Никогда не говори ему "НЕТ"

В доме было довольно шумно. То чайник закипит, то телефон с будильником напомнит, что пора бы собираться, то ему позвонят одногрупники, то ещё что нибудь. Юноша в этот столь знаменательный день, и самый ответственный (между прочим так и было, ведь в этот день произойдёт завершение его учебного плана) проснулся довольно рано, чтобы всё успеть. А именно: одеться, причесаться, привести себя в полный порядок и так далее. В этот раз он сразу ответил своему парню на сообщения. В этот раз он ничего не откладывал на потом — ведь наступает время очередных перемен в его жизни. Какие-то будут долгожданным, а какие-то весьма неожиданными. Однако, вернёмся к главному герою этой истории. Успев уже позавтракать, Кнайф во всю прихорашивался перед зеркалом, стоя в ванной комнате. Ладонями он немного зачерпал воды, что лилась струёй из крана и по быстрому умылся. Несколько капель чистой воды правда остались на его лице, но это никак не мешало ему приводить себя в порядок и дальше. Далее он дотягивается правой рукой до расчёски, при этом всё равно встав немного на мысочки. Одной рукой он придерживал несколько прядей волос, при помощи той руки непосредственно расчёсывал локоны. Если вдаваться в подробности, то волосы Кнайфа весьма непослушны, когда дело доходит до укладки. Порой сами средства, предназначенные для укладки волос, не могли его спасти в данном положении. Именно поэтому, внимательно осмотрев себя в зеркале, как только Кнайф причесался полностью, краем глаза он замечает, что несколько прядей выбиваются из его уложенной чёлки. Сказать, что юношу это взбесило, значит — совсем ничего не сказать. — чтоб тебя!.. В итоге, юноша стоя около зеркала, как только не пытался убрать эти мешающие пряди обратно в чёлку — всё это было достаточно тщетно. Он даже дул в ту сторону, куда пряди должны были по хорошему попасть на место, но и это не помогло. Захотел сделать всё идеальным, да не вышло прям до идеала, но и ладно. Посмотрев время на телефоне, Кнайф неожиданно понял, что у него остался всего-то час до того, как наступит торжество и выпуск его, и нескольких других групп. Не медля, юноша покинул ванную комнату и направился в спальню, где уже было подготовлено то, что он собирался одеть. Так как это было нечто торжественное, Кнайф решил соответствовать данным обстоятельствам, а именно — на нём были классические, слегка облегающие брюки, белоснежная рубашка с короткими рукавами, а в дополнение ко всему этому, на вороте красовался длинный, чёрный галстук. Одним словом — готов, собран. Чувствуя, что этот день пройдёт просто идеально, юноша вновь посмотрел время на телефоне — показывало теперь, что осталось около сорока минут. Проверив, всё ли он убрал на кухне, и заправил ли свою постель, теперь точно мог со спокойной душой покинуть дом. В помещении раздался лёгкий хлопок дверью, а далее звук в замочной скважине. Тем временем, команда, что была до этого в командировке, как раз возвращалась обратно в изначальное место работы — то бишь, их самый главный корпус здания. Все ехали на машине, Кира и Ёшка сидели на задних сиденьях, а водитель, непосредственно И-Краткий как раз вёл транспорт, держа крепко накрепко двумя руками руль. И ехали они достаточно спокойно, правда лишь до одного момента. И-Краткий, что смотрел всё это время на дорогу и следил за движением других машин, вдруг услышал шуршание позади себя, прямо внутри салона. Он подумал, что ему это показалось, и продолжил дальше с умиротворением ехать по дороге, изредка поворачивая руль, держа при этом одну ногу на нижней педали тормоза, так, на всякий случай. Но… Звук шуршания стал лишь больше. Это начало давить Малиновому на нервы, очень сильно, он громко сказал: — Кира, если это шуршишь ты, то прошу тебя, прекрати пожалуйста. — сдерживая гнев, закончил он реплику. Ёшка перевёл взгляд на Киру. Тот мало того, что не был пристёгнут ремнём в салоне машины, так ещё и нашёл оооочень подходящее время, чтобы перекусить вкусной булочкой с маком. — я просто есть захотел. — ответил Кира Краткому. Краткий услышав его ответ, лишь негодующе вздохнул и так же продолжил следить за дорогой. Ёшка же решил не молчать и заметил: — Кира, ты не пристёгнут. — и фшо? — ответил паренёк с набитым ртом. — кто там не пристёгнут?! — И-Краткому пришлось посмотреть в специальное зеркало, чтобы увидеть того, кто это нарушил, как неудивительно, это был Кира. В том отражении зеркала, Кира увидел строгий взгляд Краткого, прямо говорящий о том, что если он сейчас же не пристегнёт ремень, то он его точно прибьёт. — ладно-ладно, я ещё жить хочу, только не надо на меня так смотреть. — Кира послушно пристегнул ремень, перекинув лямку в левую сторону. — то-тоже. — облегчённо вздохнул Краткий, ведь штраф ему точно не нужен, если кто-то из проверяющих машины увидит, что один из пассажиров явно не пристегнут, как это следует по многим правилам безопасности. — а долго ещё ехать? — вдруг спросил Кира, хоть от того момента как он пристегнул ремень, прошло всего-то две минуты. — если ты продолжишь болтать, то да. Не отвлекай меня от дороги, я оооочень тебя об этом прошу! — чуть не вскрикнул обладатель малиновых волос. Ёшка вот, услышав как тон голоса друга слегка поменялся, точно испугался, хоть эта реплика и не имела прямого отношения к нему. Но точно не Кира. Кира похоже бессмертный. Бессмертный Кира продолжил есть булочку и наконец-то замолчал. А как дела сейчас у Кнайфа и его одногруппников? О, да просто замечательно, ну почти. Собрались все: учителя вместе с главным директором ждали, когда придут ещё несколько других выпускников. Пока не будут на местах все, они не имеют права начать свою торжественную речь, что специально заготовлена для их дорогих студентов в этот день. А пока все дружно ждали, Курасан о чём-то трепался рядом с Бутылычем. Тот ему рассказывал, как ему круто живётся вместе со своей девушкой, то бишь с Брялочком. Ещё он рассказывал ему, куда подал своё резюме, и что его уже приняли в рабочие ряды. А вот в самом далеке был Кнайф, что шёл по столь знакомой дороге, он по ней столько протопал раз, что и в жизни ему не присниться. Рядом со зданием универа он уже видел двоих приятелей. Не хватало только одного… Послышался голос позади, это заставило Кнайфа остановиться и повернуться к источнику звука. — о, это ты, Яо! Рад тебя видеть. — привет Кнайф. — неловко улыбнулся Яори, поправляя ворот тёмной рубашки, после чего, весьма волнительно произнёс. — а мы не опаздываем?.. Кнайф оглянулся на тех двух приятелей вдалеке, потом перевёл взгляд на учителей и остальные группы выпускников, сразу же вынес вердикт: — точно нет. Мы успеваем. — слегка улыбнулся Кнайф, смотря на брюнета. — что ж, хорошо, а то я так боялся пропустить это событие. — неловко засмеявшись, сказал Яори. — тогда, пошли к остальным? — да, пошли. — уверенно сказал Кнайф и теперь он вместе с другом шёл навстречу к своей любимой группе. Троица, состоящая из Киры, Ё и другого сотрудника была уже давно в главном корпусе здания. Там их встретили весьма радушно и снова сообщили, что никто никуда точно теперь не уезжает. Ну, а что касается одной детали, Ё и Краткий заслуженно уходят в отпуск. Да никакой нибудь простой — а отпуск им предоставлен в целый летний месяц июня! Вот это реально радость. А почему тогда обделили Киру? Всё очень просто, как черным по белому — о его выходках поступали жалобы, и поэтому он вместо того, чтобы отдыхать как и остальные, будет наоборот отрабатывать в главном корпусе дополнительный месяцок, а уж потом можно и в отпуск, если так посчитает их добродушный директор. Так что поэтому, двое парней тут же покинули главный корпус здания, желая насладиться свободой в виде долгожданного отдыха в целый месяц. И-Краткий шёл впереди, а позади него вприпрыжку шёл Ё, весь прям светился почти от радости, можно сказать так. Неожиданно, он спросил Краткого о кое чём: — Краткий! — слушаю, — ответил тот, даже не повернувшись в его сторону, ведь с головой погрузился в свои мысли. — чем ты планируешь заняться во время отпуска? — так же идя вприпрыжку, опять же спросил звёздный. — чем планирую заняться? — он по доброму ухмыльнулся, и в этот раз даже остановился, чтобы видеть собеседника. — вообще, есть кое-какие дела… Хех. Думаю, одно ты и так знаешь, милый друг. А вообще, я хотел бы слетать на море, и уже успел достать билеты, то чнее… — Краткий вдруг стал слишком серьезным, сказав следующее. — я вообще заказывал два билета… Но… Я так и не понял — либо они по ошибке дали четыре билета, либо это как бонус? Подарок? Я не очень понял. — ого, у тебя больше чем два билета?! Это ж здорово, ты можешь их дать кому нибудь ещё! В чём проблема? — хм, а ведь ты прав… — он вновь задумался. — окей, я понял твою мысль. Но сейчас мне необходимо доехать до универа и встретить там Кнайфа. Пока Краткий пребывал в немного задумчивом, при этом несколько умиротворённом состоянии, Ёшка, его друг, всё ещё был похож на солнышко, что прям освещало всё вокруг своим позитивом и хорошим настроем. Сгорая от любопытства, он вежливо поинтересовался: — встретить Кнайфа? Точно! — Лиловый вновь запрыгал на месте. — у него же выпускной! А можно с тобой? — э… — Краткий посмотрел на него. — пожаааалуйста… Краткий… — тот вмиг сделал достаточно милый взгляд, перед которым точно никто не устоит, да и ему хотелось поскорее увидеть того студента, ведь он давненько его не видел. — хорошо, можно. Пошли к машине. — ура! Ура-ура-ура! Слушая восклицания Ё, Краткий тихонько засмеялся, думая в мыслях, что когда Ёшка так ведёт себя, то он очень похож на ребёнка, ведь у того в какой-то мере присутствовала эта черта, что не делала его никак не хуже, а даже наоборот. На открытой територии давно собрались все группы выпускников. Большинство студентов были готовы плакать, рыдать и смеяться, ведь они наконец-то прошли обучение по тем профессиям, что так хотели стремительно обуздать. А учителя, директор, и сопровождающие кураторы групп, уже пускали слёзы у всех на виду — ведь всё это время они помогали ученикам добиваться успехов в непростой учёбе, они их направляли на истинный путь и помогали не сойти с него, а идти до конца. Они пускали слёзы, потому что знали, что это последний день, когда они их видят своими собственными глазами. Так же и с группой Кнайфа. Пока он стоял среди своих приятелей и по деловому беседовал с каждым из них, куратор смотрела на него, желая ему лишь счастья и всего хорошего. Где-то минут двадцать шли торжественные речи, и в момент их, тех главных слов, каждую группу вызывали по отдельности, одевая им через одно плечо, каждому студенту, что прошёл все курсы и сдал все все экзамены, фиолетовую ленту со специальной вышивкой. Этот момент хоть и был достаточно банальным для всех, но в сердцах некоторых студентов это разжигало некое приятное волнение. Такое, слегка тёплое чувство, и при этом несколько окрыляющее. Кнайф, что тоже получил спустя очередь ту самую ленту, с гордым видом подбежал обратно к друзьям. — не могу поверить, всё наконец-то закончилось! — сказал Яори. — о нет, это явно ещё не конец! — ехидно улыбнувшись, проговорил Курасан. — на что это ты намекаешь?.. — сказал Кнайф, взглянув на Курика. Посреди всей местности, стоял сплошной гамон. Абсолютно все, сейчас безостановочно о чём то болтали. — брось. Ты лучше скажи, куда в итоге намылился? — задал вопрос Курасан своему близкому другу. — ну… Я же тебе говорил уже о такой компании как «K-N-S»? — стоп, ты сказал «K-N-S»? — переспросил он его. — да, так и сказал. Компания «K-N-S», а что? — задал вопрос Кнайф, пытаясь понять, почему вдруг его приятель так резко притих и стал выглядеть более озадаченно. Курасан на это лишь отреагировал нервным смехом, после чего чуть ли не завопил: — слушай, там кто-то подъехал к нашему универу… Это так и надо? Кнайф вместе с Яори тогда оглянулись назад. И правда, к главному корпусу здания подъехала ярко-бордовая машина, что буквально через две минуты уже была в зоне парковки. А через время троица увидела, как из неё вышли два парня, почти одинакового роста, громко захлопнув за собой двери. Кнайф и Яори, даже Курасан поняли кто это прибыл на их открытую местность, в столь знаменательный день. — какого фига этот пёстрый тут делает? — с неким презрением, то ли даже с отвращением, произнёс Курик, став ближе к Кнайфу. — о, так это И-Краткий и Ёшка! — сразу было заметно, что Яори ничего против них не имел, как и Кнайф. — ах, точно… Я чуть было не забыл… — неловко улыбнулся обладатель карих глаз, всё так же находясь рядом с друзьями. — ты что, уже уйдёшь? — с грустью в голосе спросил Курасан, при этом вцепившись в его руку своими, якобы схватив, что первого очень удивило и обескуражило. — я… Я пока не знаю… — тихо произнёс его друг. — только не говорите, что вы и сейчас из-за чего-то поругаетесь. — заметил брюнет, что стоял рядом с ними. Тем временем И-Краткий и Ёшка уже почти дошли до них. Когда же осталось пройти совсем маленькое расстояние, Курасан с ещё большим презрением стал смотреть на обладателя тёмно малиновых волос. Он ему почему-то не нравился, ещё со встречи с ним на своём первоначальном этапе обучения. Ему казалось, что он какой-то подозрительный, хотя он особо ничего такого и не делал. — что, уже пойдешь к этому придурку? — Курасан взглянул на своего приятеля. — Кнайфи ~ — прошептал Малиновка Кнайфу на ушко, оказавшись теперь совсем рядом, прям позади него, за спиной. — привет, давно ли ты здесь? «А вот и чёрт прибыл… Чтоб он провалился, пёстрый… " — с ненавистью прокрутил эту мысль у себя в голове Курик, так же держа крепко Кнайфа за руку, не отпуская. Ощутив рядом с ухом чужое, при этом столь горячее дыхание, юноша повернул голову чуть влево и увидел рядом с собой И-Краткого. На щеках Кнайфа показался лёгкий румянец, что придавал ему ещё более милый вид. — а… Привет Краткий. — он мягко улыбнулся своему парню в ответ. — да нет, только час прошёл… — только час, да? Понял тебя. — ухмыльнулся Краткий. Курасан, что наблюдал за ними двумя, думал только лишь о том, чтобы И-Краткий прям сейчас не увёл куда либо его близкого приятеля. А ещё, на Кнайфа буквально чуть Ёшка не прыгнул. — Кнайфиии! — воскликнул обладатель лиловых волос, крепко обнимая того юношу, отчего, Курасану пришлось подвинуться вообще в сторону. — как твои дела? Ты закончил обучение, да? — искренне радовался он за него, что это замечали буквально все. — кхм… — Краткий в тот момент тоже отошёл чуть в сторону, ведь Ё немного помешал, хоть и не критично. — да, верно… Я закончил обучение. — спокойно ответил Кнайф. — хей, а где Яори? — он отошёл к Бутылычу, с ним сейчас беседует. — с неким безразличием ответил Курик, смотря как Ё обнимает его приятеля. — помнишь, ты говорил что уже нашёл место для работы, так? Расскажешь, что- — Ёшка… — Краткий подошёл к парням. — извини, но не мог бы ты пока оставить нас вдвоём? Лиловый тогда посмотрел на него, и уже всё понял. Что ж, значит позже расспросит этого мальчика обо всем на свете. Ага, как теперь и Курасан видимо. Хотя, на этой открытой площадке было весьма шумно, чтобы и дальше разговаривать, но Малинового это не остановит. Ё мигом перестал висеть на парне, обнимая его и оставил Кнайфа рядом с Кратким, уведя в том числе даже Курика подальше от них, на что тот, начал возмущаться, почему тот пёстрый так часто вертится вокруг него. — как ты, любимый? — тихо спросил Краткий юношу, еле сдерживая желание, прямо при всех заобнимать его и расцеловать. — вполне нормально… А как твои дела? Ты ещё работаешь наверно? А как с командировкой? Или она кончилась?.. Тот обнял Кнайфа за одно плечо, стараясь быть как можно ближе к своему избраннику, от чего второй испытывал небольшое смущение и сказал потом: — с-слушай, может в другом месте пообнимаемся? — Кнайф взглянул мельком. — ты стесняешься обычных объятий, неженка? — как словно специально, начал Краткий. — дело не в этом… Забудь… Я же сказал, не надо… Но И-Краткий всё равно обнял его, теперь за оба плеча и зарылся носом в локоны его волос, вдыхая его запах. После же отстранился, снова продолжив свою речь. — да не бойся, я тебя понял. А так, да, моя командировка окончена. — вот как… А чем теперь тогда займёшься? — у меня отпуск в данный момент времени. Вот собственно… Хочу у тебя спросить кое-что, хотя, вопросов чуть больше, но думаю, ты ведь ответишь на них, милый? — смотря какие вопросы, с рамками приличия, особенно это касается тебя. — заметил Кнайф. Тот обнял его ещё сильнее и начал расспрашивать. — ты хочешь вместе со мной провести этот месяц? Можем слетать на море, отдохнуть вместе… Насладиться друг другом вдоволь… Если понимаешь, о чём я… — К-краткий… Я же говорил тебе, в общественных местах такое не обсуждается!.. — так да — или нет? Ты согласен, Кнайфи? — стал шептать парень, своему милому мальчику на ушко. — дай время подумать. — снова будешь томить меня ожиданиями? Как тебе не стыдно а… Я же без тебя буквально схожу с ума… — И-Краткий по быстрому чмокнул Кнайфа в щёчку. — так что, какой твой ответ?.. — отпустишь меня из объятий, скажу! — начал он вредничать. — ответь сейчас… — потом!.. — нееет, сейчас ты ответишь… — аргх… Чтоб ты… Я согласен отдохнуть вместе с тобой. Только отпусти меня, прошу, я уже весь смутился, мне неловко так! — когда ты перестанешь быть таким букой? — Краткий, полностью довольный его ответом, наконец отпустил из своих объятий. Кнайф лишь показывал всем своим видом, что якобы он обижен сейчас на него, и даже отошёл в сторону, агрессивно буркнув: — никогда! Отстань сейчас. Малиновка еле сдержал смех, пытаясь не засмеяться во весь голос, с ответа парня. Лиловый заметил, что они вроде как поговорили наедине, потому сразу подошёл к ним вместе с Курасаном. Тот, до сих пор, как-то странно следил за И-Кратким. — Ёшка, помнишь что я говорил про дополнительные билеты? — задал вопрос парень, смотря прямо в глаза собеседника. — да, помню. Ты решил, что будешь с ними делать? — могу тебя пригласить тоже слетать с нами, если ты хочешь. — о, да я точно не прочь отдохнуть вдали от всего этого. Честно говоря, нервы ведь наши не железны… Ты и сам, думаю, знаешь это. — ответил он И-Краткому. — а что тогда будешь делать с оставшимся билетом? — открыто поинтересовался Лиловый. — я с вами лечу!!! — крикнул издалека Курасан, чем очень удивил самого Краткого, но тот, вовремя взял ситуацию в руки. — как видишь, последний билет уже сам нашёл своего обладателя. Я хотел предложить как раз Кнайфу, что он и с собой кого нибудь может взять, пока такая возможность есть. — довольно невозмутимо объяснил тот. — думаю, так даже будет веселее, если нас на том отдыхе будет больше, чем просто два человека. Пока он и Малиновка дальше трепались о своём, Курасан в это время обсуждал кое-что с Кнайфом: — ты серьёзно с ним летишь на море? — да, я согласился. А что тут такого? — с ним??? — снова зачем-то переспросил Курик. — да, с И-Кратким. — а он не кажется тебе немного странным? — задал самый неожиданный вопрос Курасан, при этом специально посмотрев на Малинового в тот момент. Кнайф пожал плечами, эдак, он так совсем не считает. — а ты не боишься, что он… — Курасан. — юноша перевёл взгляд прям на своего друга. — ты зачем параноика внутреннего включил? Всё же нормально, нет причин для беспокойства. С чего это ты вдруг вообще о нём так думаешь? — потому что, ты слишком часто с ним проводишь время. Кнайф покраснел. — ну а разве не так? — Курасан… Ты начинаешь меня напрягать сейчас даже больше, чем он. Честное слово. Что тебе в нём не нравится? — вежливо было поинтересовался он, но к ним подошли те парни. — так, тут тема поднялась, какого именно числа мы полетим туда. Кто из вас точно будет свободен в следующий понедельник? — озвучил Краткий, обращаясь к Кнайфу, к Курасану и своему близкому другу. — я точно свободен. — ответил Ё без колебаний. — я тоже. — ответил Курик, при этом не отходя от Кнайфа. — хм… Вприцепи, я свободен. Да, точно. Всё равно мне выходить на работу в другое число, и то, под конец этого месяца, как я сам это узнал от начальства выбранной мной компании. — немного задумавшись, с колебаниями ответил Кнайф на вопрос своего парня. — хм… Что же, — Краткий посмотрел на троицу. — тогда решено: мы вчетвером отправляемся на отдых в следующий понедельник! Ведь, никто ничего из вас не планирует менять? — на всякий случай, уточнил Малиновка. Все трое ответили, что нет, никто ничего менять не будет в своём решении, о данном вопросе. — хорошо. Тогда, советую Курасану и тебе, Ё, собирать вещи, всё что вам нужно, уже в воскресенье. Это для того, чтобы не рыться в вещах и не ломать голову над сборами, в момент того, когда нам надо будет спешить на посадочный рейс. Я ведь доходчиво сказал? — он довольно серьёзно посмотрел на Курасана, тот, немного испугался. — как вижу, вы поняли. — хитро улыбнулся. — ну а сейчас, я снова заберу Кнайфа в свою компанию. — он взял в тот момент юношу за руку, как бы уводя за собой следом. И всё бы ничего, если бы не возник Курасан. Он тогда тоже взял Кнайфа за руку, тянул в свою сторону. — Курасан… В чём дело? — спросил Кнайф. — ты, пёстрый — обратился Курик к И-Краткому. — я с ним ещё не наговорился. Оставь его мне. Сейчас же. — тебе? Оставить? — с ухмылкой отозвался Малиновый. — я его достаточно долго не видел, по сравнению с тобой. Вы же, скорее всего видитесь почти каждый день, разве я не прав в этом утверждении? — даже если так, я ещё не всё с ним обсудил. — настаивал Курик на своём. — р-ребят… Я как бы один… Может не надо спорить из-за того, с кем я должен проводить больше времени?.. Курасан и Краткий взглянули на него. Потом переглянулись между собой, обменявшись презрительными взглядами, полными некоего недопонимания. Лиловый тогда подошёл к ним ближе и по тихому разнял надвигающийся, чуть было не случившийся между ними спор. Кнайф поблагодарил его за это, ведь ему совершенно не хотелось, что его близкий друг вляпался в перепалку с И-Кратким, и так же не хотелось, что бы от Курасана получил и сам его парень, хотя шанс в этом чертовски мал, но всё равно. В итоге, Краткий уступил Курасану, и тот увёл Кнайфа за собой, но конечно же, это было не надолго, как вы могли подумать, ведь внутренний собственник И-Краткого никогда не дремлет, а открыто заявляет всем о том, что Кнайф принадлежит только лишь ему, и никому больше, и все его внимание только лишь для него, единственного. Потому, когда Курасан вроде как закончил проводить время с Кнайфом, то Краткий мигом его увёл за собой, предложив своему парню, что можно и у него подождать в гостях того момента, когда в понедельник им надо будет ехать на рейс. Кнайф тогда, почти сразу же согласился, правда сказал, что ему необходимо собрать некоторые вещи, которые находятся непосредственно в его другом доме. И-Краткий сразу всё понял, потому вопросов тут никаких больше не возникло, он терпеливо ждал когда его любимый мальчик соберёт всё необходимое, а только после этого он повёл его к себе в гости с ночёвкой. В воскресенье, когда оба проводили время вместе, всё было довольно-таки хорошо. Кнайф даже не особо много вредничал, что только лишь могло радовать Краткого. Он конечно любит его любым, в разных состояниях, но согласитесь, куда приятнее общаться с тем партнёром, который также ласково себя ведёт по отношению к вам, не так ли? Но вот в сам понедельник, Кнайф словно не с той ноги встал. И проблема даже не в этом, а лишь была в том, что он проснулся намного раньше И-Краткого и хотел уже встать с кровати. Он даже не предполагал, что проснется в этот день намного раньше него, от слова совсем. Именно поэтому, на всю комнату слышалось его истошное недовольство, данным положением этих вещей: — отпусти меня! Я встать хочу! Я не хочу больше спать!.. и вообще, мы можем опоздать с тобой на рейс! А ещё. — Кнайфи — сонным голосом произнёс тот, обнимая юношу руками и ногами, при этом оба были накрыты одеялом. — давай полежим ещё десять минут, а?.. Тот начал вырываться, брыкаться, словно отпихивая парня подальше от себя, продолжая показывать своё негодование: — десять минуточек?! Я тебе сейчас покажу, что значит полежать десять минуточек!!! — чуть ли не заорал Кнайф. — либо ты сейчас встаёшь вместе со мной, либо я тебя покусаю, всего!.. — а потом, осознавая, что он сам только что сказал, дико с этого начал смущаться и резко замолк. А И-Краткий, услышав это, как специально начал делать вид, что не слышит юношу, и вообще он дремлет сейчас. Кнайф терпеливо выжидает две минуты. Тот даже глаз не открыл. Кнайф терпеливо, на сколько это возможно, выжидает ещё некоторое время. Тот снова дремлет, с закрытыми глазами. Проходят последние три минуты, и Кнайф уже не выдерживает. Ему всё равно, спит ли он, или не спит вовсе. Сейчас он его проучит, правда… Сначала надо ведь как-то выбраться из цепких рук Малинового — а это задача сама по себе не такая уж и простая. Проходит где-то пять минут, пока Кнайф ёрзает под одеялом, высвобождаясь из его объятий. После, приступает к своему «зловещему» плану. — сейчас ты поплатишься за то, что не отпустил меня раньше, хотя я настойчиво тебя просил!.. Кнайф скидывает одеяло немного в сторону, с того момента ему открылся вид на полностью обнаженный верх тела партнёра. И-Краткий обычно спит без верха, то есть без футболки или что то на подобии этого, оставляя за исключением на себе лишь нижнее бельё. Да и куда без него, тут никто спорить не станет. Смотря на то, как Краткий сладко дремлет, и скорее всего видит сейчас какие нибудь хорошие сны, Кнайф вдруг задумался… А не получит ли он по жопе, если решится нарушить покой своего любимого парня. Думал он недолго и пришёл к выводу, что терять ему особо нечего. Поэтому… Первый свой укус он нанёс И-Краткому прямо в области плеча, от чего сам Краткий что-то невнятное промямлил. — ах ты так, да. — «очень грозно» произнёс Кнайф. — ну, думаю, теперь тебя следующий укус точно разбудит… Как бы сильно тебе спать не хотелось. Кнайф после этого касается зубами его кожи в области шеи, при этом даже не догадываясь, что его ожидает дальше, а именно — стоило ему со всем недовольством укусить Краткого за шею, как тут же с его стороны, раздалось что-то похожее на стон… — мммххх… Кнайф… Дай поспать… — тот даже открыл глаза, ведь он укусил его достаточно ощутимо больно. Пытаясь выйти из шокового состояния, что он только что услышал от Краткого, тот самый, необычный звук, сказал: — да хватит спать, весь день так проспишь. А вдруг мы опоздаем? — Кнайф… Всё нормально… Если бы мы опоздывали, я бы сейчас не нежился с тобой в кровати, а ты взял, и покинул меня. — с открытым недовольство ответил он. — а мне кажется, мы опаздываем! Вставай!!! — и снова Кнайф со всей силы кусает партнёра, на этот раз в ключицу, и снова слышит со стороны Малинового тот странный звук, несколько неприличный. — аамгх… Кнайф! Раз уж кусаешь, мог бы и нежнее таким способом будить меня. — заметил И-Краткий за ним. — ээээ… Прости, что? А с какого я это должен делать нежно, когда ты до сих пор дрыхнешь?! А мало того, с самого утра окупировал меня всего и вся!!! — начал гнать свои претензии его парень, при этом собираясь окончательно наконец встать с кровати. Но не тут-то было. Краткий тоже поднялся тогда, и сев на кровати, загробастал Кнайфа сразу же в свои руки, от чего второй начал брыкаться, а первого это крайне забавляло. После того, как Кнайф вдоволь нагнал претензий на Малинового, оба направились в ванную комнату, приводить себя в порядок. Ну а после шли на кухню, чтобы как следует подкрепиться перед предстоящим полётом. — знаешь, мне на самом деле понравилось, что ты сделал сегодня. — откровенно произнёс вслух Краткий, отпив немного кофе из кружки, при этом доедая свою порцию сырников вместе с вишнёвым джемом. — фы о фём эфшо? — с набитым ртом спрашивает его юноша, что сидит прям напротив своего парня, за небольшим столом, при этом совершая трапезу так, словно он реально опаздывает, хотя это вовсе было не так. — когда ты кусал меня. Кнайф снова офигел. Прожевав как следует, ответил: — тебе же это не нравится, наоборот. Что произошло, с чего бы? Малиновый на это лишь отвёл свой смущённый взгляд куда-то в сторону, лишь бы Кнайф не стал его и дальше об этом расспрашивать. Ну должны же быть хоть какие-то секреты у него — вот именно, должны. Закончив с трапезой раньше своего мальчика, он покинул обеденный стол и поспешил в комнату, чтобы созвониться с Ё и Курасаном, сказать им, чтобы оба начали выдвигаться уже. Им очень повезло, что аэропорт был не так уж далеко, как им казалось изначально. Поэтому, добравшись до него всего-то то за час с небольшим, их там уже ждали Ё и Курасан. Первый вырядился довольно открыто, верхом у него была сиреневая майка, а на голове была тёмно фиолетовая кепка, низ его составляли коротенькие, летние бриджи, вместо тяжёлых ботинок на их смену пришли светло-фиолетовые кеды, с довольно яркой шнуровкой. Курасан был одет так же по погоде, тёмно коричневая футболка, поверх неё короткая рубашка с укороченными рукавами, тёмно черные джинсы, на поясе красивый ремешок с цепями, низ составляли моднявые кроссовки. Заметив их около стойки, где проверяют чемоданы и сумки на наличие подозрительных вещей, Кнайф тут же поприветствовал их, махая рукой: — мы уже спешим к вам!!! — с лёгкой улыбкой произнёс юноша, что хоть и был одет тоже по погоде как и всё его окружение, но поверх футболки у того всё равно была одета кофта, потому что Кнайф достаточно часто мёрзнет, не смотря на то, даже если погода обещает быть тёплой. Курасан, заметив рядом с Кнайфом Краткого, тут же изменился в лице. До этого он весело болтал обо всём с Ё, а теперь словно помрачнел, а в мыслях думал: «и они серьёзно вместе? Не, я не верю в это, ведь они слишком разные, быть такого не может…». Положив аккуратно свои вещи на специальную дорожку, чемодан и сумку, Краткий вместе с Кнайфом теперь стояли рядом с друзьями. — отлично выглядишь. — заметил Кнайф, осматривая Ёшку. — ооо, спасибо за комплимент, Кнайфи. — Лиловый мягко, нежно улыбнулся тому в ответ. — вы рано сегодня наверно встали, верно? — спросил Ёшка у двоих парней, поправив немного свою кепку. — да, почти проснулись рано… — почему-то шипя от недовольства, ответил Кнайфи. — нет, мы довольно долго ещё спали. — хитро улыбнулся парень, взяв в момент разговора Кнайфа за руку, довольно цепко. От этого взаимодействия Кнайф начал смущаться, ведь они находятся рядом с друзьями. «А нельзя было в другой момент взять меня за руку? Тут очень много взглядов… Краткий» — думал в мыслях кареглазый юноша. — хех, я понял вас. — улыбаясь сказал Ёшка и заметил как Курасан несколько странно смотрит на ту парочку, но значения этому особого придавать не стал. — Кнайф, у тебя всё ещё шрам так и виден, как я вижу… — а, ты про это? — юноша указал на шрам, что располагался на его переносице, чуть ниже, после чего неловко смеясь, ответил. — ну… Это очень давно было… Ещё со времён школы. — Курасан когда услышал это от Кнайфа, то ему стало заметно стыдно. — я сильно тогда подрался, и мне здорово досталось… Поэтому, этот шрам теперь навсегда — на всю жизнь, проще говоря. Но я не считаю это безобразием, скорее несколько наоборот. — даааа~ несколько наоборот… — Краткий тогда подмигнул Кнайфу, от чего второй вконец засмущался. — кхем, да. Кстати, а когда мы сядем в самолёт? — внезапно задал вопрос Курик, стоя рядом с Ёшкой. — хмм. — Ёшка посмотрел время на наручных часах. — довольно скоро. Если быть более точным — через пятнадцать минут будет посадка пассажиров на самый первый самолёт. Кнайф внезапно начал почему-то переживать. Но переживание не было у него беспочвенным, а наоборот — имелся некий фундамент его волнения, что он сейчас испытывал. Довольно робким голосом, он всё-таки решил задать один маааленький вопрос, смотря на И-Краткого. — а… Слушай, Краткий, а нам долго предстоит лететь на самолёте? — порядком, чтобы точно долететь до конечного пункта, около пяти часов. — довольно быстро ответил ему Краткий. — а ты к чему это спросил? — аааа, да так, совсем ничего… Хехех… — тебя что-то беспокоит? Ты можешь сказать мне. — нет-нет, ничего!.. — пряча своё излишнее волнение и беспокойство сказал Кнайфи. — ребят, осталось всего одиннадцать минут! — заметил Курасан. — правда? — удивился Ё. — и куда так время быстро летит эх… Ничего не успеваем. — не время хандрить, милый друг. — обратился Малиновка к Лиловому. — время выходить с информационной стойки и скорее идти к самолёту! — ага… Самолёту… — всё так же нервно смеялся Кнайф, что заметил это уже не только Ё, но даже Курасан, и когда они на него достаточно долго смотрели, пытаясь понять в чём дело, Кнайф постарался больше не вести себя так вызывающе странно. — кстати, а кто с кем сядет? — стало интересно Лиловому. Курасан в тот же момент, как только этот вопрос озвучили, шёл теперь исключительно рядом с Кнайфом, сразу было видно, что его друг точно не против. Но как только это произошло, Краткий начал по тихому ревновать. — видимо, я тогда сяду с тобой рядом. — заметил Ёшка. — я точно не против. — озвучил Малиновый, идя рядом с другом, и всё равно посматривал на Курасана, что шёл вплотную рядом с Кнайфом. Момент посадки прошёл довольно спокойно, ну или почти спокойно… Когда очередь взбираться по высокой лестнице дошла до двоих друзей, Кнайф снова начал нервно смеяться, говоря, что всё точно нормально. Но Курасан и другие уже давно поняли, что его «точно нормально» значило всё с точностью да наоборот. А тем временем, наконец взобравшись по лестнице, и как словно специально смотря вниз, Кнайф опять испытывал приступы паники. Он был несказанно рад, когда они после этого заняли свои места в просторном салоне воздушного транспорта, но всё же, факт того, что им надо будет лететь около семи часов, по правде говоря выбивал кареглазого из колеи здравого рассудка. Даже после небольших инструкций, что озвучила для них стюардесса, этот мальчишка всё так же испытывал панику. Курасан какое-то время смотрел в окно, наслаждаясь приятным видом на небо и облака, прям с самого момента их взлёта. Но потом, он решил всё-таки поспрашивать Кнайфа о его состоянии, ведь ему важно, чтобы с другом всё было нормально. — Кнааайф. Тот нехотя посмотрел на своего приятеля, и было заметно что его кисти рук испытывают на себе сейчас дичайший тремор. — да?.. — с тобой точно всё нормально? Мне кажется, ты что-то скрываешь. — довольно открыто заметил тот. Кнайф хотел было отвернуться от него в другую сторону, но Курасан схватил того за запястье, заставляя всё же обратить на себя внимание. — что происходит? Ты можешь сказать мне? — нет. — коротко и почти безэмоционально ответил Кнайфи. — а вот и скажешь. Я вообще-то волнуюсь за тебя. — да-да-да, знаю-знаю. Но прошу, оставь меня в покое. — тихо сказал Кнайф. — неееет, так дело не пойдёт. Либо ты говоришь, либо я сам докопаюсь до тебя. — не скажу. — робко произнёс Кнайфи, при этом скрестив руки на груди. — ну и ладно… — сделав вид, что обиделся на друга, Курик вновь смотрел в окошко, разглядывая белые облака. Потом его друг вообще отрубился, прильнув к плечу Кнайфа, погрузившись в дрёму достаточно на длительное время. А сам Кнайф в это время думал лишь о том, как бы ничего с самолётом не случилось, пока они летят на нём. Он с детства боится все виды воздушного транспорта, особенно, когда воет сигнализация с оповещением, то всё — это просто конец. Кнайф начинает надумывать себе то, чего возможно даже не случится, но что тут сделаешь раз у него есть предрасположенность к аэрофобии. А особенно мучительными выдались для главного героя самые последние часы полёта. В то время, как остальные успели даже перекусить в салоне самолёта, ему совсем не было до этого дела, от отмахивался тем, что не хочет прям сейчас есть. — осталось всего пол часа, и мы наконец-то сядем! — воскликнул Ёшка, сидя рядом с Кратким. — ты рад, что наш полет почти окончился? Ведь так? — да, конечно. — коротко ответил он, а в мыслях беспокоился за своего мальчика, ведь он не сидит рядом с ним, и точно знать пока не может, как Кнайф перенёс этот полёт на самолёте. Через время, на специальном, большом циферблате начали объявлять минуты, что остались до посадки самолёта. Кнайф уже был весь на нервах, и это отчётливо видел Краткий. Он намеривался поговорить с ним о таком состоянии, когда они уже начинали спускаться, предварительно до этого захватив с собой все личные, необходимые вещи. Но ничего, он сможет обсудить это с ним уже в общем снятом номере, так что Курасан может и подождать другого момента, когда ему предоставится возможность вновь поболтать с Кнайфом. В итоге, Краткий действительно выбрал номер только для себя и Кнайфа, а Лиловый выбрал номер вместе с Курасаном. Но никто из них не ожидал, что их выбранные номера в гостинице окажутся прям напротив друг друга, да и к тому же на одном этаже. Кнайф пребывая уже в общем номере, лежал на большой кровати, свернувшись в клубочек, словно кот. Он до сих пор был обеспокоен, хотя их полёт давно кончился. Но это никак его не успокаивало, поэтому он дальше продолжал себя накручивать, думая лишь о негативе от прошедшего полёта. А ещё он ждал И-Краткого, ведь тот сказал ему, что он отойдёт пока на какое-то время, поэтому ему было вдвойне до сих пор страшно. На самом деле, он так чуть даже не уснул. Раздаётся звук открытой двери и на пороге вырисовывается сам Малиновка, держащий в руках по всей видимости небольшие пакеты. Можно предположить, что он заглядывал в магазин, что так действительно и было. Заметив в какой позе сейчас лежит его парень, Краткий понял, что дело совсем плохо. И если Кнайф не скажет ему, в чём всё-таки дело, он не будет знать как точно помочь своему избраннику, в этой, пока неясной для него ситуации. Положив пакеты на дальний, свободный стул, И-Краткий сразу же подошёл к нему. — ты спишь? Кнайф молчал, как партизан. Никому ничего мы не скажем, да-да. Малиновый внимательно присмотрелся к нему, сразу было ясно, что он просто дремлет, но никак не спит. — Кнайфи, я знаю, что ты не спишь сейчас. Ответь… Кнайф на это лишь демонстративно повернулся в другую сторону, то бишь отвернулся от Краткого. Что ж, видимо надо приступать к плану «Б», раз план «А» не увенчался особым успехом. Малиновый присел на кровать, прям рядом с ним. Кнайф начал прятаться от него, чем доставил ещё больше трудностей в понимании ситуации. Краткий что-то хмыкнул, задумавшись ненадолго. Он рукой хотел дотронуться до него, однако Кнайф начал по тихому ворчать. Это создавало ещё больше непоняток для его же парня. — я же знаю, что ты не спишь. Зачем притворяешься? — отстань. Малиновый пребывал в шоке. С чего вдруг такое обращение? Ух, ещё больше загадок, которые предстоит ему разгадать лично с ним. Краткий чуть подвинулся в его сторону, стараясь быть ближе к нему и слышать обсалютно всё, что он ему сейчас скажет. — Кнайф, я видел твоё состояние в аэропорту. — угум. — безэмоционально ответил юноша. — я знаю, что явно что-то не так. — угум. Краткий ещё подвинулся к нему, собираясь развернуть собеседника к себе. Это получилось довольно легко, ведь Кнайф даже не сопротивлялся. — если ты мне сейчас же не скажешь, что произошло, я буду вынужден получить от тебя информацию немного иным путём. Хочешь так? — я всё равно не скажу. Засмеешь меня. — как обидчивый ребёнок, начал тот говорить свои претензии. — кто тебе сказал, что я буду смеяться над тобой, после этого? — никто. — Кнайф стыдливо отвёл взгляд куда-то в сторону. — ну вот. Так что давай, рассказывай. — настаивал на своём И-Краткий. — нет, отвали. — а, ну, хорошо. Значит ты хочешь по другому, я тебя понял. — одна рука Краткого вмиг заползла под футболку мальчишки, начиная беспощадно щекотать его в области живота. Юноша старался сдерживать свой смех, чтобы не спровоцировать Краткого и на другие действия. Но… Это же было его большой, огромной ошибкой. — ага, весь уже дёргаешься. Я могу прекратить, только скажи мне то, что тебя так беспокоило, хорошо? — н-н-не… — еле-еле выдавил из себя Кнайф, стараясь не засмеяться во весь голос. — угум, я понял. Ещё одну руку добавить? Конечно же да, сейчас. — нисколько не шутив, Малиновый и правда забирается ещё одной рукой под одежду Кнайфа. Тот начинает ёрзать на месте, неистово извиваться, а ещё, теперь не может сдержать свой собственный смех, что его слышно аж на весь номер их комнаты. — п-п-п-прекрати … Хах… Меня пытать!. — жалобно произнёс Кнайф. Краткий добрался своими пальцами до шеи юноши, начав и в том месте проделывать те же манипуляции, то есть — щекотка над Кнайфом продолжалась. Пока тот продолжал извиваться, словно какая нибудь змейка в жаркий, знойный летний день, Краткому же похоже доставляло удовольствие, видеть то, как этот юноша сейчас мучается от его рук. Это не было нежно, нисколько. Реально, как настоящая пытка, пусть даже в виде щекотки. Кнайф уже не мог больше терпеть такого обращения, потому, пришлось всё же сдаться первым. А то, мало ли, что ещё взбредёт этому «мучителю» в голову. — ну что, Кнайф. Ты скажешь, или нет? — одной рукой он так же продолжал щекотать его в области живота, другой испытывал на прочность его шею. — или мне и дальше продолжить, до того момента, когда ты уже даже не сможешь смеяться? А? — прекрати! Умоляю!!! — вновь еле как выдавил эти слова из себя юноша, желая, чтобы И-Краткий действительно прекратил таким способом пытать. Руки остановились. Но хоть и остановились, при этом всё так же находились на местах, где были изначально. Кнайфа это напрягало. — убери, руки. — чуть ли не шипя на него, сказал парень. — скажешь — уберу. — ааааргх, а не то мне будет хуже? Да? — а не то, я продолжу. — на полном серьёзе он донёс до него. Кнайф тогда привстал на локтях, до сих пор ощущая на своём теле чужие ладони, что дико смущало. Он весьма тихим голосом произнёс, ведь та пытка в виде щекотки успела изрядно утомить его. — у меня аэрофобия. — что ж ты сразу не сказал, а? — удивился И-Краткий. — я думал, ты будешь смеяться надо мной, как узнаешь это… — юноша отвёл взгляд от парня, но тот с точностью наоборот, желал не прерывать с ним зрительного контакта. — не надо на меня смотреть… Мне теперь ужасно стыдно!.. сделай вид что ты, не слышал ничего подобного… — он прикрыл своё лицо ладонями. — дурашка, а… — парень мягко коснулся его ладоней, разнимая таким образом в стороны. — я смеюсь сейчас по твоему? — н-нет… Не смеёшься… — стыдливо проговорил Кнайф, смотря прямо на парня. — тебе очень страшно было, когда мы совершали долгий полёт? — ну как страшно… Внутренняя, дикая, безостановочная паника… — признался он ему. — в следующий раз я буду сидеть с тобой рядом, так и знай. И предупреди об этом своего друга. Мне ещё не хватало, чтобы с тобой что-то случилось. — Краткий чмокнул его в лоб, слегка убрав мешавшую чёлку. — а сейчас ты как себя чувствуешь? Кнайф тогда подвинулся к нему и слишком откровенно заявил. — устало… Уже не так страшно… Мы ведь на земле… И ещё немного ужасно, потому что кое-кто пытал меня! — чуть ли не крикнул он. — ну-ну, тише Кнайфи. Подумаешь, помучал тебя немного. Что в этом такого? В ответ на его фразу прилетела прямо в лицо подушка. — хей, что я такого сказал? — опешил Краткий. — сам догадайся!.. я обиделся на тебя, отстань. — до этого хоть Кнайф и подвинулся к И-Краткому, но теперь он делал вид, что не замечает его. — ну прости, виноват. — ты признаешь свою вину? — Кнайф посмотрел на него. Вместо слов, Краткий лёг рядом с парнем, обнимая его за талию обеими руками и тихо смеясь. — что смешного?! Говорил, что не будешь смеяться, а теперь угараешь! Я снова на тебя сейчас обижусь и не буду с тобой даже разговаривать!.. — да-да, верю-верю, не будешь разговаривать. Неженка ~