a matter of chance

после происшествия с чариосом и его кофе, азазель, как ни в чем не бывало, продолжал свою работу в заведении под руководством риты. хозяйке бы никогда не пришло в голову такое злостное нарушение установленных ею порядков, а он о своём злодеянии просто напросто не распространялся — держать рот на замке с его обыденной неразговорчивостью выходило более чем хорошо. — рита вся не своя ходит, — обеспокоенно трещит ему под руку амира, которая по ощущениям уже прописалась на местной кухне. азазель со вздохом отодвигает в сторону чашку с кофе, уже готовую быть украшенной узором из сливок. — и что предлагаешь предпринять по этому поводу? — фиг его знает, может как-то поразить её своей продуктивностью и отсутствием перерывов? — с искренней улыбкой произносит амира, а затем встречается с вопрошающе-угрожающим прищуром азазеля и начинает открещиваться от своих слов, выдвинув ладони перед собой, — ладно, у меня нет права голоса в этом вопросе. — спасибо за содействие, — закатывая глаза отвечает азазель и ставит напиток на поднос, прозрачно намекая на то, что не в настроении поддерживать беседу. амира расстроенно смотрит ему в спину и залезает на близлежащий стул вместе с ногами, с неприкрытым унынием укладывая голову на прижатые к груди колени. — чариос поставил кафешке одну звезду, — орёт ей издалека фаваро, неестественно подпрыгивая на месте и исполняя какое-то уж больно дёрганное танго со шваброй. амира поднимает глаза на леоне и пару секунд вглядывается в его выползшие на лоб глаза, съехавший фартук и застывший на лице ужас вперемешку со злобой. официант продолжал методично размахивать шваброй, негромко ругаясь матом себе под нос, хаотично перепрыгивая с одного места на другое под улюлюканье мартина. девушка само собой с любопытством выгибает брови и внимательнее всматривается в происходящее, как вдруг слышит уже громкое «сука», раздавшееся на всё помещение. — блядь, мартин, сними это с меня, — истерически пищит фаваро, чуть ли не срывая с себя рубашку в порыве окатившей его тревоги. амира уже не выдерживает — спрыгивает со стула и пулей подлетает к эпицентру событий; накреняет голову в бок и молча моргая пытается определить причину паники рыжеволосого. тот продолжает стряхивать с себя что-то непонятное. далее, ещё более пристально разглядев замявшиеся белые складки рубашки, амира замечает что-то крохотное и быстро передвигающееся по площади его туловища, а затем прыскает себе в ладонь. фаваро ещё пару мгновений проводит в борьбе с невидимым врагом, прежде чем девушка ловким движением руки стряхивает с него маленького паука. — моя спасительница, — с облегчением выдыхает он и смахивает со лба воображаемый пот, — а этот чёрт стоял минуты три минимум! — фаваро показывает пальцем на хохочущего мартина. — ты боишься пауков? — с недоумением вопрошает амира и кладёт руку на плечо рыжеволосого. — я боюсь не их, а того, что они в теории могут сделать. ну знаешь яд и все дела, не самая приятная вещь. и вообще, откуда у нас взялись пауки? — утыкаясь в плечо амиры задаётся вопросом мужчина, ожидая ответа от мартина. — ты притащил его из курилки, — с холодом отвечает вдруг возникший кайзер с полотенцем и стаканом в руках. фаваро дует губы и ещё сильнее прижимается к плечу девушки. — я считаю, что маленькие создания гораздо злее остальных. это потому что злость в них распространяется быстрее, та тварь явно пыталась меня куснуть. амира хмурится и отодвигает его от себя, впиваясь ногтями в ткань его формы. — это нелепо. приведи хотя бы один пример. — пауки? это же очевидно, — ворчит леоне, укладывая свои ладони поверх её. — пчёлы, — кричит издалека азазель, только что вошедший на кухню после завершения очередного заказа. — терьеры? — тихо предполагает мартин, оперевшись об стену. — рита, — закашлявшись хрипит кайзер, после чего все дружно смотрят в его сторону с читающимся на лице замешательстве. амира пропускает короткий смешок себе в кулак и ловит на себе слегка осуждающие взгляды остальных. преодолев неловкое молчание, все расходятся по своим делам, а фаваро подзывает розоволосую к себе, становясь к ней спиной. — завяжи фартук пожалуйста, — он осматривается по сторонам, — мой болван уже куда-то ушлёпал, — бубнит фаваро и перекидывает через голову верхнее крепление предмета формы. амира без лишних вопросов выполняет его просьбу: завязывает аккуратный бант тому на талии и попутно обводит взглядом проступающие через рубашку лопатки. — тебе правда тут не скучно? — интересуется фаваро, оглядываясь на подругу через плечо. — не-а, — амира потуже затягивает петли банта и хлопает парня по спине, намекая на то, что всё готово, — всяко лучше, чем сидеть дома. — н-да, у тебя там прямо чуть ли не замок, — глядя в потолок задумчиво мямлит официант и почёсывает голову, — спасибо, — между делом бросает он ей и уже готовится отчалить в сторону двери в зал, как слышит позади громкое «стой». — ты не против поужинать со мной сегодня? — так же звучно выдаёт вдруг амира и, выпучив глаза, смотрит на растерянное лицо леоне. она была полной профаншей в такого рода действах как свидания и тому подобном, поэтому нынешнее предложение сначала показалось ей чем-то нереальным и определённо не тем, что она могла бы даже чисто в теории выдать вот так прямо, стоя на кухонной плитке кафе. нельзя было с уверенностью говорить о её стопроцентной симпатии, или каком-то ином, настолько сильном чувстве, которое могло бы сподвигнуть девушку на столь внезапную и обескураживающую авантюру. нет, в общем и целом, всё было весьма прозрачно — она хорошо проводит время, фаваро не отягощён её компанией и все живут мирно и дружно. проблемой было лишь то, что вот эта самая дружба терпела колебания, когда в её обзор попадала та самая его коронная улыбка, ставящая в тупик и неминуемо приводящая к вопросу о том, почему сама девушка так легко была пойманной на эту, казалось, трескавшуюся у основания удочку. ей нравилось наблюдать за играющимися с его кудрями бликами от солнца, касаться ладонью его щёк, когда тот слишком сильно заговаривается и уже начинает нести полнейшую околёсицу; утыкаться носом в покатое плечо, под его бубнёж и ворчание тыкать остриём ногтей в веснушки на его переносице, в попытках посчитать все. скорее всего, в груди уже образовалось некое подобие огонька, который амира, при большом желании, с лёгкостью бы потушила, уверив себя в том, что это было бы к лучшему, и предмет её трепета годится в качестве друга, но никак не партнёра в романтическом плане. она очень плохо умела отличать две эти грани, которые, в случае данного растяпы и бездельника сливались в одну зеркальную плоскость, в которую нельзя было смотреть слишком долго: мысли путались меж собой разноцветными нитями, а распутать их —задачка для кого-то более опытного, но никак не для неё, наивной и простодушной, для которой искренность от других была скорее подарком, чем обыденностью. и чтобы лишний раз не предстать перед ней лжецом, фаваро на пару секунд замирает у двери, опустив ладонь на холодную ручку, дополнительно проводящую образовавшийся в его теле ток. — я кое что придумал, — негромко отвечает леоне и расплывается в хитрой ухмылке. — а? — после того, как все разойдутся, подожди минут 20 в курилке. амира с проглядывающимся в лице сомнением смотрит на парня издалека. — это будет как бы ответом на твоё предложение! — взволнованно отвечает он, поправляя хвост сзади, — ты можешь взять мою джинсовку, если будет холодно. она лежит в кладовке. амира продолжает молча пронизывать его недоумевающим взором, на что тот неловко почёсывает щетинистую щёку указательным пальцем. — не смотри на меня так! обещаю, что всё будет по высшему разряду. — это как? — увидишь, если не испортишь весь вайб, — на прощание говорит он ей и выходит в зал, где примечает риту, гипнотизирующую своим понурым взглядом близстоящее растение в горшке. фаваро напротив — о свиданиях знал абсолютно всё, и неплохо применял имеющиеся у него знания на практике. но в случае амиры всё чувствовалось как-то совершенно по-другому: он впервые ощутил неловкость и, в каком-то смысле, смущение. имея славу бесперспективного казановы, леоне меньше всего заботился о том, что думает о нём его нынешняя партнёрша или партнёр. его не прельщали какие-то обременяющие обязательства и клятвы в вечной любви, всё что было надо — банальная романтика и периодический физический контакт. про не самые удачные отношения со своим соседом он предпочитал не вспоминать в контексте своей нынешней рефлексии на тему того, что делать с очевидной симпатией со стороны этой забавной девицы. в то же время, он бы мог как обычно наповал сразить её своей харизмой и остальными козырями в затёртых рукавах, но украдкой всматриваясь в её трепетные взмахи тонких, покрытых мозолями и мелкими ранками пальцев, ощущая редкие поцелуи на своих щеках и принимая всё то тепло от её сердца, не знающего серьёзных бед, фаваро находил себя абсолютно бессильным и беспомощным, а ещё подлейшим из людей. как такового сильного чувства он не испытывал, но намеренно, сидя на пушистом ковре в её комнате, с усердием точил целую гору цветных карандашей, за что та мягко трепала его по голове и прижималась разгорячившимися щеками к мужской подрагивающей шее. фаваро хвалил её очередной макияж, она читала ему вслух нелепую статью про готовку оладьей из интернета, вставляя свои комментарии про то, как же путано тут расписаны граммовки. и всё бы ничего, но обман в данной ситуации казался ему отвратительной низостью, а отказ — прямым вызовом на расстрел. — мадам, — обращается он к рите, заводя руку за спину в коротком поклоне. — давай без вот этих вот твоих приколов, ближе к сути, — отвечает ему женщина и тяжко вздыхает, уже готовясь к худшему. — каков шанс, что вы откажетесь от очень выгодного предложения и мне, и вам? — блядь, леоне, — рита закатывает глаза, — говори напрямую или пиздуй на кухню. попрактиковаться в красноречии можешь на своих соратниках. — но ведь вы мой ближайший соратник. — у тебя есть тридцать секунд, пока я придумываю куда тебя послать, — она поворачивается обратно к залу и оценивающе наблюдает за обстановкой. — такое дело…— леоне чешет голову, явно собираясь с мыслями, — я хочу устроить для нас с амирой ужин, когда все разойдутся, — он жмурится, проговаривая про себя все молитвы, которые знает, — ну и как бы чтобы никого не было. в духе ужина при свечах или чего-то подобного…. — исключено. — но…. — ты вообще в себе? — спрашивает рита, оборачиваясь обратно к нему, — я буду всю ночь не спать из-за нервов просто потому что тебе негде устроить свидание? понимаешь, ты тот человек, который когда говорит «ребята, я кое-что сделал» может подразумевать от этим всё что угодно: от покраски волос до убийства. и очевидно, что я не застрахована от случайного поджога кафе, или пьяной тусовки. в конце концов ты не бедный студент, и даже не школьник. не будь жлобом и забронируй столик в ресторане, потому что приглашать девушку в своё место работы, ну, мягко говоря не комильфо. фаваро слушал это с неприкрытым расстройством и на ходу продумывал альтернативный план исполнения задуманного. — вы так обо мне плохо думаете? — хуже. я просто знаю, что ты за распиздяй, — она тычет пальцем ему в грудь и, цокая каблуками, ретируется к вышедшему к ней мартину. до конца работы оставалось не так много времени, и единственным вариантом было после ужина провести ночь в самом кафе, уже непосредственно после закрытия. но вопрос был в том, согласится ли на такие условия амира, и можно ли это провернуть при нынешнем положении дел, когда рита находится в последней стадии бешенства от его просьбы. вернувшись после неудачных переговоров, он первым делом побежал в курилку, где на лестнице у двери потягивалась амира, слушая стоящего напротив азазеля с тонкой сигаретой в зубах. завидев пришедшего, амира помахала леоне рукой, вытягивая её из объемного рукава его джинсовки. азазель обошёлся кивком. — ну как там твой план? — спрашивает амира, облокачиваясь на перила и не сводя глаз со спускающегося официанта, который в следующую же секунду сидел рядом с ней. он заботливо закрывал огонёк зажигалки ладонью, зажимая меж губ самокрутку, которую притащил из дома, и которая уже была наполовину пустой. — средней паршивости, такое дело… — что за план? — вмешивается азазель, подходя поближе к парочке. — я позвала фаваро на ужин, но он решил изобрести велосипед и что-то там сидит придумывает, я не понимаю что, — ворчит амира, пихая рыжеволосого под бок. азазель изо всех сил сдерживает зависть и подступившую к нёбу рта желчь, но вовремя встряхивает головой, а затем выдавливает улыбку. ему об ужине с ниной в романтической обстановке остаётся только мечтать. — ничего я не изобретаю, просто наша начальница как всегда просыпается и выбирает насилие в мою сторону. — ну не за просто так ведь? — косится на него амира. — ты за кого вообще? она же нам весь флекс всегда рушит. из рта леоне клубами валит дым и амира отмахивается от него рукавом, затыкая нос свободной рукой. — типа я хотел устроить нам с тобой красивый хавчик при свечах, но в нашей кафешке, однако рита всё как всегда обломала. амира с азазелем в одну и ту же секунду удивленно посмотрели на рыжеволосого, будто тот сказал что-то на другом языке, как минимум китайском. — ты серьезно хотел использовать детище риты в качестве места для свидания, просто потому что у тебя дома живёт то недоразумение с заколками? — изумляется азазель и аж присаживается на ступеньку пониже. — это тоже, но это не основная причина! и вообще, это не свидание, а хавчик при свечах, — возмущается леоне, стряхивая пальцы от оставшихся крошек сигаретной бумаги. — изящное поедание хрючева, — кивает амира. — жрачка с романтическим напряжением, — заключает азазель и достаёт очередную сигарету. — пиздец, вы просто невыносимые, — фыркает фаваро и укладывает голову амире на плечо. — давайте, обсуждайте свою грандиозную встречу в тайне от риты, а мне ещё надо там на кухне пойти помочь, — пепельноволосый отбивает амире пять, лениво сгибает пальцы, как бы махая ими на прощание фаваро, и заходит внутрь, явно не желая быть наблюдателем чьих то хорошо выстраивающихся отношений. вот такое было вредное решение с его стороны, но вполне оправданное, ибо после выходных за городом, нина приобрела привычку кидать его сообщения в игнор минимум на полчаса. — всё ещё переживает из-за той малявки? — интересуется фаваро, повернув голову на плече амиры в противоположном от неё направлении, чтобы проводить глазами движения постепенно закрывающейся двери. — угум, она его игнорить начала вообще. ну, после той поездки с как его…. — чариосом? — да, с ним. я в личную жизнь зеля лезть особо не хочу, поэтому знаю всё максимально поверхностно. хотя даже так — всё равно оказываюсь в курсе событий на сегодня, — она облокачивает свою голову на макушку леоне, — просто знаешь, я бы никогда не хотела так страдать из-за неразделенной любви. не то что бы это какой-то потаённый страх или что-то вроде, но глядя на нашу понурую эмочку — автоматически желаешь себе определённого сценария с положительным исходом. фаваро прикусывает губу и нервно отводит глаза. вина за свой страх и безответственность ощущалась ещё более весомой и душащей. — ну, допустим, если ты всё-таки наступишь на эту мину? — в плане безответную любовь? леоне только кивает в ответ. — не знаю, я не люблю загадывать на будущее. я вообще в своих чувствах не особо разбираюсь, хотя, вообще, надо бы. — в любом случае, жалко его, — выдыхает фаваро, в попытках перевести тему в другое русло, — кстати, про мой план: получается всё так, что рита не горит желанием оставлять это кафе нам на двоих, поэтому мы поступим так, как поступили греки. амира выгибает брови и подгибает ноги, так как к вечеру становилось все прохладнее, а бетонная лестница представляла собой квинтэссенцию того, о чём говорят, когда обсуждают цистит. — а как поступили греки? — ну, троянский конь, они же трою захватывали и все дела, — неловко чешет голову леоне, думая, что она держит его за дурака. — не поняла. — ну блин, слушай, знаешь же мем, в котором чуваки сидят внутри деревянной лошади и эту лошадь завозят в ворота другие чуваки, и типа на воротах, допустим, написано мой комп, на человечках, завозящих коня внутрь написано я, на самом коне реклама из адблока вы выиграли миллион долларов, а на чуваках внутри коня вирусы, — объяснял фаваро, активно жестикулируя, как будто ставя этого самого коня перед ней, — ты мифы древней греции что ли не читала? — у меня был гиперфикс на динозаврах и космосе. — понято принято, короче, суть в том, что рита будет думать, что все ушли из кафешки и благополучно её закроет. — и? — слушай дальше: мы с тобой в это время где-нибудь спрячемся, дождёмся пока она уйдёт и устроим ужин плюс ночёвку. ну, мысли, мнения? амира секунду задумчиво проглядела в небо, взвешивая все за и против, после чего с лучезарной улыбкой на губах уставилась обратно на леоне, который даже не думал поднимать голову с её плеча. — идея то хорошая, но что будет завтра? — а это уже оставь мне на импровизацию, — промурлыкал фаваро и поудобней устроил голову на грубой ткани джинсовки.

***

когда с работой было покончено, а из посетителей никого не осталось, фаваро с амирой прокрались в кладовку, оставив маленький зазор, в котором краем уха могли услышать происходящую в помещении ситуацию, и, соответственно, сделать вывод, что все ушли. рита в свою очередь не стала тратить время на поиски рыжеволосого, который обычно первый бежит прощаться с ней, на максимум используя лесть, выражая её в пожеланиях хорошей дороги до дома. женщина лениво двигалась в сторону выхода с кухни и за ней, будто собака на задних лапках, следовал кайзер. у них происходил какой то диалог; суть его фаваро так и не понял даже сквозь щель двери, но у него и не было шанса разобрать что они там говорили — из-за своей прирождённой аккуратности и дотошности до всего вокруг, проходящий мимо брюнет не придумал ничего умнее, чем со всей дури хлопнуть дверью кладовой, оставив недоделанных шпионов в кромешной темноте. естественно это было случайно, конечно лидфард и подумать не мог, что там кто-то мог сидеть в такой то час, поэтому фаваро оставалось лишь отдалённо вслушиваться в звук выключателя на кухне и в хлопок двери, ведущей в зал. амира оживилась мгновенно: кладовая была не такой уж и большой, поэтому она банально побежала напрямик, чтобы прижаться спиной к спине леоне и начать оглядываться по сторонам, пытаясь разглядеть в темноте хоть что-нибудь, невзирая на непривыкшее к мгле зрение. — бля-я-я-я….— только и произносит фаваро, отходя от двери и двигая амиру назад, к полкам. — почему ты не открываешь дверь? — интересуется амира, застыв позади него. — потому что эта дверь после такого, блядь, хлопка открывается только ключами, — раздражённо произносит он и с недовольством валится на пол. амира присаживается вслед за ним. — то есть мы до утра застряли в кладовке, я тебя правильно понимаю? — всё так, — тихо, но со слышимым в голосе отчаянием отвечает рыжеволосый, прислоняя к лицу ладони, — какой же я идиот. — да ну, ты же не виноват, — пытается подбодрить его амира, интуитивно опуская ладонь на его предплечье. — понимаешь, одно дело если бы я застрял тут один — это нормально, все бы просто посмеялись и ещё бы больше убедились в том, что я непроходимый кретин. меня беспокоит то, что ты хотела вечер при свечах и всю такую атмосферу, которую показывают в кино, но в итоге сидишь в темноте и слушаешь, как я ною из-за того, в чем сам виноват, — еле слышно тараторит он, пытаясь тщетно разглядеть в темноте лицо амиры. — не понимаю, — она подсаживается поближе и слышит, как он напряжённо дышит, — ты хотел как лучше, но вышло как всегда, однако сам ты в этом не виноват. ты ведь не мог знать о том, что кто-то пройдёт и хлопнет тебе дверь прямо перед носом, верно? — я хотел порадовать тебя, амира, — с надломом шепчет в ответ леоне и громко выдыхает, — меня немного повергло в шок то, что ты в принципе предложила эту затею. не в плане того, что мне это неприятно или типа того, нет, просто я не ожидал такого от тебя. я почему то был уверен в том, что ты не будешь делать первого шага. мужчина разводит руками и облокачивается об стену. в непроглядной тьме он так и не смог распознать даже очертания девушки, однако прекрасно понимал, что сейчас она сидит в паре сантиметрах от него, очевидно боясь как обычно прижаться плечом к его плечу. и это пугало сильнее, чем перспектива быть найденным завтра ритой с остальными. — это не было первым шагом, — заявляет амира, чтобы чуть-чуть разбавить гнетущую атмосферу, — я не вкладывала в это предложение ничего того, о чём ты мог подумать. мне тупо хотелось провести этот вечер целенаправленно с тобой, ибо как ты знаешь — достойной альтернативы у меня пока что нет. я возможно умолчала этот факт, но я не так давно переехала сюда вместе с семьей. фаваро выпрямляет спину и поворачивает голову к говорящей, будучи заинтересованным в дальнейшем её откровении. — ты же тоже чувствовал эту ненатуральную, искусственную обстановку в доме, так? как бы да, дом новый, все дела, но противно знаешь что? она так и останется невыносимой. по крайней мере, лично для меня, хотя мне грех жаловаться. за всё время пребывания здесь у меня не было ни одного шанса на поиск адекватной компании: я попадалась на крючок первоначальной дружелюбности, узнавала людей чуть ближе и затем, из-за собственной же невнимательности, терпела, э-э-э, мягко сказать, неприятные ситуации, непременно оканчивающиеся разрывом всяческих связей. амира чеканила все слова удивительно легко, из-за чего фаваро сам для себя понял, что подобные вещи для неё уже стали чем-то привычным, но до сих пор болезненным, накапливающимся в груди осадком. тут она ни разу не соврала: все попытки познакомиться с кем-то в клубе по какой-то неизвестной причине оканчивались полным провалом. нет, у неё были друзья и подруги, но из-за резкой смены места жительства во взрослом возрасте они начали отсеиваться и общение с ними ограничивалось лишь редкими звонками и посиделками в дискорде. после череды неудач в клубах и остальных развлекательных площадках, она переключилась на мелкую работу на фрилансе, убедив себя в том, что даже изголодавшись по общению, можно найти из этого положения выгоду. хотя бы материальную. — и потом я встретила тебя, — она смотрит на него сквозь чёрную пелену, будучи полностью уверенной, что целится прямо в глаза, — прости, если дала тебе ложную надежду, но у меня до сих пор проблемы с отличием платонического от романтического, — нерешительно продолжает девушка, всё-таки облокотившись на него сбоку, — с одной стороны да, ты мне определённо нравишься, но вот дать тебе уверенность в том, что я ничего не спутала — я попросту не могу. — всё в порядке, — он протягивает руку через её спину и останавливается на талии, после чего прижимает розоволосую поближе к себе, — я ни на чём таком сам не настаиваю, так как не хочу лишний раз, не дай бог, сделать тебе больно. — я это ценю. — а я ценю то, что ты мне сейчас доверилась, — тепло отвечает он, чуть ослабляя давящие ей на живот пальцы, — я, конечно, самый честный человек планеты, но все вокруг склонны считать иначе из-за моей безответственности и остальных нелицеприятных качеств, с которыми, надеюсь, тебе столкнуться не придётся. — типа ты носки по дому разбрасываешь? — да ну блин, я тебе тут душу открываю, а…. — мне кайзер уже всё растрепал, болтушка он просто ужасный. — согласен, — фаваро кивает и замолкает, в то время как амира уложила свой локоть ему на колено. пару минут они сидят в гробовой тишине, обдумывая каждый своё, прежде чем девушка вновь начинает беседу. — когда ты сказал, что не хочешь сделать мне больно…. — м? — то есть ты рассматривал меня как потенциальную партнёршу? леоне не предусмотрел то, что последует такой вопрос, посему даже не заготовил какую-нибудь шутейку для элегантного ухода от ответа. — ну-у-у, возможно? — он неловко почёсывает затылок, — считай что у меня ситуация идентичная твоей, только я ещё к тому же берегу тебя от своей ужасной, но, по отзывам, прекрасной персоны. она пихает его в бок, а тот незамедлительно издаёт схожий с кряканьем звук. глаза обоих всё ещё не могли привыкнуть к темноте, и вряд ли привыкнут окончательно. зато фаваро как никогда ранее ощущал приторно сладкий аромат духов, а амира слышала его нервное сглатывание. после открывшейся правды и его и её догадки путаются в кокон, изворачиваются лентами, вьются узлами: они узнали, казалось бы, желаемую правду, но почему-то остались недовольными финальным послевкусием досады и чего-то невоплощённого, неисполненного. леоне заботило ноющее в груди чувство, бьющееся теннисным мячиком об рёбра, а амира всё больше и больше накручивала себя, хотя всё же решилась прилечь к своему партнёру по несчастию на колени. — ты можешь меня видеть? — спрашивает вдруг амира, потягивая руку вверх к его лицу. она задерживает кончики пальцев на колючих углах его челюсти, проводит ближе к уху, заводит за него немногочисленные кудрявые пряди у висков. — не-а, — отвечает рыжеволосый и смиренно сидит почти не шевелясь, а ты? — тоже нет. но я читала в гугле, что голубоглазые люди лучше видят в темноте. что нибудь слышал об этом? — я слышал только байку про то, что, мол, все кареглазые — на самом деле голубоглазые, реально существует операция по восстановлению этого самого голубого цвета. ну, типа пигмент убирают или что-то вроде того, не знаю короче. — глупость, скажи? — девушка ведёт костяшками по его щеке и останавливается у уголка губ, — согласись странно удалять у себя то, что не приносит никакой проблемы? — красота спасёт мир, как любят говорить, — фаваро перехватывает её руку и проводит большим пальцем по чужой ладони. — бред для капиталистов. — не могу не согласиться, — поддавшись ответной дрожи её рук, он оставляет короткий поцелуй на внешней стороне кисти и прижимает её обратно к своей щеке. даже на следующий день амира не решится заговорить с ним об этом, а он, с присущим ему легкомыслием, попытается отвлечь её смешным тик током про котят, хотя сам будет весь день ходить с непокидающим ощущением пропажи. будто он потерял что-то такое, что наверняка обронил где-то в потёмках той самой кладовки, непривычно долго всматриваясь в оцепеняющую пустоту, ловя себя на мысли о том, что всё же видит блеск вьющихся на концах розовых тонких прядей, и своё напуганное отражение в помутневших аметистовых глазах. рита не сразу нашла их на следующий день — только когда азазель услышал громкий храп, доносящийся из-за закрытой двери. после уговоров риты открыть этот ящик пандоры, все дружно сбежались на звук отпирания замка, чтобы лицезреть открывшуюся перед ними картину: амира мирно сопела на коленях официанта, а тот, облокотившись головой об ближайший стеллаж, видел седьмой сон, благополучно проспав все выставленные на телефоне будильники.