Предначертанный путь

Пушистые снежинки кружились в воздухе и постепенно укрывали всё вокруг белоснежным ажурным покрывалом. Шумная толпа разновозрастных детей задорно перебрасывалась снежками. Взрослые спешили кто куда по украшенным к Рождеству улицам, иногда неуклюже поскальзываясь на заледеневших участках тротуаров. Маринетт, закутавшись с ног до головы в плед, подаренный родителями, увлечённо наблюдала за происходящим за окном. – Какао для моей героини, – раздался из-за спины приглушённый голос. – Не замёрзла? Маринетт приняла из рук Луки красную в чёрный горошек чашку, вдохнула сладкий аромат напитка и взглянула на парня глазами, полными безграничной любви. – Спасибо. Мне тепло, но теперь будет ещё лучше, – улыбнулась девушка. – Не скучай без меня, ладно? Обещаю, я быстро. Отдам заказчику гитару и сразу домой. Не могу же я отказать человеку который решил подарить кому-то из близких музыку. Куффен поправил плед, сползший с одного плеча, заботливо поцеловал девушку в макушку и поспешил на заснеженную улицу. Маринетт махнула Луке рукой в ответ на его воздушный поцелуй и поудобнее устроилась на широком подоконнике, насколько позволял её заметно округлившийся животик. Девушка отпила сладкий горячий напиток и, наблюдая за вальсом снежинок, погрузилась в недавние воспоминания о её жизни с человеком, чью фамилию она теперь носила. После признания Маринетт о беременности в голове Луки мгновенно сложился пазл. Стало ясно, что вынудило героиню отказаться от участия в битве за камни чудес. Разумеется, Куффен, как ответственный и безгранично любящий мужчина, отчитал Дюпен-Чен за неоправданно высокий риск. Одно дело умолчать об интересном положении, и совсем другое, игнорируя явные сигналы организма о критическом истощении, рваться в бой. Лука понимал, что если бы не та злополучная потеря сознания в саду у особняка Лилы Росси, его возлюбленная не остановилась бы и без оглядки ринулась навстречу более грозным опасностям. Парень был благодарен Алье Сезар, взявшей ситуацию в свои руки. Находчивая журналистка смогла и обезопасить лучшую подругу, и выполнить долг. Наверное, так и поступают настоящие друзья. Маринетт грела пальцы о горячую чашку и вспоминала, как сыпала аргументами в свою защиту, но Куффен, игнорируя любые её доводы, хмурился и укоризненно качал головой. Но слишком долго злиться на беременную любимую он не смог. – Надеюсь, у нашего ребёнка будет побольше благоразумия, чем у его отчаянной матери, – вздохнув, проговорил Лука и коснулся живота Маринетт. Она накрыла его руку своей. – Ты будешь хорошим папой. Я уверена, – шепнула Маринетт, смахивая непрошенные слёзы и осознавая, какой чувствительной она стала на фоне ожидания малыша. Лука тоже был готов дать волю эмоциям в объятиях любимой, но вместо этого он отстранился от смутно понимающей, что происходит, девушки. Куффен ушёл в спальню, а когда вернулся, опустился на одно колено перед Маринетт и раскрыл перед ней бархатную коробочку, которую, как потом признался, спрятал незадолго до празднования годовщины отношений, едва не обернувшейся трагедией. Сверкнуло кольцо, украшенное рубином. Тишину в комнате нарушало только перешёптывание радостных квами, дружно выглянувших из шкатулки. – Уверен, я буду хорошим мужем. Ты согласна? – прошептал Лука, одаривая любимую взглядом, полным надежды. Маринетт потянулась к его ладоням и осторожно приняла из них коробочку с украшением. Сияющие переливами грани красного камня завораживали. Точь-в-точь цвет костюма Леди Баг. Любуясь кольцом, девушка даже не заметила, как глаза застелила пелена слёз. – Согласна, – только и успела шепнуть разволновавшаяся Маринетт, не до конца понимая, с чем именно соглашается – то ли со скорой сменой фамилии, то ли с тем фактом, что этот белозубо улыбающийся парень и вправду станет лучшим мужем на свете. Горячие слёзы градом потекли по щекам. Лука прижал девушку, согласившуюся стать его невестой, к груди и зашептал ей на ушко ласковые слова. Маринетт лишь кивала, но даже не пыталась остановить поток слёз, льющихся от счастья. Спустя два месяца девушка официально взяла фамилию Куффен. Вслед за скромным домашним предложением руки и сердца последовала уютная свадьба в кругу родных и друзей. Маринетт любила вспоминать торжество, ведь в этот день герои воссоединились вновь, но повод был куда более приятным, чем битва с потерявшей над собой контроль и завладевший камнями чудес Росси. Маринетт улыбнулась воспоминаниям, отставила пустую чашку и снова сфокусировалась на происходящем за окном. Ей хотелось как в детстве натянуть забавную шапку с огромным помпоном и долго прыгать с разбегу в сугробы под радостный смех друзей, а потом отогреваться дома под мамин чай с лимоном и папину ещё горячую выпечку. Но сегодня мадам Куффен могла себе позволить разве что наблюдать за чужими забавами. Однако девушка вовсе не жаловалась на свою судьбу. Она стала супругой верного друга, сумевшего мудростью, заботой и обаянием покорить её сердце. Она уже знала, что ждёт дочь, и поздними вечерами, когда Лука засыпал, часто размышляла, на кого малышка будет похожа. Она вернула воспоминания юности и вновь обрела друзей. Она сохранила за собой роль спасительницы Парижа. Народ по-прежнему скандировал имя Леди Баг на праздниках, посвящённых героям. Она была спутницей хранителя и безмерно гордилась Лукой, потому что отлично понимала, насколько тяжела эта ноша. И боялась она лишь одного – что в один из дней их размеренное существование нарушит кто-то из Ордена хранителей и призовёт Луку для очередной миссии. Но пока ничего не предвещало беды. Маринетт окончательно вынырнула из размышлений, когда увидела в конце улицы знакомый автомобиль. Лука припарковался возле дома и поспешил к любимой. – Я вернулся! – раздался голос из прихожей. Девушка тут же вышла навстречу мужу и обняла его, вдыхая полной грудью морозный воздух. – Уже соскучилась? – Угу, – кивнула Маринетт, стягивая с шеи супруга шарф, который заботливо связала своими руками. – Давай скорее обедать! А то до вечера не успеем всех поздравить. Весь день прошёл в радостных встречах с близкими людьми. Первым делом Маринетт и Лука направились в пекарню родителей девушки. Поздравив их и прихватив коробки с угощениями, они заехали к Анарке Куффен, Джаггеду Стоуну, Джулеке и Роуз. Поздравить с праздником Алью и Нино лично в этом году не удалось. Они взяли отпуск и рванули в Австрию, чтобы встретить Рождество на горнолыжном курорте. Сократить расстояние и поговорить с лучшей подругой помогла видеосвязь. Наконец с поздравлениями было покончено и уставшая от поездок по городу Маринетт, переодевшись в милую пижаму с изображением оленя, забралась на диван под любимый плед. Солнце давно скрылось за горизонтом, но улицы освещались яркими вывесками и светящимися праздничными украшениями. Лука приглушил свет в гостиной, включил гирлянду на ёлке и присел рядом с женой. – Будешь? – он протянул ей несколько мандариновых долек. – Подожди. Дай лучше руку, – попросила Маринетт, откидывая плед. – Кажется, ты повторяешься, – улыбнулся Лука, но послушно придвинулся ближе. Маринетт, игнорируя ухмылку мужа, положила его ладонь на свой живот и вгляделась ему в глаза. Тот молчал, ощущая рукой лишь тепло кожи своей любимой. Но вот пальцы Луки дрогнули. Он, не веря до конца собственным ощущениям, восхищённо посмотрел на улыбающуюся жену. – Это то, что я думаю? Она что, пинается? – И ещё как! – просияла от радости Маринетт. Словно в доказательство её слов малышка вновь коснулась места, где Лука держал ладонь. Ему хотелось плакать и смеяться одновременно, подхватить жену на руки и закружить её в воздухе, осыпать родное лицо поцелуями, рухнуть к её ногам и шептать слова благодарности лишь за то, что она рядом. Он и подумать не мог, что эти лёгкие пиночки – первые движения их ребёнка, которые он смог ощутить, вызовут такую бурю эмоций. – Моё лучшее Рождество, – прошептал Лука, увлекая Маринетт в трепетный поцелуй, на который она ответила со всей своей нерастраченной нежностью, что долгие годы копила в своём сердце для него.