Принц-рыбак

Джен
R
Завершён
33
автор
Размер:
2 страницы, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
33 Нравится 2 Отзывы 5 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста

Из небесных ладоней января просыпается манна На оковы твои, на потерянный дом. Кто блуждал по пустыне сорок лет, оказался обманут, И остался рабом, и остался рабом.

(Лора Бочарова - "Мой сеньор")

Вся твоя родня лежит на дне воды.

Сколько мне идти с этого дня в другие дни?

Знают рыбаки, они ловили вас на крестик, мы ломали лед.

Я вас всех люблю, но это ничего не дает.

(Синекдоха Монток — «Медведь»)

Рано поутру, когда туман плывёт над Божьим Оком, как слёзы, брюхо лодки ложится на гладкую воду. В неё забирается рыбак. Он всегда одинок и всегда молчалив, его редко кто видит, и никто не знает его имени. Он укладывает снасти, берётся за вёсла — те тихо скрипят в уключинах, и лодка скользит на озёрную гладь. Он выплывает в любую погоду — и в солнце, и в дождь. Даже когда снег хлопьями обнимает его одежду и тает, не касаясь воды, — она слишком напиталась когда-то огнём и кровью, она до сих пор хранит это тепло. Он не плавает только в грозу. Отчего-то гроза пугает его. Ему суждено было быть морским королём — кажется, кто-то однажды говорил ему это. Сейчас он может править только над рыбой, которая цепляется ему на крючок. И то, если победит её. Рыба — серьёзный противник, она хитра, она видит его уловки. Но он силён. Хоть и не всегда, но иногда он побеждает. Спящий страшный замок дышит над Божьим Оком. Там нашёл свой покой тот, кого рыбак забыл, но кто был его плотью и кровью, кто дал ему плоть и кровь. Но иногда рыбак думает, что править таким огромным и жутким замком может только сильный рыцарь. Он спрашивает себя, не так же ли силён он сам, когда тянет рыбу? Рыбак останавливается на одному ему ведомом месте, закидывает свои удочки и подолгу смотрит на небо, как будто ожидает увидеть там что-то. Но небо опустело. Тогда он смотрит через борт в озеро. Сегодня рыбак видит там только чёрные кудри и два карих пытливых глаза. Но иногда ему кажется, что он видит эту густо-зелёную воду до дна. Он хранит сокровища, что там лежат, хотя не помнит, что они значат для него, и знает, что они уже не нуждаются в хранителе. И всё же по утрам, когда спит каждая душа в Семи королевствах, когда дрёма касается даже очей стражников у покоев короля, кем бы он сейчас ни был, Божье Око пускает его в себя. Там лежат те, кто потряс покой молчаливого озера, которое повидало так много, но даже оно в тот день содрогнулось. Рыбак не помнит их имён. Может быть, это были боги войны? Под ним самое огромное и старое существо из живших на этой земле во времена рыбака. Рыба, которую он ловит, питалась огненным мясом с его костей и растит детей промеж его гигантских зубов. Череп этого существа стал для неё дворцом. То, что царило в небе и обрушивало на эти земли огонь, сейчас нашло покой в воде. Под ним тень, быть может, самого страшного зверя современности. Эта тень густая, сотканная из жизней его врагов, пропитанная дымом и гарью. Самого её хозяина там уже нет — он выбрался из плена воды в последнюю свою минуту. Но он уже напоил озеро своей горячей кровью, и рыбак заметил, что чешуя многих рыб с тех пор стала отблёскивать красным. Под ним тот, кого там нет. Тот, кто не был отцом рыбака и не узнал, что стал отцом короля. Тот, кто не был королём сам, не победил в последней своей войне и не спас ту, кому присягал. Одолел ли он хотя бы этого своего врага? Целуют ли водоросли его руку, держащую древний меч? Поседела ли тина от белых его волос? Под ним тот, мысль о ком отчего-то внушает ему страх и затаённую боль, будто от старой раны. Этот воин нёс смерть городам и сёлам, и его собственная смерть пришла к нему не таясь, как к равному. Вода милостиво стёрла последний ужас, печатью лёгший на его лицо, и сберегла камень из его глазницы, такой же голубой, как небо над Божьим Оком в ясный день. Рыбак ловит рыбу и вспарывает ей животы, ожидая однажды увидеть там сапфир. Может быть, тогда он вспомнит, кто он. Он не помнит своего имени и не помнит их имён. Просто когда он здесь, кровь его говорит. Но история хранит не кровь, а имена. Имена тех, кто под ним, остались в песнях, которые будут звучать из века в век, хотя сейчас это они лежат на дне, а он проплывает над ними. За ними тянется широкий кровавый след, за ним — лишь рябь на воде. Он последняя пена тех дней. Беспамятный хранитель истории Божьего Ока.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.