Гниль души

Гнилой, как еë душа, пол, плавное покачивание коробля. Хозяйка чрева сидела за туалетным столиком с разбитым вдребезги стеклом и, расчëсывая свои тëмные, словно смоль, волосы, медленно напевала свою незамысловатую мелодию. На еë лице, как обычно, была фарфоровая маска. Подумать только. Некогда маленькая девочка в жëлтом дождевике, против которой был настроен весь мир кошмаров, против которого она должна была бороться, теперь стала частью этого кошмара, стала Хозяйкой «Чрева» и ни о чëм не жалеет… … «Убей, или будь убитым» — таковы правила этого мира. Она давно с этим смирилась, сдалась, и приняла всë как должное; приняла силу предыдущей Хозяйки; приняла чрево; приняла гостей, которыми вскоре полакомится. Леди забыла кем была она, а вместе с тем и прошлую жизнь. Она стала собой, монстром, которым в душе всегда была. Единственный, кого Хозяйка не забыла даже спустя столько лет, был мальчик с пакетом на голове, освободивший еë от охотника, бывший спутник еë прошлой жизни, такой тëплый и отважный, как и воспоминания связанные с ним. А сейчас он другой, он больше не Моно, он Тощий, но мальчик в этом не виноват, Хозяйка сделала его таким, это лишь еë вина, но даже сейчас Леди не жалеет об этом, она в принципе не видит смысла в том, чтобы жалеть о чëм-то для неë это чуждо, неестественно. А сейчас, расчесав и уложив волосы, Хозяйка стала снимать кимоно, чтобы переодеться, но вдруг почувствовала лëгкий запах перегара и услышала тихий статический шум. Она сразу поняла, кто это. Потому что Леди знала, что он снова придëт, как в прошлый или позапрошлый раз. В любом случае это не имеет значения. Хозяйка не знала: рада она тому, что Тощий постоянно к ней приходит, или нет. Но Леди всë равно ждала его. Дверь с противным скрипом открылась, впуская гостя. Тощий медленным шагом подходил к Хозяйки, затем и вовсе прижал ту к стенке. Наклонился, разглядывая прорези для глаз в фарфоровой маске, Когда-то эти глаза были для него чём-то вроде спасательного круга, что дарил некое спокойствие. Хозяйка же, не теряя времени, встала на носочки и впилась в губы Тощего жадным поцелуем, грубо кусая и сминая его губы. Тощий, выйдя из ступора, схватил монстра за талию и бросил на кровать, нависнув сверху, начал раздеваться. Леди последовала его примеру, и уже через пару минут два голых тела прижимались друг другу, пытаясь сожрать один другого в страстном, грубом поцелуе, в то время как одежда мирно покоилась где-то на полу, будучи хаотично разбросанной по комнате. Тощий закинув ноги Хозяйки на нагие плечи, ввëл в неë сразу два пальца и сразу резко начал ими двигать, уже готовясь ввести и третий. Сама Леди несдержанно мычала и стонала, впиваясь в его губы, терзая их до крови. Это был их не первый животный, страстный, грубый секс, у них так всегда, никаких нежностей или ласк, один был готов перегрызть глотку другому. Тощий уже давно введя третий палец, растянул Хозяйку — и сделал это лишь для того, что бы и ему самому было приятно, — вышел из неë, в ответ на что получил грозное, недовольное рычание, сразу вошëл в монстра под ним одним резким толчком, громко мыча сквозь плотно сомкнутые губы. Наклонился, чтобы оставить на еë плечах яркие засосы, что только начали расцветать. Леди схватила руками его плечи и стиснула их когтями, издавая гортанный стон, слегка приглушëный фарфоровой маской. Тощий начал движение, начиная с небольшого темпа, но уже через несколько мгновений вколачивал Хозяйку в матрац, вырывая из еë губ мычание, стоны и шипение. Леди разодрала его спину и плечи в кровавое месиво, в то время как на самой на Хозяйке не осталось и живого места, не покрытого засосами. Испарина выступила на еë лбу. Из-за неаккуратных и резких движений анальное колечко Леди было порвано, поэтому появилась кровь, что служила неплохой смазкой. Последние несколько глубоких, медленных толчков и оргазм настиг их двоих одновременно, но Тощий не остановился и продолжил втрахивать Хозяйку. Утробно рыча. Всë повторилось ещë два или три раза. А затем Леди обессиленная упала на кровать, громко дыша, волосы еë были растрëпаны, от былой опрятности не осталось и следа. Тощий тоже громко дышал, но нашëл в себе силы найти одежду и одеться. Он поправил шляпу и вышел из комнаты, не оглядываясь. Хозяйка поднялась, села на кровать и достала из верхнего ящика тумбочки пачку сигарет и зажигалку. Сняла фарфоровую маску, положив на кровать подле себя, поднесла одну из них к губам, поджигая, и закурила. Эти сигареты с дурманящим запахом вишни и вина дурманили разум, затмевая всë в нëм сладостной дымкой небытия. Они были лишь небольшой частью всей гнили души женщины. Она со стеклянным взором уставилась на стену напротив, задумавшись о том, когда он придëт в следующий раз.