Убить зелёный лепесток.

Безмолвные шаги по земле давались настолько тяжело, что хотелось упасть в тучи, потеряться там и сделать так, чтоб о тебе все забыли. Аня еле как подавливала желание сдаться, заплакать, показаться слабой. Да, так же делают шпионы. Так же делает Сумрак. Так же делает Йор. Хладнокровие и ни малейшей капли жалости. Шпионы или убийцы не могут любить и не могут быть любимыми. Мало того, что жизнь Ани была сплошным серым месивом, где ей надо было всего лишь выполнить проклятую миссию, а после забыть все, что было связано с ее не настоящей семьёй, на ее плечи навалилось ещё кое-что. Она должна была быть хладнокровной к Дэмиану. Должна была врать ему, постоянно врать ему, как лживая сука. Врать Бекки. Врать всем, впрочем. Так почему об одной мысли об убийстве ее сердце колотиться как бешеное, а дыхание вдруг сбивается? Она должна быть сильной, должна быть гордостью Лойда. Но... Это было когда Аню забирали со школы. Лойд пошел на какой то разговор с Сильвией, впрочем, ничего нового. Поэтому забирать Аню пришла Йор, у которой, к счастью, не было заказов в этот день. Аня часто ходит со школы сама, но, черт возьми, ей приносит удовольствие просто держаться за руки с Лойдом и Йор, она не хочет терять их, не хочет снова оставаться одной. Она радовалась каждому проведенному моменту с ними, в тоже время понимая, что когда то этот фальш закончиться, тогда, когда миссия будет выполнена. Йор вдруг остановилась и засмотрелась на Дэмиана, который сейчас уходил из школы. Йор смотрела каким то зловещим, задумавшися взглядом. Проще прочитать мысли, чем смотреть на лицо убийцы. "Дэмиан Десмонд... Точно ли он это? Впрочем, все данные сходятся. Это же однокурсник Ани... Значит, убить его будет проще." Аня вдруг закашлялась и упала на пол. Она уже даже не могла слышать чужих мыслей: настолько ее переполняли свои. Убить? В каком смысле? Почему тело так дрожит только о мысле об этом? Дэмиан же ничего больше как часть ее миссии, так? Хотелось думать холодно: если Дэмиан умрет, то вся операция Неясыть будет перевёрнута, но на самом деле Аня думала только о том, как же ей жалко второго сына. – Аня, все хорошо?! Анечка? – Йор схватила Форджер на руки, подумав, что у нее потеря сил из за недоедания, что часто происходит. Аня попыталась улыбнуться и сказала, что все отлично. Она пыталась казаться милой, но хотелось просто избить асфальт в кровь, так, как когда то Лойд поломал стол кулаком. *** Я ударяю первое попавшееся под руку дерево. Треск и струя крови: все это проносится на заднем плане, будто это всего лишь иллюзия. Если и надо убить этого проклятого Десмонда, то это сделаю я. Я не хочу чтобы кто то видел его слабость. Я слишком долго его защищала и выставляла сильным, чтоб в последний момент выставить его слабаком. Я убью его быстро. Постараюсь быть сильной, хладнокровной... Блять, да кому я вру. Может, физически я сильная, но морально просто лживая слабачка. Я не могу так просто взять и убить его. Его нежная юношеская любовь никогда не покидает меня, будто окутывает с головой, заставляя утопать. Проклятый Дэмиан. Если бы не он, сука, не он, я бы сейчас могла нормально жить. Я одновременно ненавижу его и люблю, я даже не знаю, что со мной происходит. Это не любовь. Мне просто его жалко, да. Между нами не может быть ничего, н-и-ч-е-г-о. Я просто должна выполнить миссию. Я вру ему, я только и делаю, что вру ему. Когда он узнает об этом, он станет ненавидеть меня, а я не хочу чувствовать это, не хочу читать его ненавистные мысли... Я избиваю дерево, тихо плача в такт каплям дождя. Я жуть какая жалкая. *** Та же парта, та же тетрадь и покусанная на конце ручка. Он как всегда смотрит на меня, это можно понять и без прочтения мыслей. Я выучила Десмонда младшего наизусть, как самый простой стих для первоклашек. Дэмиан такой нелепый... Даже не скрывает своего откровенного взгляда, лишь глупо краснеет. Бэкки замечает это и опять думает о любви. Ещё с детства ее мысли были заполнены лишь романтикой, и факт того что в детстве она была "влюблена" в Лойда лишь смешил. Конечно, это осталось в прошлом, но дружеские подколы никто не отменял. Неожиданно и резко Дэмиан встаёт и говорит учителю, что хочет в туалет. Слишком далеко, чтобы прочитать его мысли... Сейчас подойдёт. Он проходит мимо меня, и резко поток его мысли затопляет мою голову. Он думает о том, что с его отцом что то случилось. Это поток жутких переживаний и в тоже время злости, злости на отца. Я не успеваю разобрать многое из этого быстрого прохода мыслей второго сына, поэтому уже думаю, как проберусь в его голову ещё сильнее. Когда парень выходит, я спокойно поднимаю руку и рассказываю историю о том, что у меня болит живот и я хочу в туалет. Ложь, в которую быстро поверили. Бекки замечает что то подозрительное, но не придает этому большое значение и молча проводит меня взглядом. Я выхожу из класса и направляюсь к мужскому туалету. Войдя в него, я сразу слышу эхом отдающиеся всхлипы: громкие, нескрывающиеся. Всхлипы моего мальчика. Я подхожу к его кабинке и сразу падаю на пол из за резкого и больного потока тяжёлых мыслей. Таких грустных, серых. И режащих сердце. Он думает о своем отце. О том, что в результате взрыва в центре города в котором пребывал Донован он жутко пострадал. И даже не позвонил младшему сыну. Даже не сказал пару слов, не успокоил тем, что все хорошо. Даже не сообщил Дэмиану, что он жив. Я ненавижу когда Дэмиан плачет. Ненавижу когда мой зелёный весенний лепесток проливает слезы, ненавижу чувствовать как ему больно, ненавижу читать его грустные мысли. Я хочу его защитить, хочу оградить его от всех, кто заставляет его хрупкое сердце колебаться от боли, и тем более от его отца. Мой хрупкий мальчик... Пожалуйста, пожалуйста, не плачь. Я не могу ничего сделать для тебя, но, молю, не плачь. Ты будто убиваешь меня своими всхлипами. Каждая твоя слеза и мое сердце пропускает удар. Каждая твоя капля крови и я перестаю дышать. Я боюсь, что когда то ты подумаешь что ненавидишь меня. Это окончательно добьет меня. Я не могу, Дэмиан... Не могу сделать тебя счастливым. Но я пытаюсь. Возможно, если я убью тебя, мне полегчает? Вдруг, дверь кабинки со скрипом открывается, а мое сердце пропускает удар. Следы от слез, красные щеки. Как же я хочу тебя обнять.. Дэмиан то ли удивлённо, то ли нервно смотрит на меня. В туалете повисает немой вопрос: "Что ты делаешь в мужском туалете, Форджер?!" – П-привет, Дэмиан. Как дела в туалете...? – Что? Я мысленно убиваю себя, но пытаюсь сохранять спокойствие, как всегда делает это Лойд. Я выдыхаю и начинаю свою неловкую импровизацию: – Понимаешь, у меня жуть как болел живот, аж перед глазами темнело, и из за этого я перепутала мужской туалет с женским. В туалет что то не хотелось, поэтому, чтоб снять боль, я присела и сжала живот – это серьезно помогает! Дэмиан слегка засомневался в правдивости моей истории, но все же поверил. Теперь был другой вопрос. – Ты что то слышала из моего туалета? – Слегка нервно спросил зеленоволосый. Он и так знал, что кажется для меня слабым, и из за этого я постоянно пытаюсь защитить его, но проблем с плачем ему не хотелось. – Нет, что ты! Я так была увлечена болью, что ничегошеньки не слышала! – Я как обычно весело улыбаюсь и как всегда вру ему. – Ну и как твой живот? – Переводя тему спрашивает Дэмиан, указывая пальцем на мое тело. – Да хорошо уже все, – Я прохожу мимо уха Дэмиана и тихо шепчу: – Спасибо, что беспокоишься обо мне. Дэмиан в недоумении стоит пытаясь переварить то, что ему сказала я, а после догоняет меня и мы вместе заходим в класс. Прости, Дэмиан. Но я обязана убить тебя.