Нарушенные обещания

Тейя пролежала в больнице ещё почти две недели. К ней часто приходили родители и Шисуи. Они все время обеспокоенно переглядывались, но тему её предстоящего разбирательства не затрагивали. Обычно они рассказывали, как дела в академии или в деревне. Рассказывали про какого-то мальчишку, который постоянно пакостил, чем раздражал все население. В любом случае, ей это было неинтересно. Её все ещё мучило чувство несправедливости. Почему её захотели судить за спасение сына главы клана, за сокрытие тайн клана, к которым её практически не подпускали. На самом деле, если бы не Шисуи и её любопытство, она бы вообще ничего не знала. Но она тайком пролазила в библиотеку отца, чтобы узнать хоть что-то о клане, в котором она живет. Шисуи однажды застукал её за чтением книги и пожурил. Но как оказалось, ему нравилось её любопытство. Он решил, что лучше сам будет рассказывать информацию, чем она будет рисковать попасться отцу. Наверняка он рассказывал не всё, но настоятельно посоветовал не искать больше информации. И она доверилась ему, довольствуясь той крупицей информации, которая у неё была. Теперь она понимала, почему Шисуи так оберегал её. И он, и она находились сейчас в опасном положении. Если глава клана узнает, что Шисуи рассказывал ей что-то, наверняка накажет. Однажды в больнице они с братом остались наедине. Чувство вины до сих пор не отпускало его, поэтому он выглядел подавленно. Разговор не шел, а большую часть времени они провели в молчании. — Шисуи, что сказать главе? Если ты и можешь помочь, то хотя бы этим. Я не представляю, какой глава. Я видела его несколько раз, просто проходя по улице. Но что он из себя представляет? — нарушила молчание девочка. Шисуи долго молчал. Она посмотрела на него. Лицо его было серьезным, а глаза опущены в пол. Она знала, когда у него было такое лицо, он тщательно продумывал стратегию разговора. Наконец, он заговорил. — Глава Фугаку — справедливый. Но сейчас дело касается его семьи. А это может изменить его отношение к ситуации… Если думать, что сказать, то лучшим вариантом будет правда. Ложь всегда будет раскрыта, а если ты соврешь — такое тебе не простят. Такой простой вывод. Что она ещё ожидала? Она сама пришла к такому выводу, но ей нужно было одобрение её плана. И брат одобрил. А значит — она была права. И все-таки было что-то не так. Шисуи все ещё выглядел обеспокоенным. Сначала она думала, что это из-за его чувства вины, но теперь она понимала, что дело не только в этом. — Шисуи, что не так? Ты явно чем-то обеспокоен? Ты считаешь, что у меня не получиться защитить себя? — Я уверен в тебе. Но… — брат медленно вздохнул. — Помнишь, как я не хотел рассказывать отцу о твоих способностях? Тейя кивнула. Шисуи всегда предлагал оставлять способности сестры в тайне. Она не знала почему, но всегда безоговорочно ему доверяла. Отец даже не мог предположить, что у неё есть такие способности как эмпатия, а техники гендзюцу и медицины получались лучше всего. Шисуи тренировал её, но всегда с оговоркой: «Ты не должна никому об этом рассказывать. Делай вид, что ты самый обычный ниндзя со средними способностями». Кажется, сейчас она узнает почему. — Я всегда боялся, что если твои способности будут известны клану, то это может навлечь на тебя беду. Они могут посчитать, что ты опасна. Конечно, это не так. Но лучше было бы, если они об этом не знали… Но сейчас все изменилось. Теперь они знают. Тейя задумалась. Она бы не сказала, что владеет гендзюцу на высоком уровне. На самом деле, её способности были только на начальном уровне. — Как так получилось, что совсем недавно начала изучать гендзюцу, но смогла сотворить такое? — Я думаю — дело в том, что ты была в стрессовой ситуации. В такие моменты у ниндзя способности могут прорвать потолок возможностей. Иногда сотворяется невозможное. Такое случилось и с тобой. Тейя кивнула. Она читала о таком, но никогда не подумала бы, что попадет в такую ситуацию, когда сможет прыгнуть выше головы. По крайней мере, оправдание этому у неё есть. Так что вопросов у главы возникнуть не должно. Но чего опасался глава? Почему необходимо было устраивать разбирательство, судьей которого станет сам Фугаку? Он опасался, что она может представлять опасность его сыновьям? Младшему — может быть. А вот старший сын сам представлял опасность. Да и в конце концов, Итачи сам спас её. Если бы он посчитал, что она навредила его младшему брату, наверняка уже применил какие-либо меры. — Тейя, — Шисуи взял её за руку и сжал в знак поддержки, — в любом случае я не брошу тебя. Уверен, мама и папа тоже. Она просто улыбнулась в ответ. — Настал день разбирательства. Тейю только вчера выписали из больницы. За то время, что она провела в палате, она решила, что будет полезным активировать эмпатию на момент суда. Чтобы руны на её руках были незаметны, она надела кофту с длинными рукавами. Девочка посмотрела в зеркало. Испуганные глаза выделялись на фоне бледной кожи. Лицо было открытым, волосы убраны в низкий пучок. Руки слабо тряслись. Её напряжение было заметным. Она прикрыла глаза и глубоко вдохнула. — Тейя, ты готова? Девочка развернулась и кивнула брату. Ему разрешили сопровождать её до места суда. Нервная улыбка выдавала и его напряжение. Он протянул её руку. Они шли по улице взявшись за руки. Тейя применила технику купола, чтобы не чувствовать нервозность Шисуи. Это бы сделало только хуже. Обычно собранный брат выглядел сейчас просто жалко. Он уже несколько дней плохо питался, из-за чего похудел. Синяки под глазами выдавали его бессонницу. А поглаживающий её руку большой палец показывал серьезность всей ситуации. Дорога до дома главы казалась бесконечной, и они провели её в молчании. Наконец, она зашли на порог дома, где их встретила Микото. В этот раз она не улыбалась, а настороженно смотрела на Тейю. Он боится её? Перед дверью в комнату Шисуи сильно сжал её руку, поцеловал в макушку и подтолкнул вперед. Она только и успела обернуться и увидеть лицо брата, который лишь одними губами сказал: «Я в тебя верю». В следующий миг она уже стояла перед столом, за которым сидел глава клана — Фугаку Учиха. Рядом с ним стоял его старший сын. Тейя тут же протянула эмоциональную нить к нему. Чувство страха и сожаления наполнило её. Чего он так боится и о чем сожалеет? Впрочем, здесь не нужна была никакая эмпатия. Все было видно по его глазам. Она оборвала эту нить. Следующая нить была направлена к главе. Он чувствовал настороженность, но никаких негативных эмоций она не почувствовала. Значит, все было не так уж плохо. Больше в комнате никого не было. Тейя нахмурилась. Сюда не позвали даже её отца. Значит, она будет разбираться с этим один на один. — Итак, Тейя, ты знаешь, зачем тебя сюда позвали? — Да. После применения техники гендзюцу пострадал ваш сын, — её голос подвел её. Она охрипла от страха. — Как он себя чувствует? Я очень переживаю за него. — С какой целью интересуешься? Хочешь меня задобрить? — Что? Нет! Я правда переживаю… — все. Она посыпалась. В самом начале. Позор. Она прервала свою речь, т.к. заметила, как Итачи слабо повернул голову. Это придало немного сил девочке. Итачи все ещё на её стороне. И он был здесь. Отец доверял ему. При плохом исходе, он мог бы сказать своё слово. — Саске уже лучше, но он все ещё видит кошмары, — этот ответ заставил её склонить голову. Она чувствовала себя виноватой. — Итак, рассказывай, что произошло. Тейя рассказала, что помнила в подробностях. Все это время глава внимательно её слушал, не перебивая. В конце рассказа, он задумчиво потирал подбородок. — Значит, твоей целью было защитить Саске? — Да, конечно! Я не хотела причинить ему боль. Но это было единственным выходом… — Итачи, когда ты нес её на руках, она сопротивлялась и просила просто дать ей умереть. Верно? — Да, отец, — почти механически ответил мальчик. Складывалось чувство, что он не смел перечить своему отцу. — Почему ты просила о таком? Это очень серьезное заверение. — Я предполагала, что нас похитили, чтобы добыть какие-то сведения о клане или с возможностью будущего шантажа. Я не могла представить, зачем ещё нужно похищать детей. Но Саске, хоть и ребенок, но представитель клана Учих — древнего и сильного клана. — То есть, ты хочешь сказать, что владеешь какими-то знаниями о клане? — Фугаку сощурил глаза. Это был, наверное, самый страшный вопрос, ведь ответив на него честно, она подвергала опасности своего брата. — Минимальными знаниями я владею, — Тейя ответила через несколько секунд. Ответ на этот вопрос она продумала уже давно. — В конце концов, я нахожусь среди носителей шарингана. Я общаюсь с лучшими представителями клана Учих. Один из них и вовсе мой брат. Я знаю внутреннюю иерархию, способности нескольких представителей. Так что да, некоторыми знаниями я владею. Но это все, что я знаю, — Тейя вздохнула. Она только что соврала главе клана. Чтобы защитить своего брата. Она знала гораздо больше. И уже проклинала себя за своё любопытство. — И ты посчитала, что защита таких минимальных сведений стоит твоей смерти? — Фугаку изогнул бровь. Конечно, её аргумент был очень слабый. — Честно говоря, на тот момент я думала, что уже умираю. Поэтому я просила о смерти. И моим последним желанием было спасти хотя бы Саске. После применения техники у меня было чувство, что мой мозг расплавился, — она усмехнулась. И пожала плечами. Это было правдой, поэтому говорить было легко. — Кстати говоря, об этом. Ты ведь учишься всего на 1 курсе академии? Как так получилось, что ты владеешь такими навыками гендзюцу? — На самом деле, я не владею такими навыками. Моё гендюзу находится на начальном уровне. Но та ситуация была стрессовой. Поэтому я прыгнула выше головы и смогла использовать свои навыки на более высоком уровне. Я могу объяснить это только так… Долгие минуты молчания. Тейя сцепила руки за спиной, чтобы скрыть дрожь, и смотрела прямо в глаза главе. Она чувствовала, что если опустит взгляд, то проиграет. Проиграет в этой битве за своей место в клане, в своей семье. — Отец, позволь сказать, — нарушил молчание Итачи. Но продолжил только после кивка Фугаку. — Тейя с детства нянчилась с Саске. Он и я всегда доверяли ей. Она всегда была добра к нему. Если бы я видел иное, я бы не позволили оставаться им наедине. Я не верю, что Тейя намеренно могла причинить вред моему брату. Фугаку все это время внимательно его слушал. Итачи стоял спокойно, но протянув к нему нить, Тейя чувствовала, как её сердце учащенно билось. Она опустила взгляд на его руки и заметила, как кончики его пальцев едва заметно подергивались. Но самое главное, он не чувствовала ненависти к себе. Он хотел её защитить. И почему-то это показалось сейчас ей самым главным. До этого момента она и не подозревала, как её было важно отношение Итачи. Он был для неё важным человеком. Они пережили важный этап становление её как ниндзя. Он всегда был первым человеком, на котором она испытывала свои способности. Именно его она обняла первым, когда освободилась от гнета тотальной эмпатии. Это сформировало между ними какую-то связь. — Итак, вывод такой, — Фугаку перевел взгляд на девочку. — Ты в попытках спасти Саске применила мощную технику гендзюцу, чем нанесла вред моему младшему сыну. Когда Шисуи принес тебя в клан, мы взяли тебя на условии того, что ты не принесешь вреда членам клана и не будешь допущена к информации о нём. Эта договоренность была нарушена… Но т.к. намерения были благими, наказания не будет, — Тейя лишь подняла брови. Тон главы говорил, что это ещё не конец. — Но, я запрещаю тебе общаться со своими сыновьями — с Саске и Итачи. Тейя не смогла сдержать эмоции. Она повернула голову к Итачи. Её рот был открыт, а глаза расширились. Итачи смотрел на неё не менее шокированным взглядом. Он громко сглотнул. — И я также хочу тебе напомнить, что хоть ты и живешь среди Учих, ты — не Учиха. Ты здесь — всего лишь гостья. Можешь быть свободна. На глазах выступили слезы. Она поклонилась главе. В звенящей тишине особенно сильно слышался её всхлип. Она поспешила удалиться из комнаты, но её остановил голос Итачи. — Отец, позволь нам поговорить с Тейей наедине напоследок. Девочка не обернулась. Она не хотела, чтобы её слезы кто-то увидел. Она услышала удаляющиеся шаги и звук закрывающейся сёдзи. После её мягко взяли за руку и развернули. — Я не могу ослушаться приказа своего отца, поэтому наша дружба окончена, — Это были прощальные слова. От такого осознания слезы потекли сильнее. Она сжала его руку. — Но я хочу, чтобы ты знала, что я благодарен тебе. Ты спасаешь наш клан уже который раз Сначала меня, потом Саске. Думаю, что и Шисуи ты спасла в какой-то степени. И каждый раз, когда ты спасала нас, ты делала это ценой собственной жизни и здоровья, — он отвел взгляд и нахмурил брови. — Но я хочу, чтобы ты пообещала мне, — Итачи посмотрел ей прямо в глаза. — Ты больше никогда не станешь спасать меня или моего брата такой ценой. Она уже не могла сдерживать рыдания. Итачи был очень дорог ей и сейчас прощался. Они будут видеть друг друга каждый день, ведь живут на одной территории, но не смогут общаться. Как такое возможно? Это было больнее всего. Видеть своих близких друзей, но не иметь возможности общаться с ними. Она неосознанно покачала головой. Итачи наклонился ниже, чтобы посмотреть ей в глаза и требовательно сказал. — Пообещай мне! — Я обещаю, обещаю… Нахмурившись он потер большим пальцем по её лбу. — Что за отметина у тебя на лбу? — Не знаю, я очнулась с ней уже в больнице, — отметина на лбу все ещё немного покалывала. Теперь у неё наверняка останется шрам. Хотя, Тейе даже нравилось это. Отметина вовсе не была уродливой или некрасивой. Это была небольшая дуга, похожая на месяц, только перевернутый. Ей казалось это даже красивым. Итачи мягко вытер слезы с её щек и улыбнулся. — Не грусти. В конце концов, все живы. У тебя есть любящая семья. Это — самое главное. Наконец, он ушёл вслед за своим отцом. Тейя вздохнула несколько раз, чтобы успокоиться, и вышла из комнаты. Её встретило обеспокоенное лицо Шисуи. — Все хорошо. Я остаюсь в клане. — Тейя, это же замечательно! — брат обнял её. — Но почему же ты такая грустная? Ты осталась в семье, мама и папа будут счастливы! — Шисуи, я потеряла свои друзей…