Цвет Смерти

*** Не дышит. Регулусу не нужно было прикасаться к телу девушки, сплошь покрытому синяками и усеянному криво сросшимися порезами, в попытке разбудить; не нужно было искать пульс под бледной, почти прозрачной, как горный хрусталь, кожей; не нужно было ощупывать испачканную яблочным джемом шею или подносить руку к искусанным губам в слепой надежде различить не заметное глазу дыхание. Он знал — как волшебники знают каждую шероховатость на своей закадычной подруге-палочке, — что теперь ее нет. Она труп. И он ничего не сделал, чтобы этому помешать. Эванс — Поттер — не была ни его подругой, ни знакомой. Мерлин свидетель, они даже ни разу не говорили tête-à-tête . Но разве она заслуживала смерти? "Грязнокровки нам не ровня, lionceau." Регулус перевел взгляд на пепел у своих ног. Сюрреалистичное зрелище. "Наш Лорд знает, что делает. Блэки готовы идти вровень с тем, кто так же горячо жаждет процветания нашего народа и Магии, как и выходцы из чистокровной элиты." Оговорка Матери долго не давала ему покоя ни во сне, ни на яву. Она же и стала первой и основательной опорой его последующих — кошмарно изнурительных — исследований. Регулус кончиками пальцев поддел притаившуюся на шее тяжелую цепь. Выходит, и без уничтожения крестража можно избавиться от монстра. Но какое заклинание использовала Эванс? Ему казалось, он перебрал все, вплоть до самых Темных. Поттер, она Поттер. Регулус вздохнул, в бессилии потирая красные, раздраженные глаза. - Опять слезы? Спустя столько лет ты все такой же плакса, Реджи. Ноги ослабли, и он с хриплым скулежом шарахнулся в сторону двери. Сириус вот-вот будет здесь, нужно спешить. Брат — человек эмоций, он не будет ждать и выслушивать жалкое, бессвязное лепетание недоПожирателя ни в торжественный день ухода из одной, нежеланной семьи, ни в горестный, при потере новой, подходящей и любимой. Детский плач, словно Ошеломляющее в спину, подействовал на него безотказно. Не в силах сдвинуться с места, Регулус медленно — чересчур медленно — обернулся. Как он мог забыть о ребенке? — Тише, enfant , прошу. Хорошие, очень хорошие люди скоро заберут тебя, обещаю, — мальчик не умолкал. Он смотрел на свою мать и ревел. Ревел так, словно в его силах было до нее докричаться. Сердце Регулуса болезненно сжалось. Он, игнорируя внутренний голос паники, осторожно подошёл к колыбели, — Хочешь, я поклянусь своей путеводной звездой? Не совсем Непреложный, но зато волшебнее! К тому же лишь Блэковская прерогатива… Только пожалуйста, успокойся. Умей он пользоваться Патронусом, и жизнь была бы значительно проще. Детей всегда приводят в восторг Светлые создания, что уж говорить о милых зверушках. У Поттеров оно наверняка получалось. И какое только счастливое воспоминание они могли использовать, когда потеряли столько друзей и родных? Как не отчаялись и не сдались, когда знали о Пророчестве? Как они вообще нашли способ убить Темного Лорда? — Джеймс?! Регулус приоткрыл рот в немом визге, вплотную прижимаясь к деревянным прутьям. Чертов Поттер-младший! Он буквально отдал свой шанс на спасение, на жизнь в липкие руки неблагодарного выродка. Теперь ему не избежать Смерти. Он гневно зыркнул на неумолкающего ребенка. Холодные мурашки пробежали по спине, стоило мальчику перевести на него мокрые, полные отчаяния глаза. С полуразрушенного первого этажа раздался вопль ужаса и боли, но Регулус больше его не слышал, равно как и скрип прогибающихся под торопливыми шагами лестничных половиц. Мир сузился только до них двоих. Он и ребенок. Глаза цвета Авады. Регулус бы назвал их чарующими, не возненавидь он раньше любые оттенки зелёного. Глаза цвета Смерти. Возможно, это очередной незатейливый знак Судьбы? Смерть давно ждёт его, манит костлявыми руками, срывает когтями слабые вздохи. Регулус знает, что после пещеры он изменился. Неуловимо, не заметишь, если сам не ощущаешь лёгкие, искусно сплетённые иллюзии. Змеиный шепот в ушах, медовая вязкость неозвученных проклятий на языке, темная вуаль на мыслях. Но сильнее всех — изводящая слабость. Зелье и медальон — страшная смесь даже для сильного волшебника. А Регулус таким никогда не был. Он не змея, хоть и притворялся одной из них в серпентарии. На самом деле Регулус восприимчив к ядам. Когда Сириус шумно входит в комнату, с разлохмаченными волосами и безумным взглядом, Регулус готов не ко всему, нет, но ко многому. Знает, что несмотря на сковывающий ледяными путами страх, он будет бороться. Пока не уничтожен медальон, Регулус не имеет права умереть. Un contre le monde . И, пошатываясь на том же месте, где пару часов назад стояла величайшая ведьма столетия, Регулус с тоскливой улыбкой выставляет вперёд —наставляет на брата — потемневшее от Черной магии древко волшебной палочки. Изнуренный взгляд пересекается с дикой, необузданной бурей. Да, у него нет выбора. И он победит, как это сделала не безликая Эванс, не замужняя Поттер, но как могла только горячо любящая мать. Он не даст брату убить себя, но не из-за эгоизма или страха, а ради блага всего мира.