***
— Почему ты не показываешь мне над чем в этот раз так корпатишься? — Минхо зарывается носом в чужие черные волосы. — Мне нужно тебе кое-что сказать… — Чан закрывает ноутбук и кладет свои ладони поверх обнимающих его рук. — Я кажется написал о любви. Младший широко раскрывает глаза в удивлении, слегка поворачивая за плечи Криса к себе. — Это же замечательно! — Ли радостно сжимает лицо старшего в руках и целует в щёку, после чего улыбается во все тридцать два. На лице Чана же огромной радости заметить нельзя, но он тихо смеётся и тоже выдавливает из себя улыбку. «Так заработался, что даже улыбаться нет сил.» — Ладно, прочитаем всё завтра, а сейчас тебе уже надо наконец поспать! — Минхо хлопнул сценариста по плечу и направился к выходу. — И я буду счастлив если мы сделаем это вместе.***
На кухонный стол с грохотом плюхается стопка бумаг. Минхо отвлекается от готовки обеда и, увидев листы, радостно, по-детски хлопает в ладоши. — Это сценарий? — спрашивает он, заглядывая в самую душу кошачьими глазами. — Он самый! — Чан чешет макушку, а на лице его снова ни капли радости, разве что облегчение. — Ты чего такой хмурый последние дни? — Ли дует губы, будто ему не под тридцать, а едва ли есть семь, и берёт чужие ладони в свои. — Потом объясню, хорошо? — Крис улыбается, маскируя неловкость, и высвобождает свои руки, снова спеша на работу. — Можешь пока почитать, но не до конца, хорошо? — кричит Бан из прихожей, прежде чем выбежать из квартиры. — Хорошо… — Минхо рассеянно отзывается и набирает себе из огромной стопки несколько листов, скреплённых степлером. Надо почитать за едой. — Стой! А как же… — не успевает спросить младший, как слышит хлопок закрывшейся двери. — обед…***
Минхо, как послушный щенок, бежит в прихожую, услышав звук поворачивающегося в ней ключа. Чан совсем плох: взъерошенный, с красными глазами и едва ли стоит на ногах — переработки никогда не укрепляли здоровье. Ли привык к такой картине, и хоть ему всё ещё больно смотреть на такого возлюбленного, он давно понял, что лучше не задавать лишних вопросов и не читать нотаций. Сняв со сценариста куртку, он лишь проследовал за ним в гостиную и решил задать пару вопросов касательно чтива, что ему принесли сегодня. — Слушай, я тут почти всё прочитал… — И как тебе? Бан Чан перебивает, словно у него язык чешется что-то сказать и слушает Хо он лишь из уважения. — Я в восторге, но почему главные герои так похожи на нас? — Минхо ехидно улыбается, ему явно льстит то, что возможно он стал музой для своего творца. — Я объясню чуть позже, хорошо? — Чан явно пытается улизнуть от ответа и далее лишь даёт Ли какие-то пояснения касательно текста и того что от него, как актера, требуется. Утомившись от бесконечных обсуждений рабочих моментов, Минхо засыпает прямо на плече старшего, и кажется в последний раз.***
Первые пару недель съемок проходят весьма гладко, однако в отношениях сценариста и актера главной роли поселился холод. Бан Чан не ночует дома, пытаясь влиять на все части работы, от декораций, до монтажа. Минхо же до сих пор так и не прочел концовку картины, решив оставить это на дни, когда приступят к её съёмке. Сюжет развивается вокруг пары двух парней, живущих искусством кино, что познакомились ещё в студенческие годы. Да, Хо уже сто раз догадался о ком этот фильм, из-за чего и откладывал прочтение концовки, хоть и было до ужаса интересно. От раздумий его отвлекает Чан, наконец выползший из своего кабинета. — Я внёс некоторые изменения в сценарий… В общем, я сделал версию специально для тебя Он протягивает стопку бумаг Минхо, и тот, пролистав их, впадает в ступор. — Подожди, а почему здесь только мои реплики? Мне же нужно знать в ответ на что я их выдаю. Чан трёт переносицу пальцами и отвечает лишь чем-то вроде «Ты разберёшься», после чего снова скрывается в кабинете, оставляя за собой лишь не спадающее напряжение.***
— Мотор! Съемка последнего акта началась и, быть честным, Минхо так и не понял что должно произойти. Судя по тексту, который ему дали, главным героем в этой части фильма будет совсем не он. И вот все камеры направлены на Ли, что уже продрог насквозь от этого ледяного ветра. Всё же морской берег приятен лишь летом, осенью на него хочется смотреть лишь сквозь панорамное окно или на экране телевизора. В кадре появляется «кино-возлюбленный» Минхо и уже с первых его слов понятно к чему всё ведёт. Пока актер продолжает отыгрывать роль, Хо кажется совсем выходит из своей, пытаясь понять, что это всё значит. — … Прости, я больше ничего не чувствую. — проговаривает парень, ужасно похожий на Чана. Минхо закусывает нижнюю губу, пока слезы подступают, и ищет режиссёра взглядом. — Что это значит? Младший на грани, ещё чуть чуть и он, кажется, взорвётся. Бан Чан же снова улыбается, пытаясь сгладить углы, но выходит просто отвратительно. Слеза уже катится по щеке, от чего улыбка превращается в беспомощный тихий смех. — Бан Кристофер Чан, что это, блять, значит? — Минхо срывается на крик, пока съёмочная команда виновато смотрит в пол. Они всё знали. — Прости, я не знал как сказать. — старший нервно грызет ноготь указательного пальца, пока не сдается окончательно. Он прикрывает лицо ладонью, рыдая не то от того, как тяжело ему сейчас сообщать эту новость когда-то любимому человеку, не то от того насколько тот самый человек разбит сейчас из-за него. — Ты хочешь сказать, что всё кончено? — Ли говорит тихо, почти шёпотом. — Да. Да, Минхо, всё кончено, прости. — Бан не может оторвать руку от лица и взглянуть в глаза актера, нет, это кажется единственное, что ему не под силу. — Мне не нужны твои извинения. — Минхо поправляет пальто и направляется к своей машине. — Надеюсь ты будешь счастлив с тем, кому не будешь врать. — стало последними словами, что услышал Чан от своего ныне бывшего любимого человека, однако всё о чем он подумает услышав их: «Надо добавить это в сценарий»