Феи

— Фрэнки, старина, боишься ли ты нечисти? — Почти нет, Джонни. Меня пугает только один из видов нечисти. Никого страшнее для меня нет. А остальные - ну, право, чего их бояться? — О, давай я угадаю, кого же ты боишься? Это, наверное, вампиры с острыми, как бритва, клыками? — Нет. Их боятся только юные девственницы, запуганные бабушкиными сказками. И то — некоторые из девственниц даже умудряются влюбляться в упырей и восторженно вздыхать по ним. — Что ж… Тогда ты, верно, боишься кудлатых оборотней с желтыми глазами? Говорят, на прошлой неделе вервольф задрал старого Билли прямо возле его фермы. — Деревенские жить не могут без сплетен… Держу пари — это был самый обычный волк. Нет, оборотней я тоже не боюсь. — Тогда кого же ты боишься, дружище? Крикливых баньши? Горных троллей? Глиняных големов? Неупокоенных душ? — Нет, нет и нет. Мне абсолютно не страшны все эти существа. — А кто же тогда тебя пугает? — Я боюсь фей, — тут Фрэнки густо покраснел, как будто признавался в чем-то постыдном. Джонни неверяще посмотрел на друга, думая, что он шутит, однако Фрэнки был предельно серьезен и даже немного смущен. — Фей? Этих маленьких, безобидных крошек из сказок? Ну ты даешь, приятель… Может, и бедняжка Дюймовочка тебя ужасает? — Джонни громко захохотал, явно довольный собственной шуткой. — Не смейся, ты ничего не знаешь, — мрачно пробормотал уязвленный Фрэнки. — Они тем и страшны, что маленькие. Чем меньше ты ростом — тем легче тебе творить самые гадкие пакости незаметно. Феи, например, проникают в человека через ноздри и останавливают его сердце. — Хм, как же у них получается проделать такое злодейство? — насмешливо поинтересовался его приятель. — А вот как: сразу несколько фей обхватывают сердце крохотными ручками и держат, пока оно совсем не остановится. Тут и человеку конец. Впрочем, им обычно слишком скучно ограничиться такой банальной смертью. Видишь ли, старина, им нравится немного подшутить. — Даже так? И как же они шутят? — Ну, феи любят втыкать в глаза человека тончайшие иглы, когда он спит. Проснувшись, их жертва видит мир совсем по-другому: вместо верного пса перед ним Цербер с ядовитой слюной, любимая жена превращается в мерзкую ведьму с бородавкой на носу, а все друзья как один становятся гаденько улыбающимися иудами, готовыми продать человека первому встречному за тридцать сребреников. В конце концов бедный малый не выдерживает и либо оканчивает жизнь самоубийством, либо и вовсе зарубит кого-нибудь. Я уж и не говорю о том, как феи любят воровать сны. Они занимаются этим каждую ночь. — Да уж, все это звучит жутковато, — задумчиво проговорил Джонни. — Не хотелось бы мне попасться в их маленькие ручки. Фрэнки ничего не ответил. Он смотрел в окно. Что-то маленькое вдруг стремительно промелькнуло среди осенней листвы. Показалось? — Феи — всего лишь жестокие дети природы, они, наверное, не злые, но их любопытство хуже любого зла. Именно такое любопытство заставляет восьмилетних мальчишек отрывать крылья бабочкам и мухам, чтобы посмотреть, как теперь будет жить получившийся в итоге жалкий червячок. Для фей это все не больше, чем игра, и они уже через минуту ничего не вспомнят о каком-нибудь замученном до смерти бедняге, увлекшись веселыми танцами и песенками. Говорят, те, кого они убили, сами стали такими же феями, абсолютно забыв о своей прежней жизни. А, может быть, все это только сказки для непослушных малышей, не желающих ложиться спать, — точно знать не могу. Давай поговорим о чем-то другом. — Пожалуй. Говорят, тебе нравится Мэри?

***

Спустя несколько дней Джонни нашел своего друга мертвым возле старой мельницы. В открытых глазах Фрэнки застыл ужас. Нагнувшись, Джонни аккуратно вынул из них длинные тонкие иглы. «Хорошо все-таки, что я недавно приобрел ловец снов», — немного рассеянно подумал парень. Почему-то он не сомневался в том, что старый друг посетит его этой ночью.