь за животы, пока Лёлик потирала ушибленный лоб. — Вы чё ржёте, дуры? — произнесла обиженно Оля и встала с нами вряд. — Так, и вправду, Лиз, успокаивайся давай! — Жанна потрясла меня за плечо, приводя в чувство. Я никак не могла остановить поток смеха, да и Шалаева пыталась сдержать новый поток "ха-ха". Мы двинулись в путь, олицетворяя три состояния человека. Вот идёт Лёлик — спокойная, как черепаха, даже серьёзная. Рядом с ней Жанка — уже не такая серьёзная, как лучшая подруга. На её лице то и дело нервно содрогается улыбка от воспоминаний, что произошли меньше минуты назад, а вот иду я. Вся из себя весёлая, гогочущая из-за неловкой ситуации и нам феноменальным падением Лёли. Карма настигла меня. Прямо по лицу мне хлестанула ветка дерева, от чего мой смех прервался. Олька злорадствовала надо мной, смеясь вместе с Жанной. К ним присоединилась и я. Теперь мне было смешно с самой себя. Представляю, какая у меня была физиономия, когда ветка прибила меня! Иногда неплохо посмеяться с самой себя. Где-то рядом, за деревьями, промелькал свет, затем ещё раз и ещё. — Нам туда? — через смех спросила я, обращаясь к Оле. — Вроде бы да, — отозвалась Лёлик, посмеиваясь. Сделав пару шагов к свету, можно было распознать пару силуэтов, которые сидели вокруг своего источника. Внутри меня всё сжалось. Там сидел Саша, с которым я проведу чуть ли не всю ночь! Может нам даже удастся поговорить и наша дружба вернётся на круги своя? "Ага, щас! Разбежалась!" — говорил здравый разум. Он был прав. Это теперь не тот Сашка. Тот, который сейчас сидит где-то там, за деревьями, был вампиром. Холодным, безжалостным пиявцем. Я с подругами обогнула деревья, за которыми скрывалась наша компания. Их лица подсвечивал слабый огонёк, гордо раскинувшийся в центре. Они что-то тихо обсуждали, но заметив нас, громко заулюлюкали, подзывая садится на истерзанные жизнью брёвна. "Чёрт, ещё и все пиявцы!" — проскулила в мыслях я. На всех, кто восседал рядом с костром, были пионерские галстуки, а безжизненные лица окутывало еле заметное пламя. Они будто пытались согреть свои холодные, лишенные жизни тела. Из живых была лишь я, Шалаева, да Оля. На ночной посиделке присутствовали не все пиявцы, лишь их часть. На брёвнах восседала Ленка из четвёртого отряда, которая выглядела там старше всех. По характеру она тоже отличались от своих сверстников. Будь она вампиром, будь человеком, но девчонка всегда была рассудительней всех, умней и даже хитрей. От того, наверное, её и берут во все "взрослые" компании. Рядом с ней сидел Альберт Стаховский, для своих Алик. Про него я мало что слышала, так как он не интересовал девчонок, таких как Жанна и Лёлик. Да и мне было как-то всё равно на него. Я лишь знала, что это был какой-то самоуверенный художник, возглавляющий худ. кружок. На другом бревне сидела Валя Милованова. Милая девочка, с которой я прекрасно ладила ещё до того, как та стала пиявцем. Для меня она была прекрасным собеседником и хорошим товарищем. Жаль, что другие люди не видели этого и обходили её печальные от одиночества глаза стороной. Рядом со свободным бревном сидел незнакомый мне парень, наверное тот самый Кирилл. Пышные реснички то и дело подрагивали, а тёмные волосы, торчащие иголками в разные стороны, развивал ветер. Лицо у него было белее других пиявцев, наверное и при жизни бледным был, а теперь его кожа походила на белый лист бумаги. Я заметила ещё одного парня, сидящего рядом с Кириллом, который был на него похож, как капля воды. Близнецы! Близнецов мне доводилось видеть лишь по телевизору в сериале "Приключение Электроника", а тут вот они, как на ладони! Придётся запихать свой детский восторг и сотни глупых вопросов для этих парней-близнецов. Мои глаза метнулись на того, кого я так усердно пыталась найти, хотя тот был крайне заметен. Бекля сидел в самом центре, подкидывая сухие ветки в костёр, совершенно не обращая на нас никакого внимания. Не успела я даже и вглядеться в лицо старого друга, как сразу же новопришедших гостей окликнул один из близнецов. — О-о-о, кто к нам пришел! — близнец взмахнул руками в разные стороны, улыбаясь. — Привет, Кирилл! — радостно пролепетала Жанка и села на одно из свободных брёвен. — Здоро́во! — Лёля помахала рукой всем присутствующим, а я плюхнулась на оставшиеся свободное место рядом с близнецами. — Привет, — буркнула я, доставая из кармана пачку сигарет. Такое близкое нахождение с вампирами даёт повод для нервяка. Буквально в паре сантиметрах от меня сидит один из его представителей. А вот напротив важно восседает ещё один пиявец, который в глубине души мне очень дорог. Я вставила сигарету меж зубов, прикусывая её, а потом оглянулась по сторонам. Рядом с нами валялась куча маленьких, сухих веточек, напоминающих мне те самые, которые меня «гладили». Я подняла одну из пыльных веток, наклонила к маленькому костру, поджигая. Наверное пиявцы здесь тоже недавно, раз костёр, который они собираются развести ещё не показал всех своих красок. Пахло приятно, так по летнему. Мороз скользил по коже, запах костра вбивался в нос, совершенно не гармонируя со стойкими духами Шалаевой и ароматом сосен. Я поднесла зажженную палочку к сигарете, поспешно затягиваясь и отбрасывая палку в сторону. Та моментально потухла, когда поняла, что стала не нужной. Когда-то и я ощущала себя такой же — потухшей. Благодаря Бекле, конечно же. Я затянулась, задерживая колкий дым в лёгких, а после шумно выдохнула его, позволяя разлетаться по воздуху причудливыми завитками. Из-за язычков пламени выглядывало лицо Саши. Больше не было тех пухленьких щёк, что я помнила. На самом деле, я бы предпочла полностью забыть этого хулигана. Но перед тем как я начну рассказ, пожалуй, предложу Жанке сигарету, — Будешь? — Не, я сейчас не хочу, — подруга отрицательно помотала головой и продолжила разговор с Леной. Я лишь довольно затянулась. Не очень то и хотелось с ней делиться, но воспитание, как никак, делает свои делишки. Мы с Сашей не просто отдалились друг от друга, не просто обоюдно перестали общаться. Он сам ушёл, ещё до того, как сетчатый забор сменился на деревянный, а его рост стал превышать мой. В начальных классах, когда мне только дали звание "октябрёнок", тут же появилось "Невеста Беклимишева". Видимо, мои очень "умные" одноклассники опирались на якобы смешную поговорку "Тили-тили тесто, жених и невеста!". Помню, что самые смелые ещё добавляли: "Тесто засохло — невеста сдохла!". Тут то им и прилетало от Сашки. Когда он резко начал заступаться за меня в школе, то у него сразу же появились хулиганские замашки и тело начало крепнуть. Каждый, кто рискнул дёрнуть меня за косички, приходил домой с фингалом и Саша всё чаще начал ходить в кабинет к директору и совету пионеров. Мне нравилась такая опека. Все боялись лишний раз дотронуться до меня, поэтому, в отличии от своих одноклассниц, я оставалась невредимой. Вдруг Бекля стих. Я ждала его у забора, а он всё не выходил. Саша попросту гулял со своей новой компанией, которая была намного лучше какой-то старой подружки. Он перестал заступаться за меня в школе и прозвище "Невеста Беклимишева" затерялась в самых пыльных полках людских воспоминаний. Его не было рядом, когда я впервые получила двойку, не было рядом, когда я впервые попробовала табак, не было рядом, когда я в первый раз подралась. Саши попросту не было рядом со мной, но я не хотела мириться с этим: специально подлавливала его в коридорах школы, заводила ненавязчивый диалог, звала гулять. Парень лишь поджимал губы, отводил взгляд в сторону и кидал тихое: "Привет", будто стыдясь меня. Так повторялось раз за разом и мои домыслы кажется, начали обретать больший смысл. Вскоре я тоже замолчала. Теперь мы проходили мимо друг друга, словно чужие люди, не знакомые ранее и мне кажется, что только я одна из нас двоих смотрела другу в след, провожая печальным взглядом и видя, что это больше не тот человек, которого я знала с малых лет. Саша начал пропадать в школе и наши пути окончательно разошлись. Иногда я слышала, как он идёт со своими шестёрками сзади меня и гогочет что есть мочи. Ему определённо веселей с этими Ерёмой и Фомой, чем с девчонкой, но в его компании были и другие девочки, такие, как Жанка и Лёлик. Может Бекле нравятся дамы с боевым раскрасом? Те самые "Ерёма" и "Фома" являлись всего лишь Сифильком и Рулетом. Их имена мне были неизвестны, как бы я не интересовалась ими и расспрашивала одноклассниц. К слову, о прозвище "Бекля" я узнала от Лёли, с которой неплохо так подружилась в 8-м классе. Все его так называли, без исключения. Бекля ужасно злился и готов был ударить каждого, кто назовёт его по имени. Честно, мне было всё равно на его прозвище, ведь для меня он оставался просто "Сашкой". Его мама так называла, а я подхватила. Я — Лиза Миронова и именно я стала секретом Бекли, который он пытался укрыть от всех. Никто не знал о нашей близости когда-то, да так, что даже Жанка удивилась, когда я ей рассказала ей о старой дружбе с Сашкой. Шалаева думала, что я шучу, ведь всем известно о его друзьях. Тогда мне пришлось окончательно закрепить понимание того, что я ему не нужна. Обида до сих пор таилась где-то в груди и с каждым разом расширялась, стоило Саше появится в моём поле зрения. Он бросил меня, толком ничего не объяснив и оставив с догадками "Почему Александр Беклимишев кинул меня?". Мне страшно. Вдруг этой ночью я не сдержусь и вся моя обида криком вырвется на хулигана-пиявца? — Эй, а со мной поделиться? — послышался голос парня-близнеца. — А мы с тобой даже не знакомы! — я затянулась и покосилась на пиявца. В зелёных глазах комсомола скакали языки пламени. — Ну так давай познакомимся! — парень протянул большую ладонь ко мне и я с удивлением глянула на неё, — Я Лёша, а это мой близнец — Кирилл. Так вот оно как. Значит тот, кого я изначально приняла за Кирилла — Лёша, а тот, который Лёша — Кирилл. Мда, мозг кипит. Лучше не задумываться о близнецах. — Э-э-э, приятно познакомиться, — пожав руку Лёше, я протянула обещанную сигарету, — А я Лиза. — Спасибо! — радостно произнёс вампир и затянулся, выдыхая дым мне в лицо и передавая сигарету брату. — Эй! Я вообще-то только тебе одному разрешила! — шумно возмутилась я. — А мы с ним одно целое! — оправдался Кирилл и хихикнул. Я закатила глаза, ожидая, когда же мою сигаретку вернут. — Ой, да не обращай ты на них внимания! Придурки они, — Лёля подкинула пару веток в костёр. — А чё ты обзываешься? — недовольно пропищал Кирилл, хлопая зелёными глазами. Оля ехидно улыбнулась и отвернулась к Вале. — Почему твои подружки такие невежливые? — спросил Лёша, кладя свою руку на бревно, на котором я сидела. Покосившись на бледную ладонь парня, я пожала плечами. — Скукота-а-а, — зевнул Кирилл, а за ним и Лёха, — А давайте через костёр попрыгаем? — Ты в своём уме, Шкирмин?! — Валя Милованова взмахнула руками, устремляя мёртвые глаза на близнецов. Я заметила, что Лёша и Кирилл были самыми живыми из пиявцев. Ну, по крайней мере выглядели живее. — Ну, а что? Мы так до утра просидим! — Лёша возмущенно посмотрел на Валю и упёр кулаки в бока. — Вот именно! Так хоть какое-то веселье будет! — Кирилл широко улыбнулся и взъерошил и без того лохматые волосы. — Именно поэтому мы будем прыгать через костёр! — саркастически произнесла я, обняв себя двоими руками от холода. — Хм, а что, не плохая идея! — Сашка улыбнулся Кириллу с Лёшей и встал со старого бревна, — Так, давайте брёвна уберём. — А с ожогами ты потом валяться в лазарете будешь? — Лена важно глянула на Сашу, но почему-то всё равно убрала бревно. "Ага, конечно! Кто-то с ожогами, кто-то с укусами!" — прошипел едкий голос внутри меня, напоминающий с кем я сейчас нахожусь. Был бы рядом Валерка, то всех бы в этот костёр, точнее огонёк, мордой окунула! Пусть знают, как кровь чужую пить. Хотелось уйти с этих посиделок, но ответственность за Лёлю и Жанну не давали так спокойно сделать шаги из леса. Я не очень-то горела желанием лишаться подруг. Почему бы мне их не утащить с собой? Прям тут — взять и вытянуть из этого проклятого леса. Не вариант. Тогда они точно обидятся на меня, мол: "Испортила вечер!" и вампирам будет намного легче их укусить. Пока я недолго рассуждала, один из пиявцев рассмеялся. — Вы предлагаете нам через этот огонёчек прыгать? Да я его перешагнуть спокойно могу! — Альберт прыснул, а за ним почему-то и я. Стаховский был определённо прав — такой огонь никуда не годится. — Ну так давайте ему петь! — Лёша пнул бревно на котором сидел и то отлетело куда-то в сторону, во тьму. — Ага, давайте ещё веткам споем, чтобы лучше горели! — огрызнулась Шалаева, кидая сосновую ветку в костёр. — Ну если так хочешь, то пой! — Шкирмин, который Лёха, закатил глаза и скрестил руки на груди. — Мы будем петь эту что ли…? — я напрягла память. На языке всё вертелась какая-то песенка, которую я неоднократно слышала по телевизору и в детский сказках, — Гори, гори ясно? — О-о-о, мысли мои читаешь, Лизок! — меня передёрнуло. "Лизок" вертелось в голове, наполняя её эхом собственного имени. Так меня называли только самые близкие, будь то мама или покойный папа. Я пнула бревно, отодвигая его в сторону. Прыгать через костёр я не собираюсь и не собиралась. Пусть такой фигней маются вампиры! Могу через козла прыгнуть, но только не через костёр. Не очень то мне хотелось спалить свитер и кудри. — Так, чё там было то? — Кирилл нахмурил густые брови. — Гори, гори ясно, чтобы не погасло…– начал Бекля, задумчиво потирая подбородок. — Посмотри на небо, — Ленка неосознанно глянула в ночную пелену, усеянную звёздами. — Птички летят…– дополнила Жанка. — Колокольчики звенят, — зашептал Альберт. — Раз, два, три — беги, — заключила я. — Давайте ещё раз, только по нормальному и хором! — приказал Кирилл. Я насупилась и скрестила руки на груди. Ну уж нет, такой фигнёй я заниматься не намерена! Отойдя от моей временной компании подальше, ближе к дереву, которое ещё не укрыла тьма, я начала ждать предстоящего шоу: как все орут детскую считалочку, их слышит весь лагерь, нас загоняют по корпусам вожатые и Свистуха и заставляют утром драить весь лагерь. Жалко конечно Жанну с Олей будет, но ничего не поделаешь, сами виноваты. Мне же стоит укрыться во тьме, чтобы меня не заметили и я избежала наказания. Мои цели разрушил Кирилл, который заприметил, что я стою вдали от всех, — Э-э-э, Лизок! Ты чё, особенная что-ли? С нами пой давай. — Не-а, спасибо за предложение. Я лучше тут постою, — мои глаза метнулись в тёмный лес. Воображение начало рисовать страшные фигуры извивающиеся на ветру, становясь то выше, то ниже, то демонстрируя свой оскал, то беззубый, но огромный рот. Я сделала шаг назад, боясь, что кто-то из лесных монстров утащит меня в ночные дебри. — А вот хрен тебе! — усмехнулся Лёша и схватил меня за локоть, таща к компании, которая видимо, ждала меня. Поставив моё тельце рядом с Миловановой, близнец отпустил меня и встал рядом с братом, облокачиваясь на него, — Всё. Теперь все в сборе. — Начинаем тогда! — Сашка шуточно положил локти на плечи Жанки и Лёлика. Я покосилась на эту картину толи с отвращением, толи с завистью. Сложно было понять, что я чувствую, особенно в присутствии пиявцев. Саша по прежнему не обращал на меня внимания, как раньше, но мне казалось, что все его слова были обращены к моей персоне. Глупо наверное так себя накручивать. — Гори, гори ясно, — начали напевать все и на моё же удивления я, — Чтобы не погасло! Посмотри на небо: птички летят, колокольчики звенят! Раз, два, три — беги! Казалось, что огонь нас начинал слушаться. С каждой строкой он становился всё больше: краснел, опалял всех своим жаром. Языки пламени будто стреляли в небо, сбивая с чёрного полотна звёзды. Как это может быть? Дров никто не подкидывал, потому что все находились намного дальше от костра и никто не мог дотянуться до сухих веток, что окружали наше логово. Неужели это действительно так работает старославянская песенка? Неизвестное чудо, если не галлюцинация. Незримое чувство радости поселилось в душе. Хотелось танцевать, смеяться, да даже через костёр прыгать! Сердце пылало, как сосновые ветки в огне, а щёки мои налились жаром. Ребята, как и я, увидели результаты своих песен и начали петь громче и уверенней, отчеканивая каждое слово: — Гори, гори ясно, чтобы не погасло! Посмотри на небо: птички летят, колокольчики звенят! Раз, два, три — беги! Костёр вновь заплясал под старинную песню. Искры вокруг него засуетились, подзывая к себе. Кирилл и Лёша послушались его, хватая друг друга за руки и приговаривая: "Раз, два, три — беги!" взмыли в воздухе над костром. Парни громко засмеялись и прыгнули ещё раз. Передо мной проскочила Оля с Жанкой и они с лёгкостью, за долю секунды, прыгнули через костёр. Последняя строчка песни крутилась в голове, а ноги, будто готовясь к прыжку подкашивались. Хотелось взлететь в небо, как все. Хотелось гоготать от всей души. Приятное тепло от костра обжигало щёки и дым резал глаза, но Валька было словно лучом света от неприятной боли в глазах. Пионерка предстала передо мной, протягивая изящную ладонь. — А ты чего тут одна стоишь? Ай-да со мной через костёр прыгать! — Милованова улыбнулась мне. Я вглянулась в её улыбку, пытаясь разглядеть заветные клыки, но к сожалению там их не оказалось. Девочка всё так же смотрела на меня, ожидая ответных действий. Я осторожно коснулась её ладошки и крепко сжала. На ощупь рука Вали была похожа на кожаную куртку — такую же холодную и мёртвую, как шкура, содранная с животного, — Ура, Лиза теперь с нами! — я невольно улыбнулась. То, что компания ожидала моего участия безумно льстило мне. — Пошли уже! — мой смех проник сквозь иголочки сосен, сквозь кору шатких деревьев. Я тащила Валю за собой на встречу к алому пламени. Вампирша хохотала вместе со мной, пока другие пели песню, разжигая костёр с большей силой. Мы остановились у костра и губы Миловановой уже собиралась произнести строки заговора. Подловив её на полуслове, я начала прикрикивать каждое слово, — Раз, два, три — беги! Единственный прыжок и мои ноги отскочили от пыльной земли, подобно пружине. Я взмыла вверх, крепко держа за собой Валю, а та в свою очередь нашептывала песню. Правда её шёпот казался истошным криком, будто она призывая кого-то или что-то. — Гори, гори ясно, чтобы не погасло! — вырвалась с её уст первая строка. Мне показалось, что время остановилось. Будто ветер, что так скользил по рукам, остановился, становясь тяжелее и Шалаева с Сашкой, что уже подбегали к костру, замедлили бег. Хохот ребят стал таким медленным и тягучим, слышался только голос Миловановой, — Посмотри на небо: птички летят, колокольчики звенят! — пиявец залилась смехом, — Раз, два, три — беги! И всё вернулось в своё время. Ветер начал щекотать щёки, Жанна с Сашой полетели за нами, чуть ли не сбивая нас с ног, а хохот Лёши и Кирилла вновь проникал в самую чащу леса. Я тяжело дышала, огибая огонь. Ладонь Вали выскользнула из моей. Теперь пионерка готовилась к прыжку с Альбертом, а я отправилась к одному из деревьев, пытаясь передохнуть. Мне уже не терпелось вновь ощутить это чувство невесомости и внезапную остановку времени. Всё было по детски сказочно, что ещё больше заманивало в сети, не давая выбраться из них. Я прижала ладонь к груди, ощущая, как быстро бьётся моё сердце. Щёки мои налились пламенем, как будто костёр находиться внутри меня. Кудри выбились из непрочного хвоста, мешая наблюдать за происходящим и спутываясь в непонятные узелки. — Опять отлыниваешь, Лизка! — возник передо мной Лёша, убирая пряди волос с моего пылящего лица, — Так уж и быть, с тобой в пару встану. Комсомол окинул меня взглядом мёртвых глаз, беря за руку и переплетая мои пальцы со своими. По телу растеклось приятное чувство, стекаясь вниз живота. Я так и норовилась кинуться в объятия знакомого, вцепиться в его плечи, покрывая каждую частичку лица поцелуями. Но вдруг, ощутив колкость между пальцев и разряд тока, который проходил по всему телу, я неосознанно выдернула ладонь из холодной руки Лёши. Будто кто-то невидимый дёрнул меня, приводя в чувство. Теперь я ощущала злость и неприязнь ко всему тому, что чувствовала совершенно недавно. Всё это так глупо! Я чуть ли не поддалась пиявцу. Если бы не божья сила, то наверное, судьба моя преисполнилась бы в образе тушки. Лёша вопросительно посмотрел на меня. Глаза его по-лисьи сощурились и тонкие губы растянулись в беззаботной улыбке, словно он не замечал моего напуганного лица. Комсомол посмотрел мне через плечо и эмоции его поникли. Я обернулась, глядя в глаза любопытству и увидела перед собой алый пионерский галстук, который развивался на ветру подобно флагу. — Вы чё, за час уже замутить успели? — раздался голос Сашки и моё сердце вновь забилось быстрее, а ладошки начали потеть. Глаза забегали из стороны в сторону, лишь бы не смотреть на лицо Бекли. — Чувак, ну почему ты всю радость мне обломал? — Лёха скрестил руки на груди, ухмыляясь и рассматривая руку Саши, которая висела непосильным грузом на моём плече. — В радость укусить меня? — мои мысли вырвались наружу. Парни молчали, а ладонь Беклимишева соскользнула с моего плеча. Я шумно выдохнула. Казалось, что даже пар со рта вышел, словно сейчас дикий мороз. — А ты извращенка, Лизок! — Шкиримин посмеялся и потрепал меня по голове. В смехе его была неловкость. Было сразу ясно, что парень пытался некудышно скрыть правду, — Ладно, я пойду. Лёша ретировался к своему брату-близнецу, который ждал его около сосны неподалёку. Пиявцы взялись за руки и по прежнему хохоча, прыгнули через костёр, шумно касаясь земли, рассеивая пыль. Выглядели они совершенно обычно, словно и не было ничего пару минут назад. Я рискнула взглянуть в лицо страху, точнее, в лицо Сашки. Мой друг детства всё это время смотрел на меня, не сводя зелёные глаза, которые теперь казались мне тёмно-карими. Сказать ему что-то? Поздороваться? Может, спросить о чём-то? О том, что тревожит меня около шести лет, например. Я только открыла рот, чтобы произнести пару слов, но Саша, всё так же смотря на меня, кивнул и ушёл, оставив моё тело и душу в одиночестве. Сердце вновь начало биться, набирая темп с каждой секундой. На лице расплылась глупая улыбка, а внутри расцвели пионы. Мне было отвратительно от собственной наивности, но я старалась запихнуть это чувство вглубь себя. Этот пиявец творил со мной непонятно что! Столько эмоций сбивались в кучу при виде него. Хочется и пнуть его, а вроде бы и улыбнуться, помахать рукой и разговориться до утра. К сожалению, всё было тщетно. Не будем мы дружить, как раньше. Он другой и я другая. Спустя пару минут компания перестала вопить детскую песенку и все разбрелись сами по себе, тяжело дыша. Ребята собирали брёвна, что уже около получаса валялись без нужды. Я тоже принялась искать старый обрубок дерева. Не хочется мне на земле сидеть, да ещё и пыльной в добавок! Недалеко от меня валялось одно из брёвен. Я тут же подскочила к нему, пиная по земле, словно футбольный мяч. Все уже собрались у костра, смеясь и непринужденно болтая. Хотелось по наглому уйти. Всё равно никому теперь нет дела до меня. Эх...Лёлю и Жанну оставлять не охота. Если вампиры уже принялись за меня, то значит, примутся и за них. Поэтому придётся мне сидеть с ними до самого утра, пока эти дамочки не нагуляются. — Ну Лиза, тебя сколько ждать можно? — окликнула меня Олька, — Ты сегодня какая-то странная. — Конечно странная, вы меня в два часа ночи разбудили! — я демонстративно зевнула и на бревно, отодвигаясь от Лёши, который сидел рядом со мной. — А хотите в правду или действие поиграть? — Валя улыбнулась, грея руки у огня. — Ой, да ну хватит! Уже вдоль и поперёк обыграли её, — Шалаева вздохнула. — Да чё ты, Жан? — вмешалась Лена, а потом оглянула всех, — Мы по кругу задаём? — Давайте по кругу, — Кирилл завёл руку за спину и достал от туда бутылку коньяка. Я удивленно вскинула брови, а парни довольно заулюлюкали, даже Альберт, который вроде бы весь из себя правильный. — Ты как коньяк протащил, Шкирмин? — спросила Валька, рассматривая стеклянную бутылку с янтарной жидкостью. — Мой братишка всё может! — Лёша потрепал Кирилла по голове, а близнец фыркнул и надавил на крышку от бутылки. Та со свистом отлетела на землю. Мда, на теплоходе пьянку устроили, теперь и тут! Боже мой, куда я пришла? Кирилл шумно отглотнул коньяк и кадык его забавно дёрнулся. Парень поморщился и передал бутылку Лене. Девочка покрутила пальцем у виска. — Ты идиот, Кирилл? — Ленка скривилась, а расстроенный близнец передал коньяк Стаховскому, который с нетерпением ждал этого момента. Я вопросительно посмотрела на Жанку. Она подпёрла щёку ладонью, смотря на Алика, который уже во всю выпивал коньяк. — Шалаева, и ты туда же?! — шепнула я ей, толкая в плечо. Подруга дёрнулась и перевела взгляд на меня. — Ну а что, Лиз? Такой шанс раз в жизни выпадает! — Жанна постучала ногтём по лбу, смотря мне в глаза. — Вообще-то набухаться ты можешь всегда, — я скрестила руки на груди и отвернулась от неё. В это время бутылка коньяка дошла до Лёлика. Не нравится мне всё это. Нужно утащить подруг из леса как можно скорее! Придётся схватить их за руки и на все крики и избиения молчать, ведь так просто их не выманить. Когда начнут засыпать на ходу, тогда разойдутся. Мне, что уж греха таить, было ужасно страшно находиться с пиявцами без Валеры. Они окружают меня, замыкая круг, смотрят по-хищному и ищут момент, лишь бы сожрать чью-то душу. Скоро я приеду домой и всё будет хорошо: крепкий сон, родители рядом, новое радио. Поскорее бы всё это закончилось, поскорее бы мы убили Стратилата… Если всё сорвется, что-то пойдёт не по плану, то настанет конец. Конец всему, что мы с Валерой так упорно строили. Мне не удастся спасти эту Шалаеву и даже Лёлика. — Лиза-а-а, приём! — вывел меня из мыслей голос Жанки. Я посмотрела на Жанну, а потом почувствовала у себя в руках тяжесть. В моих ладонях была та самая бутылка коньяка, в которой теперь алкоголя было меньше половины. Закусив губу, я сжала горлышко бутылки. Все выжидающе смотрели на меня. Голова начала ходить ходуном, а языки пламени спутывались в моей голове алыми лентами. Запах дыма и костра вбивался в нос. Если я выпью коньяк, то не потеряю рассудок? Хотя от одного глотка вряд ли что будет. Нет. Из всех живых в компании трезвой должна оставаться я. — Держи, — я вручила нетронутую бутылку Лёше. Комсомол удивлённо вскинул брови, а остальные вздохнули. Альберт помотал головой, скрещивая руки на груди. Валька шумно цокнула, а Жанка с Лёлей закатили накрашенные глаза. Это презрение со стороны всех загнало меня в угол, но я должна быть разумнее. Все эти люди пропадут из моей жизни в скором времени и они напрочь забудут о этой ситуации. Тогда можно и Ольку с Жанной оставить? Нет, не могу я так. Любого живого не оставила бы рядом с этими вампирами. Стоит им найти подходящий момент, так все — пропала твоя душа. — Т-ты чё, Лизок? — заикнулся Лёша, принимая бутылку коньяка, — Пей давай! Я осмотрела свою компанию. Вот они, разглядывают меня. Ждут, когда я прийму жгучую жидкость, чтобы затуманить мой разум ещё больше. Пиявцы знают, что я в курсе их тайны. Но, падлы, не боятся меня. Хотя и правильно, всё равно никто не поверит что подростки по ночам кровь пьют. Мой взгляд вновь остановился на Сашке. Друг детства смотрел на меня с любопытством, нежели по дикому, как другие. Его явно интересовали мои дальнейшие действия, но не в плане добычи. — Я не буду пить, — спокойно произнесла я, разглядывая глаза Лёхи. Парень отвёл взгляд в сторону, а потом отхлебнул коньяк. Шкирмин вытер капли алкоголя с уголков губ рукавом куртки и передал бутылку брату. — Мда-а-а, ну ладно, давайте начинать! — Кирилл положил коньяк в ноги. Всё же есть внешние различия о Лёши и Киры. У второго родинка под глазом, а у первого над губой, как у кокетливых девиц. Кирилл облокотился о бревно, запрокидывая голову назад, — Ленка, правда или действие? — Правда! — девочка закусила нижнюю губу. В принципе, понимаю я её. Когда дело доходит до этой игры, постоянно стараюсь обходить "действие" стороной. — Какие вы, девчонки, скучные, — Лёша демонстративно зевнул. — Тебе нравится Валера Лагунов? — Кирилл по лисьи сощурил глаза, ухмыляясь. Да, помню Лена подходила к Лерику и приглашала его на дискотеку. Правда это всё было ради того, чтобы укусить его! — Да нет же! Сколько раз повторять это? — возмутилась Ленка, надувая губы. — Только вот, дорогая Елена, вы с ним танцевали на дискотеке, — подметил Альберт, потирая подбородок. — Ой, заткнись, Альберт! — девчонка хлопнула Стаховского по плечу, а тот ойкнул, — Ну я сейчас на тебе отыграюсь! Алик, правда или действие? — Лена важно вздёрнула голову, натягивая гадкую улыбку. — Правда! — воскликнул Альберт. Он ответно вскинул голову, парадирую Ленку. — Э-э, ну чё ты, как баба! Действие выбирай, — вмешался Сашка. — Ладно, действие, — Стаховский закатил глаза, повинуясь воле Бекли. Лена посмеялась, упирая руки в бока. — Накрась губы Жанкиной помадой! Жаночка, у тебя же она с собой? — Ленка посмотрела на Шалаеву, улыбаясь невинной улыбкой. — Обижаешь! — произнесла Жанна с азартом, — Лёлик, дай мою помаду. Оля расстегнула соломенную сумочку, которую та важно носила через плечо. Лёля зарылась рукой внутрь сумки, нащупывая косметику. В сию же минуту в её ладони показалась тёмно-фиолетовая помада. Жанка выхватила её и вручила Алику. Пиявец напугано рассматривал дарованную женскую вещицу. Скука. Года идут, а подростки не могут придумать ничего нового. Стоит парням выбрать правду, так все начинают нудить: "Ну чё ты, девчонка что-ли? Не по мужски правду выбирать!", а если действие выберет девчонка, то стоит ожидать пошлятины, по типу: "Поцелуй того, поцелуй сего!". Да и задания все однотипные: прокукарекай, дай поджопник, отожмись, накрасься… Одним словом ску-ка-тень. Пока что никто ничего поумней и интересней не придумал, к сожалению. Я бы с радостью стала инициатором новых заданий, но в подобные игры мне приходится играть довольно редко. Мой взгляд пал на Беклимишева. Сашка смотрел на меня, изучая, а сердце моё в этот момент съеживалось от страха. Его глаза скользили по моему лицу, останавливались на волосах, переходили на руки и на конец парень вновь заглядывал мне в лицо. Без стеснения, без каких либо преград. Сейчас все заняты другим и наши гляделки выглядят совершенно невзрачно, по сравнению с Альбертом с накрашенными губами. Я тоже начала разглядывать друга детства. Прямо передо мной гроза района, раньше милый мальчуган. Он был не узнаваемым. Совершенно не тем, кем можно было его запомнить. Ещё и этот вампиризм. Что же с ним случилось? Почему Сашка принял сторону стратилата? Я готова рассуждать об этом вечность, но сейчас мне хочется смотреть на него при свете огня. Было в нём что-то необычное, ранее не знакомое мне. Что-то новое зародилось в Саше за все эти годы. Пугало лишь то, что это так притягивало меня. Как же тяжело признавать дикую падкость на друга детства. Только вот теперь это не мой друг детства, оно и так было ясно, но становление пиявцем полностью порвало нашу связь, которую я так старалась уберечь. Неужели Беклю не тревожит, что он скоро умрёт? Я не могу этого допустить. Не могу допустить так же, как и Жанну с Олей стать тушками. Если бы Сашка не оступился, то может всё бы было хорошо. "Кем же ты стал, Саша?" — произнесла я у себя в голове, не отводя глаз от Беклимишева. Вдруг смешки ребят стихли. Настала великая тишина, а ветки в костре приятно похрустывали, пытаясь спасти положение. Ветер гудел по ушам, всё усиливаясь и усиливаясь. Резинка, что уже весела буквально на волоске, в порыве сильного ветра слетела и чудом упала прямо в мою ладонь. Кудри рассыпались по всему лицу, медленно стекая по плечам и поглаживали спину. Я в недоумении смотрела на свою компанию, пока те также пялились на меня. Сашка сжал кулаки, а глаза его вновь начали темнеть. — Что ты там проскулила? — спросил старый друг. Тело моё съёжилось от страха и понимания того, что я натворила. Самая худшая прогулка в моей жизни! — Лиза, ты совсем шизанулась? — прошептала Шалаева, хватая меня за руку и беспокойно глядя в моё лицо. Ох, Жанка, походу я действительно шизанулась. — Кому то сейчас не поздоровиться, — Лёша злобно улыбнулся, смотря на меня сверху вниз. Чёрт его побери! Радуется поди, что хоть у кого-то получится меня укусить. Рано радуется только! А не поздоровиться лишь ему в последний день. — Ну почему же не поздоровиться? — Сашка разжал кулаки и улыбнулся Лёхе. Тело его стало расслабленным, как и речь, — Мы сейчас отойдем с Лизой и всё обсудим. Парень встал со своего места и обойдя костёр, направился в мою сторону. Нет, нет, нет! Только не это. Моя история не может закончится на этом. Бекля ведь не сожрёт подругу детства, верно? Я вцепилась в руку Жанны, не желая покидать своего места. Саша взял меня за локоть и как следует дёрнул, от чего моё тело чуть ли не грохнулось на пыльную землю. Беклимишев отдёрнул меня ещё раз и моя ладонь выскользнула из тёплой руки Жанки, отнимая у меня последнюю надежду на спасение. Это точно конец… Сашка тащил меня вглубь леса. Глаза мои постепенно лишались света, погружаясь в кромешную тьму. Высоченные сосны куполом закрывали меня от света луны, от единственного источника света. Я пыталась вырваться, остановиться, бить друга, но всё выходило в одну большую бессмыслицу. Пиявец попросту не реагировал на меня, лишь что-то бормоча себе под нос. Глаза застелила жгучая пелена, лишая зрения окончательно. Руки тряслись с неимоверной силой, а ноги подкашивались и вот вот были готовы рухнуть на землю, рассыпаясь в пыль. — Пусти меня! — прокричала я, избивая Сашу свободной рукой, чувствуя, как слёзы скатываются по моим щекам, — Пусти говорю! Если об этом Валера узнает, то сразу в реку бросит! — На остальные угрожение, парень также молчал, чем ещё больше провоцировал меня на истерику. Хотя, слово "истерика" ещё слабо сказано! Боже, я буду в тебя верить! Я буду читать "Отче наш" каждый день, только сохрани меня от соблазна этого дьявола! Саша вжал меня в ствол дерева, сжимая плечи с огромной силой, — Отпусти! А то твоего Стратилата я быстро в землю закопа…- Александр Беклимишев коснулся своими ледяными губами моих, не переставая сжимать моё тело. Я распахнула глаза, не понимая, что мне делать. Бога всё же нет и мой разум поддался соблазну? Может, прямо сейчас он высасывает мою кровь, а я это вижу как поцелуй? Тогда почему мне не удается почувствовать того наслаждения, что испытывают тушки? Неужели это не галлюцинация, а сущая правда? Я не понимала что мне делать. Где-то в глубине души, наверное, я желала этого, но не с пиявцем же! Стоит ли мне отвечать на его поцелуй? Я не могу, я не хочу! Моё тело, к сожалению, говорило обратное. Щёки налились румянцем, который только недавно прошел, а руки легли на поясницу Саши. Стоило мне ответно коснуться его губ, так Бекля тут же отстранился, отталкивая от себя. Внутри начало медленно зарождаться разочарование, словно мне совсем не хотелось отстраняться от Сашки. — Лизок, беги отсюда! Прошу тебя, уходи! — прошептал Беклимишев. Зелёные глаза блеснули в темноте, а я зло поджала губы. — Ага и бросить Жанку с Лёликом? Я не дам вам их сожрать, понял? — я ткнула пальцем в грудь вампира, разглядывая его радужку. — Сука, — Саша прикрыл глаза ладонью, — Ты не должна стать тушкой. Я не хочу чтобы ты стала тушкой. — Ого, сам Бекля, который бросил меня чуть ли не семь лет назад заботиться обо мне? Что-то новенькое! — скрестив руки на груди, прошипела я. Всё внутри меня кипело от злости и обиды. — Я знаю, как поступил с тобой, но давай обсудим это позже, а сейчас тебе стоит уйти! Ты же сама не хочешь стать тушкой, так чего стоишь тут?! — пиявец коснулся мертвецки холодным пальцами моей щеки. Голова неосознанно дёрнулась и комсомол огорченно убрал руку с до сих пор горящей от смущения щеки. — Санёк, ты там долго ещё? Мы уже все! — услышался вдалеке голос Кирилла. — Лучше бы этих помог донести! — раздался голос Ленки в темноте, — Тяжелые, как мешки с картошкой! Внутри меня всё окончательно рухнуло. Опоздала. Теперь мои подруги под властью пиявцев. Я ужасная подруга… — Слышала? Беги, немедленно! — Сашка толкнул меня во тьму, а мне оставалось лишь послушаться его указаниям, всё равно теперь Жанну с Лёлей не спасти. Роль подруги-спасательницы далась мне невыносимо тяжело и неудачно. Результат дал о себе знать. Я бежала, что есть мочи, пытаясь заглушить хрустом иголок приближающиеся голоса. Если мне удастся выжить, то своим внукам я обязательно буду рассказывать истории про мою молодость. Одну из них я начну так: "Ночью, в тёмном лесу, пионеры разжигали костёр…".