Не романтичные истории

- Запомни, - повторила она. – Магия – это Хаос, Искусство и Наука. Она – проклятие, благословение и прогресс. Все зависит от того, кто, как и с какой целью пользуется магией. Анджей Сапковский – «Кровь эльфов»

      И, хотя это должно было случиться – и все знали об этом – первый выпавший снег стал сюрпризом. Встав в одно утро, чтобы взять дров с поленницы, я открыла дверь – и увидела тонкий-тонкий, почти прозрачный снежок, тихо ложившийся на порог и землю. Из рта вырвалось облачко пара, а плечи обхватил колючий холод.       Седрик вышел из-за дома, держа в руке лопату. Либо он уже вернулся из леса, либо и вовсе туда сегодня не забирался. Заметив меня, застывшую на пороге, он улыбнулся, качая головой.       - Не бойся, luned, это ещё не настоящая зима, - и я с непониманием уставилась на него. Эльф улыбнулся шире. – Уже к обеду вся изморозь стает. Пока не минует Саовина, настоящая зима не наступит.       - Саовина, говоришь? – и, плотнее запахнув шаль на плечах, я перевела взгляд на чуть прихваченные снежком ветки ближайшего куста. – И когда же она наступит? Эльф подошел и, приобняв за плечи, повел внутрь дома. Дыхнуло       жарким, особенно с улицы, теплом. Сам он прислонил лопату к стене, занялся очагом. Я присела рядом, наблюдая за ним.       Андрей ещё спал, и мы перешли на шепот.       Седрик разворошил угли и подвесил на крючок над очагом небольшой котел с кашей. Пока он её грел, я достала тарелки и поставила их на стол.       - Так что это за Саовина? – повторила вопрос, не поднимая глаз от ложек.       - По нашему календарю, - тут мне понадобилась минута с небольшим, чтобы понять, что под «нашим» календарем он подразумевает календарь эльфов, а не всего здешнего мира в целом, - это конец старого года – и начало зимы. По календарю людей он приходится на конец октября - начало ноября.       - Вот как, - сказала, а потом, с запозданием поняла: конец октября. Хэллоуин. День всех святых. Тридцать первое октября.       «Мой день рождения», - и едва не хохотнула: вот уж никогда бы не подумала, что отмечать его придется не в компании родственников, когда попытки отца прочесть тост за мое здоровье то и дело перебиваются смс-ками и звонками от друзей и однокурсников, подшучивающих, что кого-то в этот мир точно притащили эльфы, если он умудрился родиться в такой особенный день.       Ну, что ж, узнай они, куда я попала, то количество шуточек в мой адрес возросло бы до астрономических масштабов – это точно. Унесенная призраками, загостившаяся у фей и всё тому подобное. Ага, и каждый бы соревновался в остроумии.       - О чем задумалась? – спросил Седрик, и я помотала головой, отгоняя мысли в сторону.       - О том, что у меня скоро день рождения.       Эльф вскинул брови, явно удивленный моим откровением. Опустил взгляд в сторону котелка. Помолчал.       - Так ты родилась в Ночь Саовины? – спросил он каким-то странным, особым тоном, точно это многое объясняло. Видимо, как и у всех народов, у эльфов тоже были свои представления о том, что в особенные дни рождаются особенные дети. Ну, или почти.       «Главное, чтобы не решил, что я какой-нибудь подменыш», - а что, читала я про средние века, когда люди думали, что их детей подменили коварные феи на своих детей – и огнем и мечом пытались их вернуть назад.       Скосив полный подозрения взгляд на эльфа, я поймала его спокойный, чуть насмешливый взгляд.       - Догадываюсь, о чем ты подумала, - отозвался он, выуживая порцию каши из котла, - Но не думаю, что ты – подкидыш ведьмы или упыря.       «Моя свекровь решила бы иначе», - хмыкнула я, оставив эти мысли при себе: слишком долго рассказывать эту полную перипетий историю про сложные отношения с родственниками.       - А что бы ты подумал? – тем не менее спросила я, протягивая ему вторую плошку. Черпак проворно зачерпнул ещё одну порцию каши. Ненадолго эльф застыл, молча разглядывая пустую стену, а потом пожал плечами.       - Что дети не выбирают, когда им рождаться.       Усмехнувшись, я отсалютовала ему своей тарелкой.       - Мне, определенно, нравится твой подход, лишенный мистицизма.       - Осторожно, luned, - хмыкнул мне в ответ Седрик, забирая ложку, - я всё ещё верю в Пророчество Итлины.       - Ну, конец света – это так себе пророчество, - буркнула в ответ, отправляя первую ложку в рот. Посидела, оценила теплую кашу, так хорошо ложившуюся в желудок после уличного холодка, - я бы сказала, что это не новость.       - Даже так? – улыбнулся эльф, присев напротив меня. – Ты не веришь в пророчества, но веришь в Tedd deireadh, Час Конца?       - Не верю – знаю, - отозвалась, не поднимая глаз от плошки. Неожиданно стало не по себе: теория большого взрыва, расширяющаяся и сужающаяся вселенная, цикл жизни звезд – всё это было частью моей жизни, непреложной константой, о которой я знала, пожалуй, с тех самых пор, как мне подарили первую в моей жизни энциклопедию. Но… что об этом мог думать эльф, хоть и имевший в своем распоряжения целые столетия жизни? Тем более что магия здесь не была пустым звуком, дремучим суеверием. Нет, этого я толком объяснить не смогу. – А верю в то, что человек – сам творец своей судьбы.       - И ты по своему почину оказалась во Флотзаме? – с усмешкой вскинул бровь Седрик.       Я поморщилась: да, в моей теории было слабое звено.       - По крайней мере, я не собираюсь сидеть сложа руки, ожидая, что меня кто-нибудь спасет, - и, отправив в рот новую ложку каши, пробурчала. – Судьба, не судьба, фатум, рок – называй, как хочешь, но оправдываться этим я не буду. Нужно нечто большее, чем просто красивое слово.       Эльф улыбнулся, присоединяясь к трапезе. Вид у него был на редкость веселый.       - Надеюсь, ты не будешь мне сейчас рассказывать сказки о Предназначении?       - Что ты, что ты, - покачал головой Седрик, а потом кивнул вниз, на мои ноги, - скорее думаю о том, как много ты навоюешь в своих башмаках.       Скосив взгляд вниз, я тихо чертыхнулась: пусть это и не было так заметно, но сбоку подошва уже начала отходить – и очень скоро отвалится с концами (по закону подлости).       «И ведь я в них проходила всего ничего!» - и подумаешь, что вытащил их Седрик из своего старого сундука, и они страшно хлябали – без обернутых материей ног я бы их потеряла где-то между вторым и третьим шагом.       А впереди ещё и зима!..       - Кажется, сейчас мое предназначение – сходить к сапожнику.       Эльф улыбнулся, качая головой.       - Тогда собирайся. Когда стает, пойдем во Флотзам.       «Что ж, рано или поздно нужно сунуть нос и туда», - кивнула я и своим мыслям, и в ответ Седрику.       Этот город не нравился мне ни при первом, ни втором взгляде. Да и при третьем – тоже. И дело не только в том, что я смутно припоминала, сколько отвратного творилось за его стенами. Было что-то неправильное в атмосфере, витавшей на улицах и площади. Нездоровое.       Но какое отвращение ни вызывала фактория, только там можно было продолжить свои попытки вернуться домой. Те же поиски мага, про которые за чередой будней я почти не вспоминала, надо было начинать с чего-то.       «А заодно разобраться в текущих событиях», - пока я понимала, что оказалась ещё до начала череды убийств королей. Но когда именно? За сколько времени?..       С этим ещё предстояло разобраться.       Как и предсказывал Седрик, едва солнце приподнялось выше, снежная вуаль на земле и листьях стаяла. И даже влажные следы как от росы вскоре исчезли. Осень вступила в свои права, точно ничего и не было.       Обманчивое впечатление.       Оставив сына на поруки одной из соседок (не забыв напомнить Андрею, что Седриков ремень очень по нему скучает и очень хочет с ним встретиться, если один очень неугомонный мальчик решит снова сунуть свой нос туда, куда не просят), мы с эльфом направились в сторону ближайших ворот.       Перед входом в город Седрик натянул на мою голову капюшон. Я растерянно поглядела на него. Хоть и было холодно, но всё же не настолько, чтобы…       - Человеческая женщина в компании эльфа привлечет гораздо больше внимания, чем просто двое деревенских, - улыбнулся мой спутник, отвечая на вопрос раньше, чем он был задан. А потом и сам накинул капюшон.       Не скажу, что это была идеальная маскировка. Седрик, будучи эльфом, превосходил ростом основную массу местных.       «Впрочем, я тоже…» - и, натянув край ткани сильнее на лоб, прибавила шаг. Авось издали и со спины сойду за эльфку.       И под ленивыми взглядами флотзамцев мы проскользнули в квартал нелюдей.       Если на соседних улочках уже царила точно наколдованная дремота, то здесь народ оживленно торговался, и казалось, что никто не замечает подступающих холодов. Разве что слоев одежды на местных стало не в пример больше.       Оказавшись среди сборища эльфов и краснолюдов, Седрик почти сразу стянул капюшон себе на плечи. Но, когда я хотела было сделать то же самое, мужчина чуть заметно качнул подбородком.       А когда я приоткрыла рот, чтобы спросить, почему – он, будто ненароком, коснулся мочки уха. И вопрос отпал сам собой.       «Да, нелюдский квартал не лучшее месте, чтобы заявить о своих округлых ушах», - и мы пошли дальше. Миновали кузню краснолюдов, вокруг которой вопреки времени года пыхало жаром и теплом, и стоявший на пороге краснолюд приветственно махнул эльфу рукой:       - Седрик! Какими судьбами? Давненько ты не захаживал! – мой спутник подошел к нему и крепко пожал ладонь, хотя мне на долю секунды показалось что его рука переломится в мощной лапище кузнеца.       – Думал, тебя уже пристукнули где-то в глухом углу! Ну, что? За материалами?       - В другой раз, Бертольд, - эльф чуть приподнял уголки губ, а взгляд его собеседника скользнул мимо его плеча и уткнулся прямо в меня.       Сказать по правде, впервые ощущала себя настолько странно: и дело не в том, что роста в краснолюде было что-то около полутора метров, а скорее в том, что чужие глаза цепко оценили и мой рост, и черты лица, совсем не свойственные эльфкам, и то, что я не торопилась снимать с головы капюшон.       Бертольд хмыкнул в бороду, усмехнулся с хитрым видом:       - А, ну, ничего страшного! Понимаю, у тебя сейчас и так забот хватает. Бывай, дружище, - он чуть махнул рукой мне, и я поспешно кивнула. – До скорой встречи.       И пока мы шли от кузни, меня не покидало ощущение чего-то неправильного, будто я что-то упускаю из виду, а это «что-то» размером со слона. Даже оглянулась пару раз на рыжую бороду краснолюда, но вместо подсказок получала лишь крайне веселую ухмылку.       «И что, черт возьми, такого веселого он увидел?» - недоумевала я, пока мы не оказались возле книжной лавки, в которую я впилась настолько жадным взглядом, что в чувство меня привело лишь легкое похлопывание Седрика по плечу.       - Мы заглянем сюда по дороге обратно.       - Спасибо, - сглотнув, прохрипела я из-за сведенного горла, прибавляя шаг следом за ним. Но нет-нет, но несколько раз оборачивалась на неприметную среди кривых стен здешних домов лавку с книгами.       Только сейчас, глядя на мелькнувшие в маленьком оконце полки, заставленные книгами, я поняла, что есть ещё кое-что, чего мне не хватает. Не хватает как бы не наравне с водопроводом и электричеством.       Как странно… как глупо.       Сильные пальцы аккуратно обхватили меня за локоть. Мы пошли дальше.       Лавка сапожника – если так громко можно назвать небольшую комнатушку, полуутопленную в подвале – находилась почти в самом конце улицы. Владел ей, к моему глубокому удивлению, низушек.       - Ха! Да, я сапожник без сапог! – радостно возвестил мастер, заметив мое удлинившееся лицо, а заодно пошевелив пальцами на ногах.       – Зато за качество мостовой я отвечаю.       - Может, сапог?       - Милсдарыня, я сапог не ношу, а вот по здешним дорогам хожу точно. Так что знаю точно, что именно вам нужно.       - Гудо, сделай ей башмаки как мне. Покрепче.       - Обижаешь, старина! – низушек хлопнул себя по груди пухлой ладошкой. – Я всегда вкладываю душу в свою работу. Прослужит годами!       Седрик улыбнулся шире, показывая зубы.       - Интересно, что бы на эти слова тебе ответил Гуссель? Или Бертольд?       - Ах, ты меня без ножа режешь, Седрик! – всплеснул руками Гудо. – Будто сам не знаешь, как тяжело жить нелюдям во Флотзаме!       Эльф согласно покивал. На его лице по-прежнему играла улыбка.       Низушек чертыхнулся.       - А белки? Ты что, совсем забыл про них? Знаешь, какой переполох из-за них? Стражники регулярно проходятся по кварталу, выискивая пособников белок!       - Как мне про них забыть? – риторически пожал плечами Седник. – Почитай, живут за нашим забором.       - А налоги? Знаешь, какие Лоредо дерет с нас налоги?! Мол, торговцы-нелюди таким образом должны доказывать свою лояльность королю!       Мой спутник охотно, даже чересчур охотно закивал головой.       - Да, без честных уверений приходится очень трудно. Ведь только господин комендант стоит надежной стеной между нами и скоя’таэлями.       - Седрик!.. – почти взвыл низушек, дергая себя за карман кафтанчика. – Язва древняя! Ты не эльф, ты чертов краснолюд!       - Всегда приятно иметь дело с тобой, Гудо.       С этими словами меня подтолкнули к небольшому табуретику. Гудо, севший напротив него, похлопал по маленькой подставке, стоявший между ним и табуретом.       - Давайте, милсдарыня, присаживайтесь. Ножку сюда. Не стесняйтесь. Друзья Седрика – мои друзья!       Опровергать сказанное никто не стал, а я послушно присела. Сидение угрожающе заскрипело. Я вздрогнула.       - Не бойтесь, не бойтесь. Оно краснолюдов легко выдерживает, не то что такую тростиночку.       - Зато они вполовину ниже.       - И шире! – сквозь смех добавил сапожник, измеряя мою ступню с помощью лент. То и дело он делал небольшие пометки в маленьком блокнотике, висевшем на его шее на веревочке. – Уж поверьте, я знаю, о чем говорю! Там не ноги, а какие-то… какие-то…       С этими словами низушек всплеснул руками.       - Никакого сравнения!       - Гудо, ты не заболтаешься? – со смешком в голосе поинтересовался Седрик, облокотившись о дверной косяк. – И не скажешь потом, что это нога разъелась?       - Как можно! Мои метки самые правильные! – тем не менее после этого сапожник вернулся к измерениям, хотя и без цоканья языком не обошлось. – А ножки-то какие аккуратные. Давненько я таких не видел! Это не твои лапти, Седрик.       - Ох, заговариваешься, Гудо, заговариваешься, - весело протянул эльф. – Смотри, как бы тебя не услышала Амариллия.       Низушек в ответ фыркнул.       - Уж моя-то Амариллия знает, что такое профессионализм сапожных дел мастера, - правда, я не могла не отметить, что Гудо при этом покосился на дверь, ведущую в глубину дома. – А вот ты, Седрик, меня и в самом деле удивил. Думал, ты птица одинокая, а с месяц назад моя Амариллия прибежала с рынка и начала трясти меня, мол, как я мог ей не рассказать, что ты, старый ты эльфский пень, женился!       «А все-таки хорошо, что капюшон я так и не сняла, - а заодно, что и в самой мастерской было полутемно, и сапожник не мог толком увидеть, как у меня от его заявления приоткрывается рот. – Вот уж воистину, без меня – меня женили. Тьфу, замуж выдали».       А меж тем Гудо продолжал выговаривать эльфу:       - Утащил к себе в Биндюгу как в берлогу, а мы мучься от любопытства! Ладно на свадьбу не позвал, кто эти ваши эльфьи свадьбы знает? Может, у вас и не положено. Дело, мол, тайное, секретное, ни-ни, ни гу-гу… Но потом-то!.. На пирушку-то!..       - Не было никаких пирушек, Гудо, - сказал Седрик, посмеиваясь над подрагивающим от возмущения низушком. – Так что ты ничего не пропустил. Да и разве тут до праздников? Сам знаешь, времена не спокойные.       «Эй, ты так и не опроверг его слова насчет женитьбы!» - открыла я было рот, а потом закрыла. Уж столетний – как минимум! – эльф разберется, что и как говорить. Видимо, не зря не стал ни отрицать, ни соглашаться, а потом и вовсе перевел разговор на другую тему.       И решила внимательнее прислушаться к их разговору. Мало ли что любопытное всплывет.       Низушек согласно покивал в ответ:       - Твоя правда, старина… - вздохнул. – Последнее время белки уж больно кусучие. Должен был прийти обоз из Элландера, да воз и ныне там, в лесу. Купцы из Хагги, что приехали неделю назад, жаловались, что еле-еле удрали от них. Не поскупились на мага.       «Мага?» - мои глаза широко распахнулись, и я едва-едва держалась от того, чтобы не завалить сапожника вопросами о приезжем колдуне.       Но не успела я придумать, как перевести тему на чародея, как Гудо продолжил делиться новостями:       - А матросы с корабля из Бан Глеана и вовсе клянутся и божатся, что, когда проплывали мимо Северных болот, видели там какое-то чудо-юдо. Дюже большое и плотоядное. Эх... ведьмака надо звать.       При последних словах я почти почувствовала, как мои уши попытались встать торчком. Даже слова про мага, прибывшего с купцами, отошли на второй план.       «Они же не говорят сейчас про то чудище, которое потом терроризировало факторию?» - как же оно называлось?.. Походило то ли на спрута, то ли осьминога. Неужели до основных событий осталось совсем немного? Когда же началась осада того замка, где убили короля?..       - Надо звать, - кивнул Седрик в ответ. – Да только скажи об этом коменданту.       Низушек скривился и чуть не сплюнул.       - Очень смешно! Лоредо скорее удавится! – а потом, наклонившись чуть ближе, добавил почти шепотом. – Не прикидывайся дураком. Поговори со старостой. Если договоримся о складчине…       Седрик покачал головой.       - Не выйдет, Гудо, - низушек было открыл рот, но эльф продолжил. – У биндюжников столько денег не будет, а если начать переговоры с флотзамцами… как ты думаешь, как быстро прознает Мерс? Он тут же вспомнит, что мы не уплатили пару-тройку налогов, и изымет деньги раньше, чем мы успеем составить объявление.       - Эх, умеешь же ты вернуть с небес на землю… - вздохнул сапожник, а потом обернулся ко мне. – Что ж, я закончил, милсдарыня. Через пару деньков будут вам новые ботиночки. И даже лучше, чем у некоторых.       Последние слова были явно адресованы Седрику, который послушно покивал.       Мы стали собираться обратно, но перед уходом я все же не удержалась и спросила у сапожника.       - Мастер Гудо…       - Гудо, милсдарыня, просто Гудо.       - Гудо… - попробовала я на язык, - не могли бы вы сказать, тот маг из Хагги ещё здесь?       Низушек от неожиданности моргнул.       Облизнув губы, я подумала, что вопрос задала слишком резко: уж больно сбили меня с панталыку слова о гипотетическом вызове ведьмака. Разве обычная биндюжница будет интересоваться какими-то там чарами-марами?       - Знаете, есть такой сорт проблем… - попыталась я на ходу придумать что-то удобоваримое, - с которыми справиться можно лишь с помощью магии… понимаете?       Гудо вновь моргнул, внимательно вглядываясь в мое лицо, а потом – лицо Седрика. И хотя я не могла сказать, о чем именно он думал, по глазам низушка было видно, что в его сознании созревала какая-то очень масштабная мысль.       Сглотнув, я оглянулась на эльфа. Он улыбнулся, но раньше, чем успел что-то сказать, Гудо прорвало:       - Божечки! Да зачем вам сразу маг, милсдарыня? Нет такой проблемы, которую нельзя было бы решить настойкой на краснолюдском спирте! – а потом, к моему ужасу, принялся перечислять способы применения этой «волшебной» настойки. Способы весьма разнообразные и поражающие воображение. Завершил он это списком показаний к применению, тоже весьма обширным.       Когда список, наконец, закончился, я еле сдержала облегченный выдох. Сложно было перебивать Гудо, столь ответственно подошедшего к вопросу. Седрик, наблюдая за нами, рассмеялся и вышел наружу. Видно, слова своего знакомого он не воспринимал всерьез, а вот я – по какой-то дурацкой привычке – задержалась, пытаясь сообразить, как эта чудодейственная настойка способна заменить чародея.       «Она, что, порталы в другие миры открывает?..» - так сказать, до кучи.       - Хотя… - вдруг задумался сапожник, пока я, ошалевшая, застыла на пороге. – послушай, милсдарыня…       Низушек подошел ближе и заговорил шепотом так тихо, что мне пришлось наклониться.       - Если у Седрика по этой части проблемы, то настоечкой ему лучше растирать крестец. Так сказать, перед действиями.       Теперь моргнула я. Один раз. Другой.       «Что… что?» - у меня приоткрылся рот.       - Ну-ну, не стесняйся, - меня с сочувствием похлопали по руке. – Я при Седрике заговорить, конечно, не мог. Это ж такая, кхм, делакательная тема. Ему неловко, потому что перед молодой женой нужно показать себя ого-го каким! Ему ж уже за сотню! Опыт! А тут такая оказия…       Щеки пекло. Пальцы покалывало. И не то чтобы мне открыли Америку – ха, Андрей-то у меня не с неба свалился! – но…       «Черт, почему Гудо всё понял настолько не так?!» - неужели чародеи не могут решать более… вернее, менее жизненные проблемы?! Может, на мне проклятие лежит! На луну вою!       - … и тебе неловко! Ты ж такая молодая, юная, - продолжал низушек с видом повидавшего жизнь человека. – Не знаешь, куда и к кому обратиться, чтобы спросить совета!       Меня, ошарашенную и, можно сказать, нокаутированную этой заботой, по-отечески похлопали по ладони, а потом всучили в руки ту самую настойку, о которой всё это время вел речь Гудо.       - Не переживай, эту настойку делала моя Амариллия, а уж она-то понимает в таких вещах толк! – выпятив грудь (вперед которой выступил, правда, живот), низушек гордо вскинул подбородок.       … в итоге я вышла на улицу почти в трансе. Даже вонь городских улиц показалась мне сейчас свежим утренним бризом.       Седрик, стоявший возле входа, встретил меня широкой-преширокой улыбкой. И в его глазах так и начинали отплясывать чертенята, когда он поглядывал на бутыль темного стекла, которую я продолжала держать в руках.       Сложить два и два у меня получилось даже при несколько ошалелом сознании.       - Ты всё слышал.       - Разумеется, luned, - и коснулся своего остроконечного уха. Я застонала, пытаясь спрятать лицо за приснопамятную бутылку чудо-настойки. – Как я мог пропустить такое зрелище?       - И тебя ничего не смущает? – я изогнула бровь, отняв бутыль от лица. – А как же подозрения в мужском бессилии?       Седрика и тогда не смутили мои слова, вместо этого он наклонился к моему уху и тихо сказал:       - Жена Гудо уже замучила его с этой настойкой, а если он её выльет, она его живьем съест.       - Это что же получается… - мой рот вновь открылся, и я в шоке уставилась на свое нежданное приобретение. – держи боже что нам не гоже?       - Ну, справедливости ради, Гудо не настолько мошенник, - улыбнулся Седрик, забирая у меня бутыль. – Настойка неплоха, но Амариллия залила ею Гудо уже по самое горлышко.       - Ты же не собираешься её пить? – спросила я, осторожно покосившись на плещущееся внутри стекла темное нечто. Пускай основным элементом в составе и значился краснолюдский спирт, остальные травы – не названные низушком! – вызывали у меня большие подозрения.       - Ну, - задумчиво протянул эльф, взвешивая бутылку, - где-нибудь в хозяйстве всё равно пристрою. Этой штукой можно неплохо факелы запаливать на вышках.       «А вот и сто первый способ использования чудесной настоечки», - подумалось мне, и смех сам собой прыснул наружу.       Мы пошли дальше, и, уже пройдя половину дороги, я встала как вкопанная. Мой спутник остановился рядом.       - Что случилось?       - Я так и не спросила, где искать того мага. А возвращаться…       - Вдруг у Гудо найдется ещё одна бутылочка настойки? – с пониманием усмехнулся Седрик, и я, фыркнув, кивнула. Ещё одного рассказа про целебные свойства этой чудесной жидкости я точно не перенесу. – Не переживай, где искать этого мага из Хагге знаю даже я.       Мои брови приподнялись. Насколько я знала, Седрик в городе не бывает. В Биндюге, на вышках, в лесу – там сколько угодно, а вот во Флотзаме его днем с огнем не сыщешь.       Не успела я спросить, откуда он это может знать, как он кивнул на книжную лавку, до которой мы практически дошли. Оттуда как раз выходил мужчина, не похожий на чародея (причем чародея любого толка, от седобородого Мерлина и до какого-нибудь магика из фэнтезийного любовного романа), весь такой серенький и неприметный, но и за обычного местного жителя его принять можно примерно так же, как кошку – за собаку.       Сложно было сказать, сколько колдуну лет, могло быть и двадцать, и тридцать, и все сорок. А то, что он морщился и щурился, ещё больше усложняло оценку его возраста.       - Что за дыра… - ворчал он себе под нос, оправляя воротник дорожной куртки.       «Это мой шанс!» - и не дав чародею решить, куда отправиться любоваться сомнительными красотами города дальше, я подбежала к нему, не успел он и на три шага отойти от книжной лавки.       - Милсдарь маг! Подождите! Милсдарь маг! – нехотя колдун остановился и оглянулся. – Милсдарь маг, пожалуйста, окажите небольшую услугу, ответьте на несколько вопросов!       Сказать по правде, я не знала, как обычно люди заводят разговоры с чародеями, чтобы объяснить, что им нужно. Не могла же я в лоб спросить: «А вы билетик до соседней вселенной не организуете-с?»       Колдун окинул меня быстрым взглядом с головы до ног. Скучающее выражение сменилось неприкрытым раздражением. Мужчина сморщил нос и раздраженно махнул рукой. Мне пришлось отступить на шаг, чтобы он случайно не задел меня.       - Боги, да сколько можно?! Я не занимаюсь всякими глупостями вроде афродизий, гламарий и поскрипа!       - Милсдарь, вы неправильно поняли, я…       - И зельями для и против беременностей не торгую!       - Постойте, это не то, что…       - И против пьянства не заговариваю!       - Подождите, всё совсем…       - И вообще, милочка, тебе-то денег на такую вещь как «чары» хватит? Ха, сначала обзаведись нормальными башмаками, а потом уже занимайся всякими глупостями! – он бросил взгляд мне через плечо и скривился ещё сильнее. – Чертовы нелюди.       И, развернувшись на пятках, удалился, чуть ли не пыхтя как чайник.       Глядя ему в спину, я обомлела. Седрик – а это он подошел ко мне со спины – осторожно обнял меня за плечи и отвел чуть в сторону. Рот у меня оставался приоткрытым, хотя ни одно из слов, просящихся на язык, так его и не покинуло.       - Думаю, это не тот маг, который тебе нужен.       - Определенно… - чуть ошарашено выдавила я из себя, а потом, сунув руку под капюшон, недоуменно дернула себя за вполне себе округлое ухо. Нет, острее оно ни капельки не стало. – Что это вообще было?       - Думаю, итоги тяжелой работы в небольших городах вроде Флотзама.       Мы вдвоем оглянулись на всё ещё видного в отдалении чародея. К нему как раз подбежала одна из горожанок, и даже с того места, где мы стояли, было слышно:       - Милсдарь чаровник, а гламарии…       - Нету у меня никакой гламарии!       От женщины колдун только не отшатнулся в сторону, а потом прибавил шагу – и скрылся за поворотом улицы.       - Пошел заливать нервы, - с видом знатока прокомментировал Седрик, провожая горе-мага взглядом. Пересекся взглядом со мной. – В той стороне как раз корчма находится.       - И бордель? – с нервным смешком поинтересовалась я.       - Думаю, ближайшие полчаса он от прекрасного пола будет только шарахаться, - усмехнулся эльф с высоты своей многолетней мудрости, - так что его ближайшей спутницей будет разве что бутылка.       - На его месте я бы была осторожней, - наигранно нахмурила лоб, - вдруг и она после пары десятков глотков чего-нибудь запросит?       Седрик рассмеялся, и при виде его улыбки вся обида на дерганного колдуна прошла сама собой.       «Ну, и черт с ним, с этим колдунишкой!» - уж если хорошенько перетряхнуть мои воспоминания, по-настоящему могущественные чародеи при слове «афродизия» не вздрагивают как черт при виде ладана.       А мой спутник, точно улавливая отголоски моих мыслей, зацокал языком, смотря в ту сторону, где исчез маг.       - Если он и впрямь напьется до белой горячки, ему не позавидуешь, - он окинул внимательным взглядом ближайшие дома, - Повезет, если не оберут до нитки. А ведь ему ещё обратно через лес вести караван.       «А там монстры, скоя’таэли и Йорвет», - и, подумав о том, что должен чувствовать колдун, который и так едва-едва разминулся с беличьими стрелами, а ему ещё вновь идти по той же дороге. Даже немного сочувствовала. По-человечески.       - Ладно, ну его в баню, - и перевела глаза на маленькое окошко, где виднелись плотные ряды книг на стеллажах. Сглотнула. Перевела взгляд на своего провожатого. Эльф с пониманием улыбался.       - Что ж, раз пока с магом дело не выгорело, продолжим то, что запланировали, - и толкнул дверь книжной лавки.       И, уже не скрывая улыбки, я шагнула вперед первой. ***       Всякое случалось в скоя’таэльской жизни: и гнезда монстров, и облавы спецотрядов, и ловушки – проще перечислить то, чего не случалось. Иорвет, как бывалый ветеран, мог бы травить анекдоты несколько недель подряд и не повторяться.       Но иногда – очень редко, к счастью – он забывал, что в его отряде одна сплошная молодь, которую ещё только предстоит учить уму-разуму.       - Как вы думаете, это… что?.. – шепотом спрашивал у своего сотоварища Саэль, и уже этот вопрос заставил Старого Лиса не сразу выдать свое появление на посту дозорных.       Сидевшие рядом с Саэлем в кустах Бреммин и Гвеннелен молчали. Все трое смотрели куда-то в сторону небольшой опушки, где почти идеально по центру стоял пень. Не исполинский, самый обычный, с игриво поросшими с правого бока опятами, пенек.       - Что-что, - заворчала Гвеннелен, толкая младшего собрата в бок, - золотой дракон, ясен пень! Тьфу! Сам будто не видишь!       - Вот если бы золотой дракон, я бы так не удивлялся… - пробубнил в ответ Саэль, потирая место тычка. – Оно было бы… куда нормальней?       - А чем тебе это менее нормальным кажется? – фыркнул Бреммин, но из-за кустов на опушку выходить не торопился. – Сложнее найти ещё более обыденный предмет.       - Вот и скажи, что эта обыденность забыла посреди отнюдь не обыкновенного леса? – огрызнулся Саэль, и его понять можно было.       Единственное, что не выписывалось в лесную пастораль (с подвывающими где-то неподалеку накерами) – стоявшая ровно по центру пня бутыль темного стекла.       Размер у неё тоже был вполне себе обыкновенный: такие частенько встречались в обозах купцов, а после покупки мигрировали из дома в дом, пока где-нибудь благополучно не разбивались.       - А мне откуда знать, что она здесь делает? – зашипел Бреммин, а потом повернул голову к эльфке. – Гвен, ты старшая в группе. Как поступим?       Наблюдавший за ними со спины Иорвет скрестил руки на груди, закатил глаз. Пока эта троица болтала, он успел подойти едва ли не вплотную.       «Будь на моем месте Роше, лежали бы вы трое в рядок, спелёнатые для допроса», - и это наблюдение ему совершенно не нравилось.       - Для начала, - тихим вкрадчивым голосом произнес Старый Лис, любуясь прямо-таки окаменевшими затылками подопечных, - вы перестанете болтать так, будто вы сидите на скамеечке перед милым бревенчатым домиком.       - Oide! - нестройным хором воскликнула бедовая троица и развернулась лицом к командиру. – Это случайность! Сами видите! Если бы…       - Так, - старший эльф вскинул руку, и молодым недотепам хватило ума умолкнуть, - отставить оправдания. Ваше счастье, что пришел я, а не какой-нибудь заблудившийся стражник.       - Oide, они же шумят как пьяные медведи в лесу! – попытался возразить Бреммин, но под взглядом капитана сник.       - И много ты пьяных медведей видел? – вместо ответа смущенное молчание. – Вот и я не припомню ни одного, а мне без малого уже двести сорок.       Помалкивавшая Гвеннелен вскинула голову, упрямо выпятив подбородок.       - Мы пытались понять, не является ли это ловушкой, oide, - девушка тряхнула волосами, поджала губы. – Разве это не странно? Бутыль – в лесу! На пне! Точно её кто-то нарочно там оставил!       - А про отвлекающий маневр вы, конечно, не подумали? – от его слов эльфка сникла, низко опустив голову, и единственное, что получалось разглядеть – полыхавшие кончики ушей. Иорвет покачал головой. – Вместо того, чтобы оглядеть округу, перепроверить всё вокруг, вы сгрудились в кустах и только в полный голос не принялись препираться.       Вся троица дружно понурила головы, чем только ещё больше разозлила капитана.       - Быстро проверить округу! Оценить обстановку! Veloe-veloe! – и, пока провинившиеся ходили и изучали каждый куст вокруг злополучной бутыли, Старый Лис считал по-краснолюдски до ста и обратно, а так как большая часть краснолюдских выражений, даже в самой невинной их части, звучала как страшное ругательство, молодые скоя’таэли не сомневались: капитан их чихвостит до десятого колена.       «Зато сколько сразу энтузиазма», - молодежь только камни не переворачивала.       Первым к командиру вернулся Бреммин, утирая нос, который юноша успел где-то измазать грязью.       - Oide, следов совсем нет: ни на самой поляне, ни вокруг.       - Ветки кустов вокруг поляны целые, нетронутые, – добавила подскочившая следом Гвеннелен, выпрямившись стрункой. – Если кто через них и прошел, он был очень аккуратен.       - А ещё здесь под бутылкой письмо! – радостно сообщил Саэль, стоявший возле самого пенька преткновения. Взгляды всех присутствующих мгновенно сошлись на нем. Юноша поежился. – А что? Сами же сказали, ищи…       «Напрашивается, - мелькнуло в голове у Иорвета, когда он подошел к юному дарованию, которое при приближении командира принялось очень внимательно разглядывать росшие на пеньке опята. – Но Адайн ещё одной «помощи» на кухне не оценит».       Он и так слезно просил Киарана, чтобы тот не давал капитану подпускать Саэля к котелку.       - Ладно наказывают его … но меня-то за что?! – и заместителю капитана оставалось только похлопывать их главного заведующего по кухне по плечу и обещать, что сделает всё возможное.       Когда друг пересказал ему этот разговор, Старый Лис, кривясь и морщась, пообещал не вмешивать в воспитательный процесс бедолагу-кашевара.       Впрочем, о дрессуре подрастающих скоя’таэлей Иорвет решил пока не думать, а сосредоточиться на загадочном явлении стеклянной тары в самом центре флотзамского леса.       При более близком взгляде бутыль не потеряла своего слишком нормального очарования, более того, стали видны даже следы от предыдущей этикетки на бутыли, которую кто-то потом старательно пытался свести, но так до конца и не смог. Пробка, покрытая воском, явно для лучшей сохранности содержимого, которое, впрочем, не сильно просматривалось даже на свет: жидкость темной неопределенностью плескалась внутри, но не позволяла разглядеть даже маломальского осадка.       А вот лист пергамента, придавленный бутылкой, был куда более информативен: по почти прозрачному от многочисленных чисток куску кожи бежала тонкая вязь рун на Старшей Речи.       Одного беглого взгляда Старому Лису хватило, чтобы прочитать записку – и с раздражением смять её в пальцах.       «Седрик!..» - он скрипнул зубами, запрокинул голову, сдерживая всё, что он думал о розыгрышах старого seidhe, решившего отколоть с ним подобную шутку.       Но, чуть поразмыслив, Иорвет выдохнул и разгладил пергамент, вновь вчитываясь в слова, написанные знакомым почерком:       «Mannasann iilmi!» - а ему с Киараном потом сидеть и дружным дуэтом думать, что волшебного в этой бутыли увидел бывший скоя’таэль.       - А что там? – спросил самый молодой и любопытный Саэль, привставая на носочки, чтобы хоть краем глаза заглянуть в записку. Стоявшие поодаль Бреммин с Гвеннелен, впрочем, не сильно отличались, разве что больше тянули шеи.       «Дети, Dana Maebh, сущие, чтоб вас, дети…»       - Ещё одно доказательство того, что дозорные из вас пока курам на смех, - и Иорвет был уверен, что Киаран бы похлопал его редкой дипломатичности. – А сейчас все трое берут все свое снаряжение и бегом через все точки патруля.       - Но командир!..       - Пять кругов.       Ужас на лицах стал даже не читаемым, а осязаемым – так заострились черты у всех троих. Старый Лис почти довольно усмехнулся: молодежь…       - Давайте-давайте, а то я передумаю и решу, что вам ещё нужно добавить, например…       - Я первый! – воскликнул Саэль – и припустил так, что дал бы фору иному зайцу.       А стоило сдать позиции одному, как за ним последовали и двое других. Разве что Гвеннелен замешкалась и уже у самой кромки леса остановилась, оглянувшись на капитана. Но ещё один очень пристальный взгляд заставил девушку отчего-то покраснеть – и поспешить за остальными.       Иорвет покачал головой, а потом вновь поднял с пенька бутыль.       «И что, d’yeabl, это значит?!» - хмурил брови эльф, поворачивая «волшебную вещь» то одной стороной, то другой. Подсказок или таинственных символов не появлялось.       Всё ещё не понимая намеков Седрика, Иорвет вертел в одной руке бутыль, а в другой записку – и он сам не знал, какая мысль его натолкнула на то, чтобы перевернуть лист пергамента.       Там тоже оказался текст. Немного смазавшийся, но вполне себе читаемый. На этот раз на Всеобщем. Почерк всё ещё оставался Седриковский.       Иорвет прочел раз.       Его единственный глаз округлился, а дыхание замерло. Потом он моргнул – и перечитал текст ещё раз. Содержание не изменилось.       Рука с бутылью затряслась, а в горле заклокотал рык.       «Ах ты шутник хренов!.. – он скрипнул зубами, - пьянь ехидная!..»       Сначала Старый Лис хотел запустить нежданным презентом в ближайшее дерево, но выпестованная прижимистость остановила руку на излете. Застыв в нелепой позе, эльф клял под нос себя и Седрика, не забыл и про новоиспеченную «женушку» своего бывшего друга, с чьего почину – он был в этом уверен! – старому пьянице и пришла в голову эта идея с «Волшебной вещью».       И, прихватив бутылку, отправился в лагерь. Ему нужен был трезвый взгляд Киарана. Срочно.       - Gear mo, почему у тебя такой вид, будто тебе кто-то задолжал мешок золота? – сходу спросил заместитель, едва заметил лицо командира. – Я, конечно, слышал, что на посту с Саэлем снова что-то стряслось, но…       - Не Саэль, - сквозь зубы выдавил из себя капитан, протягивая многострадальную записку, - Седрик.       Брови на лице Киарана приподнялись, и он с непонимающим видом взял её в руки. Потом опустил взгляд, прочитал первую фразу, написанную на Старшей Речи. Поднял взгляд на Иорвета.       - Переверни…       И эльф перевернул пергамент. Поначалу его лицо вытянулось – а затем он согнулся пополам от хохота. Старый Лис поморщился.       - О, так ты тоже находишь эту шутку настолько смешной.       - Oh, Iorveth!.. Seo veis aep ciall sinn h`han`aeiw`s aef ergaen!.. – Киаран утирал проступившие на глазах слезы. – Если хотя бы десятая часть того, что здесь описано, работает, то это и в самом деле волшебная вещь!.. Ха-ха!       - А это?– Иорвет тыкал пальцем в особенно часто повторяющуюся в записке фразу. - Это bloede arse тоже смешно?!       Его друг, едва-едва отсмеявшийся, захихикал вновь, качая головой.       - Cuach aep arse, и ты туда же! – выругался Старый Лис, впрочем, уже не так яростно: теперь дураком ощущал себя он сам и именно за то, что всерьез злился что на Седрика, что на Киарана.       Друг похлопал его по плечу, пытаясь не давиться вновь и вновь подступающим смехом.       - Ну-ну, gear mo, ты же не побежишь в деревню доказывать Седрику, что по этой части у тебя все нормально? – сказал и расхохотался, упираясь лбом в собственную ладонь. Иорвет скривил край рта.       - Да это кому из нас двоих ещё такая… Mannasann iilmi понадобится! – огрызнулся он, передергивая плечами. – Старый пьяница, совсем одурел со своими dh’oine. Уже рецептики, ghoul y badraigh mal an cuach, присылает!       - Ну, справедливости ради, рецепт самый что ни есть нелюдский, - вступился за бывшего скоя’таэля Киаран. – Вот, рецепт госпожи Амариллии Содорвельд, жены низушка, Гудо…       Поймав тяжелый мрачный взгляд друга, эльф вскинул руки, закатывая глаза. Иорвет вырвал из его пальцев записку и швырнул в костер. Наблюдавший за ним Киаран какое-то время молчал, а потом не удержался, добавив:       - Не подумай неправильно, я тебя понимаю, тебе завидно: Седрик тут хвастается своей молодой зазнобой, а твоя дама сердца летает непонятно где…       Скрипнув зубами, Иорвет вырвал из пальцев Киарана бутыль раздора и пошел прочь из лагеря. Его друг провожал его не сползающей с лица улыбкой: он-то знал, Старый Лис походит, позлится, поворчит, может, пару-тройку накеров пристрелит, а как перебесится, вернется все с той же бутылкой (целой!) и скажет припрятать в запасы.       - На всякий случай… - хотя весь вид командира и говорил, что этот случай наступит в лучшем случае во время Tedd deireadh. – Если что, костер этой штукой будем распалять.       Тем более что и зима была не за горами.