absolutely yes

      Чанбин правда помнил о том, что у них с Феликсом годовщина.       Утром — так точно. Он проснулся с мыслью об этом, позавтракал с ней же и уехал на студию, ни на секунду не забывая о том, что должен поздравить своего парня. Где-то в районе обеда, освободившись от дел, он снова вспомнил о том, что необходимо купить Феликсу подарок, даже погуглил варианты, но затем снова вернулся к работе, и… И забыл.       Чанбин и многозадачность — понятия полярные. Если он делает что-то одно, значит, он делает что-то одно, забывая обо всём остальном. Это помогало ему качественно выполнять свою работу и это же привело его к тому, что он стоял на пороге их квартиры, пытаясь убить себя силой мысли, потому что, блять, Феликс точно подготовился, а он забыл. Они начали встречаться на Хэллоуин, буквально всё вокруг должно было напоминать ему в этот день об их годовщине, но Чанбин упрямо игнорировал все знаки. А ведь Джисон говорил ему, что стоит внести в календарь напоминание, но нет, Чанбин искренне считал, что уж об этом он точно забыть не сможет. Ну да, конечно.       — Бинни? — Феликс выглянул в коридор и удивлённо посмотрел на Чанбина, который продолжал мяться на пороге. — Давно ты тут стоишь?       Сняв куртку, Чанбин убрал её в шкаф, и прошёл в квартиру, не зная, куда себя деть от стыда. Как быстро Феликс догадается в чём дело, если он неожиданно скажет, что ему нужно в магазин? Хотя, какой в этом смысл, если он не имел ни малейшего понятия о том, что дарить младшему — поиски в интернете ни к чему не привели, он только зря потратил время. Ему хотелось, чтобы это было нечто особенное, потому что Феликс заслуживал всего самого лучшего.       — Как день прошёл? — Феликс обнял его, ласково поглаживая по волосам. — Выглядишь уставшим. Что-то случилось?       Чанбин решил, что стоит просто честно во всём признаться. Извиниться гораздо проще, чем жить с мыслями о том, что он обманул любимого человека, пусть даже и в такой мелочи. Он хотел быть честным с Феликсом, хотел, чтобы тот понимал — ему правда жаль.       — Ёнбок-и, знаешь…       — Забыл про годовщину, да? — Феликс засмеялся, смотря на удивлённое лицо старшего. — Ну, что? Ты однажды про свой день рождения забыл.       — И ты злишься?       — Нет, не злюсь. Я буду любить тебя, даже если однажды ты забудешь собственное имя.       Чанбин в который раз задумался о том, что же такого особенного он сделал в прошлой жизни, если в этой ему довелось встретить такого человека, как Феликс. Он был удивительным. Иногда Чанбину казалось, что всё это — сон, потому что он был так счастлив рядом с младшим, что внутри у него всё замирало. Его прошлые отношения всегда заканчивались стремительно, потому что люди понимали, что Чанбин далёк от их образа идеального партнёра. Он был забывчивым, мог не замечать очевидное, а ещё был просто невероятно плох в том, чтобы распознавать намёки. Но с Феликсом всё было иначе. Он с лёгкостью принимал все его маленькие, порой раздражающие привычки и не пытался исправить. Но Феликс, каким бы мягким ни казался, всегда получал своё. Если он хотел на свидание, ему ничего не стоило вступить в сговор с Джисоном, и просто выкрасть Чанбина со студии. Если он хотел определённый подарок — он сообщал об этом заранее, не забывая отправить ссылку на сайт, где можно его купить. И это было идеально. Чанбин был в восторге и благодарил судьбу за то, что Феликс появился в его жизни. Это были именно те отношения, в которых он чувствовал себя максимально комфортно, и Феликс, если верить его словам, испытывал то же самое.       — Мы можем сходить куда-нибудь и отметить. И я куплю тебе всё, что ты захочешь, потому что, серьёзно, Ёнбок-и, давай больше не будем экспериментировать? Давай как раньше просто присылать друг другу виш-листы? — Чанбин опустился на диван, всем своим видом показывая страдание от необходимости искать подарок.       — В этот раз тебе даже не придётся тратить деньги, — Феликс лукаво улыбнулся. — Я хочу, чтобы ты надел костюм, который я подготовил для тебя и мы пошли на вечеринку к Хёнджину.       Чанбин мученически застонал. Они получили приглашение ещё несколько недель назад и он отказался, ссылаясь на то, что хочет провести этот день вдвоём с младшим, но теперь, очевидно, он не мог использовать этот аргумент, ведь это он был тем, кто забыл о том, какая сегодня дата. У Феликса есть полное право выбирать, как они проведут этот вечер. И если он хочет пойти к Хёнджину — что ж, Чанбин наденет то, что ему скажут, и они пойдут к Хёнджину.       — Только я буду в костюме?       — Нет, у нас парные, — Феликс покачал головой. — Сейчас, я покажу свой.       Он скрылся в их спальне, оставив Чанбина одного. Парные костюмы? Звучит неплохо. Они могли бы быть персонажами из какого-нибудь мультфильма. «История игрушек» или «Корпорация монстров». Чанбин усмехнулся, представив Феликса с хвостиками, как у Бу. Это было бы забавно. Ему было интересно, что выбрал младший, и он попытался вспомнить, говорил ли Феликс о чём-то таком совсем недавно, но в голову ничего не приходило. Должно быть, он готовил это как сюрприз.       — А какие костюмы ты выбрал? — Чанбин собрался встать, чтобы проверить, чем занят Ликс. — Знаешь, мы могли бы нарядиться в Питера Пена и Тинкер… Белл…       Он замолчал, глядя на Феликса, вернувшегося к нему. Чёрное, с белым фартуком, платье горничной смотрелось на нём отлично, как и затянутые в тёмные чулки ноги; он буквально выглядел как ожившая фантазия из головы Чанбина. И у него не было слов. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Только не того, что его парень, самый красивый, самый лучший, самый великолепный парень, появится перед ним в таком виде. Чанбину показалось, что его где-то обманули и на самом деле сегодня Рождество, а это — его подарок за то, что он весь год был хорошим.       — А у тебя костюм дворецкого, — Феликс явно был доволен произведённым эффектом.       — Костюм дворецкого, — тупо повторил Чанбин, не в силах оторвать взгляда от полоски кожи между юбкой и чулками.       Феликс подошёл ближе, и руки Чанбина сами по себе опустились на его ноги, медленно поглаживая. Какая, к чёрту, вечеринка? Он скользнул пальцами вверх, забираясь под юбку, и погладил нежную кожу бёдер.       — Давай останемся дома, а, Ёнбок-и?       — Дома? — Феликс задумчиво посмотрел на него. — И что мы будем делать дома?       — Всё, что пожелаешь… — Чанбин задрал ткань вверх, прижимаясь короткими поцелуями к коже, и Феликс засмеялся, путаясь пальцами в его волосах.       Было ли это изначально планом Феликса или он пришёл к этой мысли позже — Чанбин не знал. В любом случае, в данный момент это волновало его меньше всего. Его руки были прикованы к спинке кровати наручниками (он думал, что Феликс выкинул их в тот же день, как Джисон подарил им их, погано смеясь над румянцем младшего), а Феликс сидел на его бёдрах, довольно улыбаясь. Всё ещё в чёртовом платье горничной, в то время как на самом Чанбине не было ни клочка одежды.       Феликс провёл ладонями по его груди, пальцами задевая соски, и Чанбин зашипел. Он чувствовал, как его член, полностью возбуждённый, истекает смазкой от одного только вида младшего. Даже в самых смелых фантазиях он не представлял, что однажды окажется в таком положении. Но вот они здесь.       — Итак, Бинни, раз уж ты сказал, что мы будем делать всё, что я пожелаю, я с радостью воспользуюсь этой возможностью, — на секунду Чанбину показалось, что он видел, как в глазах Феликса зажёгся дьявольский огонь.       — Могу я узнать, что ты собираешься делать? — он едва подавил дрожь в голосе, наблюдая за тем, как Феликс соскочил с него, направляясь к комоду, и достал смазку, тут же возвращаясь с ней обратно, седлая ноги старшего.       Феликс молчал, выдавливая жидкость себе на пальцы и разогревая, а затем обхватил его член, проводя по нему несколько раз. Чанбину показалось, что в этот момент он на секунду попал на небеса — влажные касания ощущались волшебно. Феликс точно знал, где и как нужно погладить, чтобы он сходил с ума от удовольствия, и не стеснялся пользоваться этими знаниями. Его пальцы плотно обхватывали ствол, скользя по нему в быстром, почти жёстком темпе. Иногда он отпускал его, уделяя время только головке, но прекращал сразу же, как только замечал, что парень под ним готов кончить. И тогда он давал ему передышку: перемещал руки на живот, проводя ими вверх, к груди, разминая мышцы, и возвращался только тогда, когда Чанбин немного успокаивался. Феликс выглядел как ангел, сидя на нём в этом платье, с невинной улыбкой на губах, но то, что он делал, отправляло Чанбина в Ад и тут же возвращало обратно. Он мог только стонать, прикрывая глаза, уже понимая, что, когда это всё закончится, он будет выжат. И вряд ли когда-нибудь вновь забудет об их годовщине. Скорее всего, он повесит себе огромный плакат с напоминанием на своём рабочем месте и отметит этот день красным в календаре.       — Ты не ответишь? — голос Чанбина дрожал, его мелко потряхивало. Ответ был не так уж и важен, он примет всё, что Феликс ему предложит. Всё его тело было как оголённый нерв, и он жаждал продолжения.       Феликс в который раз начал двигать рукой, комната заполнилась влажными звуками и тяжёлым дыханием Чанбина. Он видел, что младший возбуждён, складки ткани не могли скрыть это полностью, и пожалел, что не может коснуться его. Обычно контроль был в его руках, но сейчас всё было иначе. Чанбин вдруг понял, что Феликс, если захочет, может мучать его так долго, как сам того пожелает. И он был бы лжецом, если бы сказал, что это не завело его ещё сильнее. Властный Феликс был так же хорош, как и Феликс, доверчиво отдающийся ему. Что ж, в этот вечер Чанбин узнал о себе много нового.       — Если тебе так интересно, — Феликс, наконец-то, заговорил, убирая руку и поднимая юбку выше. — Я собираюсь прокатиться на тебе.       Чанбин застонал от этих слов и от вида того, как Феликс вылил себе на пальцы ещё больше смазки, заводя руку назад. Если он думал, что его душа покинула тело в тот момент, как он оказался прикованным к кровати, то определённо ошибся. Это произошло только что, пока он наблюдал, как его самый прекрасный и восхитительный парень на свете растягивает себя только для того, чтобы позже оседлать его. Чанбин наблюдал за Феликсом сквозь ресницы, жадно впитывая каждую эмоцию младшего. Он смотрел, как он слегка хмурится, закусывая губу; как с каждой минутой его дыхание становится всё тяжелее; и как, в конце концов, Феликс, упираясь ладонью ему в грудь, медленно опускается вниз.       Он тяжело вздохнул, чувствуя, как сильно младший сжимает его. Должно быть, Феликсу было тяжело, его руки тряслись от напряжения, и Чанбин предложил:       — Может, отпустишь меня, чтобы я мог тебе помочь?       Ответа он не получил. Вместо этого Феликс начал двигаться, с каждым разом опускаясь всё быстрее, и все мысли вылетели из головы Чанбина. Осталось только удовольствие, охватившее его тело, растекающееся по телу огнём. Он мог только подмахивать, пытаясь подстроиться под ритм, с которым Феликс двигался на нём. Руки затекли, Чанбин дёрнул ими в попытке освободиться, но, видимо, Джисон не пожалел денег, покупая им эти наручники, потому что ничего не вышло. Ему хотелось обнять Феликса, поцеловать его, в конце концов, хотя бы просто прикоснуться к его коже, но всё, что он мог — лишь наслаждаться видом и собственными ощущениями.       — Ёнбок-и, я скоро кончу, — Чанбин прошептал это, чувствуя, как напрягается всё тело в ожидании скорой разрядки.       Он надеялся, что Феликс начнёт двигаться быстрее, потому что по нему было очевидно, что он тоже на грани. Румянец покрыл его щёки и шею, тяжёлое дыхание превращалось в стоны на выдохе, а бёдра дрожали. Но Феликс остановился. Резко опустился вниз и замер, глядя на него сверху вниз.       — Какого…       — Разве я не должен кончить первым? — протянул Феликс. — Я так ждал этого дня, а ты забыл.       Чанбин закатил глаза, улыбаясь. Иногда Феликс был просто невыносим, когда начинал его дразнить. Этот случай не стал исключением.       — Конечно, ты абсолютно прав, я такой ужасный, — он вздохнул, испытывая некоторое разочарование. — Ты можешь делать всё, что захочешь.       Феликс наклонился к нему, оставляя на губах мягкий поцелуй, и прошептал:       — Ты не ужасный. Но я всё равно кончу первым.       Он выпрямился, поднимая ткань ещё выше, и обхватил пальцами свой член, медленно лаская себя. Чанбин неотрывно смотрел на него, в который раз думая о том, какой же он красивый. Он не встречал никого, кто был бы так же прекрасен. Феликс подавался навстречу своей руке, прикрыв глаза и обнажив кожу, заполняя комнату стонами, которые оборвались в тот момент, когда он кончил. Он замер, задрожав, пачкая свою руку и живот Чанбина, и вид раскрасневшегося, возбуждённого до предела парня увёл старшего вслед за ним. Чанбин зажмурился, входя ещё глубже, желая продлить момент удовольствия, и хрипло застонал. Феликс упал на него сверху, придавливая к кровати, и пробормотал:       — Я тебя так люблю.       Чанбин повернул голову, оставляя на щеке младшего нежный поцелуй, и тот повернулся к нему, устало улыбаясь. Он выглядел таким сонным, словно собирался отключиться прямо сейчас.       — Люблю, — повторил Феликс, поглаживая Чанбина по волосам, пропуская влажные пряди сквозь пальцы. Он завозился, слезая с чужих бёдер, и расстегнул наручники, оставляя их висеть на изголовье.       Чанбин потёр запястья, разминая мышцы, и обнял Феликса, притягивая его к себе. Он всё ещё не знал, как тот додумался до такого, но не мог сказать, что ему не понравилось. Вообще-то, он бы повторил. Чуть позже, поменяв их местами. Или оставив всё как прежде, потому что Феликс выглядел чудесно.       Они лежали, обмениваясь ленивыми поцелуями, пока Чанбин, наконец, не вспомнил кое о чём, что давно хотел сделать. Он искал подходящий момент и продумывал варианты, но, может, всё должно случиться сейчас?       — Я хочу тебе кое-что отдать, — он встал, натягивая халат, и ушёл, почти сразу же возвращаясь.       Феликс успел стянуть платье, которое теперь лежало смятой кучей на полу, и забраться под одеяло, накрывшись почти с головой. Чанбин присел с ним рядом, привлекая его внимание.       — Если ты забыл о годовщине, то когда успел подарок подготовить? — Феликс посмотрел на него, прищурившись, словно пытался понять, где же обман в словах старшего.       — Это не подарок, — Чанбин достал ювелирную коробочку из кармана. — Кое-что другое.       — Ты делаешь мне предложение? — Феликс резко сел. — Сейчас?       — Я так и не придумал красивую речь, но… Могу ли я надеяться на положительный ответ?       — Да. Да, конечно, — Феликс протянул ему руку, с восторгом наблюдая за тем, как тонкий золотой обруч скользит по коже, занимая своё место.       Чанбин помнил, что у них с Феликсом годовщина. Он не был дураком, чтобы забыть день, когда самая большая любовь в его жизни ответила ему согласием. p. s hyunjin ликс я забрал кольцо и твой костюм. хотя если хочешь знать мое мнение то если бы ты сделал предложение в костюме горничной это точно было бы незабываемо мне кажется я волнуюсь нет я точно волнуюсь ликс? ликс где ты????

felix

он меня опередил!!!