Не всегда наказание, это легкий выговор

В комнате было темно, понять какое это было время суток было очень сложно. Невысокий мужчина сидел за рабочим столом, в кресле, перебирая в руке небольшой металлический шарик. Послышались гудки. —Ты где шатаешься?! Ты когда должен был выслать мне свои наработки?! Уже как неделю назад. Почему еще ничего нет?! Я тебе разрешил остаться в чужом поселении, хотя мы, блять, договаривались! — голос звучал грубо и властно, хоть он и кричал, но это не сильно мешало. —И-извините меня, я все сейчас же все вышлю, н-но он-но нем-много не гот-тово. —Ооооооо, ну раз так, то я жду тебя через час у себя, будешь за все отчитываться, я как раз хотел с тобой поговорить. Если ты конечно не хочешь случайно лишиться руки или стать трансвеститом. Понял меня?! Ухмылка была слышна даже через динамики. Что сильно напрягало писателя, в то время как он стал судорожно собирать свои вещи, стараясь попасть к начальнику как можно быстрее, мало ли что сделает с им этот наблюдатель, они и так делают много мерзости, в плоть до убийств. Не повезет еще и опоздать, когда он в ужасном расположении духа. На улице моросило и холод пробирал до костей, постепенно наступала осень, хоты в городе ее выдавало только понижение температуры, так как деревья были огромной редкостью. Мужчина шел, укутываясь в легкую курточку, что одел в спешке, не замечая того что она была почти как ветровка. Хотя сейчас очень сильно жалел, что не потратил лишнюю минуту на поиск новой. Уже вечерело и на улице зажигались фонари. Свет от них отражался на мокром асфальте, создавая атмосферные блики. Еще пара поворотов и он будет на месте. Зайдя в здание он огляделся, оно было в богатом районе, что было неудивительным, зная сколько у него денег, учитывая то, что он смог нанять одного из лучших писателей Алло-Терры. Зайдя в саму квартиру он огляделся, все было сделано дорого и со вкусом, хотя он все еще не до конца понимал, зачем приглашать его сразу на дом, если можно было обсудить все где угодно, да же в том же ресторане. —Эм, здравствуйте? — разуваясь проговорил писатель, все еще осматривая коридор. —О и тебе привет, пошли за мной— с дикой улыбкой проговорил только что пришедший в коридор мужчина. —А, п-почему именно к вам домой? Вы могли выбрать множество других мест, А вы пригласили меня именно сюда. — голос слегка подрагивал, показывая легкое напряжение. —Поверь, мне есть о чем с тобой побеседовать— заходя в свой кабинет проговорил мужчина. Усевшись на свое кресло, за рабочим столом, он показал рукой на еще одно посадочное место. —Ну т-так? Что случилось? — в голове проносились мысли, их было огромное количество. Голова судорожно придумывала отмазки на то что он успел натворить. Труп? Шпионничество за Хейли? Хотя откуда ему знать об этом? Тогда что? Что он… —Дейв. —П-подождите что? Это шутка какая-то? О свет, а я уже за переживал. —Почему же, напротив— мужчина встал, обходя писателя и складывая свои руки на его плечи, начиная их сжимать. — Мне мно-о-огое не понравилось. Начиная с того что вы непристойно себя вели, заканчивая тем что вы ходили туда, куда вам ходить не полагалось. Не так ли? —Что? Вы о чем? Я не очень понимаю. — скосить под дурочка не получиться, даже не думай. Эрнест был резко опрокинут на стол и прижат к нему. Хоть сам наблюдатель был ниже, но вполне справлялся с писателем. Тот был щуплым, совершенно не выбираясь на свежий воздух, месяцами а то и годами не выезжая на природу, да и полностью отсутствующий режим, который исчез еще несколько лет назад, давал о себе знать. Вечное сидение за бумажками и нескончаемой писаниной бесповоротно обрубали все варианты нарастить мышечную массу вновь . Раздался звонок телефона и Кавински поспешил на него ответить, так и не выпуская поэта. —Да, открыто, входи, все готово. — вызов был сброшен, а телефон положен в задний карман джинс. —Ты же скинул наработки? — на вопрос последовал кивок и заказчик улыбнулся —Ну хоть че-то от тебя есть прок. — в комнату постучались. Дверь открылась и в нее зашёл комиссар, в явно приподнятом настроении. От него послышался смешок, на то в каком положении оказался сейчас «О смелейший покоритель дамьих сердец». —Э-эй, ты, помоги мне, ты не видишь. — надежда выбраться проскользнула в голове, но резко была оборванна. —Столько всего ты наговорил мне про то, что в моем поселении нет умственной деятельности, хотя сам не можешь понять столь очевидные вещи. Ты действительно думаешь что я, придя сюда, договорившись с Винсом, рассказав ему о том, какую хуйню ты натворил, стоя здесь и не предпринимая ни каких действий по твоему «спасению», действительно резко сорвусь и побегу к тебе, лишь по твоему зову? Не смеши меня, даже лошадь будет умнее. Винс, я очень тебе благодарен, ты можешь… —Проблем нет, ты мне уже много где помог, так что я тебе верю. Надеюсь ты принес с собой все что хотел, если нет то в том шкафу, на второй полке все для стандарта и наручники в придачу. Если понадобятся, а я пожалуй удалюсь, мне еще читать то что он начертил там у себя. Мужчина вышел из комнаты закрывая за собой плотно дверь, оставляя писателя в шоке и непонимании. Комиссар сел на диван, смотря как медленно и верно происходящее доходит до поэта. Писатель же в свою очередь быстро расслабился, приходя в себя и осознавая что простой комиссар ему ничего не сделает, а если и сделает, то он его засудит, пф, зря он переживал. Сколько то надумать успел, а ничего из этого правдой не оказалось и не окажется… Возможно. —Хахахаха, комиссар, чего же вы сидите? Вообще понять не могу и зачем нас здесь закрыл Кавински? —Хм, а можно вам задать вопрос? Зачем вы следили за Хейли? —Что? Зачем мне за ней следить? Да и откуда бы вам это знать? Кажется я раскрыл что то вам не хотелось бы отдать правоохранительным органам империи? Хах, что же вы тогда мне тут пытаетесь угрожать? Думаете я вас не сдам? Писатель противно рассмеялся, на пятках разворачиваясь и проходя вглубь комнаты, возвращаясь через пару секунд. Теперь уже встал старший, аккуратно заходя за спину невнимательной особы, доставая огромный фиолетовый меч, подставляя его к горлу, наклонившись к парню, что был заметно ниже. Тот начал дрожать, то ли пытаясь осмыслить происходящее и справиться с переизбытком эмоций, то ли уже осознавая что будет. —Э-Эй, мужчина, в-вы хоть понимаете с кем связались?! Да я вас зас-сужу! — голос звучал крайне неуверенно, хотя он и пытался выдавить из себя что то серьёзное, но связки дрожали, оповещая что писатель все же боится, причём очень сильно. —Оу, солнышко, ты кажется так и не понял в каком положении оказался. Кавински мой друг, он не раз прятал тела, я в этом уверен на все сто, так что если твое тело найдет оттрханым во все щели и с перерезанным горлом, где то в подворотней, то мы единогласно скажем, что играли в карты у него дома. Не советую сейчас так сильно выебываться, а то целостность твоего тела сейчас вдруг резко начала находится под угрозой. — на лице показалась маниакальная улыбка, которую было плохо видно боковым зрением. У писателя подкосились ноги, хотелось просто убежать отсюда, уволиться и писать свои рассказы где нибудь на краю АллаТерры, подальше от этого сумасшедшего. —П-пустите меня! Вы хоть знаете кто я? Да я вас. Да я вас засужу! Да вас сотню раз сотрут! И н-на награды не посмотрят! Д-да как вы смеете! Ч-что вы делаете?! Отвал-лите от меня! К-как вы смеете мне угр-рожать?! Младшего толкнули на пол. Писатель приземлился не очень удачно, разодрав себе ладошки и колено на костюме, поежившись и прошипев от боли, начиная потихоньку отползая от потенциальной угрозы. Комиссар подходил, медленно и осторожно, наступая очень тихо, как профессиональный убийца. Парень судорожно дышал, не сразу догадываясь что в квартире есть еще кто то, кого можно было бы позвать на помощь. От поэта раздался крик, призывающий прийти и спасти его. —Кавински, Господин Кавински, помогите, п-пожалуйста. П-помогите! П-помогите мне… —Солнышко, ну чего же ты? Не уж то думаешь что он тебя услышит? Хотя даже если и услышит, то не придет, кроме твоих наработок, ты ему не сдался. А из твоих каракуль, уж поверь, Рая что то да сделает, и поверь, с ее мировой литературой в базе данных, она напишет не хуже тебя, да и быстрее это будет, да и дешевле. Так что проигрываешь. —Ч-что? Н-нет, он меня з-здесь не оставит! —Ты так уверен? —Д-да! Сильные руки комиссара швырнули хилого паренька. Тот ударился головой о ближайшую стену, с испугом в глазах смотря на сумасшедшего комиссара аграрного поселения. Достаточно мускулистая нога наступила ему на бедро, а пальцы вплелись в волосы, схватив их, волоча того по полу и забрасывая на стол, что находился в этой комнате. Расстегнув ширинку, мироходец достал свой давно стоящий колом член. Ладонь потянулась к щеке, размазывая по ней слезы, просовывая их в рот. —Ну что, маленькая сучка, давай оближи их, ты же не хочешь что бы тебя порвали? — писатель начал судорожно облизывать пальцы, понимая что уйти от того кто в несколько раз сильнее не получиться. —П-пожалуйста, н-нен-надо, я с-сдел-лаю все что вы хот-тите, у-умол-ляю н-нет… — по щекам писателя потекли слезы с новой силой, тело дрожало настолько что создавалось ощущение что оно бьется в судорогах. В сознании проплывали картинки того как писатель поливал грязью главу поселения. Что было бы если бы он не оскорбил тогда его? Сейчас бы, скорее всего он лежал дома, наконец отправив это треклятое сообщение. Штаны стянуты были быстро, оставляя их где то на лодыжках, что не позволило бы быстро убежать писателю, который запутался бы в своих же брюках. По его щекам продолжала бежать влага, образуя новые мокрые дорожки от слез. Пальцы изо рта были вынуты по прошествии полуминуты, и уже подставлены к анусу. Вошли сразу два пальца, не особо церемонясь, разрабатывая стенки наспех, не дожидаясь послания с выше, о готовности партнера. Комиссар вошёл в почти неподготовленное тело, начиная двигаться медленными но резкими движениями, натягивая писателя на член, который можно было прощупать рукой, которая лежала на талии, если изогнуть почти повинующуюся куклу в виде Эрнеста, под достаточно сильным углом, прижав его к своей груди. Снизу слышались стоны и всхлипы, приятные ощущения от того что старший попадал по простате не как не перекрывали те болезненные ощущения от каждого толчка. Боль продирала до костей, добираясь до кончиков каждого нерва, хотелось рвать и метать, но ноги не слушались, двигать ими не получалось, они слишком сильно дрожали. В холку укусили, оставляя глубокий кровавый след, который заживет точно не в этом месяце. На глазах оставалась пелена от слез, что все еще бежали из глаз. Крики затихли. Голос был сорван, а сил не оставалось. Слышались лишь редкие мольбы, о том что бы старший прекратил или был хоть капельку нежнее. —Хахахаха, ну что же ты, соловушка, чего же не поешь? Столько же уверенности было в начале? Комиссар сделал еще несколько глубоких толчков, изливаясь вовнутрь и выходя из писателя, смотря на картину перед собой. На столе теперь лежал парень, лет двадцати пяти или двадцати восьми, с прелестно смотрящейся в данном положении попкой из которой вытекала прозрачно-белая сперма, капающая на черный с желтыми полосками костюм писателя, который в свою очередь, пытался вытереть слезы, размазывая их по всему красному и заплаканному лицу. Сам же автор сия картины подошёл сзади, улыбаясь и шлепая по упругой заднице поэта. —Ну что же ты, солнышко? Не грусти ты так, все же было хорошо, я же не убил тебя как планировал. Младший среагировал достаточно быстро, вставая со столешницы и натягивая на себя штаны, прикрыв свою наготу. Спустившись на пол, он садится в угол между столом и стеной, закрывая лицо руками и начиная рыдать в захлеб, намочив при этом слезами свою форму АллаТерры, его шляпа давно сползла, валяясь где то на полу. Комиссар садится на диван, набирая смс кому то. Кавински зашёл через пару мгновений, получив сообщение. —Ого, даже не ожидал от тебя такого Дейви-и. — с сарказмом проговорил наблюдатель. —Да, да, да, все это очень мило, но вопрос в другом. Сможешь инсценировать его смерть так что бы тело не понадобилось. Не кто же теперь не может отследить жителей по модулям. — с улыбкой произнес мужчина, доставая свой меч и осматривая его на предмет царапин. — И да, книгу я вышлю тебе ближе к вечеру. —Хохохо, даже так? Будет тебе смерть, но не забудь, с тебя тогда книги. А и вот что, не забудь расплатиться— проговорил владелец мастерской, улыбаясь и смотря на Дейва.