Амон

Старая изба, внутри которой было так темно, что даже солнечные лучи, проскальзывая через задворки дыр в стене, которые заменяли окна, не могли осветить хотя бы половину помещения, выглядела столь мрачно и завораживающе одновременно, что хотелось спрятаться в угол и просто следить за всем происходящим со стороны, не принимая участия в том, что может здесь происходить. Запах трав опьянял и одурманивал любого, кто мог случайно зайти в дом, ища здесь спасения или наказания. Все полки были усыпаны склянками, заполненными неизвестными жидкостями и растениями, либо же старыми книгами с кожаным переплётом, стоящими друг на друге, создавая кривые стопки, словно вот-вот всё рухнет на земляной пол. - Сильвия, прошу, подай мне корень женьшеня. – Старческий голос вывел девушку из ступора, и она тут же бросилась к сундуку в углу комнаты и достала мешочек с необходимым корнем, отнесся его в другой угол комнаты и оставив на импровизированной столешнице из кучи глины, прямо возле рук просившей. - Когда ты позволишь мне быть тебе полезной? – Защебетала девушка, отойдя на несколько метров от женщины, но не спуская глаз с её сухих и потрескавшихся рук, которые так ловко готовили необходимый отвар. - Когда ты будешь уверена, что готова пойти на любые условия высших сил. – Обладательницей скрипучего и властного голоса оказалась женщина вид 45 на вид, достаточно стройная, облачённая в старые лохмотья, с тёмными длинными волосами, которые были спутаны настолько, что потребовались бы долгие часы для их вычёсывания. Она стояла у печи, смешивая ингредиенты в пропорциях, которые только ей были известны, проговаривала каждое слово не спеша. Её охрипший голос был таким родным, что теперь даже не казался таким неприятным, как в первые встречи. - Селеста, я готова пожертвовать чем-угодно, чтобы остановить это безумие. – Амелия сжала края своего хлопкового платья, стараясь не закричать от отчаяния, которое преследовало её все годы жизни. – Пожалуйста, позволь мне сделать это. - Ты хочешь быть полезна. Мне, семье, своему народу. Разве этому я тебя учила? Быть полезной? – Ведьма склонилась над котлом, помешивая содержимое, и вдыхая аромат любимых трав. Она взяла склянку и перелила туда горячий отвар, оставляя его на край печи, чтобы дать ему немного остыть. - Нет. Но ты ведь сама сказала, что эта война затянется на века. И если я могу, я остановлю смерть. – Амелия последовала за женщиной, которая неспешно последовала к выходу из дома. - К чему эта жертвенность? Разве твоя чистая душа не ценнее всего на свете? – Наставница своими словами не пыталась отговорить Сильвию, она лишь убеждалась в том, что девушка осознанно готова пойти на этот шаг во имя спасения человечества. - Поэтому это должна сделать я, потому что именно моя душа имеет высокую цену для высших сил. Чего стоит одна душа против миллиона жизней? – Селеста остановилась прямо перед выходом из дома, услышав эти слова, и Сильвия жевательными зубами закусила щеку изнутри, понимая, что совершила ошибку, обесценив свою душу. Женщина развернулась на пятках и уставилась на юную и прекрасную девушку, которую долгие годы воспитывала и учила для этой ночи. - Иисуса помнят за ту жертву, которую он принёс во имя спасения. Тебя же не вспомнит никто, хотя твоя жертва не менее существенна. – Голос женщины был строг, но ученица почитала его, и не испытывала страха перед ней. - Мне не нужна слава и почет. Я осознаю, что я отдаю самый великий дар Существования. Я ценю свою душу, я горда ней. Тысячи других жизней не могут стоить моей души, но это та цена, которую я готова оплатить во благо Существования других душ и жизней. – Сильвия стояла перед своей наставницей и ни одна мышца её лица даже не дрогнула, в доказательство того, что она готова к этой ночи. - Когда-нибудь, - Селеста посмотрела прямо в глаза девушке, стоящей перед ней, словно заглядывая в её душу, и Амелия почувствовала этот взгляд прямо на себе, по её телу прошла дрожь, - когда ты будешь носить другое имя, когда ты будешь готова отречься от своих теперешних намерений, ты вспомнишь мои слова. Запомни, девочка моя, если ты жертвуешь свою душу, ты не имеешь права отказаться от своей жертвы, иначе весь мир поглотит хаос. – Она выдержала паузу, ожидая кивка девушки, и продолжила. – ОН всегда будет рядом и не позволит тебе избавиться от клейма. Но если ОН дарует тебе свободу, это будет стоить его собственной жизни. Высшие силы не простят нарушения Равновесия и мир поглотит тьма. - Я не отрекусь. – Уверенно и громко вымолвила Сильвия. - Попрощайся с родными и будь готова к закату. – Вымолвила женщина и открыла дверь избы, ослепляя взор девушки ярким солнечным светом, от чего она тут же скрыла бледное личико в своих ладошках. ***** Амелия сморщилась, чувствуя, как солнце режет взор, словно девушка не выбралась из своего сна по звонку будильника и всё ещё стояла на пороге старой избы. - Выключи-и-и. – Прорычала Кристина, накрывая голову подушкой, чтобы хотя бы в субботний день спрятаться от этого мерзкого звука, который оглушал студенток пять дней в неделю на протяжении 8 месяцев. Амелия потянулась рукой к телефону, лежавшему на тумбочке возле кровати и, нажатием клавиши блокировки, выключила будильник. Комната снова погрузилась в тишину. За дверью под номером семьдесят пять, так же было тихо, как если бы все остальные комнаты пустовали, что было вполне возможным для выходного дня, в который практически все студенты уезжали в родные города, возвращаясь только после обеда воскресного дня. Амелия протёрла свои глаза, пытаясь проснуться и отогнать мысли от странного сна с той же девушкой, которую она видела во сне, находясь в больнице. «Сильвия. Кто же ты такая и почему я тебя вижу во снах?» Амелия увернулась от лучей солнца на своей подушке и уставилась на зеркало шкафа, вспоминая события вчерашнего вечера. Девушка тут же встрепенулась и скинула с себя плед, поднимаясь на ноги и уже даже игнорируя неприятные ощущения с левой стороны спины. Сейчас её волновало только наличие неизвестного пятна между лопатками, причина появления которого всё ещё не разгадана. Амелия подняла свою ночную рубашку и обернулась к зеркалу, мысленно прося Господа избавить её от этой участи и увидеть чистую кожу. Но этого не случилось. Амелия замерла, увидев, что шрам никуда не исчез, и всё так же, как и вчера, выглядел давно зажившим ожогом. Девушка подняла правую руку и закинув предплечье через плечо, дотронулась кончиками пальцев до шрама, на котором, более того, не осталось и следа после вчерашних терзаний ногтями. Она тут же спустила край рубашки и посмотрела на спящую Кристину, борясь с желанием будить подругу в такой ранний час, и просить её выполнить обещание поехать с Амелией в больницу в восемь утра. Всё же переборов желание разбудить соседку, Амелия приняла решение поехать на приём к доктору самостоятельно. Она, стараясь сохранить тишину и дать Кристине выспаться, собралась за полчаса, одевшись в джинсы и белую кофточку свободного кроя, которые ещё вчера не могла найти в своём шкафу, выбрав из обуви удобные белые кеды, и собрав вьющиеся волосы в высокий хвост. Ами оставила записку на письменном столе о том, что поехала в больницу сама и перезвонит, когда закончится приём. Амелия взяла свою сумку и вышла из общежития, предварительно выпив таблетку обезболивающего, чтобы не отвлекаться на боль под лопаткой. Она направилась в сторону остановки общественного транспорта, находящуюся прямо под окнами первого корпуса в ста метрах от места проживания приезжих студентов. Добралась в приёмное отделение девушка уже через двадцать минут, сообщая на стойке регистрации, что ей необходима консультация её лечащего доктора мистера Фаберли. - Пройдите, пожалуйста, в двадцать третий кабинет на втором этаже. Это слева от лестницы. – Вежливо прощебетала приветливая медсестра, выдавая Амелии её талон на прием. - Спасибо. – Амелия постаралась выглядеть собранной и спокойной, но её дрожащие руки и тихий голосок, выдавали волнение, начавшееся при виде белых стен и уловимого медикаментозного запаха прямо с порога. Амелия поднялась на второй этаж и нашла нужный кабинет, рядом с которым, к удивлению девушки, уже находилась очередь из шести человек, несмотря на то, что рабочее время доктора началось всего пятнадцать минут назад. Амелия присела на свободное место на скамье и принялась ожидать своей очереди, нервно проверяя время на телефоне сначала каждые десять минут, потом всё чаще и чаще. «Я ведь даже не сказала Амону об этом странном шраме. Может быть, позвонить ему сейчас? Нет, наверное, не стоит. Он может быть занят или ещё спит. Да и зачем его волновать, если ещё неизвестно, что это. Вечером сообщу, когда сама буду знать хоть что-то. Ох, совсем скоро мы снова с ним встретимся. Что он придумал в этот раз? Поскорее бы уже вечер. Разговоры с ним всегда отвлекают и успокаивают. Но интересно ли ему со мной говорить? Он так много рассказывает обо всём, словно учитель, который взял на себя моё воспитание. Неужели другие девушки не могут поддержать беседу, раз он выбрал меня? Что за глупости!? Я красивая и интересная, не нужно сравнивать себя с другими, Амелия». Спустя несколько часов ожидания, пропуская вне очереди тех пациентов, кто срочно нуждался в осмотре, Амелия уже пожалела о том, что не разбудила Кристину и поехала сама, учитывая, как долго её томили ожиданием для быстрого осмотра и как от скуки она начала внутренний диалог с собой же, желая хоть как-нибудь скоротать время. Когда, наконец, из кабинета вышла пациентка, за которым должна была зайти на приём девушка. Амелия поднялась на ноги и подхватила свою сумочку, лежащую рядом, как вдруг слева от неё проскочил мужчина, задевая увесистым рюкзаком спину девушки. Удар пришелся на самое чувствительное после аварии место, от чего Ами невольно вскрикнула, но мужчина даже не обернулся, явно намереваясь молча влететь в кабинет без очереди, пропуская выходящую женщину. - Стойте! – Амелия схватила мужчину за край рубашки, задерживая перед дверью. – Здесь очередь! - Что? – Мужчина обернулся и Амелия узнала в нём того самого таксиста, из-за беспардонности которого, девушка угодила в неприятность 25 апреля. Амелия замерла на месте, всё ещё крепче сжимая рубашку высокого и плотного телосложения, мужчины. – Отпусти меня! – Он, в свою очередь, не узнал дерзкую девушку, которую хотел поскорее поставить на место и не терять своего времени, скидывая её ручку со своей клетчатой рубахи. «Ну уж нет, теперь тебе это так легко с рук не сойдет». - Я сказала, - теперь Амелия схватила его за кисть, всем своим видом выражая недовольство на проявление неуважения к чужому времени, - что здесь очередь. Нужно на приём – пошёл на регистрацию и взял талон, как это делают нормальные люди. – Амелия вдруг, будто со стороны услышав, поняла как груба с ним, но не выдала своё замешательство, не сводя с него хладнокровного взгляда. - Что ты сказала? – Мужчина резко выдернул свою кисть из цепкой хватки девицы и хотел было начать скандал, как вдруг возле двери показался мистер Фаберли. - Что тут происходит? – Доктор повысил голос, выходя из кабинета. - Мистер Фаберли, молодой человек забыл о своих манерах, и врывается вне очереди. – Девушка говорила столь уверенно, что другие люди, которые ожидали своего визита за Амелией так же начали заступаться за девушку, называя мужчину грубияном. - Ах, мисс Роуз, прошу, входите. – Доктор отступил, приглашая Амелию войти в кабинет, после чего объяснил мужчине правила приёма, послав его на стойку регистрации за талоном. – Итак, как вы себя чувствуете? Мистер Фаберли, взяв вытянутый талон, подошел к рабочему столу, приглашая Амелию присесть на кушетку. - Хорошо, обезболивающие помогают. Я по другому поводу. У меня на спине вчера появился странный шрам, его не было раньше. - Шрам? – Доктор вскинул брови, остановившись с поисками истории болезни девушки в стопке других, и недоумённо всматриваясь в девичье бледное личико. – У Вас не было открытых повреждений кожи. А-ну, покажите. Доктор подошёл к кушетке, помогая девушке задрать кофточку повыше, чтобы рассмотреть странный символ. - Этого точно не было вчера утром. – Изумленный доктор принялся прощупывать давно повреждённый участок кожи. – Болит? - Нет. - Зуд? - Нет. - Я… - Доктор выпрямился, но всё ещё не мог оторвать глаз от странного символа. – Я даже не знаю, что и предположить. – Он снова наклонился, рассматривая шрам. Если бы вчера утром он не проводил осмотр и не видел неповреждённые участки кожи, он бы точно сказал, что над девочкой жестоко надругались в детстве, вырезав на её спине какой-то неопределенным символ. С каждым прикосновением он убеждался в том, что это давно оставленный шрам. – Чертовщина какая-то. - Ч-что? – Амелия запнулась и даже отпустила края кофточки, которые поддерживала для удобного осмотра. – Что это? - Вы правы, мисс Роуз, это шрам. Давно повреждённый участок кожи, которая прошла полный процесс регенерации, оставляя шрам. - Но его не было! – Воскликнула девушка и принялась заправлять кофточку в джинсы, когда доктор снова подошел к своему столу. - Верно. – Он задумался на минуту. – Может быть, я не заметил? Да нет же, не было его, я бы запомнил. – Мистер Фаберли словно проговаривал мысли вслух, пытаясь прийти к логическому выводу, открыв историю пациентки и изучая свои же записи. – Нет, не было его вчера. Он поднял глаза на девушку, которая ожидала его вердикта, но он не мог подобрать слов, чтобы объяснить ей неожиданное появление шрама. За весь свой двадцатипятилетний опыт он впервые сталкивался с таким случаем. Сомнений не было – это многолетний шрам. Но вот ответить на вопрос, откуда он взялся на чистой коже, доктор не осмеливался. - Так-с, я выпишу Вам направление на несколько обследований, но это будет только в понедельник. На первом этаже справа от регистрации найдёте нужные вам кабинеты. – Доктор в спешке выписывал направления, стараясь поскорее завершить этот прием, чтобы не выглядеть полным дураком в глазах пациентки. – Я посовещаюсь с другими докторами, может быть, они что-то слышали о таком. Температуры вчера не было? - Нет. -Аллергии? - Нет. - Может быть когда-то ранее случалось подобное? Все ответы девушки были отрицательными и чем больше «нет» он слышал на свои вопросы, тем больше этот клинический случай загонял его в тупик. - Мисс Роуз, в понедельник я жду вас на обследования, я буду сопровождать вас. Надеюсь, мы с вами оба поймём, что это может быть. – Слова доктора разочаровали, но оставляли надежду на то, что всё ещё можно выяснить причину возникновения странного символа. Амелия вышла из больницы, чувствуя полную апатию и не имея никакого представления о том, что ей делать дальше. Девушка направилась в общежитие пешком, давая себе время немного успокоиться и смириться с мыслью, что этот символ несмертельный и узнав о нём больше после обследования, можно будет назначить какое-то определённое лечение, которое наверняка должно помочь, а пока что, о нём не следует даже вспоминать. Когда Амелия вернулась в общежитие и рассказала всё Кристине, девушки договорились о том, чтобы пойти в кафе и позавтракать вместе, чтобы хоть немного отвлечься. К удивлению, это сработало и уже к обеду две подруги даже не вспоминали о шраме, особенно, когда после завтрака обе захотели посетить выставку ещё совсем неизвестного художника, чьи работы в стиле импрессионизм были довольно необычны в понимании современного искусства. Кристина и Амелия увлечённо бродили по музею, останавливаясь возле каждой картины и сначала, не сказав ни слова, долго рассматривали их, после чего бурно обсуждали увиденное, пытаясь вообразить тайное значение каждого изображённого события. Вышли из музея девушки, очарованные восторгом, ближе к 17:00, удивляясь тому, как незаметно день начал подходить к концу. - Предлагаю поехать в кино, мы ещё успеем до твоего свидания, время есть. – Кристина в смартфоне просматривала ближайшие сеансы в кинотеатре, находившемуся в нескольких кварталах от музея, на пороге которого всё ещё оставались подруги. - Что за фильм? – Амелия почувствовала вибрацию телефона в своей сумочке, как при входящем сообщении, достав телефон из сумочки, и игнорируя рассказы Кристины о фильме, Ами разблокировала телефон. Сообщение было от Амона. «Нам нужно срочно поговорить. Жду в городском центральном парке возле трёх дубов в 18:00. Пожалуйста, поторопись». Руки девушки задрожали, ведь Амон никогда прежде не просил её приехать в какое-то определённое место, обычно он сам заезжал за ней, чтобы куда-то отвезти или просто приезжал, если хотел встретиться. Амелия заметила, как Кристина прекратила болтать и не отрывала взгляда от собеседницы, видя её замешательство на лице. - Что-то случилось? - Амон перенёс время встречи. Я пойду сейчас, не хочу опоздать. - Куда ты? – Кристина взяла Амелию за руку, не отпуская её, так как чувствовала что-то недоброе во взгляде подруги. - В парк. Он написал, чтобы я ждала там через час. – Амелия хотела отстраниться и поскорее броситься к назначенному месту, желая поскорее выяснить, о чём с ней хочет поговорить мужчина, да ещё так срочно. - Ты боишься. – Кристина выглядела озадаченной, словно ощущая на своей шкуре эмоции Амелии. - Нет, всё хорошо. Я напишу тебе. Кино в другой раз посмотрим, обещаю! – Амелия чмокнула в щеку подругу и развернулась, сбегая от неё, чтобы не поддаться череде вопросов. Спустя сорок минут, Амелия уже была в парке, приехав раньше назначенного времени. Она пыталась позвонить Амону, но его телефон был выключен, поэтому даже смс оставались без ответа. Девушка сидела на одинокой лавочке, рядом с которой не было никого из прохожих, словно это был самый уединённый уголок в этом парке. Было слышно щебетание птиц, а заходящее солнце с трудом пробивалось через густые ветви деревьев. Амелия смотрела в даль, облокачиваясь на спинку скамьи и обхватив себя за плечи, так как чувствовала дуновение прохладного ветра. Амелия услышала громкие взмахи крыльев и тут же начала оглядываться по сторонам, чтобы найти источник звуков. Она увидела как из-за густых ветвей, ловко обходя все преграды, к ней летел белый сокол, который стремительно приземлился прямо перед ней на тропе. Сокол замер, и наклонил голову вбок, так, что Ами узнала в птице того самого сокола, которого она уже видела в лесу, сидящего на капоте автомобиля Амона, когда Кристина и Сэм попали в неприятность. Предположение подтвердилось, когда Амелия заметила чёрный тонкий ошейник. Амелия так же внимательно изучала птицу, как делало это животное. Сокол вдруг расправил свои крылья, выровнял голову, вытягивая шею, и взмахнув белоснежными перьями, выпрямился, принимая человеческий облик. Перья птицы плавно стали вытягиваться в длине, создавая белый сарафан на хрупком теле худощавой девочки, клюв сменился на острый человеческий нос. Это волшебство не было похоже на магию, показанную в фильмах, никакого свечения, искр, только лишь плавное изменение птичьей породы на, казалось бы, самую обычную девушку-альбиноса. Амелия вскрикнула и вскочила со скамьи, намереваясь сбежать, но страх парализовал её, и она стояла как вкопанная, рассматривая перед собой девушку с белоснежными длинными волосами в белом летнем сарафане и белых кедах. Девушка улыбалась Амелии, её улыбка выглядела доброжелательной, но во взгляде промелькнуло что-то противоположное. - Ч-что… - Амелия пыталась вдохнуть, но не могла сделать этого, она лишь стояла в изумлении, крепко вцепившись в свою сумочку, казалось бы, готовая сбежать при первой опасности. - О, не пугайся меня так. – Девушка, которая только что ещё была соколом, рассмеялась и махнула рукой, словно это должно быть что-то привычным для Амелии. – Я не причиню тебе вреда. Незнакомка присела на противоположный край лавочки и ладошкой похлопала по дереву, призывая Амелию сделать то же самое. Ами ощутила какое-то лёгкое помутнение, она с грохотом упала на другой край скамьи, всё ещё не отрывая испуганного взгляда от существа, которое выглядело как человек, но определённо не могло быть им. - Мне показалось? Я сплю? – Амелия судорожно начала протирать глаза, и щипать свои руки, стараясь проснуться и выдохнуть с облегчением, увидев очередное странное сновидение. Незнакомка рассмеялась, поправляя свои белокурые волосы и запрокидывая ногу на ногу. - Не усложняй. – Существо обернулось к Амелии и наклонив голову набок, продолжало говорить с Амелией, которая всё ещё не могла поверить в то, что увидела своими же глазами. – Ты веришь в Бога, но не веришь в других существ? - Что? – Амелия захлопала глазками, и хотела было задать следующий вопрос, но девушка перебила её жестом руки. - У меня мало времени, мне лишь нужно поговорить с тобой. – Уже серьёзным, но таким же детским голоском пролепетала незнакомка. - Со мной? – Амелия начала оглядываться по сторонам, в надежде увидеть других людей, чтобы обратиться к ним за помощью или хотя бы убедиться, что это какой-то дурной розыгрыш. - Да, - незнакомка закатила глаза, и тяжело вздохнула, - пожалуйста, возьми себя в руки, я же сказала, что у меня мало времени. - Это шутка? Где Амон? – Амелия не прекращала оглядываться, всё ещё пребывая в ступоре. - Заткнись, наконец, - незнакомка подвинулась ближе и схватила руку Амелии, больно сжав её, - выслушай меня, иначе, клянусь Люцифером, я тебя усмирю. Амелия послушно замолчала и опустила взгляд на свою посиневшую ручку от крепкой хватки этого существа, которое тут же отпустило Ами, и снова отодвинулось от неё, ближе к противоположному краю. Амелия прокрутила в голове фразу «Клянусь Люцифером» и почувствовала на коже спины холодок. - Меня зовут Эстель. – Незнакомка поправила края своего сарафана. – Я – фамильяр Амона и мне нужно сказать тебе… - Кто ты? – Амелия отодвинулась чуть дальше. Услышав имя возлюбленного, она почувствовала что-то странное, какое-то наваждение, от которого возникал интерес и страх. - Фамильяр. – Эстель закатила глаза, но продолжила. – Дух, который помогает какой-либо сущности, я же - помощница Амона. – Эстель увидела на лице Амелии лёгкое замешательство и, не ожидая следующих вопросов, продолжила рассказ. – Запомни всё, что я тебе сейчас скажу, повторять не стану, да и не смогу. – Незнакомка снова подвинулась ближе к Ами. – Амон не тот, за кого себя выдает. Это очень долгая история, которая продолжается уже почти четыре века, но ты должна знать, что он тебя использует. Далеко в прошлой жизни твоя душа заключила контракт с Амоном, и теперь ты являешься ключом от врат Ада для него и его соратников. - Что? – Амелия вскочила с лавки, но не успела она развернуться, как неведомая сила, словно под гипнозом, заставила её вернуться на своё место. - Ты понимаешь, что я тебе говорю? – Эстель снова наклонила голову вбок и прищурила голубые глаза, Ами отрицательно замотала головой. – Амон – демон, который использует твою душу, чтобы находиться на земле. Амелия после секундного замешательства вдруг громко расхохоталась, но смех этот был истеричен, словно на неё вылили ведро ледяной воды в холодную пору. Всё тело пробила дрожь, но Амелия не могла унять свой смех, всё ещё убежденная, что пребывает во сне или является жертвой глупой шутки. - Началось. – Эстель пальчиками сжала плечи Амелии и тряхнула её, приводя в чувство. - Ты с ума сошла? – Сквозь смех спросила Амелия, ручками вытирая проступившие слёзы на глазах. - У тебя с головой всё в порядке? – Эстель, давно планировавшая этот разговор, была готова к любой реакции, но не к этому. – Хорошо, успокойся и я продолжу. Фамильяр не убирала свои руки с плеч девушки, ожидая, пока та успокоится, и уже через минуту нужный эффект был достигнут. Когда Амелия усмирила свой смех, Эстель отстранилась и продолжила рассказ. - Амон – это седьмой дух, Маркиз Ада. Нужно быть полной дурой, чтобы не заметить, что он не человек. Но он мастерски прикидывается, когда ему это нужно. Я не знаю, что между вами происходило, знаю только то, что если ты не расторгнешь ваш договор и не изгонишь его в Ад, может начаться война. Эстель внимательно изучала Амелию и её реакцию на каждое слово. Амелия была неподвижна как статуя, и не сводила глаз с фамильяра. Эстель видела, что Амелия начинает осознавать всё сказанное собеседницей. - Я не понимаю… - Прошептала Ами. – Мне… мне нужно идти. Это какой-то бред! – громко воскликнула девушка, собираясь как можно быстрее покинуть это место. Она не могла поверить ни единому слову этого существа, которая называет себя человеческим именем. - Амон воспользовался тобой! – Эти слова Эстель остановили Амелию, когда она уже успела сделать несколько шагов в сторону выхода из парка. Ами словно почувствовала, как в её грудь что-то вонзилось, а к горлу начал подкатывать ком. - После заключения договора, каждый раз, когда твоя душа перерождалась в новом теле, Амон с самого твоего рождения имел ворота в человеческий мир, где он становится сильнее, так как питается человеческой энергией, чаще всего не твоей, чтобы ты могла прожить долгую жизнь. – Как бы не хотелось, Амелия верила, что это правда. Она развернулась и снова села на лавочку, не произнося ни слова, чтобы фамильяр продолжила. - В прошлых твоих жизнях проблем не было, но в этот раз что-то пошло не так, и когда ты родилась, ключ, то есть твоя душа, не открыли врата. Потом выяснилось, что ты под защитой Ангелов была, и Амону пришлось ждать, пока ты не усомнилась в своей вере, только тогда он смог прийти в ваш мир, но ему нужно было возобновить ваш контракт, как бы, поставить новую печать, что делается путём поцелуя. Думаю, ты заметила появление странного знака на своём теле после поцелуя с ним. Эта печать есть на твоей душе, она всегда появляется на теле. В этот раз ты родилась без неё, видимо, тебя кто-то спрятал, чтобы Амон не нашел тебя и не вышел. Но это тебя уже не касается. Амелия спохватилась и неосознанно потянулась рукой к тому месту между лопатками, где ещё вчера появился неизвестный знак для неё, как раз таки после их первого поцелуя. - Да, ты начинаешь понимать. – Эстель довольно улыбнулась. – Это называется сигила – печать демона, она есть на твоей душе и на теле, как знак того, что ты активированный ключ. – Эстель повторялась, чтобы внести больше ясности. - Демон? – На глаза Амелии начали наворачиваться слёзы, всё прошлое начало складываться в единый паззл, картинка которого всё ещё казалась нереальной. – Зачем ты мне это рассказываешь? - Потому что только ты или Амон можете разорвать этот договор. Он не станет этого делать, так как ему это не выгодно. А ты можешь это сделать, только если будешь знать всю правду. - То есть, всё было ложью? – По щекам рыжеволосой девушки начали катиться горячие слёзы. Она не знала, от чего ей больнее, от того, что её использовал демон, или от того, что она полюбила его. Все мысли стали спутанными, голова девушки вскружилась, и ей казалось, что вот-вот она потеряет сознание, проснётся и поймет, что этот разговор ей лишь приснился. - Абсолютно верно. – Эстель смотрела на человека, и ей впервые было её жаль, совсем немного, но лишь потому, что в Амелии она видела саму себя, ведь она видела в её глазах ту же печаль от потери любимого человека. – Ты должна покончить с этим, иначе, ты переродишься, и он придёт снова. Он – угроза для всего человечества, и только ты можешь его остановить, Амелия. Голос Эстель стал более мягким, словно она старалась убаюкать Амелию, втереться ей в доверие, чтобы этот разговор привёл к нужным последствиям. Эстель понимала, что Амон прямо с минуты на минуту узнает об этом разговоре, и он постарается как можно скорее покинуть Ад, чтобы остановить своего бывшего фамильяра. Ваал обещал сделать всё возможное, чтобы у Эстель было время поговорить с ключом, убедить её. Ваал обещал защиту для Эстель, так как все понимали, что Амон уничтожит её, как только узнает об этом, хотя пощады не стоило ждать и после подстроенной аварии. Теперь Амон всё знает и времени остается совсем мало для завершения разговора. Эстель старается заглушить в себе крики Амона, его злость, которую она чувствует, находясь даже в другом мире. Но так было нужно. После аварии, где Эстель пыталась убить ключ до того, как на теле появилась печать, Ваал нашел сбежавшего фамильяра и предложил перейти на свою сторону. Эстель не хотела снова становиться послушником очередного демона, но ей нужна была гарантия безопасности от Амона, который уже занимался её поисками через своих слуг. У Эстель было время подумать и сделать правильный, как ей казалось, выбор, каждый раз она вспоминала слова Короля, чтобы окончательно убедиться в том, что Амон уже проиграл. «Я бы не предлагал тебе этого, если бы Амон не выбрал человека. Он уже с ней связан. Помоги мне разорвать их договор, мы должны вместе остановить твоего хозяина от фатальной ошибки. Если договор будет разорван ней, Амона ждет наказание за непослушание перед законом, но это не коснется меня, и я помогу тебе стать свободной». - Что… Что мне нужно делать? – Амелия рукавами белой блузы вытирала свои слёзы и старалась дышать глубже, уже переварив информацию, и полностью доверившись Эстель. - Через шестьдесят три минуты начнётся заход солнца, за тем деревом ты найдёшь книгу с заклинаниями, - Эстель указала на старый дуб в конце тропы, - а также нужное количество свечей, спички, и чашу с кровью Амона. Я не могу быть с тобой, ты должна сама провести этот ритуал. – Эстель подвинулась ближе и взяла руки Амелии в свои руки и мягко сжала их, ещё больше заставляя её поверить. – Я хочу помочь, так будет лучше. – Амелия кивнула и подняла голову, смотря в глаза Эстель, хотя пелена слёз мешала рассмотреть девушку напротив. – Слушай внимательно. Как только солнце скроется за горизонтом, зажги все свечи, которые там есть, они уже стоят в нужной форме. В чашу с кровью Амона тебе нужно добавить хотя бы несколько капель своей крови. Зайди в круг из свечей, поставь кубок перед собой. Открой книгу заклинаний на той странице, в которой есть закладка. Это древнегреческий, но я оставила тебе транскрипцию, чтобы ты могла прочесть. Прочти заклинание, возьми чашу с вашей кровью, и полей на каждую свечу, чтобы от крови они затухли. Когда будешь тушить последнюю свечу, скажи: «Моё слово – закон», польёшь её кровью и всё закончится, контракт будет расторгнут. Сигила с твоей спины исчезнет через несколько дней. Ровно три дня не смотри на неё и никому не показывай свою спину, чтобы никто не видел её до полного исчезновения. Ты поняла меня? Амелия кивнула, её потухший взгляд, полный отчаяния и боли, был устремлён в пустоту между девушками. - Ты сделаешь это? – Эстель сжала пальчиками руки Амелии, приводя её в чувства. - Да, - тихо прошептала Амелия, - ответь только… - Спрашивай, но быстрее, мне нужно убираться отсюда. – Раздражённо пролепетала Эстель. - Он не любил меня? – Амелия подняла глаза, в них читалась боль, разочарование, обида. Слёзы высохли на щеках, но готовы были политься снова. - Демоны не могут чувствовать любовь. – Прошептала Эстель, частично солгав. – Я знаю, у тебя много вопросов, но ты должна сделать это. Если я смогу, я найду тебя и отвечу на всё, что ты хочешь знать. У нас нет времени, он скоро вернётся. - Что будет, если я не проведу этот ритуал? - Амон нарушил закон Высших Сил, когда взял твою душу в жертву. – Эстель твёрдо сжимала ручки человека, стараясь расписать всё в красках, но не потерять много времени, чтобы Амелия не осмелилась передумать. – Если о договоре узнают другие существа, они начнут войну в наказание за нарушение Равновесия. Человечество не переживёт этой войны. Амелия снова кивнула. Эстель отпустила руки девушки, встала со скамьи, и махнув руками, подпрыгнула, в воздухе уменьшаясь в размере и снова обретая свой птичий вид. Она взмахнула крыльями несколько раз, находясь на уровне глаза Амелии, и тут же улетела прочь, скрываясь за ветвями тёмной зелени. Амелия обхватила себя руками, и взвыла с новой силой, даже не стараясь заглушить свой крик. Девушка подняла ножки и закинула их на скамью, обнимая себя за коленки и пряча голову между коленками. Она прокручивала слова Эстель в своей голове снова и снова. Перед глазами промелькнула первая встреча Амона и Амелии, когда они встретились в церкви. Девушка начала понимать, что эта встреча произошла, потому что она увидела святого отца с Сабриной, потому что её вера тогда пошатнулась, как сказала Эстель, и это позволило демону прийти в мир людей. Она вспомнила, как он оказался в том подземном переходе, когда на неё напали те два парня. Вспомнила, все их разговоры и то, как он говорил о себе, как даже не называл себя человеком, даже не обманывая её, как всегда оказывался в нужном месте и в нужное время. В памяти проскочило даже воспоминание о том случае в лесу, когда Амон помчался за Крис и Сэмом, и когда Ами впервые увидела сокола. Амелия вспомнила аварию, как он остановил машину, которая могла убить её, он не пострадал сам и защитил её, потому что она просто была ему выгодна как ключ к воротам Ада. Это не было случайностью, в которой он так убеждал всех. Ами вспомнила их первый поцелуй, покалывающее ощущение между лопатками и проявление неизвестного узора на спине, который она старалась оправдывать последствиями аварии. Все события складывались в единую полноценную картину. Он – демон, он существо из потустороннего мира, которое использовало её в своих корыстных целях и его нужно остановить. О какой войне говорила Эстель? Это не имеет значения, пока он здесь, пока этот монстр в мире людей, он угроза для всех. Амелия чувствовала себя преданной, обманутой. Она искренне верила, что обрела своё счастье, что мужчина, смотрящий ей в глаза, и старающийся защитить её, начал влюбляться, но это было ошибкой. Он врал. В голове всё ещё не укладывалось происходящее, и хоть Амелия чувствовала, что это всё правда, она не могла поверить, что так легко пошла на поводу у демона, чьей целью было только возобновить печать. Печать. Врата Ада. Душа Амелии – ключ. - Его нужно остановить. – Прошептала Амелия и подняла голову, оглядываясь по сторонам. Солнце почти скрылось за горизонтом, в парке уже было совсем темно, а ветви деревьев, которые сгущались над парком, закрывая собой даже лунный свет, выглядели ещё более устрашающе, рисуя в воображении и без того напуганной девушки, страшные образы. Амелия резко открыла молнию на своей сумочке и нащупала телефон, достав его, она включила фонарик, закрыла молнию маленькой сумочки и подвелась с места, направившись на ватных ногах в сторону дуба, на который указала Эстель. Амелия старалась идти быстро, но ноги подкашивались, словно не желали идти туда и совершать этот ритуал. Ами всё ещё наивно надеялась зайти за дуб, и не увидеть ничего, что должен был оставить фамильяр, она надеялась, что это был кошмар наяву, сон. Стоило девушке свернуть за широкий ствол величественного дерева, как она увидела старинную книгу, сверху которой виднелся белёсый лист, старинный кубок, наполненный тёмно-красной жидкостью, а также, расставленные в неровном круге, восковые свечи. От увиденного, Ами упала на колени прямо перед книгой, чудом не разлив чашу с кровью демона. Казалось, что больше не осталось слёз для плача, но по щекам продолжали стекать мокрые дорожки. Пустым взглядом Амелия ещё раз осмотрела все предметы. Она обессилено подняла руку и подушечками пальцев коснулась коричневой книги, пожелтевшие страницы которой вылезали в разные стороны, словно эта книга уже множество веков передавалась из рук в руки. Обложка книги была мягкой, но настолько шершавой, что Ами отдёрнула руку и ещё раз взглянула на небо, на котором уже не оставалось ни одного луча солнца, что не давало жертве старинного ритуала обдумать свои действия. Амелия подвелась с земли, придерживаясь за ствол дерева, чтобы не упасть снова, окончательно стараясь отрешиться от ужаса, который она ощущала каждой клеточкой своего дрожащего тела. Поднявшись на ноги, Амелия взяла в руки коробок спичек, лежавший возле книги, она подошла к свечам, и начала зажигать каждую из них, выкидывая спички одну за другой, которые тухли при первой искре, словно сами не желали начинать задуманное человеком. Наконец, когда все свечи горели, освещая небольшой участок земли вокруг, Амелия взяла в руки чашу с кровью Амона. Она приблизила чашу к лицу, изучая содержимое кубка, и в нос ударил слабый запах железа, что вызвало лёгкое чувство тошноты, поэтому Амелия отдернула руку от лица, и поставила чашу в центр из свечей, положив рядом на холодную землю книгу. Как только Амелия открыла книгу на нужной странице, она увидела тот же самый странный узор, который появился на её спине, только на изображенном рисунке, были четко выведены буквы имени Амона. Сверху А, выше трёх полукругов, справа М – в одном конце линии, снизу О, ниже трёх полукругов, и Н – на противоположной стороне ровной линии. Амелия закрыла рот ладошкой, чтобы не издать ни звука при виде до боли знакомого изображения, которое прямо сейчас снова ощущалось лёгким покалыванием между лопаток на позвоночнике. Глубоко вдохнув поглубже, Амелия зажмурила глаза, подавляя в себе желание плакать или кричать, она хотела сейчас же покончить со всем, чтобы освободиться от контракта с демоном, о котором не могла даже подозревать на протяжении всей своей жизни. Амелия оглянулась в поиске того, что можно использовать для того, чтобы сделать надрез на руке и выдавить хотя бы несколько капель своей крови в чашу с жидкостью от демона. Ничего не найдя на земле, Амелия бросилась к своей сумочке, которая лежала у корней злосчастного дуба. Расстегнув молнию, девушка судорожно перебирала все предметы в сумочке, выбрасывая под свои ноги кошелёк, бальзам для губ, ключи. Нащупав зеркальце, Амелия откинула пустую сумочку в метре от себя, крепко сжимая необходимый инструмент. Амелия упала на колени, пачкая и без того уже грязные голубые джинсы. Дрожащей рукой нашла маленький камешек, и начала бить ним по зеркальцу, в надежде разбить его. Задуманное получилось с четвертого раза, и Амелия взяла маленький осколок, размером с фалангу пальца и вновь вошла в круг. Девушка сделала глубокий вдох и, подвесив левую руку прям над чашей, остриём прижала осколок пальчиками правой руки к ладошке, но не успела сделать она и маленькой царапинки, как услышала шорох прямо за своей спиной. Амелия замерла. Она не знала, кто точно сейчас стоит за её спиной, но чувствовала, что это пришёл Он. Она закрыла глаза, не двигаясь, словно боясь, что любое лишнее движение может стоить ей жизни. Теперь она боялась его. Она чувствовала тот же страх, что и любой человек, который когда-либо чувствовал присутствие потусторонней сущности рядом с собой. И даже если он выглядел как обычный человек, он не был им, и только одно осознание этого стоило того, чтобы ощущать себя жертвой в лапах хищника, который готов открыть свою пасть, лишая жалкого человека жизни. Пения птиц больше не было слышно. В парке была абсолютная тишина, и только едва слышное потрескивание свечей являлось основным звуковым сопровождением в этой пустоши. Темнота перед глазами была пугающей, но ещё более пугающим казалось открыть глаза и увидеть Его перед собой. Амелия услышала аккуратные шаги по земле, обходящие её с левой стороны, в полуметре от свечей. Пришедший гость остановился прямо перед ней и не издавал больше ни звука. Всё замерло. Девушка медленно открыла глаза и подняла голову. Первым она увидела мужские ноги в ботинках на ширине плеч, чёрные брюки, ремень, чёрную рубашку и пиджак, и лишь в последнюю очередь она увидела лицо Амона. Оно казалось более бледным, но его мимика была непоколебима, он не выказывал ни единой эмоции, руки просто висели по швам. И только благодаря слабому горению свечей, Амелия заметила неестественный взгляд Амона. Его глаза были по-прежнему чёрными, но в них были совершенно другие эмоции, которые он не показывал никогда прежде. Он был растерян. Тот самый уверенный Амон, который всегда знал заранее, что ему стоит ожидать в будущем, сейчас не понимал, как ему действовать дальше. С первой уединенной встречи у реки, Амон решил сыграть с собой в игру, в которой Амелия была главной героиней. Она выглядела жалкой, разбитой, но немного интересной для него, и Амон хотел подольше сохранить интригу между ними, специально не заглядывая в будущее, чтобы игра была ещё более интересна. Он копался в прошлом и будущем всех людей, которые её окружали, но не подглядывал в то, что касается только их двоих. Но когда игра зашла слишком далеко, и Амон почувствовал притяжение, он намеренно отказался от использования своего дара, пустив всё на самотёк, чтобы хотя бы в этом быть честным с Амелией. И вот сейчас, он лишь хотел найти Эстель, но вместо этого увидел их с Амелией разговор. Он пришёл, когда было уже поздно. Он бы остановил Эстель, если хотя бы мог предположить, что его бывший фамильяр может снова его предать и пойти на поводу у Ваала, открыв Амелии всю правду, только с другой стороны. - Что ты такое? – Прошептала Амелия, сильнее прижав осколок зеркала к своей руке, подсознательно пытаясь заглушить моральную боль физической. - Амелия, выслушай меня. – Амон неуверенно сделал небольшой шаг, перешагивая свечи, он медленно подступал всё ближе, вытянув перед собой руки, заметив в руках девушки острый предмет, словно любое неверное решение, принятое напуганной и, ничего не понимающей, Амелией, может стоить кому-то из них жизни. В этом была доля правды, ведь она могла ранить себя или начать ритуал, а изгнание Амона означало бы потерю влияния и власти, как над живыми, так и над равными ему. Но как бы странно не было ему признавать, демон боялся больше не изгнания и расторгнутого договора и последствий, которые последуют за этим, а изменённого отношения единственного значимого человека для него, уже не говоря о её жизни. Жалкой смертной, чья жизнь когда-то ничего не стоила для такого как он. -Отойди! – сквозь зубы сказала девушка. - Ты мне врал! – Амелия, покачиваясь, подвелась с земли, горячие и солёные слёзы катились по бледному, изнеможённому ангельскому личику. Её боль причиняла боль ему. Ранее, он лишь проглатывал её отрицательные эмоции, оставляя на их месте ощущение удовлетворения. Он не чувствовал их, потому что никогда не признавал их значимость и не ощущал в полной мере, Амон лишь использовал её эмоции для энергетической подпитки, тем самым, помогая девушке совладать с собой, но это со временем ещё больше связывало их. И теперь, впервые ощущая такую боль внутри неё, он не мог совладать с ней, не смог оставить на её месте чувство покоя и счастья, как делал это с первого своего прикосновения к ней. Эта боль даже без прикосновений, передавалась ему, заставляя его почувствовать то же, что переживала и она. – Ты всё это время мне врал! – Амелия перешла на крик, который не мог выплеснуть из неё всё отвращение и ненависть к тому, чьё присутствие прежде вызывало лишь радость с первого дня их знакомства. – Ты использовал меня! Демон! Нечисть! Тебе не место на земле! – Каждое её слово звучало для Амона как приговор, который он не имел права оспорить. – Тебе не место рядом со мной… - Амелия снова перешла на шёпот, олицетворявший её разочарование и глубокую печаль, разбивающее сердце и омрачённую душу. - Ты права. – Он опустил руки. Её боль убивала чёрствого демона. Он упал на колени в метре от неё, склонив голову, будучи готовым к самому страшному приговору, который не осмелился вынести Амону ни один его противник. Теперь их разделяла лишь книга и чаша с его кровью. Она хотела покончить с ним, но всё же он решился открыться ей, чего прежде не позволял себе ни на секунду, всегда стараясь держать всю ситуацию под контролем. – Я лгал тебе. Я пришёл к тебе с целью использовать тебя, как делал это и в прошлых твоих воплощениях. Но сейчас всё иначе, Амелия… - Он с усладой повторил её имя так медленно и чувственно, как если бы это могло быть последним его словом перед смертью. По щекам Амелии ручьём текли слёзы, обжигающие кожу, но это было ничем по сравнению с тем, как болело её сердце при взгляде на чудовище, о котором ей рассказала его фамильяр. Он не выглядел как монстр; никогда не трогал её и пальцем, без её позволения; не нагнетал ужас на всех, кто его видел, но это был самый страшный кошмар, который Амелия никогда бы не посмела вообразить. - Ты предал меня. Ты убил меня, Амон. – Страшнее её крика было только её хладнокровие, тот мрачный, лишенный эмоций и чувств, шёпот, пронизывающий тишину. - Я знаю, что ты никогда меня не простишь, и любое моё слово для тебя – яд. – Амон поднял голову, нашёл её опустошенный взгляд, направленный на него, он проглотил ком боли, стараясь объясниться до конца, но не для прощения. Он лишь хотел, чтобы Амелия спустя время нашла в себе силы жить и доверять людям, после его предательства. – Будь моя воля, я бы вернулся в прошлое и уничтожил себя в тот самый день, как только ступил на землю Герды. Я бы уберёг тебя от того, что происходит сейчас, защитил. Всё не так как ты думаешь. Мы оба обмануты. - Заткнись! – Амелия закрыла глаза, мечтая, чтобы, когда она снова их открыла, она была одна. – Не смей продолжать. Я больше не верю ни одному твоему слову. Ты - демон, который лишь использовал меня, влюбив в себя. - Что? Нет! – Он встрепенулся, поднялся с колен и рывком, случайно опрокинув чашу с кровью, оказался так близко, что ощутил боль ещё сильнее, кожа к коже. Его тёплые ладошки легли на её щёки, а большие пальцы вытирали влажные солёные дорожки. - Я любила тебя, Амон. – Она открыла глаза и увидела его напротив себя, совсем рядом. Их лбы соприкоснулись, его руки сжимали её плечи, она разрыдалась с новой силой, подавляя в себе истерику, что удавалось всё же легче с его прикосновениями. Даже сейчас, в этот переломный момент, его прикосновения успокаивали её, забирая часть горечи, увы, не имея возможности полностью избавить её от этих мук. – Уйди. – Прошептала она, вновь сжав веки, да так сильно, что это вызвало лёгкое помутнение на фоне и без того полуобморочного состояния. – Исчезни из моей жизни и никогда больше не возвращайся. – Амелия обессилено упала на холодную землю, выбираясь из его объятий, и обхватила голову руками, закричав так громко, что вновь почувствовала, как не может вдохнуть воздуха, пропитанного ароматами жжёных свеч и его парфюма. Счёт во времени был потерян в то же мгновенье, как её голова оказалась на земле, темнота окутала её и погрузила в глубокий сон, ограждая от той боли, которую никто больше не мог причинить ей. Во тьме не было чувств, не было угрызений совести, не было печали. Лишь мгла, отнявшая все эмоции. Амелия слышала голос. Хриплый женский голос, который повторял одни и те же слова. «Когда-нибудь, когда ты будешь носить другое имя, когда ты будешь готова отречься от своих теперешних намерений, ты вспомнишь свои слова. Запомни, девочка моя, если ты жертвуешь свою душу, ты не имеешь права отказаться от своей жертвы, иначе весь мир поглотит хаос. ОН всегда будет рядом и не позволит тебе избавиться от клейма. Но если ОН дарует тебе свободу, это будет стоить его собственной жизни. Высшие силы не простят нарушения Равновесия и мир поглотит тьма». Поглотит тьма. Когда? Почему это должно произойти? Почему Амелия должна нести за это всё ответственность? Все ответы в прошлом, которое уже дважды снились Амелии. Она хотела знать всю правду, но понимала, что не сможет совладать с ней. Жизненно необходимая истина, которая не способна убить её физическое тело, но способно уничтожить человека как личность. Стоит ли закончить ритуал? Нужно взять себя в руки, нужно проснуться, нужно закончить начатое, предотвратить войну, о которой предупредила Эстель. Снова. Снова чистая душа жертвует собой ради спасения человечества. Вот, кто такая Сильвия. Это прошлая жизнь, когда Амелия заключила договор. Сильвия знала на что идёт, но согласилась. Почему же Амелии сейчас так трудно? Откуда столько переполоха в её собственной жизни? Заново ощущая всю боль даже сквозь глубокий сон, её мысли постепенно возвращались. Она не ощущала своего тела, не чувствовала мира вокруг себя. Лишь всепоглощающую тоску, на месте которой не оставалось былой жизнерадостности. Амелия словно заново проживала каждый миг, в котором был Амон. Его присутствие было для неё благословенным, дарящим радость и надежду, снимающим с неё оковы забвения, в которых она чувствовала себя, как в клетке. Он разрушил всю её прежнюю жизнь, убил её, как она сказала ему, и в этом была доля правды, потому что прежней Амелии больше не было. Её жизнь до него казалась ей миражом, пронёсшимся как единый миг, из-за недостатка эмоций, многие из которых она ощутила впервые только с ним. В нём Амелия видела больше жизни, больше искренности, настоящего запала, чем в тех, кто звался человеком. Его слова о необходимости празднования тех дней, которые могли изменить человека, обрели новое значение в глазах Амелии. Её настоящий день Рождения мог бы считаться 25 апреля, ведь тогда-то и началась история, возродившая, загубленную в своих убеждениях, душу. Но разве это должно быть ценой за обман и разбитое сердце? И снова забвение, отнимающее даже возможность чувствовать себя.