Ломать

      — Не молчи, пожалуйста.       Трость верно отсчитывает каждую секунду глухим стуком по скрипучему полу, ноющему под натиском свирепой метели. Книги из замëрзших рук тяжело падают обратно на полки, и Пугод ни на секунду не задумывается об этом. Иногда он забывает, что не может нашептать что-нибудь невзначай, что сможет немного облегчить жизнь в одно мгновение, почти как дуновение ветра. Похоже на зависимость, когда без перчаток пальцы скользят по воздуху в поисках той самой комбинации, но консоль не поддаëтся. Не здесь.       — Божественная ломка, — Модди лишь констатирует факт. Выглядит потешно, когда приятель хоть на секунду может вздохнуть живым воздухом, не тем кислородом, который душит смертных напряжением и концентрацией силы. Пугод жаждет этой силы порой слишком сильно. Настолько, что уже даже не помнит о своëм договоре, не думает о распирающей рëбра эссенции внутри себя. Чужая бесконечно холодная ладонь у горящей груди лишь доказывает, какое безумие иногда может кипеть внутри человека. Человека ли?       Оба не уверены насчëт этого. Больше нет.       Неадаптар вполне чëтко дал понять, что будет вынужден запечатать всë кричащее и обезумевшее далеко в душе Пугода, и тот добровольно согласился, потому что это звучало весело, интересно. Захватывающе. Что-то, что даст наконец непосильный вызов для возвышенного взора.       Ну, это был крайне разочаровывающий опыт. Ноль зачарованных яблок из десяти.       — Ты много о себе возомнил, — Приходится отложить трость к стене и выпустить собственные руки из горящих цепей консоли, только чтобы поймать идеально прилетевшее яблоко. Самое обычное, красное и невероятно смертное, как и всë вокруг. Во рту оно не отдаëт горечью металла и не даëт мнимого ощущения вседозволенности. Оно не такое. Пугод хочет не такое, — Переходишь границы.       К слову, яблоко летело целенаправленно в голову.       Над таким нельзя смеяться, даже если бы оно отняло лишь половину сердца.       — А ты ломаешь рамки приличия, — То, как Пугод ходит из угла в угол в облике тени, очень забавит на самом деле, — Пощади Неадаптара, бога ради. Он старается, ладно?       — Бог мëртв, — Равнодушно, почти с обидой, но Чат даже не помнит как выглядят эмоции на лице у его друга. Сервер стирает эти воспоминания слишком настойчиво. В любом случае они умеют договариваться, не так ли?       — Пожалуйста, скажи мне, что ты улетаешь завтра же, — Модди отмеряет лишний грамм светопыли. На всякий случай. Ему всë равно мешает надоедливый, крайне набожный безумец, которого он зовëт своим другом. Очень опрометчиво так думать, но всем так наплевать, что можно поклясться на собственной жизни. Пугод нависает со спины, в скучающем жесте наклоняя Чату голову в разные стороны, без особого энтузиазма разглядывая, словно в первый раз.       Книги у него очень скучные, если честно.       Дом уже и так перевëрнут вверх дном, потому что кое-кому никак не найдëтся занятие по душе. Так объяснялся сам Пугод, но тут и думать не надо, без того ясно, что он ищет источник магии.       Было бы интереснее, если бы Модди стал таким же приближëнным, но этого пока не светит. Не в ближайшем будущем, по крайней мере. Это сложно. Держать на себе сервер будет уже слишком.       А потом он вспоминает, что Пугод каждый тик ходит под тяжестью собственного величия в виде нескольких миров. Он должен быть ужасающим, но на его лице только тьма. Такому смертному не дозволено смотреть в лицо святого. Даже если он считает себя большим, чем какой-то смертный. Модди всегда умел договариваться.       — Не дождëшься, — Голос дрожит под давлением административных оков. Попытка заговорить божественным тоном не увенчалась успехом. В конце концов, любой окажется хоть каплю заперт в этом мире. Жаль. Хотелось немного припугнуть Чата раскатом грома в его голове, даже если он давно привык. Даже если звонкий голос уже отбит в череп раздражающим свистом. Рядом с Пугодом находиться всегда трудно. Его ауру чувствуют все, несмотря на попытки Неадаптара скрыть эту силу.       Любой может стать таким. Главное – попытаться, но даже так величия трудно достичь. Смотреть на Модди с высокомерием вошло в привычку.       — Я знаю, что если улечу раньше времени, то ты выиграешь у Жирафа два стака пороха, — Приевшаяся манера речи пробивается сквозь защиту сервера, разбивает блокировку на осколки. Теперь он не говорит своим голосом. Он не говорит вообще. За него это делают верующие, эхом выкрикивая за ним следом. Ужасающе, на самом деле. И от того, как сильно дрожит воздух, немного ломит кости. Слишком сложно, и похоже на энергетической всплеск, сравнимый со смертью Эндер-Дракона.       — Завтра за тобой прилетит дирижабль, — Отпихнуть Пугода от себя кажется невозможным заданием, но тот сам увиливает, стоило только упомянуть о пересадке, — По южной линии, я прав?       — Ты портишь мои планы, — От раздражения искрятся ковры, и Модди крайне горд за себя. Как обычно. Он разворачивается от стола, чтобы проводить горящую светом фигуру на первый этаж. Ему кричат снизу: «Если бы не ты, я бы получил половину!»       — Дай угадаю, тебя встретят в двадцать первом порту? — Это уже превращается в глупую словесную перепалку, чего допустить нельзя, но Модди очень самоуверен. Настолько, что не замечает летящую банку слëз гаста. Всë равно ловит еë, но это было очень близко. Пугод это знает. Он немного злится. Играет на руку, — Успокойся, нам по пути. Подкинешь до развилки с западной линией?       Ответ не заставляет долго себя ждать, но даже так, в голове очень ненавистно и ядовито кричат чужие голоса.       — Что я за это получу?       В этом весь Пугод. Выгода важна всегда, даже если порой делаешь другу поблажку. Всë равно собирается сделать это без проблем, даже если им обоим придëтся незаконно улететь из порта. И, честно, он готов сделать это даже без адреса. В пустоту. Сделать из себя ещë один мир? Нет. От одной только мысли тело ломается. Снова.       — А по-дружески? Ну давай, ты же любишь меня, ну Пакет, я не хочу лишний раз тратиться-..       — Я тебя терпеть не могу, — Уставший вздох без единой капли облегчения. Система пытается придержать божество внутри, и от этого голова болит неимоверно.       Неадаптар правда старается, но даже так код ускользает из его рук. Код Пугода горит так свято, что все начинают забывать, что вообще-то администратор всегда сильнее в своëм мире. Они на одном уровне? Пожалуй. Но разница в опыте играет особенно большую роль. Утомляет.       — Конечно, но я ведь люблю тебя, — Пугод старательно избегает попыток Чата прижать себя к нему.       — Не говори так, — Божественный голос затихает на некоторое время в действительно мягком смехе, потому что в мыслях вопит административное сообщение с просьбой не ломать сервер своей силой. Собственная недосказанность очень заземляет. Неловко вновь чувствовать себя человеком спустя столько лет пребывания в божественной форме. На секунду даже можно увидеть его лицо. Улыбающееся, лучистое. По праву святое.       Пугод ничего не может с собой поделать, а Модди отказывается давать зачарованное яблоко. Хватит уже этой ломки по энергии.       Они всë равно пропадут из системы завтрашним утром, когда метель утихнет. Неадаптар лишь вздохнëт спокойнее.