a cunning little thief

      Чонгук очень любит то чувство, когда весь распаренный, чистый и благоухающий выходит из душа, повязав полотенце на бёдрах. На сегодняшней тренировке он выложился на полную и теперь как никогда доволен собой. Альфа выходит из ванной и двигается в свою спальню, на ходу отмечая, что дверь в комнату Тэхёна всё так же непривычно закрыта.       Омега не выносит одиночества и очень не любит сидеть запертым в четырёх стенах. Дверь в его комнате всегда нараспашку, а шторы выполняют только декоративную функцию. Омега говорит, что так ему, видите ли, легче дышится. По вечерам Ким часто врывается в комнату альфы, как правило, с каким-то ужасно глупым и дурацким вопросом, а потом Чонгук не замечает, как маленький хитрюга оказывается сидящим на его кровати, пока он ищет на ноутбуке фильм, который они решили посмотреть прямо сейчас.       Тэхён был странным последние пару дней. Он натирал полы едва ли ни каждый день, готовил на целую роту солдат — хотя в квартире их было только двое — и вёл себя тише обычного. Такое поведение Тэ заставляло Чонгука задуматься, но долго он на этом внимание не заострял. Этот омега всегда был со странностями, мало ли что происходило у него в голове. Чон даже боялся представить себе эти масштабы. Они жили вместе сравнительно недолго, буквально пару месяцев с начала нового семестра. И друзьями этих двоих можно было назвать с натяжкой, ибо действительно дружили только их родители. Они даже отдали сыновей в один вуз и со второго курса помогали с оплатой их съемной квартиры, которая расположена близко к университету. Надо сказать, Гук на своего соседа не жаловался. Тэхён вёл себя тихо, мило и самое главное — аккуратно. Они быстро нашли общий язык в бытовых делах, распределили между собой обязанности и обговорили некоторые моменты, которые в общей жизни альфы и омеги могли вызвать трудности. Пока, конечно, у них не было возможности проверить установленный порядок на прочность и безопасность, но Гук надеялся, что в их комфортном сожительстве подобных проблем не будет.       Уже в своей комнате альфа оглядывается по сторонам, чтобы найти одну из своих домашних футболок. Они старые и застиранные до дыр, но очень приятные к телу и к тому же пахнут домом. Чонгук чаще всего спит без верха, но до ночи предпочитает ходить одетым. Парень проверяет всё — от шкафа, до стула и даже под кроватью. Его комнатушка весьма скоромных размеров, но альфа уже предполагает, что где-то здесь образовалась чёртова чёрная дыра. Иначе, куда пропадают его вещи?       Сначала это была его любимая чёрная толстовка, в которой парень часто приходил на пары. Чон думал, что она покоится на дне корзины для грязных вещей, но буквально вчера он загрузил стиралку и толстовки там не оказалось. Далее бесследно исчезли его спортивные штаны, которые были удобнее всего для тренировок — в них не было жарко и они достаточно тянулись, чтобы как следует проработать мышцы бёдер и ягодиц. Теперь не стало и одной из футболок. Чонгук начинал беспокоиться.       Альфа раздраженно выдыхает и лезет в шкаф за другой одеждой. Он надевает самую первую майку, которую нащупывает на одной из полок и выходит на кухню, чтобы попить воды. Пока он задумчиво крутит в ладони граненый бокал, в голову приходит странная мысль. Друзей ни Гук, ни Тэ к себе не водят. Все возможные места, куда могла подеваться одежда, альфа тщательно обыскал, и если это не глупый и слепой Чонгук, то может быть Тэхён случайно спутал его одежду со своей?       Конечно, обычно они стирали свои вещи по отдельности, но иногда, когда на дне корзины Чонгук находил какие-то вещи соседа, он стирал и их тоже, а потом, заботливо свернув, оставлял на стиральной машине в ванной. Они часто так делали.       Это кажется вполне логичным и Чонгук, допив воду и убрав стакан обратно на полку, двигается к комнате своего соседа. Он решает, что это также отличная возможность проверить состояние Кима, которое вызывает в альфе беспокойство последние пару дней. Во-первых, это происходит на уровне инстинктов, потому что внутренний волк чувствует необходимость позаботится об омеге и не может это игнорировать. Во-вторых, ну, Чонгук просто нагло соврёт, если скажет, что Тэхён не красавчик. В этом омеге прекрасно всё, и если бы альфа хоть раз заметил в его глазах заинтересованность…       Альфа коротко, но громко стучит и слышит за дверью взволнованное копошение. Неужели омега лёг спать так рано и Чон его разбудил? Однако прошло некоторое время и Тэхён дверь так и не открыл.       Закусывая губу, альфа стучит ещё раз, громче и продолжительнее. Он снова слышит звуки за дверью и осторожно спрашивает:       — Тэхён-а? Ты в порядке?       В ответ только напряжённое молчание. Секундой позже слышится скрип кровати, словно омега перекатывается с одной стороны матраса на другую, а потом снова тишина. В голове Чонгука пляшут страшные образы, в которых Тэхён страдает от неизвестной болезни и прямо сейчас мечется по кровати в поисках спасения. А если он задыхается? А если у него температура? А если…       Этих злополучных «если» стало так много, что альфе почти не совестно, когда он обхватывает ручку двери пальцами и предупреждает:       — Тэ, я вхожу.       Дверь издаёт противный скрипучий звук и альфа осторожно заглядывает внутрь. В комнате темно, единственный источник света это тёплый свет настольной лампы, которая стоит на прикроватной тумбе. Чонгук тратит несколько секунд на то, чтобы прошерстить взглядом помещение. В нос ударяет тонкий цветочный аромат и альфа распознаёт в нем нотки душистой сирени. Комната не наполнена ароматом и феромонами так, чтобы альфа потерял голову, но ему становится ясно, что омега подвержен действию своих гормонов. Альфа внутри готов выбраться на охоту, но Гук настойчиво подавляет в себе это чувство, хотя и делает несколько шагов в комнату, словно загипнотизированный. Он почти окликает Тэхёна, когда вдруг замечает движение на кровати.       На самом деле, сейчас это место сложно назвать кроватью. Да, там всё ещё видно четыре ножки и часть задней стенки, но на матрасе творится что-то из ряда вон. Там выложено удивительное сооружение, которому могли позавидовать даже самые уникальные иглу у эскимосов. Когда глаза немного привыкли к полумраку, альфа разглядел буйство красок в искусно уложенных рядах белья, одежды, полотенец и чёрт знает чего ещё. Кульминацией этого сооружения была темная макушка с завивающимися прядями и дикие глаза, выглядывающие из-за слоя одежды.       Чонгука всего прострелило. Тэхён свил себе гнездо, а он его побеспокоил. Альфа сделал шаг назад, а в голове раздавался мерный и поучающий тон его отца. Тот с малых лет учил Чонгука, что гнездо омеги — едва ли не священное место. Сам омега — это дар, который необходимо оберегать, любить и баловать. Чонгук вырос на таких словах и отцу своему искренне верил, хотя бы потому что видел в нём пример для подражания. Папа Гука цвёл от внимания мужа и часто улыбался, он светился так, что заряжал всех вокруг своим счастьем.       Отец учил, что беспокоить омегу в период гнездования нельзя. Нельзя входить в его гнездо без прямого приглашения. Состояние омеги крайне хрупко в такие периоды и даже самая невинная ошибка в поведении может стать действительно критичной.       Чонгук шумно сглатывает и замечает, как омега перед ним вздрагивает. Это вынуждает альфу поднять руки в сдающемся жесте и негромко произнести:       — Прости, я сейчас же ухожу, — он упирается спиной в дверь и слепо ищет пальцами ручку.       Альфа внутри скребется, потому что инстинкты кричат, что омеге нужно помочь. Омега должен находиться в комфорте и безопасности, и Гук должен сделать всё возможное, чтобы это обеспечить. Он выпускает совсем небольшую порцию феромонов, которые должны немного успокоить омегу. Волк внутри довольно урчит, когда свежий аромат сирени перемежается с ароматом полыни — его запахом.       — Подожди.       Голос Тэхёна тихий и слабый, но острый слух Гука всё равно его улавливает. Омега медленно двигается, и спустя секунду из гнезда видно его вытянутую руку.       — Альфа должен быть здесь.       Ким легонько шлепает по гнезду и мысли альфы уносятся куда-то далеко. Омега зовёт его в гнездо. Чёрт, чёрт, чёрт. Чонгук с ужасом чувствует, как тело заливает первобытная необходимость взять своё. Этот глупый омега собственными руками разрушил все предохранители на которых альфа стойко держался. Понимает ли Тэхён, о чем просит? Знает ли, зачем в гнездо зовут альфу? Ноги сами несут его к кровати, где Тэхён уже уползает ближе к подушкам, чтобы освободить больше места. Внутренний зверь слетает с поводка и альфа вздрагивает, когда за одну секунду его обоняние и зрение улучшаются в разы.       Чонгук застывает возле гнезда и негромко урчит, когда в нос ударяет сплетение их запахов. От гнезда пахнет так невыносимо хорошо и правильно, что альфа не может перестать вдыхать его снова и снова. И только чуть позже он замечает сначала кусочек плотной чёрной ткани со знакомым принтом на груди, потом аккуратно свёрнутую штанину его спортивных брюк, а следом ещё несколько его вещей, которые удивительным образом пропали накануне.       Твою мать, Ким Тэхён.       Альфа снова издаёт порыкивающие звуки и с упоением слышит мягкий ответный от омеги. Тэ лежит свернувшимся клубочком и покорно ждёт альфу, которого выбрал и которому позволил войти в своё гнездо. Чон не может поверить, что это идеальное создание перед ним не обман зрения. Омега такой красивый, ароматный и мягкий, что текут слюнки. Внутренний волк жаждет облизать его с головы до пят, испробовать на вкус и сделать своим. Инстинкты шепчут Чонгуку, что нет ничего более правильного сейчас, чем повязать этого прекрасного омегу и наполнить своим семенем. Неоднократно. Чтобы омега выносил и родил для него здоровых щенят, чтобы он целиком и полностью покрылся его запахом, чтобы на его молочной ароматной шее красовалась метка от его, Чонгука, зубов. Но вместо обжигающей похоти, которая могла бы сделать из него животное, думающее только причинным местом, внутри разливается другое чувство. Оно более тёплое, жаждущее давать и получать нежную ласку и заботу.       Альфа делает первый осторожный шаг, так, чтобы не разрушить идеальное гнездо. Он медленно подползает ближе и садится в нескольких сантиметрах от омеги, что рассматривает его с интересом. Гук наклоняется к нему, чтобы обменяться запахами. Омега тянется в ответ, вытягивает шею, чтобы альфа жадно вдохнул его аромат и как следует обдал своим. Жилка на тонкой шее выглядит так соблазнительно, что Чонгук, не сдерживаясь, проводит по ней кончиком носа.       — Ты так постарался, омега. Свил такое милое и уютное гнездо.       Тэхён мурчит, и буквально бодается лбом в висок альфы, выпрашивая больше ласки. Чонгук не в состоянии отказать, поэтому осторожно накрывает податливое тело разгоряченными ладонями.       — Ты маленькая хитрая воровка, да, омега? — Чонгук подхватывает пальцем край своей домашней футболки и переводит лукавый взгляд на Кима, который совсем не выглядит смущенным.       — Я должен пахнуть своим альфой. И мое гнездо тоже.       Чонгук почти скулит от этих слов, потому что омега рядом с ним выглядит таким нежным и решительным одновременно, что становится трудно дышать.       — Будь аккуратнее со словами, малыш, — альфа снова тянется к ароматной шее и делает жадный вдох. Он вытягивает в полный рост, осторожно располагая ноги так, чтобы не разрушить кропотливо свитое гнездо. Его руки мягко, но требовательно тянутся к омеге, подгребая того себе под бок.       — Если ты не перестанешь говорить подобное, я действительно сделаю тебя своим.       Тэхён, лежавший к нему спиной, выворачивается в руках Гука, чтобы заглянуть ему в глаза. Темно-карие омуты омеги подернуты дымкой, которую создают разбушевавшиеся инстинкты. Он смотрит доверительно, глубоко заглядывая в душу. На щеках Тэхёна расцветает очаровательный румянец, а пухлые губы напоминают альфе лепестки свежих роз.       — Я хочу твою метку на себе. Ты сделаешь это для меня, альфа?       Волк внутри рычит от предвкушения, а Чонгуку приходится силой подавить в себе желание сомкнуть зубы на шее омеги. Он не может так поступить с Тэхёном, который находится на поводу у своей внутренней сущности. Они в самом деле не так близки и никогда между ними не было и намека на подобное. Чон не сможет себе простить разочарованного взгляда соседа, когда тот поймёт, что он воспользовался его хрупким положением. В какой бы ужас впал омега, если бы проснулся со свежей меткой на шее от альфы, которого знал пускай и большую часть жизни, но никогда этого не хотел? Что бы сказали их родители? Как бы Чонгук мог жить с мыслью, что повёл себя как дикое животное и сломал кому-то жизнь?       — Тише, малыш, я позабочусь о тебе.       Стискивая зубы, альфа притягивает Тэ ближе к себе, буквально вдавливая его в своё тело. Он покрывает омегу в своих руках ароматом полыни, чтобы успокоить. Чонгук гладит омегу по шелковистым волосам и мелко вздрагивает, когда холодный кончик носа Тэхёна упирается в его ключицы. Спустя несколько минут дыхание омеги замедляется и слышно только мерное сопение.       Альфа позволяет себе уснуть с мыслями о том, что теперь не упустит своего шанса. Когда Тэ сможет адекватно мыслить, он сделает всё, чтобы этот омега действительно носил его метку и называл его своим.