Никогда не говори ему "НЕТ"

Три месяца пролетели довольно незаметно для нашего третьекурсника. За это время уже успело случится много чего, например: учителя назначали один раз Кнайфу, Курасану и Яори показать будущим аубитуриентам как у них всё устроено в универе и провести небольшую экскурсию. Провели общественный конкурс на самую лучшую стенгазету, самые лучшими работами из которых были у Кнайфа и Яори. В их группе провели шесть основных контрольных работ, по которым оценивали, насколько студенты хорошо знакомы с теорией. Некоторые студенты из группы Кнайфа уже приметили места работы по их главному назначению, как и сам третьекурсник. Самому Кнайфу уже не раз сказали из компании, что хотели бы его видеть в том месте. Чтож тут говорить, он только рад будет вступить в их коллектив. Тем более, насколько он знал сам, им как раз не хватает опытного журналиста. Студент конечно пока был без опыта, но компанию зацепил. Спросите, чем именно? Своей упрямостью. Да, вы правильно поняли. Компания как раз искала того, кто будет неугомонно спрашивать интервью у всех известных личностей, так что, можно сказать, Кнайфу очень повезло. До этого, им попадались какие-то слюнтяи, слишком ранимые личности и прочие в этом духе люди. В них они не видели особого рвения (и конечно упрямости) потому, не брали на такую ответственную должность. Чтож из этого получается, журналисту не столько важно знать теорию, социологию и хорошо другие детали работы, сколько важно быть упрямым? Хм, похоже на то. Не сказать конечно, что Кнайф до предела преобладал этой чертой характера, но тем не менее… Это ни раз замечал Краткий. И именно из-за этого они иногда ссорились. Когда И-краткий говорил как можно сделать лучше, Кнайф его похоже не слушал и делал всё по своему. Забавнее из этого всего тот факт, что малиновка хотел жить с ним вместе в будущем (студент до сих пор так и не ответил на его предложение положительно), но если такое произойдёт, они станут чаще ссориться или нет? Кнайф иногда спорил с ним из-за мелочи, если говорить откровенно, а вот у И-краткого типаж таков, что с ним дела могут обстоять ещё хуже. Если тот хоть что-то вякнет ему, то второй либо отвечает ещё грубее, либо же старается понять его точку зрения, понять по человечески, по доброму — но иногда это заканчивалось именно ссорой для двоих партнёров. Как к примеру, можно привести этот случай: когда они были в гостях у Курасана, между прочим в его день рождения, они до этого выбирали сок в магазине. Их попросил именинник, так как сам не успевал из-за общей подготовки к вечеринке и праздничному вечеру. Вот нашли эти двое отдел с напитками, Кнайфу сразу же бросается в глаза апельсиновый сок. И-краткий же говорит, что лучше взять вишнёвый или мультифрукт. По итогу, вариант с вишневым вкусом отстранился. Остаётся выбор между апельсиновым и мультифруктом. Кнайф заявляет, что апельсиновый вкуснее, а Краткий утверждает что мультифрукт намного лучше, потому что там сразу все вкусы в одном, из-за чего это намного лучше, чем вариант с апельсиновым соком. Кнайф чуть не наорал на него, доказывая что апельсиновый куда лучше, потому что он одновременно сладкий и немного с кислинкой. Вообщем, они взяли две большие упаковки сока. Хотя Курасан просил их взять только одну большую упаковку сока. Они потом и в гостях продолжали спорить, какой сок лучше, из-за чего привлекли к себе нежелательное внимание остальных присутствующих на данном торжестве. Или… Вот ещё, буквально из недавнего: оба договорились посмотреть на звёзды и выделили для этого даже совместный выходной день. Но когда дело дошло до выбора парка, где им будет лучше всего видно их — два парня снова поссорились. Кнайф предлагал то место, что находится подле домов, в одном из которых как раз был малиновка. А вот он, Краткий, предлагал ему вариант совершенно иной. По итогу, Кнайф обиделся, а Краткому было «немного» грустно. Так или иначе, оба всё равно вышли на запланированную встречу уже в воскреснье. Не передать одними словами, насколько И-краткий был рад повидаться с любимым. У него большой завал на работе из-за огромного числа писем с обращениями от нуждающихся в юридической помощи. Это очень выматывает и можно даже крышей поехать. Однако, его тип темперамента весьма выдерживающий такие жизненные обстоятельства. Потому, когда он точно уверен, что если в один из выходных его вдруг не вызовут опять срочно, он сразу сообщает Кнайфу о том, как сильно хочет с ним увидеться. Встречи их в целом стали очень редкими. У одного рабочие обязанности, у другого на кону окончание третьего курса и намеченный выпускной. Жизнь не стоит на месте, кипит полным ходом. — почему именно тебе выпадает такая ноша? — то ли с подозрением, то ли с тоном недовольства произносит юноша. Оба находятся в довольно тихой местности. Было оно больше похоже на поляну. Осенние листья уже заполнили её всю, создавая эффект «пёстрого ковра», что смотрелось со стороны очень красиво. Эти самые листики иногда шуршали под ногами, заполняя звуком данное место, кроме редкого дуновения слегка тёплого ветра. — это моя работа. А моя работа — значит полная ответственность за все те дела, что оказываются на моих плечах. — отвечает ему малиновый, смотря в самый вверх, где было видно больше всего звёзд. Его парень призадумался, отведя взгляд в сторону. — ответственность да… — тихо говорит Кнайф. — но, ты и так многое делаешь, разве им больше не на кого свалить эти срочные вызовы? А, Краткий? — Кнайфи, — обладатель малиновых волос обратил на собеседника свой взор. — ответственность на то и ответственность, что обязывает меня бесприкословно выполнять что либо. Если я чего то не сделаю, это лишь мои проблемы. Такое касается и всего остального в жизни. — ты о чём это? — Кнайф хотел было заглянуть тому в глаза. Вместо этого, Краткий сам, слегка дотронулся до его ладони своей рукой, что облачна в перчатку. Он мягко касается поверхности его руки. Намекая таким образом на зрительный контакт. — обо всём. — спустя недолгое молчание он добавляет реплику. — даже касаемо нас — тебя и меня. Кнайф ощущает с какой нежностью и трепетом он взял его за руку. Это было слегка волнительно, хотя они не в первый раз ощущают искру между собой, даже в такие не столь интимные моменты. Он смотрит прямо на него, пытаясь найти в взгляде Краткого более подробный ответ, пока тот играет с его рукой, сильнее сжимая в своей ладони. — ты хочешь сказать, мы делаем что-то не так? — всё ещё недогонял Кнайф. — можно и так сказать, Кнайф. — без каких либо пока подробностей ответил тот. Юноша заволновался. Что они делают оба не так? В чём тут подвох? Он бы и дальше гадал про себя, но его поток мыслей прервал полутихий, вполне спокойный голос малинового. — я хочу чтобы все знали, что ты только мой. Понимаешь о чём я? — ты… — Кнайф теперь понял. — да. Да, Кнайф. — он берёт его и за вторую руку, как-бы притягивая парня к себе таким образом. — неужели ты думаешь, что мои намерения не серьёзны? — я…- — слушай меня! — следующая его реплика была чем-то похожа на крик души. — ты для меня и правда много значишь, это не пересчитать на пальцах. Уже столько времени прошло, а ты так и не ответил мне на предложение! — понимаешь… — я не понимаю почему ты так долго думаешь! — вновь перебил И-краткий собеседника. — пойми ты наконец, что я хочу всегда-всегда быть с тобой! Или ты иного мнения о нашем положении… Кнайф? — ты для меня так же много значишь, Краткий. Просто- Малиновый вскинул одну бровь, стараясь понять мнение Кнайфа. — просто что?.. — как бы тебе сказать, И-краткий… — говори как есть, иначе я не пойму, почему ты так долго томишь меня ожиданиями. — такое дело…- тот начал мяться, перебирая изредка ногами стоя на месте. — не думаешь ли ты, что… — да говори уже, прошу тебя!!! — не выдерживая давления в данном диалоге, чуть не вскрикнул Краткий. Кнайф замолчал на мгновение. Он отвёл взгляд на звёздное небо, словно думал, как лучше приподнести своё объяснение избранику. А Краткий в это время всем своим видом показывал, чтобы тот больше не тянул с ответом. Он больше не выдержит, это так мучительно, когда ждёшь чего-то долго. — вообщем, не думаешь ли ты, что… Ещё рано? — рано?! Рано?! Ты говоришь рано?.. — да, я не хочу спешить с ответом на твоё предложение, потому что… — потому что, что?! — вновь чуть не крикнул Краткий. — потому что, я думаю что… — Кнайф!.. — я не уверен что мы… — да в чём ты не уверен?! — было заметно, как малиновый не на шутку взвёлся и был ещё сильнее напряжён из-за диалога. — неважно. — еле выдавил из себя Кнайф, хотя на самом деле хотел сказать кое что другое. Совершенно другое. — ты издеватся что ли вздумал надо мной?.. Он молчал. — сколько бесед было между нами, сколько раз ты видел решимость в моих действиях, сколько раз я убедил тебя в том, что рядом со мной ты будешь в полной безопасности? И это я сейчас получаю?! Ты реально издеваешься надо мной. Ты, реально, издеваешься. Вместо слов Кнайф делает пару шагов в сторону малинового. Тот лишь бросает в его сторону нетерпиливый взгляд, до сих пор пытаясь понять, в чём же дело. Юноша встаёт на мысочки, чтобы быть на одном уровне с ним. С уст парня снова бы слетел вопрос, да только Кнайф примкнул к его губам. Краткий короткое время смотрит на избранника, после прикрывает глаза как и тот. Кнайф показывает всю свою мягкость через долгий поцелуй. Это сразу же замечает Краткий, от чего его душа чуть ли тает от такого проявления нежности. Во время данного процесса, Кнайф словно не замечает, как своими руками добрался до плеч малинового. — мы с тобой в последнее время лишь ссоримся. — отсранившись от парня, озвучил Кнайф. — а значит, этот диалог тоже может закончится ссорой. Я лучше промолчу. Оба недолго сохраняют зрительный контакт. Кнайф опускается с мысочек в исходное положение своего роста. Его руки плавно соскользают с плеч Краткого. Время стало достаточно поздним, чтобы и дальше смотреть на звёзды и вновь чего-то ждать, и что либо обсуждать. Парни нехотя расходятся по домам, каждый из них думал о своём, после данной встречи. Утро следующего понедельника. Солнце не может пробиться сквозь зашторенные окна в комнату студента. А ведь время уже поджимает, давно пора вставать и собираться на пары. Кнайф до сих пор спит. Раздаётся звон будильника на телефоне, что он обычно оставляет его на прикроватной тумбочке, либо на рабочем столе. Показывало начало седьмого. Мелодия будильника и правда очень звонкая, но что это за дела? Тот соня даже глаз не открыл, чтобы взглянуть на время. Он лишь повернулся с бока на спину и накрылся одеялом чуть ли не по голову. Проходит хоть и короткое время, а будильник всё трезвонит, пытаясь напомнить третьекурснику, что пора бы уже действительно вставать. Но Кнайф ещё больше натянул на себя одеяло, словно прячась от начала тяжёлого дня. Звон остановился. Прошло пять минут ровно. Правда, через столько же минут он снова напомнит о подъёме. Вместо будильника слышится звук входящего уведомления. — ну привет, новый день. — сонно промямлил студент и наконец-то открыл глаза. Всё так же ютившись в тёплой постели, он думал уже сейчас о том, чтобы этот день побыстрее кончился. Забавно, а ведь он только начинается. — кого там черти носят в такую рань… — зевнув, парень переворачивается снова на бок, при этом расскрывшись. Одеяло полностью слетело с него, а один уголок даже свисал с кровати. Рукой он лениво дотягивается до телефона и берёт его в свою ладонь. /Доброе утро, неженка. Ты ещё спишь? / Ему в такую рань отослал сообщение И-краткий. Ещё раз зевнув и прикрыв рот рукой, он принялся отвечать ему на сообщение. /Доброе утро… Уже нет. / /я разбудил тебя? / Кнайф строчит ему в ответ. /да, разбудил. Вместо моего поставленного будильника. / /надо же. Не уж то ты и дальше продолжил спать, если бы не я? / /похоже на то… Но мне и без того спать хочется. / /что ж, тебе выходить уже почти через пол часа. Не буду больше задерживать твоё внимание, Кнайфи. / /слушай… Я тут… Подумал… / /что? / «нет, рано ему знать. Да и из-за одной причины это пока ещё не совсем точно. Лучше так же буду молчать.» — думает Кнайф, пока пишет ему сообщение. /уже неважно, забудь. / /уверен? / /да. Я пойду уже. Пока. / На этом их переписка в мессенджере подходит к концу. Юноша подымает руки вверх и сладко потягивает их, после плавно опуская в исходное положение. Приподнимаясь на локтях он встаёт с кровати и теперь просто сидит на ней. Время всё так же поджимает. Пора бы уже и одеться и привести себя в порядок. Но вместо этого Кнайф задумался над тем, что он скажет И-краткому при следующей встрече. Его останавливало лишь одна деталь — он в любой момент может неожиданно переехать. Он этого боялся больше, чем завалить один из экзаменов. Кнайф наоборот со всей взаимностью принимает предложение, но не говорит этого вслух по той самой причине. Вот скажет он ему, а вдруг тот неожиданно переедет, что тогда? А он и сам воображать и даже думать не хочет об этом. Он хочет быть с ним всегда рядом. Если тот неожиданно переедет, он не простит ему это. — да, я знаю! — может спустимся после третьей пары в буфет? — а давай! Кнайф, ты с нами? Парня пришлось окликнуть несколько раз, прежде чем он вернулся обратно в реальность. — а… Хахах, да… О чём вы там говорили? — Кнайфу было слишком неловко, что он пропустил их диалог мимо ушей. Он глупо улыбался, пытаясь показать, словно всё понял, что в действительности было не совсем так. Бутылыч вообще не понимал почему их одногруппник в последнее время такой рассеянный и словно вылетает из реальности при каждом их совместном разговоре. Ему даже начинало казаться, что может тому просто не до них… Чтож. А вот Яори думал немного по другому. Он знал, какого это — быть непонятым. Словно твою проблему никто не хочет замечать и тд. Бутылычу приходиться вновь начать тему диалога с самого начала, чтобы вовлечь Кнайфа в происходящее. Яори в момент беседы сделал пару жестов руками и пальцами, показывая на языке жестов Кнайфу, что предлагает ему о чём-то поговорить. Пока Бутылыч ещё вёл тему диалога, Кнайф так же жестами рук отвечает Яори. Брюнету приходиться отойти с другом в дальнюю сторону коридора, чтобы могли беседовать лишь они. — Кнайфи, я вижу прекрасно, что ты в последнее время сам не свой. С чем это связано?.. Кареглазый лишь потупил немного взгляд. Он размышлял, что конкретно ответить. Он тщательно подбирал нужные формулировки. — беспокоит одна мысль день ото дня. Это… Связано с одним парнем. — довольно печальным голосом отозвался он. — а в чём именно проблема? — было видно, что Яори прекрасный слушатель, нежели в роли активного собеседника. Он не собирался как-то осуждать его. Он лишь хотел дать Кнайфу возможность выговориться. А то этот парень так и продолжит уходить от реальных событий жизни. — понимаешь… — Кнайф всё равно с некой опаской смотрел тому в глаза. — я без него совсем не могу. Это… Такая, довольно деликатная ситуация. Вообщем… И рассказал он Яори про один из дней в подробностях, не в силах уже держать весь этот тяжёлый груз переживаний в себе столько времени. О том, как не хочет отдаляться от любимого человека. О том, что он действительно не сможет выдержать долгой разлуки на столь большом расстоянии. О том, что тот парень много для него значит. — знаешь… Что я тебе могу посоветовать? — м?.. — Кнайф совсем поник от грустных переживаний, он склонив голову слушал Яори. — если тебе он действительно дорог, то скажи ему прямо. Прям всё то, что ты мне сейчас сам и рассказал. — нет-нет!!! Ни в коем случае!.. — Кнайф резко начал жестикулировать руками, показывая знак отрицания. — но… Если ты ему не скажешь, тебе будет ещё хуже. Ты это всё копишь, этого становиться всё больше и… Знаешь, это может привести к не очень хорошим последствиям. Кнайф просто уткнулся носом тому в плечо, ища поддержу. Яори чуть ли не показалось, что тот наверно плачет. Но он просто говорил всё таким же опечаленным голосом. — я знаю это. Я знаю, что это плохо всё держать в себе. Но… Я… Я… Мне так трудно признаться в этом ему… Я не знаю… Я… — вот поэтому тебе и стоит с ним поговорить… — Яори приободряюще похлопал тому по плечу. — станет легче, поверь. — д-да, пожалуй, т-т-ты прав… Яо… — скоро звонок, пошли? Кнайф поднял голову и ответил, уже нормально и не заикаясь. — да, пошли на пару. Яори вместе с другом дошёл до Бутылыча и они вместе уже направились в кабинет, что был совсем недалеко от них. По окончанию занятий двое студентов решили вместе прогуляться и после разойтись по домам. А именно — такие два друга как Кнайф и Курасан. Покинув стены универа оба двинулись по уже давно знакомой им дороге. Пока они шли, разговаривали обо всём на свете. Начиная от их любимой профессиональной практики и заканчивая тем, чем из них каждый займётся этим вечером в свободное время. — видел этого старшилу? — ну видел. Ты почему вообще о нём вспомнил? — непринуждённо разговаривал Кнайф со своим другом, помимо этого, почти прикинув в мыслях как именно он признается в кое-чём Краткому. — пх, да так, ходит слух по универу что этот мужик довольно рассеяный. — вот оно что… Хехех… — неловко смеялся кареглазый. — гляди, так и списать на экзамене можно будет! — Курасан воодушевленно поднял руки вверх сжав кулаки, показывая этим победу и радость… Некое ликование в непростой ситуации. И правда, перед выпускным у них будет три обязательных экзамена. Плюс показ на всеобщее обозрение аудитории своего индивидуального проекта. Хоть это будет лишь в середине мая месяце, а соответственно через большое пройденное время, большинство студентов всё же беспокоились о своём будущем и самореализации. Поэтому, самого ответственного и более подготовленного к этому списку можно приписать Кнайфа. Он и проект индивидуальный раньше остальных в своей группе почти завершил и уж очень серьёзно подходил к сдаче тех трёх экзаменов. За это его пол группы называло иногда зубрилой, что на слух звучит довольно обидно и грустно, как можно подумать с самого начала. Однако, Кнайф давно перерос тот момент в жизни, когда принимал такое слишком близко к сердцу. Для него были очень грустными или будут те новости, что всё же как-то связано с переездом его избранника, в ком он души не чаял. Вернувшись к диалогу, Кнайф всё-таки заметил. — Курасан, а ты не думаешь, что это возможно как-то немного подло.? — всмысле, ты о чём? — не делай вид, что ничего не понял… Курасан чувствовал как его друг буквально пронзает своим взглядом насквозь. Это было некое призрение. — а что такого то? — так же невинно вёл себя одногруппник. — дееееействительно, что тут такого… — Кнайф скрестил руки на груди и лишь недовольно хмыкнул под конец своей реплики. — да подумаешь, спишу. Да! Мне проще списать, друг. Я знаю много хороших способов как сделать это незаметно для других, Кнайф. Курасану после сказанного неожиданно прилетел подзатыльник. Было очень больно. — идиот! Что на тебя нашло?! Он взглянул на Кнайфа грустным взглядом. — никогда бы не подумал, что именно так ты будешь готовиться к серьёзному экзамену… — я не зубрила в отличии от некоторых. И снова прилетел подзатыльник. — Ай! Да ты совсем что ли уже?! Кнайф уставился на друга весьма напряжённо-жутким взглядом. Что-то вроде: если ты хоть один ответ спишешь на экзамене, я тебя расспотрашу на мелкие частицы, не жалея. Да, именно так можно было описать взгляд Кнайфа в данный момент. На деле, он просто не хотел чтобы его друга исключили с аудитории если кто то из наблюдателей увидит глазком, что он внаглую списывает. Он хочет для него лишь лучшего. И тут Кнайфа переклинуло немного. — хей! Хееей, я с кем разговариваю?! — а, да, что такое?.. Кнайф очень неловко себя чувствовал. Он снова задумался над признанием к Краткому. Настолько, что пока Курик не начал трясти его за плечо, тот наверно и дальше бы «летал где-то в облаках». — я говорю, что понял тебя. — а... Х-хорошо, я рад что до тебя дошло. — неловко улыбался он. Послышался звук входящего вызова. — это у кого? — у тебя? — а, да, точно… Кнайф достал телефон и принялся отвечать на звонок. Курасан решил в этот момент чуть отойти от друга, не желая мешать ему разговаривать. Как иронично, что именно в тот день, когда Кнайф собирался было признаться, Краткий ему всё же доложил, что… В течении следующего месяца его возможно и правда не станет в этом городе... То бишь, это планировалось в канун новогодних каникул по меркам студентов, как в пример для более понятного разъяснения. — Кнайф, ты договорил? — с улыбкой лице спросил Курик. У Кнайфа словно и не было лица в данный момент. Его ладони то хотели сжаться, то расжаться. В чертогах радужки глаза было легко разглядеть некую печаль. Казалось, что его темно карие глаза совсем помрачнели. Курика это ни сколько не радовало. Он желал скорее узнать, что же за этот промежуток времени успело стрястись у его друга. — Кнайф! — тот дёрнул его легонько за плечо. Студент никак не реагировал. Застыл на месте, как ледянная, каменная колонна. — Кнайф!!! Друг так же молчал. Казалось, что из глаз студента сейчас пойдут слёзы. Казалось, что он хочет сильно закричать. Казалось, что он хотел сейчас проклянуть свою же судьбу за такое её жестокое решение. — Кнайф!.. — Курик обнял его, очень сильно. — да?.. — наконец-то ты заговорил!.. что случилось?.. — я не успел ему признаться… — на чём мы остановились? — я не успел ему признаться. — довольно холодно ответил Кнайф на вопрос Лампчки. Время было очень позднее, около полуночи. Подруга позвонила ему дабы поделиться своими переживаниями по поводу предстоящих экзаменов. По итогу, она потом по тону голоса Кнайфа заподозрила, что и у него что-то стряслось. — погоди… Всмысле?.. — в прямом… Кнайф сейчас лежал на кровати, словно свернувшись в некий клубочек, как какой нибудь кот. Только в случае Кнайфа, это был очень грустный кот. Уже второй час ночи как пробил, а студент, чьи лучшие надежды истоптали в ничто, просто молча страдал. — я… Я не успел… Сказать… Кое что… Очень важное… Одна слеза всё же скатилась по щеке молодого юноши. На самом деле, Кнайфу хотелось расплакаться, прям реветь от раздирающей боли в грудной клетке. Он словно перестал чувствовать как бьётся сердце. Оно словно замерло. Ведь то, чего он желал — не произошло. И это было для него наичистейшим горем. — я могу что нибудь сделать, чтобы тебе стало хоть немного легче?.. — обеспокоенно задала та вопрос своему другу. — боюсь… Пока ничем… — чуть шмыгнув носом, раздался ещё более подавленный голос близкого друга на телефонной линии. — Кнайф, только не пропадай. Хорошо?.. — не могу сейчас этого обещать… Я… Мне стоит побыть одному, я не… — дурак!.. — а?.. — ты дурак! Ты только вслушайся в то, что именно ты сейчас говоришь! — пыталась Лампчка привести Кнайфа хоть в какие нибудь чувства. — мне просто… Правда, очень грустно. Я сейчас это не контролирую… — Кнайф, соберись! Ты хоть знаешь, что жизнь сама по себе жестока? Нам всем рано или поздно суждено пройти через боль и страдания. Это неизбежный жизненный этап. Я тебе искренне сочувствую, но мне не хотелось бы, что бы переезд этого человека выбил тебя совсем из колеи… Слышишь?.. Вместо ответа Кнайф нажимает на «сброс». — почему… Почему?.. Очередная слеза скатилась по щеке парня, оставляя после себя влажную дорожку на коже. Спать совсем не хотелось из-за столь тревожных и угнетающих эмоций. А ведь завтра снова рано вставать. Снова рутинные дела. Но Кнайфу было на это сейчас совершенно плевать. Ему просто хотелось высказать всё малиновому, что он сейчас чувствовал, в этот самый момент. Следующие недели для двоих были самыми тяжёлыми в их жизни, как казалось каждому из них. При той самой новости, что Кнайф больше наверно не увидит близкого ему человека, ему хотелось лишь душераздирающе кричать на весь мир, чтобы судьба его услышала. Чтобы услышала его мольбы о том, что это крайне несправедливо. Вот свела с ним, и этот человек помог раскрыться настоящему ему. И тут… Такой тяжёлый момент. Словно испытание для двоих. Кто-то скажет из знакомых или друзей, что терпение И-краткого вечное. Вечное и непоколибое. Только Ё и Кнайф (второй наиболее) знали истину в этой непростой правде. Если он говорит, что готов ждать столько, сколько это потребуется, то на самом деле это означало следующее: ему это нужно здесь и сейчас. Его не пугают какие-то преграды, всевозможные проблемы и тд. Но то, что кое кто настолько медлит с ответом на его единственное и довольно откровенное предложение — такое реально быстрее снесёт крышу, чем его и так сложная работа. Он уже сбился со счета в какой раз ему это озвучивал. И подходил к этому в разные моменты по особенному. Ну что ему ещё надо было сделать, чтобы он услышал заветные слова взаимности от Кнайфа?! Да чёрт один или сатана знает. Однажды, прям на работе ему чуть не снесло крышу. Клиентов было достаточно много, а справиться с каждым по отдельности и правильно подобрать решение той или другой проблеме — вот она — настоящая головная боль для малинового. Нет, он знал что его специальность далеко не лайтовая, он сам этого хотел и знал что преуспеет в этом. Преуспеет определённо. Однако… Не смотря на трудности, не смотря на долгое ожидание взаимности, не смотря на возможный переезд — даже такому терпению как И-краткого может прийти конец. Так вот, жалоб и просьб о скорейшей помощи было уж слишком много в тот день. Краткого в какой-то момент это начало не по детски раздражать. Его спокойная, деликатная и вежливая натура сменилась в вечерние часы, его рабочей смены — на более сердитую, язвительную и преувеличенно грубую натуру. Держался он как мог, чтобы не послать одного из прибывших клиентов куда подальше. По окончанию рабочего дня его коллеги уже были готовы расходиться по домам. Но только не он сам. Он чуть ли не застрял в рабочем кабинете на ещё так зловещий часик. И всё это из-за отчёта. Да, в самый последний момент и из-за того, что клиентов было уйма и он просто не успевал уже ничего делать. От злости, он чуть не порвал важные бумаги. От сильного гнева он был готов сломать сейчас что угодно без разбора, важная это вещь или безделушка. Вообщем, это был тяжёлый денёк. — блять, какого их …уй так много было?! Сидя на кресле, он схватился руками за голову. — чёртовы эти клиенты, чёртов отчёт… Да чтоб оно… Как вдруг, в дверь его кабинета, вечером постучали. Дверь приоткрылась. Оттуда выглядывал его коллега. Лиловый. Краткий лишь чуток перевёл взгляд на Ё. Как только Ёшка увидел его в таком ужасном состоянии, он уже понял в чём дело. Он неожиданно смотался куда-то, как и появился в дверном проёме. И-Краткий не очень понял его и снова погрузился в ужасные мысли. Буквально за минуту Ё вернулся к тому месту. В руках он держал стакан воды. — я могу к тебе подойти? — да… — немного отведя взгляд в сторону ответил Краткий. Глухие, маленькие шаги раздались в кабинете заполняя эту напряжённую обстановку. Как только лиловый был рядом с коллегой, он произнёс. — выпей, полегчает. Если долго не восполнять водный баланс, это тоже может грозить нервным срывом. И-краткий выпрямился и больше не держался за голову руками. Он послушно, не став возражать, взял у того стакан с водой и выпил содержимое. Стало и правда немного лучше. — благодарю. Думаю, если бы ты не пришёл сейчас, я бы и правда сорвался. — да уж, что тут и говорить. И-краткий, ты сказал ему о той новости? — поинтересовался друг. Тот, полностью оперевшись спиной о спинку кресла ответил ему так. — да. И наше общение резко сократилось. И мы с ним даже видеться перестали. — Боже мой, это просто кошмар! — это не кошмар. Кошмар в том, что я долго уже жду от него ответа. — тяжело вздыхая выдал малиновка. — а ты как думал, это за один день что ли можно обдумать? Человеку нужно время, чтобы взвесить за и против а ты… Эм… Впрочем, хех, не буду угнетать ещё больше. — неловко улыбнулся Ёшка, постукивая указательным пальцами друг о друга. Краткий развернулся на кресле немного в другую сторону. Отчёт то не закончен. — что ты трёшь о своём, что он… Вот тебе и ответ, почему возможно он так медлит с ответом. — пояснил одну из причин Ё. — а я всё равно верю, что услышу это от него. Во чтобы то ни стало. — обронил слова малиновый, почти закончив с отчётами по работе. — давай, как закончишь то выходи. Я буду ждать тебя внизу нашего главного здания. Что-то мне не хочется тебя отпускать одного в таком состоянии… — ещё более обеспокоенно произнёс Ёшка. На что, И-краткий ответил довольно сухо. — я сам могу справиться. Мне не… — снова… Завёл ту же песню, дурак. — я не дурак, Ёшка. Лиловый лишь вздохнул. Он давно знал, что его приятель довольно упёртый — например в своих убеждениях, чего бы это не касалось. — хем… В любом случае, я жду тебя внизу. Ну, если что… Раздался негромкий хлопок дверью. Малиновый остался вновь один наедине со своими мыслями. Закрыв рабочий ноутбук он окончательно теперь собирался покинуть эти четыре стены как и само душное здание. В это время, пока он собирался уходить с работы, Ё увидел издалека уж слишком знакомый ему силуэт. Он пригляделся и понял, что это и правда тот о ком он подумал в первую очередь. — Кнайф… Будущий выпускник ещё более приблизился. В его взгляде читалась некая нетерпеливость, даже его ходьба говорила об этом. Ёшке показалось, что это явно не к добру. — он здесь? — раздался слегка безразличный тон голоса юноши. Кнайф окончательно подошёл к их зданию. Ёшка весь замялся на месте, переминая руки и ноги, не зная как лучше поступить и что конкретно ему ответить. — он…- Лиловый ничего не успел договорить, как уже громко открылась дверь и так же громко закрылась. Прям за Ё стоял малиновый, по виду сильно измотанный. Ё снова хотел что-то сказать, но Краткий пошёл чуть вперёд, проигнорировав то, что там мямлил сейчас Ё. Кнайфу пришлось чуть поднять голову, чтобы смотреть прямо в глаза этому малиновому чуду. — так и будешь молчать? — устало проговорил Краткий. Казалось, юноша подбирал сейчас наиболее подходящие фразы, чтобы обсудить кое что с ним. А потому и затяжно так молчит наверно… Ёшка лишь хотел в этот момент и надеялся, что его два друга не поругаются вновь сильно, как это было уже два раза на его опыте, что он сам и видел. Кнайф свёл немного брови, взгляд стал ещё более напряжённым. Руки сами собой сжимались в кулаки, от несдерживаемых уже чувств. — ты! — Кнайф встал на мысочки и схватил Краткого за галстук, притягивая к себе, тот пока был лишь удивлён. — как ты смеешь оставлять меня!.. Ёшка чуть не пустил слезу, слыша как кричит парень на его друга. Он очень не хотел, чтобы всё кончилось у них трагично. Но вмешиваться сейчас он не имеет права. — я уже собирался вынести вердикт, а ты! — то ли кричал, то ли чуть не собираясь заплакать говорил сейчас Кнайф. — в момент надежды я услышал то, чего боялся услышать больше всего на свете!.. Голос Кнайфа уже подрагивал, ведь кричал он на малинового достаточно громко, напрягая сильно голосовые связки. Видимо, желая достучаться до него, хотя бы так. Он ещё сильнее притянул парня за галстук к себе. Краткий нервно сглотнул, пока слушал речь юноши. — я спрашивал, а не бросишь ли ты меня?! А сейчас… А теперь я немного не уверен!!! — он вконец притянул малинового к себе, Краткому пришлось чуть склонить голову, чтобы не чувствовать как Кнайф намеренно его чуть ли не душил, в порыве гнева. — ты говорил мне, что!.. — — Кнайф… Оба встретились взглядами. У первого был нетерпеливый, у второго был ожидающий чего либо, но при этом немного напряжённый. — как будто ты бросаешь меня! Я не хочу, чтобы ты бросал меня! Слышишь?! Не бросай м-… Теперь Краткий схватил его за ворот кофты, даже слегка подняв его, хотя сам Кнайф просто ещё больше встал на мысочки, чтобы тот теперь ненароком не задушил его. — знаешь… — мг… Краткий вплотную приблизился своим лицом к его лицу, чтобы тот свёл своё внимание только на него. А ещё Кнайфу было уже немного неудобно и тяжело стоять на мысочках смотря только на него. — если бы я, хотел тебя бросить… Я даже не смотрел бы на тебя. — отпусти!.. — Кнайфу совсем уже надоело стоять вот так. Ноги предательски подкашивались. — уже столько времени прошло, пока я ждал твоего ответа, что так много значит для меня!.. — теперь он повысил голос на него, чуть не испугав Кнайфа. Тот в свою очередь из последних сил пребывал на мысочках как мог. Хотя, хотелось встать уже более нормально, а не как было сейчас, пока его тянули за ворот, причём сильно. — получается, что я должен быть теперь неуверен в тебе! Так что ли? — отпусти… Резкий рывок. Он послушно отпустил ворот и Кнайф смог наконец то нормально дышать. Краткий заметил, что явно перегнул палку, потому что Кнайф слегка хрипло дышал некоторое время. Но это было не намеренно, а лишь от переизбытка чувств, что и привело к этому. — ты мне перестал совсем отвечать. А я ведь жду. Жду лишь одного единственного ответа от тебя… Кнайф. Юноша чувствовал некий тремор в руках, видимо от всей этой непростой ситуации. Он за последнее время никогда, ни о чём так сильно не переживал, как о их совместном будущем. Он действительно боялся потерять его из вида, но видимо, сейчас не лучшее время для признания. Особенно, когда каждый из них топит за своё определённое мнение на счёт всего этого.