***
После ухода Хонджуна Сонхва вернулся за стол и снова погрузился в бумаги. Ответственность была его вторым «я», поэтому он решил сразу же занести все данные старых обследований последней принятой пары в программу. Тщательно сверяя информацию на листках с тем, что появлялось на мониторе, Сонхва думал о предстоящей процедуре Уёна, назначенной на послезавтра. Врач был уверен в том, что всё пройдёт прекрасно, и скоро его друзья станут счастливыми родителями. Улыбаясь этим мыслям, Сонхва краем сознания отметил, что за окном стемнело, а значит, пора бы уже собираться домой. Взглянув на часы он понял, что до закрытия клиники осталось не так уж и много времени. Вся необходимая информация была занесена в электронную карту пары, документы аккуратно сложены обратно в папку и убраны в стол. Сонхва поднял трубку внутреннего телефона и нажал кнопку быстрого набора лаборатории. — Да? — послышался на том конце голос Чонхо. — Уён уже ушёл? — Сонхва прижимал телефонную трубку к уху плечом, параллельно прибирая своё рабочее место. — Полчаса назад убежал в оперблок к Сану, сказал, что они «дождутся, пока ты закончишь свою возню в бумажном царстве», — Чонхо усмехнулся, — так что позвони туда, хён. — Хорошо, спасибо. Ты тоже тут не засиживайся, приёмы давно окончены, а быстрые анализы вы с Уёном сделали ещё к обеду, — Сонхва сбросил вызов, услышав короткое «принято» от эмбриолога, и набрал другой номер. После примерно минуты ожидания трубку наконец-то подняли. — Слушаю! — голос Сана звучал немного хрипло. — Боже, неужели вы там решили вспомнить молодость? Я же предупреждал, что клиника — не место для любовных игрищ, — Сонхва даже не пытался смягчить свою недовольную интонацию. — Хва, мы уснули! Уже и отдохнуть нельзя, а, — праведное возмущение Сана уверило Сонхва в том, что он поспешил в своих суждениях, из-за чего тот сразу пристыжено извинился. — Прости, просто вспомнилось, как ты также хрипел после ваших с Уёном марафонов в медовый месяц, — сконфуженно усмехнувшись, Сонхва переложил трубку на другое плечо и снова прижал её к уху. — Зачем вы меня дожидались? — Хотели позвать к себе на ужин ну или в ресторан — что выберешь, — Сонхва услышал какой-то шорох, а затем в трубке раздался голос Уёна. — Хён, давай к нам, я покажу тебе своё новое видео! — Опять развлекался, снимая всякую лабуду через окуляр микроскопа? — И ничего это не лабуда! — Уён обиженно засопел. — Ты же смотрел моё первое видео, даже хвалил. А тут я ещё круче смонтировал, Сан сказал, что у меня талант, — в голосе друга послышались горделивые нотки. — Да Сан тебе это по любому поводу готов сказать, — Сонхва по-доброму засмеялся. — Хорошо, уговорил, но только ненадолго, у меня завтра пункции с самого утра, так что нужно отдохнуть. — Отдохнёт он, — послышался откуда-то издалека голос Сана. — Для этого тебе нужно остаться у нас, чтобы мы уложили тебя в кровать и проследили, как бы ты среди ночи не подорвался к своему ноуту с очередной гениальной идеей. — Ладно, хватит уже телефонного разговора, собирайтесь, жду вас на парковке, — Сонхва положил трубку и потянулся до хруста в шейном отделе. Немного размяв плечи и руки, он поднялся, взял со стола свой телефон и заглянул в смежную с кабинетом комнату за сумкой. Иногда Сонхва оставался тут на ночь, поэтому обустроил этот личный закуток удобным диваном и мини-холодильником, а ещё здесь была персональная душевая, что врач ценил, пожалуй, особенно сильно. Окинув взглядом оба помещения и убедившись, что всё выключил и ничего не забыл, Сонхва вышел из кабинета и запер его личной ключ-картой. Попрощавшись с Тэхо, который сегодня был за стойкой администратора, он покинул здание клиники через служебный вход и направился к парковке для персонала. Сняв с сигнализации автомобиль, Сонхва закинул сумку на пассажирское сиденье рядом и решил пролистать новостную ленту в ожидании своих друзей. Не увидев ничего интересного для себя, он заблокировал телефон и поместил его в специальный держатель. Мысли неожиданно вернулись к сегодняшним пациентам, точнее, к одному конкретному омеге. Сонхва не мог понять, почему тот его привлек. Да, Хонджун бесспорно был красив, такой тип внешности всегда привлекал врача, но профессиональная этика давным-давно отучила его рассматривать пациентов через призму личного интереса. Погрузившись в свои мысли, Сонхва не сразу заметил, что дверь с его стороны открыта, а в проём заглядывают две родные физиономии. — Вот это ты уплыл в глубины подсознания, — Уён сунулся внутрь, практически утыкаясь носом в макушку Сонхва. Тот дёрнулся в сторону в годами отточенном рефлексе. Уён громко рассмеялся и вынырнул из салона, снова оказываясь на улице и обвивая руками шею Сана. — Поехали, нам нужно успеть до того, как доставят продукты, а это, — он глянул на своё запястье, — примерно через 20 минут. — В том, что вы успеете, я даже не сомневаюсь. Нет, я не буду устраивать гонки, Сан, — Сонхва заметил озорное выражение на лице друга и предупредительно выставил руку ладонью вперед. — Ты же знаешь, что я такое не люблю. Да и тебе стоило бы уже отучаться от высоких скоростей. — Он опять ворчит, пошли, Уён-а, — Сан недовольно фыркнул, утягивая мужа за собой на противоположную сторону парковки, а Сонхва закрыл дверь и завёл двигатель автомобиля. Пристёгивая ремень безопасности одной рукой, второй он плавно выворачивал руль, чтобы выехать с территории клиники за уже умчавшейся машиной друзей. Несмотря на час-пик, добраться до современной многоэтажки, где обитали Сан и Уён, удалось довольно быстро. Проехав во двор мимо будки охранника, Сонхва направился на подземную парковку и без труда нашёл там свободное место. Заглушив мотор, он ещё пару минут посидел в гулкой тишине, после чего направился к лифту, вскоре уже оказываясь в просторной квартире друзей. — Проходи, сам найдёшь, чем заняться, — громкий голос Уёна прозвучал с кухни, пробиваясь через грохот посуды и свист закипевшего чайника. — Са-а-ан, где моя большая сковорода?! — Там же, где и обычно, — Сан поспешил на помощь мужу, а Сонхва первым делом прошёл в ванную, чтобы помыть руки. Решив, что просто так сидеть в одиночестве совершенно не хочется, он направился на кухню, чтобы помочь с приготовлением ужина. Сонхва был единственным, кому Уён разрешал хозяйничать (под чутким присмотром, разумеется) в своей святой обители. Быстро справившись с парой нехитрых блюд, друзья разместились за большим кухонным столом, обсуждая прошедший день и предстоящие дела. — Волнуешься, Уён-а? — тот покачал головой в ответ на слегка обеспокоенный взгляд Сонхва, и сказал, прожевав: — Нет, скорее, испытываю приятное волнение, как в детстве перед походом в парк аттракционов. Такой зуд предвкушения, — Уён сияющими глазами посмотрел на Сана, который, в отличие от него, выглядел немного нервно. — Ты чего, беспокоишься за меня? — А ты как думаешь? Пара часов под наркозом это не шутки, — Сан нахмурился, без энтузиазма подцепляя палочками кусочек мяса с тарелки. — Ой, да перестань, у нас этих операций сотни были, хоть раз видел какие-то осложнения? Вот и я нет, — Уён спокойно посмотрел на мужа и перевёл взгляд на Сонхва. — Хён, ты сам будешь проводить диагностику и все последующие эмбриологические этапы? — Да, Уён-а. Всё же ваш случай хоть и несложный, но требует более намётанного глаза, чтобы вовремя заметить возможные отклонения. С другой стороны, мы вчера выяснили, что фолликулов у тебя хватит, чтобы завести пару футбольных команд. Удивительно, и это при той щадящей гормональной терапии, что мы тебе подобрали. Сан помрачнел ещё сильнее и сгорбился, визуально уменьшившись в размерах. — Солнце моё, чего ты опять загрузился, м-м-м? — Уён отложил палочки и поднялся со своего места, подходя к мужу и ласково, но твёрдо беря его за подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть себе в глаза. — Мы же сотню раз всё обсуждали, вместе пришли к этому решению, чтобы обезопасить нашего будущего ребёнка от возможных проблем. И нет тут твоей вины — ну передался тебе этот ген, и чёрт с ним. У нас есть Хва-хён, вот чему точно нужно порадоваться, — Уён прижался щекой к макушке Сана и нежно погладил его по спине. — Всё будет хорошо, у нас же лучшая клиника, Ёсан как раз завтра возвращается из Штатов, подстрахует. С такой чудесной командой стыдно опасаться чего-то плохого. — Я всё понимаю, малыш, но не могу не волноваться за свою драгоценность, — Сан отстранился и с бесконечной любовью посмотрел на мужа. Сонхва же, всё время молча наблюдавший за этой довольно интимной сценой, непроизвольно тяжело вздохнул. Хотелось бы и ему делить тепло объятий с кем-то ценным его сердцу и душе, но, как выражался Сан, работа «заменяла ему и друга, и любовника». — Ну всё, перекрывай свой поток переживаний, а то хён сейчас тут от тоски загнётся, — Уён отстранился от мужа, чмокнув того в нос, и вернулся на своё место, чтобы доесть уже остывший ужин. — Всё в порядке, знаешь же, что я люблю ваши отношения — приятно видеть, что рядом есть действительно счастливые люди, и… — …и вдвойне приятней от того, что это мои самые близкие друзья, — хором закончили Уён и Сан, после чего все дружно рассмеялись. Сонхва с лёгкой грустью подумал, что такие уютные вечера бывают слишком редко в последнее время, и словил себя на эгоистичной мысли о том, что если процедура ЭКО пройдёт успешно, они могу практически исчезнуть из его жизни, оставляя после себя колючую пустоту, которую невозможно будет заполнить чем-то другим.2
3 ноября 2022 г. в 12:00
Хонджун медленно спускался по лестнице на первый этаж и раздумывал. Мыслей в его голове как и всегда было очень много. Порой он сам не успевал за ними, и они спутывались в клубок, из которого вытащить что-то связное было весьма непросто. Но сейчас все образы были примерно об одном — желании наконец-то успешно завершить процедуру и завести ребёнка. Хонджун побывал уже у стольких врачей, что их лица в его памяти остались неразличимы. Но на этого молодого доктора он возлагал большие надежды — возможно, потому что уже готов был сдаться и давал последний шанс своей мечте, или потому что о работе Пак Сонхва только что не слагали легенды. Поэтому и попасть к нему на приём было практически невозможно — записываться в эту клинику репродуктивной медицины в целом стоило за несколько месяцев, а к доктору Паку практически за год.
За этими размышлениями Хонджун не заметил, как оказался на первом этаже, и не торопясь направился к стойке администратора. Молодой омега за ней вёл беседу по телефону, но, заметив подошедшего пациента, улыбнулся и жестом попросил его подождать, указав на мягкий уголок в другом конце холла. Хонджун улыбнулся в ответ и прошёл в указанную сторону, сев в одно из больших уютных кресел. Оглядевшись, он заметил на рядом стоящем столике стопку журналов, наверху которой лежало какое-то серьёзное медицинское издание. Однако внимание привлекло не название, а обложка — на фото красовался доктор Пак. Хонджун взял журнал в руки и с интересом принялся разглядывать врача — в кабинете он себе этого не мог позволить. Но даже пары взглядов украдкой хватило, чтобы заметить, насколько необычайно красивым был Сонхва. Несколько крупные черты лица нисколько его не портили, но вместе создавали совершенный гармоничный образ, притягивающий внимание и заставляющий буквально впиваться взглядом, чтобы ухватить каждую деталь внешности. Поймав себя на том, что неприлично долго разглядывает фото своего врача, Хонджун открыл журнал в случайном месте и тут же натолкнулся на статью о клинике и интервью с главными специалистами. Бросив взгляд на несколько измученного администратора, он решил, что разговор завершится ещё нескоро, поэтому приступил к чтению, пропустив обобщающее вступление.
«Клиника репродуктивной медицины «Miracle» сейчас является ведущей и одной из самых востребованных не только в Сеуле и Южной Корее, но и среди ближайших стран-соседей. Пары с самыми сложными случаями бесплодия стремятся попасть на приёмы к известным своей результативностью докторам Паку и Кану. О них мы и расскажем ниже.
Пак Сонхва знаменит не только своим высоким профессионализмом в столь молодом возрасте, но и исследованиями в области генетики и фармакологии, которые позволили применять инновационные технологии при проведении предимплантационной генетической диагностики, а также внедрить на рынок доступные всем слоям общества более щадящие блокаторы для омег, не имеющие практически никаких побочных действий. Сейчас проходит тестирование новых препаратов — блокатора для альф, нейтрализующего их собственный запах, и подавителя работы рецепторов обоняния, позволяющего им не чувствовать запах и феромоны омег. Удачное завершений испытаний этих лекарств ознаменует абсолютное равенство альф и омег во всех сферах трудоустройства. Вот что говорит по этому поводу сам доктор Пак:
— Я считаю эти препараты своим самым большим достижением. Именно поэтому я вызвался быть испытуемым в группе добровольцев и успешно принимаю лекарства вот уже более четырёх месяцев. Несмотря на то, что в наше время самоконтроль значительно улучшился, некоторые всё же остаются очень чувствительны к природным запахам, что иногда приводит к неприятным ситуациям. Эти препараты позволяют снизить до минимума восприятие феромонов на инстинктивном уровне…»
— Господин Ким, прошу вас! — голос администратора оторвал Хонджуна от чтения. Отложив журнал, он подошёл к стойке ресепшен, где расплатился за приём и уточнил информацию о сдаче анализов и следующем визите, который назначили через две недели, а также узнал насчет контейнера для транспортировки биоматериала. Получив заверения в том, что сосуд Дьюара можно взять в любой момент без предварительного согласования, Хонджун попрощался с администратором и вышел из клиники, открывая на телефоне сообщение от своего личного водителя — он ожидал его на стоянке рядом со зданием больницы и просил позвонить, чтобы сразу же подъехать. Омега вздохнул и нашёл номер, значащийся вторым в списке быстрого набора. Буквально через минуту перед ним затормозил «Mercedes-Benz E-Class» последней модели, и Хонджун забрался на заднее сиденье, сразу же пристёгиваясь.
— Как всё прошло? — водитель коротко посмотрел в зеркало заднего вида, а затем плавно выехал на дорогу.
Хонджун смотрел в окно на мелькающие дома и прохожих, задумчиво хмурясь. Смысла скрывать что-то от Догёна нет, он был ещё водителем его папы, но и пересказывать детали приёма особого желания не возникало.
— Как обычно, пока ничего не могу сказать. Надеюсь, что мы не зря прождали столько времени, чтобы попасть к этому врачу.
— Я слышал, что он молодой — откуда такой успех? — Догён затормозил на светофоре и тихонько включил радио на какой-то джазовой волне.
— Он гений или вроде того, — Хонджун неловко засмеялся. — Я не особо вдавался в его биографию, но врач, который посоветовал нам обратиться к нему, сказал, что доктор Пак окончил школу в 16 лет, а в 21 — Сеульский национальный университет. Параллельно помогал в клинике отцу, а сейчас вот руководит отделением репродуктологии.
— Ничего себе! Интересная личность.
— Главное, чтобы помог уже… Хотя в целом он показался мне приятным человеком, — Хонджун отвернулся от окна и немного сполз по сиденью вниз, прикрывая глаза и стараясь расслабиться. Напряжение, сопровождавшее его с самого утра, только-только начало отпускать.
— Я уверен, что всё будет хорошо! У меня предчувствие — вы же знаете, что оно редко меня подводит, — Догён тронулся с места и перестроился в левый крайний ряд, через зеркало заднего вида замечая, что Хонджун успел задремать. Мягко улыбнувшись, омега сосредоточился на дороге, попутно размышляя о том, что этот молодой человек заслуживает уже получить своё счастье.