С приветом по планетам

Какое у вас самое идеальное утро вашего воскресенья? Говорят, что некоторые любят выспаться подольше, проснуться, нежась под ворохом одеял на мягкой прохладной простыне. Некоторые за активный образ жизни. Они встают, бодро принимают душ, и бегут на пробежку, после которой, как самые современные люди своего века, идут деловито в кофейню за матчей. Другие с утра пораньше опустошают кредитки, слоняясь в приподнятом настроении по торговому центру. А еще миллиону долбанутых людей, от которых Мин Юнги свою голову в петлю сунуть хочется, вдруг приспичило в девять утра на своих автомобилях в центр города ехать. — Что за хуйня? — агрессивно долбит ладонью по рулю мужчина, опуская стекло и высовывая свою черную шевелюру на волю. Впереди образовалась пробка. Самая настоящая пробка из кучи машин, застрявших на узенькой дороге, ведущей в район Каннам. Это не та пробка, которую Юнги должен сейчас засовывать в какого-нибудь симпатичного омегу, которого он подцепил вчера в клубе. К сожалению, нет. Он вчера, как воспитанный человек, приготовил себе ужин, прочитал пять страниц книги (большее не осилил), и отрубился, потому что утром у него важная встреча. Важная встреча! — Доброе утро, господин Пак, — ставит на динамик свой сотовый альфа, выглядывая в зеркала, чтобы не стукнуть позади плетущийся мерседес. Этого еще ему не хватало. — У меня такое чувство, что ты опаздываешь, Юнги, — раздается в динамике басистый голос альфы. Мин щурит нос, матерясь глухо. Выруливает за белый автомобиль перед ним. — Ваши чувства вас не подводят. Я застрял в огромной пробке по дороге в Каннам. Думаю, что я опоздаю, — смотрит на циферблат Юнги, закусывая губу. У него еще ровно час, но это просто ничтожное время, чтобы добраться до места встречи. — Извините, я правда не предполагал что в воскресное утро всем приспичит куда-то ехать, — вздыхает Мин, валясь на спинку сидения. Юнги озирается. С двух сторон его зажали крохотные жуки с женщинами средних лет за рулем. Ну куда они едут утром? Он в такой жопе, если подумать. Специально ради него его начальник, который живет далеко за границей, прилетел со своей семьей, чтобы проверить, как тут Мин Юнги с его филиалом в одиночку справляется. Альфа к этой встрече пять дней готовился. Вчера даже маску для лица купил, чтобы посвежее выглядеть. Один хрен. Он сейчас своим внешним видом Фредди Крюгера напоминает. Такой же агрессивный и жаждущий убивать. — Ладно, Юнги. Будь осторожен на дороге. Я знаю, что там пробка, мой сын тоже застрял. — Правда? — вытягивает удивленно лицо Юнги. — Да, он тоже собирался подъехать к нам на завтрак. Я бы вас познакомил. Но он очень злой, и кажется, развернулся обратно. Юнги горделиво выпрямляет спину. Его начальник, не самый последний человек в Сеуле, хотел познакомить его со своим сыном. А сын его единственный, по слухам, симпатичный омега с красивыми глазами и шикарной фигурой. — Я думаю, что у нас еще будет время с ним познакомиться, господин Пак. Вы же на две недели здесь. Пусть лучше возвращается домой сейчас. На дороге очень опасно. Альфа на том конце соглашается. — Хорошо, я буду ждать тебя в ресторане. Юнги отключает звонок, и ноет громко вслух. Ему так хочется по газам дать и прям по машинам поехать. Ну какого черта здесь происходит? Альфа стучит пальцами по рулю, сомкнув губы. Таранит взглядом впереди плетущиеся машины, и зубами скрипит. Прямо перед ним маневрирует белая хонда. За рулем огромный альфа, матерится и материт всех в округе из своего опущенного окна. С ним в перепалку вступает другой альфа, сидящий за машиной напротив. Они начинают орать во весь голос. Юнги напрягается. Впереди рассасывается дорога, и одна полоса полностью освобождается. Однако, прямо перед его черной блестящей панамерой встали два быка, которые повыскакивали из машин и собираются бодаться. — Сука, блять! Сядьте в машины и дайте мне проехать! — опускает окно Юнги, крича благим матом. — Заебали, пиздитесь в другом месте! Двое огромных альф даже не обращают на него внимания. Мин Юнги на взводе. Мин Юнги хочет застрелить кого-нибудь из револьвера. Чуть правее раздается глухой тихий смешок. Юнги, нахмурившись, поворачивает голову на звук. В ряду справа от него стоит белый шевроле последнего года выпуска. Блестит так, будто бы ее только что выкатили из салона. За рулем расслабленно, дуя от скуки губы, сидит парень, с легкой ухмылкой. На глазах солнечные черные очки, уста блестящие от прозрачной помады. Он подпер подбородок рукой, закинул локоть на опущенное окно. Юнги с интересом оглядывает машину. Неплохая. И водитель, явно омега, тоже неплохой. — С ваших губ прямо яд брызжет, — смеется парень. Мин Юнги смотрит прямо перед собой, сжимает руль до белых костяшек. Два мужика дерутся, орут, но прекращать не собираются. Альфа на самом деле не хотел ему отвечать. Думал тактично промолчать, но слова сами изо рта выскочили. — Ты вообще кто? — кидает свирепый взгляд альфа. — Захлопнись. Омега с оскорблением брови поднимает. — Извините? — Извиняю. Теперь не контактируй со мной больше, и так все раздражает. Альфа откидывает затылок на сидение, глубоко выдыхает, пытаясь успокоиться. Так, ему нельзя нервничать. — Пошел нахуй, грубый хрен, с тобой контактировать опасно для жизни. Заражусь еще идиотизмом. Юнги глаза распахивает в полнейшем шоке. А этот омега за словом в карман не полезет. Ответил так ответил. — Ну, от меня идиотизмом только если, а вот от тебя, — альфа демонстративно оглядывает шевроле с ухмылкой. — Наверное, целый венерический букетик соберется. Омега за соседней машиной в изумлении смотрит на альфу. А с виду он ему показался даже милым. Пак Чимин никогда в жизни так не ошибался. — И с чего такие выводы? Моя машина ущемила твое альфье эго? Я, между прочим, на нее честным трудом заработал. — Сосать тоже труд. Чимин раскрывает рот. Альфа, как последняя сучка, без особого энтузиазма поднимает стекла машины, чтобы не слушать в отместку слова оскорблений и проклятий. Пак матерится. В особенности, себя материт, что вообще свою задницу с утра пораньше поднял ради какого-то отцовского коллеги. Нужно ему это? Он просто хотел показаться отцу включенным в работу. Хотел доказать, что его правда дела компании интересуют. Ведь оно так и есть. А теперь, стоит в долбанной пробке, которой ни конца ни края нет, и умирает от того, что ударить кого-нибудь хочет. Так его еще какой-то левый уникум помоями облил на ровном месте. Ох, этот Сеул и его коренные жители. Пак хмурится, заглядывает в чужую панамеру. Машина этого альфы еще дороже его собственной. Она начищена, блестит на солнце. Он с нею, вероятно, как с любовью всей его жизни носится. Салон кожаный отполирован. Даже через окно видно что внутри ни пылинки. Соседний ряд внезапно пустеет. Чимин и не заметил, как эти два дерущихся кабана по машинам разбрелись. Настолько его задел этот альфа. Он сейчас ни о чем, кроме как об оскорблении думать не может. А Юнги в этот момент бдит за каждой машиной вокруг. Он видит приближающуюся пустоту на соседней полосе, следит за машинами, включает по правилам поворотник, аккуратно объезжает хонду, и теперь остается лишь этого омегу объехать. Мин дает газу, пытаясь проскочить, но вдруг слышит громкий глухой стук и его кидает вперед, как будто бы кто-то тяжелый дал смачного пинка под зад. Сердце падает в пятки. Альфа поднимает голову, тут же пальцами ощупывая лицо. Живой. Медленно голову поворачивает и ничего, кроме испуганных глаз, похожих на копейки, не видит. — Пиздец. Приехали. Юнги вздыхает громко. Этот день не мог быть ужасней. Но определено стал. Альфа отстегивает ремень безопасности, и выпрямив плечи, выходит из машины. У Мина сердце болело за каждую царапину на любимом автомобиле, и теперь оно вообще останавливается, когда он на задней двери видит огромную вмятину, как глубокий кратер от упавшей ракеты, которая с другой планеты прилетела, чтобы покарать альфу за его грехи. У откинутой назад шевроле всмятку весь бампер. Это Юнги еще легко отделался, если сравнить. Альфа пальцами проводит у подбородка, массирует переносицу, подсчитывает убытки и ремонт. Поднимает глаза, а в салоне белого автомобиля видит лишь вцепившегося в руль омегу, явно не осознающего до конца, что он натворил. Мин Юнги медленно подходит, стучится в стекло, заглядывая. — Тук тук, блять. Есть кто? Стекло медленно опускается. На него таращатся два виноватых карих глаза. — Я вас не заметил. Правда. Мин задумчиво поднимает голову. Перед ним три полосы, забитых автомобилями, сигналящими кто бы громче. Как можно было блять кого-то перед носом своим не заметить? — Просто скажи, что твой ебырь тебе права купил, и мне легче станет, правда. — Но я учился, как положено! — протестует омега. — Где, блять? В школе незрячих? — взрывается альфа, ударяя крышу машины ладонью. Чимин закусывает губу, хмурясь. Нервно отстегивает ремень, на ходу выскакивая из машины. — Знаешь, что? Никто не давал тебе права оскорблять меня, даже если я и виноват. — А вот тебе какой-то идиот права все-таки выдал. На мою голову. — Пошел нахуй! Я больше ни слова не скажу без своего адвоката! — Чимин вздергивает подбородком, и толкает плечом альфу. Юнги головой мотает. У этого омеги еще и адвокат имеется. Точно с депутатом каким-нибудь трахается. Альфа оглядывается за спину. Минуты идут, а он застрял на этой мертвой точке и сдвинуться не может. Пак Чимин, сложив руки на груди, оглядывает хаос, который он натворил. Черт бы побрал эту встречу отца. Как же он жалеет, что вообще куда-то поехал. Юнги ослабляет галстук, закидывая его за спину, вышагивает взад вперед, раздумывая. — Так, ладно, — выставляет руки он. — Дай номер своего мужика. Я с ним решу, что дальше делать. Чимин хмурится. — У меня нет мужика! Или со мной решить проблему альфа не может? — отвечает. — Сексист ебучий. — Че сказал? — делает агрессивно шаг вперед Юнги. — Я сказал, что ты ебучий сексист. Вот, что я сказал. Еще раз повторить? — так же делает шаг вперед, сомкнув губы. Они стоят друг напротив друга, готовые наброситься. Юнги ведет взглядом по пухлым губам. У этого омеги стальные яйца. И Мин Юнги даже как-то удивлен и горд, что такие люди еще не перевелись у них в стране. Он бы хотел иметь такого же парня, который бы никогда ни при каких обстоятельствах не дал себя в обиду. Альфа дышит глубоко, отступает, понимая, что омега наверняка не подает виду, но внутри все же напуган. Юнги выше на пол головы, крупнее и злее в сто крат. Он обходит парня, кидает взгляд на его волосы цвета сахарной ваты, и садится на бампер своей машины. — Есть два пути. Либо решаем на месте, либо вызываем легавых. — Решаем на месте? — заинтересованно спрашивает омега. — Ну, это когда я сажусь на задние сидения своей машины, ты заскакиваешь следом, потом у меня сосешь, и мы расходимся кто куда. Чимин в шоке рот раскрывает. — Ты за кого меня принимаешь? — вскрикивает. — Совсем ахуел? — Шутка, — ухмыляется альфа. — Сколько? — Чимин нервно встряхивает волосами. — Ну, двадцати минут достаточно. Это у меня вообще от настроения зависит, а так я долго могу. Пак ногой топает от злости. — Я про деньги, придурок! — А, ты про деньги, — смеется Мин. С каких пор эта ситуация стала его веселить, а не злить, альфа не понял. Но так до одури приятно видеть, как это горделивый петушок лицом в ярко-алый красится, просто кайф. — Ну, моя малышка стоила мне триста двадцать четыре миллиона вон. — Я не просил тебя выебываться. Я спросил про сумму ремонта этой вмятины, — указывает пальцем. — На панамеру запчастей не продают. Только целиком менять надо. Чимин в шоке глаза раскрывает. Влип, так влип. Альфа в душе смеется в припадке. Не разбирающийся в автомобилях омега его забавляет. Вероятно, любой другой бы его возненавидел. Но этот парень со своими наивными глазами, но дерзким характером, запал в душу. Юнги оглядывает его с макушки до пят. На теле сидит идеально выглаженная рубашка, на ногах узкие, обтягивающие упругую попку, брюки, на запястье дорогие часы, в ушах круглые серьги с бриллиантами. — Так что решил? Чимин все своими шестеренками в голове обдумывает. — А отсосать еще можно? Альфа глазами хлопает, оглядывается за спину, опасаясь, что их мог кто услышать. Ждет, выжидает, что омега заднюю даст. — Мне сейчас не до шуток. — Но я не шучу. Юнги на самом деле задумывается, в свои черные волосы ладонью ныряет, взъерошивает. Потом с бампера встает, заднюю помятую дверь машины открывает. Подыгрывает, ведь омега явно блефует. — Прошу, — указывает рукой Мин с улыбкой. Чимин свои мокрые губы облизывает, хмурится, нос потирая. Подходит к машине, нагибается, салон изнутри оглядывая. Потом выпрямляется, вдыхает побольше кислорода, и пальцем указательным в грудь альфы тычет, толкая внутрь машины. Юнги чуть головой не ударяется, когда его в свой собственный автомобиль чуть ли не силком запихивают. В машине тесно и жарко. Альфа вздрагивает, когда парень громко дверь захлопывает и быстро пальцами к ширинке на брюках Юнги припадает. — Эй, эй, стоп. Я же шутил, — пытается с возгласом остановить. Чимин никогда с альфы так быстро ремень и брюки не стягивал. Сам в полном шоке сейчас. Но признаться, это даже заводит. — Давай закончим все по-быстрому, — шепчет Пак, сгибаясь в пояснице, и нависая над охуевшим от ситуации лицом. — Насчет ремонта, это была шутка! Я найду запчасти сам, я... Ох, блять, — к горлу стон рвется слишком быстро. Да и весь этот омега какой-то очень быстрый. Юнги даже вздохнуть не успел, как сейчас в одних боксерах белых сидит, а этот облизывается, и присасывается к нему, как настоящий кровопийца. «Пиздец» — раздается в отголосках разума альфы. Пути Господа неисповедимы, это Мин Юнги сегодня на своей шкуре испытал. Он должен прямо сейчас со своим шефом в ресторане сидеть, работу обсуждать, а сидит полуголым в машине, в километровой пробке с сексуальным омегой на бедрах, который из него собирается душу высосать. Омега причмокивает, закусывая губу мужчины, ерзает попкой, зарываясь пальцами в его черные волосы. — Тебя как зовут хоть? — отрывается пьяным взглядом Юнги. — Пак Чимин, — тычет носом в щеку омега, лизнув языком мокрые губы. — А тебя? — Мин Юнги. — Хорошо, Юнги. Есть хоть капля желания мне помочь? Или так и будешь истуканом сидеть, как девственник? Альфа в себя приходит. Понимает, что затянувшийся блеф этого парня, уже не шутки. Омега реально собирается его в его же машине трахнуть. — У тебя точно нет альфы депутата, который меня потом за углом в подворотне ебнет? — Нет, — смеется Пак, разрывая слюну между ними. — Боишься? — Предпочитаю не уводить омег из семьи, — жмет плечами в ответ. Чимин щурится, губу закусывая. А грубый хрен уже не такой уж и хрен, если с другой стороны посмотреть. — Муж есть? Может, парень? Юнги отрицательно головой мотает, как на допросе. Только вместо фонаря – два зорких карих глаза. — Кредиты, ипотека? — Выкупил квартиру в прошлом году. Кредитов никогда не было. — Один в семье? — салон кожаный скрипит под натиском двух тел. — Младший брат в универе учится. — Английский знаешь? — В совершенстве. — Ебнутый бывший, который захочет тебя вернуть, имеется? — Че? Чимин улыбается сладко, убирает прядь черных волос с глаз, и вновь припадает к губам. Юнги будто бы сейчас сдохнет в этом салоне с идеальным омегой на своих бедрах. И как же он чертовски рад, что эту тонировку когда-то наклеил. А ведь когда-то он всех матом в автосалоне крыл, за то, что стекло тонировали без его ведома. Видимо, судьба все сама за него решила тогда. — Такой твердый, — шепчет Чимин, проезжаясь задницей по члену альфы со стоном. — Хочу его на вкус попробовать. Можно? Альфа себя из ступора выводит, дергает парня за рубашку, целуя мягко за ухом, облизывает мочку и не сильно закусывает. — Для тебя все, что угодно, — опускает пальцами кромку боксеров, наблюдая, как Чимин на колени сползает, целуя сначала горячими губами сквозь ткань. Если член большой, то номер дам, и еще себя дам на следующей встрече, размышляет Пак. Чимин одним рывком стягивает белье, закусив язычок с интересом. Срывает ткань, будто бы подарочный бант с нового автомобиля с воодушевлением. Глаза блестят, а руки сами к органу тянутся. Большой. И красивый. Юнги запрокидывает голову, впуская пальцы в пряди волос омеги. Сжимает сильнее, бедра вскидывая. Горячий поцелуй опаляет бедро, а потом Мин падает в какую-то глубокую яму, из которой он бы никогда не хотел выбираться. Омега берет в ладонь половой орган мужчины, большим пальцем массирует уздечку, круговыми движениями заставляя пресс Мин Юнги сжаться. Обводит пальцами венки, наслаждается видом симпатичного, стоящего ровно только для него, члена. Альфа громко стонет, вбирая в кулак все больше волос. Опускает голову только для того, чтобы умереть от картины перед глазами. Чимин движет головой ближе, и языком на пробу мажет по головке. — Сука, какой у тебя горячий ротик, — толкается навстречу Юнги. — Как же хочется тебя трахнуть. Чимин прислушивается, и выдыхает. Наконец альфа дал своим демонам волю. Он уже подумал, что запал на альфу, который из тех, кто монаший обет принял, и столбом во время секса лежит. Омега проводит языком вдоль ствола. Солоноватый вкус отдается приятностью в горле. Дует умело на мокрое место, наблюдая как Мин Юнги стонет. И берет полностью в глотку. Альфа скулить хочет. Теперь он тех, кого осуждал, понимает. Он бы этому малышу не только шевроле, дом на колесах купил бы, если понадобилось бы. — Возьми глубже, — раздвигает ноги Юнги, давая полный доступ к члену. Если захочет откусить и зажарить, то это у омеги явно получится. — Да, вот так. Пак со слезами на глазах кашляет, выпускает изо рта орган, чтобы вдохнуть воздуха, но толком не успевает. Юнги, схватив волосы, заставляет его член чуть ли не полностью заглатывать. В животе у омеги взрываются бабочки. У самого между ног уже водопад Ниагары. Терпкий феромон альфы распространяется в воздухе, заставляет поджаться, и проситься, ластиться, как кошка в брачный период. Щеки с внутренней стороны уже стерлись, слюни текут. Альфа не соврал, что меньше двадцати минут не умеет. По подсчетам омеги, уже бесконечность прошла с тех пор, как он начал сосать у незнакомого альфы. — Помоги себе тоже, крошка. Губы красные, опухшие, наверняка напоминают своим видом два красных фонарных столба. Чимин морщит носом. Как он пойдет сейчас на встречу? — Давай, я хочу посмотреть, как ты кончаешь, — рычит Мин, без передышки толкаясь. Чимин этому властному голосу повиноваться лишь хочет. Тянет вспотевшую ладошку к своим классическим брюкам, дает свой рот в распоряжение члена Юнги, сам расстегивает бляшку, что та звенит, и ныряет ладонью к своему небольшому, но не менее твердому органу. Минуты мелькают в блестящих глазах вспышками. Салон машины весь пропах запахами омеги и альфы. И это только с ума сводит. Распаляет желание. Страсть, что разгорелась, как пожар в сухой листве, доводит до исступления. Чимин сейчас сам себя своей же ладонью ласкает, а еще дает нанизывать свой ротик на чужой член, который вообще в первый раз видит. Но почему удовольствия столько, будто его во время течки мучали долго, и наконец желаемое дали? Пак хочет этого альфу изнасиловать. И сам от своего же желания пугается, глаза распахивая. Юнги, облизывая высохшие губы, тоже чуть щурится. Замедляется, заметив изменения в настроении партнера. — Что такое? — хриплым голосом спрашивает альфа, убрав упавший зефирный локон с глаз молодого человека. — Твой член такой вкусный, — мажет языком по органу омега. — У меня сейчас внеплановая течка начнется. Юнги удивленно смеется, зубы обнажив. —Эм-м, спасибо? — встряхивает потными волосами. — Моему члену еще никто не отвешивал комплименты. — Правда? Мин кивает. Этот омега ему башню конкретно двинул, что все встречи с начальством позабылись, как страшный воображаемый сон. Куда он вообще собирался ехать? — Такой сладкий, — чмокает губами Чимин, — Как конфетка. Юнги смущенно глаза прикрывает. — У меня течка на следующей неделе. Поможешь мне с ней? Альфа хлопает глазами, как последний дурак. Неужели, он в автомобильной пробке нашел себе пару? Это будет уникальный случай. Хотя, что он в будущем расскажет своим детям? Малыши, ваш папаня мне отсосал, а потом все закрутилось завертелось? — Конечно, помогу, — соглашается. — Только и ты мне сейчас помоги, иначе я взорвусь от количества накопившейся спермы. Чимин охотно улыбается, и припадает своим ртом вновь, опускаясь им почти что до паха. И минуты хватает, чтобы под чавкающие звуки слюны, кончиться как человек. Огромный наплыв какой-то вселенской энергии и тепла подступают к горлу. Юнги скулит, как побитая собачонка, изливаясь в рот омеги густым семенем. — Вау, — падает голова альфы на изголовье сидения, а в мыслях он будто бы с реактивным ранцем за спиной все планеты разом облетел. Так хорошо. Чимин от одного вида мужчины следом кончает в сжатый кулачок, и утыкается лбом о голое бедро Мина, дыхание восстанавливая. — Я тебе больше ничего не должен? — разлепляются мокрые от слез ресницы. — Только если курсы психолога из-за втоптанной в грязь самооценки. Опустил ты меня полчаса назад лихо. Чимин глушит смешок, подбирая под задницей ноги. — Я просто был зол. Не обращай внимания. И ты, кстати, был не лучше. Тот еще говнюк. — На минуточку, я всегда такой, — смахивает с губы Чимина каплю белой консистенции альфа. — Тогда мне стоит тебя перевоспитать? — И какие у тебя методы перевоспитания? — Плетка и наручники. Нравится такое? — щурит глаза Пак, хихикая. Юнги в ответ смеется, выпрямляя ноги с хрустом в спине, когда Чимин наконец вылазит у него из-под ног. Стонет от затекшей поясницы, крутит шеей. Уже не так молод, чтобы сексом в машине заниматься. Альфа наблюдает за парнем. Тот видит валяющуюся пачку влажных салфеток на переднем сидении, без спроса их берет, тратит чуть ли не половину на себя, даже любовно как-то меж бедер Юнги вытирает. Потом вытряхивает из целлофанового пакета пластинки витаминов, которые альфа купил вчера в ближайшей аптеке от дома, и закидывает туда остатки их бурного знакомства в виде испорченных салфеток в сперме. Завязывает пакетик, и торжественно его откладывает, глубоко вздыхая. Сам падает на кресло, закидывая ноги в белых носочках на изголовье водительского сидения. Юнги косится. Этот омега ведет себя так, будто бы его уже тысячу лет назад заприметил, обхаживал, и добился наконец своего, безымянный палец окольцевав. — Ладно, можешь не спрашивать. Я свободен завтра вечером. Можешь позвать меня в ресторан, но я не люблю морепродукты, для информации, — рассказывает, как в порядке вещей Пак. — У тебя было желание в другую страну перебраться? — Да не сказал бы, мне и здесь хорошо. — В любом случае, у нас еще куча времени обдумать этот вопрос, да? — улыбается ярко Чимин. Юнги кивает. До него сейчас вообще тяжело информация доходит. Альфа переводит взгляд на свое запястье. Там часы его швейцарские до боли въелись в кожу, оставив красные полосы. Часы. Мин подскакивает на сидении, ударяясь макушкой о потолок автомобиля. — Сука! Моя встреча! — альфа за считанные секунды застегивает ремень, выпрямляет ноги и выскакивает на улицу. А там пустота… Машины спокойно едут по полосам, объезжая их место ДТП, не сигналя, и абсолютно понимая, что шевроле всмятку еще долгое время с места не двинется. А пробка рассосалась, как-будто бы ее и не было вовсе. Чимин выскакивает следом. Бросается к своей машине, находя внутри свой сотовый с миллиардом пропущенных от отца. — Ну пиздец, блин, — топчет недовольно по асфальту омега. — Чимин, мне ехать надо срочно. У меня встреча с боссом назначена. Что с твоей машиной будем делать? Омега испуганно пожимает плечами. Он правда в такой ситуации впервые в жизни, и как бы не приспособлен к тому, что с разбитым автомобилем дальше делается. — Хорошо. Моя на ходу. Давай оставим пока твою машину здесь, я вызову эвакуатор. У меня есть знакомые с автосервиса. Единственное, тебе нужно будет их подождать. — Нет, — махает руками Чимин. — Можешь подкинуть меня, там мой отец мне поможет. Юнги кивает, бросается к своему багажнику, выуживая оттуда красный конус, который завалялся еще со временем покупки машины. Ставит перед машиной омеги, чтобы окружающие видели и объезжали. Чимин тоже быстро роется у себя. Хватает телефон, ключи и документы, захлопывая двери. С места панамера срывается с рыком, как пантера черная готовится к прыжку диким зверем. Пак рядом с водительским сидением сидит, въедается ногтями в салон, пристегивается от греха подальше. Кидает взгляд на альфу, грызущего губы, напряженного и взвинченного до предела. Он хоть и сексуально выглядит за рулем, но пугающе и агрессивно до чертиков. — Что, прям важная встреча? У тебя собеседование? — пытается расслабить накалившуюся обстановку омега. Машина на скорости пролетает по мосту, петляет по рядам, Юнги всех без совести подрезает. — Нет, не собеседование, — вздыхает громко. — Да бля, мой шеф с отпрыском приехал. Они вообще не из Кореи. Чимин глаза щурит, внимательно слушая. — А откуда они? — Я не в курсе, если честно, — жмет плечами, останавливаясь на светофоре и нервно постукивая пальцами по рулю. — Тебе в какую сторону? — А тебе? — Мне в ресторан японской кухни возле центрального торгового центра. Омега распахивает глаза так широко, что они кажется, выкатятся из орбит и по своим важным делам пойдут. — И мне туда. — Тебе точно там пойдет? Давай я закину куда нужно, если не далеко. — Н-нет, мне как раз туда и нужно, — как рыбка, не умеющая говорить человеческим языком, лепечет Пак. — А как твоя компания называется? Юнги хмурится, выжидая секунды долбанного светофора. Дает по газам, когда вспыхивает зеленый. — Кинтек. А что? Сердце падает в пятки. Пак Чимин уставился на альфу, как умалишенный и глазами хлопает. Нет. Не бывает таких совпадений в жизни. Он же не в тупом американском кино. Но название компании отца, которую он сам когда-нибудь унаследует, Чимин знать горазд. И нужно быть придурком, чтобы таких очевидных вещей не заметить. Омега должен был сегодня с ним в ресторане познакомиться? Ну что ж, познакомился. Только немного при других обстоятельствах. — Ты опаздываешь, да? — Ну, блять, вообще на десять утра встреча планировалась. Господин Пак мне все внутренности вывернет. Пиздец. Чимин оторвать своего лица с глаз Юнги не в силах. Десять из десяти. Попадание в яблочко. Омега валится с глубоким шоком на сидение, массируя переносицу. — Ахуеть, — шепчет. Он только что сосал член сотрудника своей же компании, с таким напором и горящими от желания глазами, будто бы ему всю последующую жизнь вообще к членам запретят прикасаться. И Чимин задумывается. Он, черт возьми, не знает, хорошо ли ему от этой свалившейся на голову информации, или плохо. — А ты куда едешь? — Я еду к отцу. У нас встреча с нашим директором филиала. — Так ты из состоятельной семьи. Твой отец бизнесмен? — тянет слова альфа, прикладывая в зеркале аккуратно свои волосы. — Да, у отца компания. Ты знаешь, я вообще не местный. Ну, я с семьей переехал, когда мне было двенадцать. — Не замечал у тебя другого диалекта. Ты из Пусана или Тэгу? — Я из Японии, Юнги, — открыто намекает омега, таращась во все глаза на него. — Серьезно? — машина альфы останавливается на парковой зоне. Юнги оглядывается, аккуратно паркуясь. — Юнги, мне в тот же ресторан, что и тебе, понимаешь? Альфа выходит из машины весь впопыхах, зажимает у себя подмышкой папку с различной документацией и счетами, и кидает взгляд на ресторан, рассматривая вокруг машину своего шефа. — Правда? Вот это совпадение. Чимин идет вслед за альфой. — Ты тупой? — вскрикивает почти у входа, топая грубо ногой. Нет, этот человек притворяется. Юнги останавливается внезапно. Чимин выдыхает расслаблено. Слава Богу, дошло наконец-то! Мин медленно разворачивается, подходит к омеге, выуживает из папки свою визитку и протягивает парню. — Извини, я правда спешу. Ты сосешь лучше всех на свете, Чимин, хотя сначала мне показалось, что ты с приветом, и я надеюсь, что мы повторим это еще не раз. Ты мне смску отправь на мой номер, я тебя вечером наберу, обещаю, — берет в руки ладонь омеги Юнги, нежно целуя тыльную сторону. Лицо омеги надо только видеть. — И куплю шампанское и огромный букет роз, как положено. Договорились? — альфа отпускает ладонь, и бежит в ресторан. — Все! Жду сообщение! Чимин остается один посередине крыльца, как какой-то последний придурок. Это же надо быть таким тупым? Серьезно? Омега хмурится, и кипятится, как чайник. Рывком открывает дверь ресторана в азиатском стиле, игнорирует юношу на входе, вскидывая ладонь, и проходит внутрь, оглядываясь. — Юнги, ты издеваешься? — вскрикивает на весь зал, благо, что занято только пару столов. Альфа глубоко кланяется высокому мужчине, сидящему за столом на возвышенности, сыплет извинениями, и глаза распахивает, когда слышит свое имя. — Чимин, сынок, почему ты не отвечал на звонки? Мин Юнги жмурит глаза. Брови ползут выше, и он с лица своего шефа медленно взгляд на омегу на входе переводит, у которого дым из ушей. Че? — В-ваш сын? — тычет пальцем в Чимина. — Мой, родной, чей еще, — улыбается крупный альфа средних лет, прикладывая к губам бокал с виски на дне. — А вы знакомы? Пак Чимин головой мотает, и хочет себя по лбу ударить. Как же долго до этого Мин Юнги все доходит, первоклассник бы понял. — О, да, папуля. Мы с этим альфой еще как знакомы.

The end